Тут я проявил чрезмерный оптимизм. Ковра у нас не было – после того, как Бубу сбила Ревуна и Тобо. Были лишь рамы и куски ткани для полудюжины ковров, которые Ревун мастерил в перерывах между другими делами.
Госпожа вперила в меня такой жгучий взгляд, что я испугался, как бы не расплавиться.
Убийство Бубу не входит в ее список допустимых действий. В этом отношении ее эмоции гораздо сильнее моих, хотя вопрос, как быть с девчонкой, мучит и меня.
И если в этом отношении для меня нет принципиальной разницы между просто ребенком и моим ребенком, то для Госпожи она огромна. Но моя жена внушила себе, что Бубу можно каким-то образом перевоспитать.
– Вы теряете время, – сказал Прабриндра Дра.
Разгром центральной армии Душелов воодушевил князя, и тот поверил, что для возвращения на трон достаточно лишь прийти парадным маршем в Таглиос и крикнуть: «Я вернулся!» Этот человек охотно кинулся в объятия самообмана.
И не только он.
Мурген присоединился к нам, когда князь вздумал оспаривать планы Дремы. Ну, это ненадолго, Капитан живо вправит ему мозги и объяснит, кто здесь главный.
Мурген объявил:
– Я прочитал очень длинное письмо от Баладиты. Он жив-здоров и наслаждается каждой минутой своей новой жизни, за что передает Дреме огромное спасибо. Причем повторил это несколько раз.
– А с чего это вдруг старый хрыч затеял с тобой переписываться? – удивился я.
– Не со мной, мы с ним не знакомы. Письмо адресовано Тобо.
Дрема, которая уже с трудом сдерживалась, потому что совещание пошло не так, как ей хотелось, проворчала:
– И ты наверняка посвятишь нас во все любопытнейшие подробности этого письма, хотя нам нужно совсем другое – хорошенько выспаться.
– Ну, раз настаиваешь… – ухмыльнулся Мурген. Он числился выздоравливающим, не имел постоянной должности в Отряде и потому мог заниматься чем угодно. – Он пишет в основном о пленниках, которых Шиветья держит у себя. О Первом Отце и папаше Громовола. А пленил их главным образом для того, чтобы защитить от Теней. Которых теперь почти не осталось. Они с Ворошками почти полностью уничтожили друг друга. Мне очень жаль.
Мурген сочувственно пожал плечо Шукрат, и этот жест ни от кого не ускользнул. Мургену нравилась подружка Тобо – если она и в самом деле была его подружкой.
Интересно, зачем он притащил Шукрат на штабное совещание?
Сари, разумеется, тотчас ощетинилась не хуже дикобраза. На двести миль вокруг не имелось достойных девушек из племени нюень бао, а сама она вышла за иноземца Мургена по любви, но какое это теперь имеет значение?
Сари научилась держать себя в руках. На людях. И в присутствии Мургена, который мог ее успокоить и напомнить, что Тобо уже не четыре годика. Но нельзя не учитывать, что все остальные члены ее семьи или погибли, или получили ранения. Она все еще не оправилась от шока настолько, чтобы заняться похоронами своего брата и дядюшки Доя.
Мурген успокоил ее и сейчас – хватило легкого прикосновения.
– У тебя есть что-то конкретное? – спросила Дрема. – Или я могу вернуться к размышлениям о том, как нам добиться своих целей не слишком дорогой ценой?
Лебедь пробормотал что-то девочке, которой пора подлечить нервы хорошей дозой мужской ласки. Дрема оскалилась.
– А я разве вызывался добровольцем? – пробурчал Лебедь. – Не припоминаю такого. Вот и не лезь ко мне с этим.
– Ребята, – торопливо заговорил Мурген, – Шиветья сообщил очередную версию происхождения Кины. Сам ее услышал от пленников. Ворошкам было скучно, вот они ее и обсуждали. По этой версии Кину усыпил ее муж. Она никак не желала угомониться, выиграв для богов войну с демонами плато и высосав при этом кровь из всех побежденных. У этой Кины было не четыре руки, а десять. А ее муж, известный в мире Ворошков под именем Чеви, имел четыре руки и здорово смахивал на ту Кину, какую мы знаем. Еще его называли Разрушителем. Но его можно было ублажить и умилостивить, а Кину – никогда.
Слушатели взволнованно зашептались. В некоторых мифах Кади, одна из менее жестоких гуннитских разновидностей Кины, имела мужа Биму, которого тоже называли разными именами, в том числе и Разрушителем.
У всех гуннитских богов куча имен. Человеку, не принадлежащему к этому культу, с ними трудно разобраться, потому что вместе со сменой имени меняются и атрибуты бога. Особенно запутывает, когда две разновидности одного и того же божества затевают состязание по пинкам в зад.
– И какое отношение этот Чеви имеет к происхождению Кины? – поинтересовалась Дрема.
– Так ведь он-то и устраивал ей всяческие гадости. Например, рубил ее на кусочки и разбрасывал их где попало. Но Кина тоже его убила. А потом оживила.
– Мурген, я уже подумываю, не послать ли тебя к таглиосцам – пусть еще немного над тобой поработают.
– Ладно-ладно. У Чеви якобы имелось несколько жен. Но на самом деле только одна – Камундамари. А у нее, естественно, было несколько имен. И очень темная кожа. Другие боги насмехались над ней и называли Чернушкой.
Интересно. Слова «кади» и «кина» в некоторых таглиосских наречиях означают «черный», хотя общепринятое слово для этого цвета – «сиам».
– Когда сам Чеви начал ее дразнить, – продолжал Мурген, – она впала в ярость, содрала с себя кожу и превратилась в Гхоури, то есть в Молочно-Белую. А снятая кожа наполнилась высосанной из демонов кровью и стала сперва Каликаусики, а затем Хатхи, что означает Черная.
– Кина – это коженосец! – воскликнул Суврин, напугав всех.
Коженосец – демонический ужас, малоизвестный за пределами родины Суврина. Коженосец убивает человека, высасывает его плоть и кости, надевает его кожу и живет вместо него. Подробности тут весьма мерзкие. Мифы о коженосцах я всегда считал примитивным способом объяснить резкие и радикальные изменения человеческого организма, вызываемые загадочными болезнями. А может, тут дело просто в возрастных метаморфозах личности.
Реплика Суврина напугала и Мургена. Я тоже решил, что наш консультант перегнул палку.
– Она не в том смысле коженосец, в каком ты это понимаешь, – сказал Мурген.
А наш Суврин, кажется, парень непростой.
Монстр, способный похитить подобным способом чью-то личность, – это уже нечто за гранью добра и зла. На своем веку я повидал немало загадочного, жуткого и даже чудовищного. Призрачные друзья Тобо лишь последние в этом списке. Но коженосец – это нечто слишком кошмарное, чтобы быть правдой.
Как и в вопросе богов, надежных свидетелей их существования не имеется. Речь идет всего лишь о древних мифах. И Суврин коснулся одного из самых сумбурных.
– Ты уж поверь, Суврин, – сказал я, – если бы коженосцы существовали реально, то Хозяева Теней нашли бы им применение. Представляешь, какое бы получилось оружие?
– Пожалуй, – неохотно признал Суврин.
– Все это очень интересно, – проворчала Дрема, – но хватит страшных сказок на ночь. Пусть Мурген договорит. Он ведь когда-нибудь договорит? Очень хочется вернуться к тому, ради чего мы сегодня собрались. – Она погрозила пальцем. – И попробуй только выдать идиотскую шуточку, Лебедь.
Лебедь поморщился: он уже зарядил лук, но добыча ускользнула. Подумав, он ухмыльнулся. Его время еще придет.
– Итак, Мурген?..
– Я почти закончил. По словам Баладиты, почти все основные концепции обеих мифологий согласуются. Однако Кина Ворошков имеет больше атрибутов богини смерти. Например, часто упоминается о том, что она живет на кладбище.
– Но ведь она и здесь живет на кладбище? – спросил я. – Когда Дрема, Госпожа и особенно ты описывали свои ночные кошмары, помните, как вы говорили об усыпанном костями поле? Возможно, это гуннитское кладбище.
Гунниты сжигают своих покойников, очищая их души, которые затем становятся в очередь за новым предназначением, то есть за следующей жизнью. Но огненный жар не в силах испепелить самые крупные кости. Если погребальная площадка расположена возле крупной реки, то останки сбрасывают в воду. Но таких мест предостаточно вдали от рек. А кое-где дрова в дефиците. И бедные семьи не могут их купить, даже когда они есть.
Вот и растут холмы из костей.
Такие места редко посещает кто-либо, кроме жрецов. Эти люди в желтых рясах поклоняются Маджаяме. На кладбищах они вынуждены преодолевать страх – поговаривают, что Кина и ее шайка демонов обитают как раз под горами костей. Общеизвестно, что Кина в подземелье посреди плато Блистающих Камней ждет Года Черепов, но где гарантия, что это именно так?
– Сейчас у меня вволю времени для размышлений, – сказал я. – И одна из тем, занимающих мой ум, – почему существует столько противоречивых мифов о Кине. Кажется, я понял причину.
Мое эго раздувалось от тщеславия. Даже Дрема заинтересовалась вопреки своему характеру. Моя жена, явно менее заинтригованная, сказала: «Ладно, говори». Судя по тону, была уверена, что меня уже не остановить.
– В те дни Отряд был на службе у…
– Костоправ!
– Виноват. Просто хотел проверить, слушаете ли вы. К разгадке меня подтолкнул тот факт, что единой гуннитской доктрины не существует. Да и общей иерархии у гуннитского жречества тоже нет, только местные. Нет центрального арбитра, разделяющего приемлемые и неприемлемые догмы. Кина является субъектом сотен конфликтующих мифов, но в этом она не одинока, таких богов целый пантеон. Выберите любого. Путешествуя от деревни к деревне, вы узнаете, что такой-то носит различные имена, участвует в различных мифах; его путают с другими богами и так далее. И мы видим эти различия, потому что смотрим со стороны. Но ведь до войн с Хозяевами Теней почти никто в этих краях не путешествовал. Поколение за поколением, столетие за столетием люди рождались, жили и умирали на одних и тех же клочках земли в несколько квадратных миль. По стране перемещались лишь немногочисленные торговцы украшениями и шайки душил. А они не разносят идеи. Поэтому каждый миф постепенно мутировал в соответствии с местными условиями и предрассудками. И вот сперва Хозяева Теней, а следом и мы очутились в центре всего этого…