– Аридата, постой. Мне вот подумалось, что если все пройдет хорошо, то Сарасвати разобьет врага раньше, чем ты успеешь занять позиции у него в тылу.
– У меня была мысль выступить ночью, а утром укрыться в роще Предначертания.
– Хорошая идея. Я к ней кое-что добавлю. Когда выйдешь из рощи, растяни дивизию в длинную цепь, чтобы перехватить как можно больше тех, кто побежит на юг. Меня особенно интересуют люди, которые в свое время ушли в подполье, а пять лет спустя объявились, да еще с новенькой армией.
– Сделаю все, что в моих силах.
Могаба зарычал. Такие обещания он ненавидел, они звучали как заблаговременное оправдание неудачи. Впрочем, Аридата не принадлежал к тем, кто оправдывает собственные промахи. Он предпочитал объяснять, почему не могли победить другие.
90Там же. Неразберихи еще больше
Сегодня решающий день, – сказала Дрема своим командирам. – Я это чувствую.
Потом она разнесла Костоправа, Тобо и остальных за то, что они так долго не возвращаются. Затем стала отдавать распоряжения. Ей сразу начали возражать, и она рявкнула: – Могаба снова разделит свои силы! И он за это поплатится. А если хотите со мной спорить, то я приму вашу отставку немедленно. У меня найдутся офицеры, которые выполняют то, что им приказано, и при этом помалкивают.
Несколько часов спустя Могаба объявился почти в точности там, где она его ожидала. Он растянул свои войска широким фронтом, и она некоторое время опасалась, что неправильно предугадала его намерения и он сейчас пойдет в лобовую атаку, навалившись всеми силами. Но атаковал он не столь энергично, как в том случае, если бы ее предположения оказались верны.
Дрема, в свою очередь, тоже не стала давить. Время еще не настало. Она не желала делать очевидным тот факт, что и она не сконцентрировала свои силы. Дрема продолжала тактику стычек и кратковременных набегов на противника, но отступала всякий раз, когда Могаба отвечал, бросая в бой значительные силы. Ему приходилось продвигаться вперед и потому, что он был вынужден сохранять контакт, и потому, что Дрема отступала, заманивая его в ловушку. Похоже, он сам хотел наступать в этом направлении.
Когда дивизия Могабы, прежде укрытая за грядой холмов, бросилась вперед на правом фланге, она утратила всякий боевой порядок. От противника ее отделяла почти миля, а ее командир стремился нанести удар быстрее, чем враг успеет отреагировать, и ему было не до красоты наступающих рядов.
Зато солдаты в разноцветных доспехах, показавшиеся со стороны кладбища, маршировали в безукоризненном боевом порядке. Некоторые несли недавно изготовленные пускатели огненных шаров. И они начали косить наступающую толпу, не дав таглиосцам времени осознать, что на сей раз судьба сдала им крапленую карту с низа колоды. А продержались они так долго только потому, что их было очень много.
92Там же. Неразбериха все сильнее
Они начинают сопротивляться на своем правом фланге, – сообщил Могабе один из офицеров. – А на левом отходят.
– Тут что-то не так, – заявил Могаба. – Их должно быть больше.
– Почему мы на них не давим?
– Объяви общее наступление. Но в медленном темпе.
Первое убийственное сообщение поступило всего несколько минут спустя. Дивизия Наренды Сарасвати бежит. Сам Сарасвати погиб. Большинство его офицеров захвачено в плен или тоже убито.
Еще не успев осознать это известие, Могаба услышал справа звуки горнов и увидел наступающего противника – разноцветные прямоугольные каре, у каждого солдата за спиной флажок. Кавалеристы сметали с пути пехотинцев отбившихся от своих частей солдат Могабы, беглецов и дураков, решивших оказать сопротивление.
Главнокомандующему хватило секунды, чтобы понять: Дрема решила нанести его второй дивизии удар по почкам, бросив на это свои отборные полки.
– Атака всеми силами! – приказал он. – В самом быстром темпе! – Если он сумеет двинуть солдат вперед быстрее, чем они осознают опасность, то существует шанс задавить врага численным превосходством. – Эта ведьма все-таки подловила меня. Но в тылу у Дремы находится Аридата. Так что еще посмотрим, кто кого.
Острие атаки Могаба нацелил на вражеский лагерь. Если ему удастся пробиться за палисад…
93Возле рощи Предначертания. Неразбериха нарастает
Аридата узнал о развивающейся катастрофе от кавалериста-веднаита, вынужденного бежать в его направлении, огибая с востока поле боя, потому что вражеские разъезды уже перекрыли путь на север. И Аридата сумел выудить правду из мешанины противоречивых донесений. Он приказал дивизии построиться в боевой порядок.
Ядро дивизии составляли его городские батальоны – хорошо вымуштрованные солдаты, почти ветераны. Через два часа Сингх увидел противника. Интервенты и их союзники из числа местных предателей перемешались в огромной кровавой мясорубке со всеми таглиосскими войсками: и теми, которые сохранили боевой дух, и теми, которые не успели вовремя сбежать. Очевидно, находящаяся в тылу дивизия Сингха не очень-то их беспокоила.
Атака Аридаты стала для врага почти полной неожиданностью. Что же до ее эффективности… Его солдаты не умели преодолевать страх. И все они знали, что их товарищи из других дивизий уже проиграли сражение и теперь лишь дорого продают свою жизнь.
Обескровленные армии разошлись незадолго до заката. Солдаты обеих сторон в этот день насмотрелись таких ужасов, что под конец перестали мешать врагам, которыми, казалось, овладело единственное желание – уйти, если им не станут мешать.
Но кто же победил?
В тот день аргументы у обеих сторон были одинаково вескими. Окончательные выводы предстояло сделать тем историкам, которые станут изучать влияние этой битвы на таглиосское общество и культуру. Она могла стать или ключевым, или рядовым событием – в зависимости от ее политических последствий и реакции населения.
94Возле кладбища. Время скорбеть
Даже у Дремы не осталось физических и душевных сил, чтобы делать что-либо полезное. Она опустилась на землю возле мертвой лошади, затылком на седло, и погрузилась в волны сумерек и усталости. Она не испытывала волнения даже при мысли о том, что сломала хребет последней таглиосской армии и впервые удержала за собой поле боя. А вот Могаба – если он еще жив – ускользнул.
Этому настроению немало способствовал тот факт, что вклад Суврина в победу оказался не меньшим. Один лишь Суврин постоянно помнил о третьей таглиосской дивизии. И когда враг появился, этот парень сумел выставить против него свою бригаду. Если бы не хладнокровие Суврина, главнокомандующий теперь праздновал бы победу. Хотя число мертвых и умирающих с обеих сторон наверняка оказалось бы почти равным.
Суврин сел рядом с Дремой. Оба долго молчали. Впервые за всю жизнь ей захотелось кого-нибудь обнять и чтобы ее тоже кто-нибудь обнял. Но она подавила это желание.
– Плетеный Лебедь мертв, – сказал наконец Суврин. – Я видел его труп.
Дрема хмыкнула.
– У меня такое предчувствие, что придется оплакивать много старых друзей. Я видела, как погибли Икбал и Рекоход.
– Нет! Только не Икбал! Кто теперь позаботится о Сурувайе?
– Отряд, Суврин. Разве что она сама захочет нас покинуть.
И Ранмаст, если он уцелел. По законам шадаритской религии он обязан заботиться о жене погибшего брата.
– Она одна из нас, а мы своих не бросаем. У нас остались люди, у которых хватит сил нести караул?
Суврин что-то вопросительно буркнул.
– Ведь там главнокомандующий, железный Могаба. И если он не свалился с тяжелыми ранами и сумел собрать сколько-нибудь солдат для ночной атаки, то обязательно вернется. Даже если придется все делать самому.
Суврин несколько раз глубоко и задумчиво вздохнул.
– У нас немало новобранцев, которые почти не дрались, а лишь прятались на кладбище. Я уже наказал нескольких за то, что грабили мертвецов.
– Даже если они побегут – не важно. Лишь бы бежали в нашу сторону.
– Угу.
– Лебедь… Он так и не нашел свою мечту.
– Мне он всегда казался обывателем. Плыл по течению. Порой загорался, но никогда по-настоящему не стремился возвыситься и взять судьбу в свои руки. Возможно, он был еще и безнадежным романтиком. В Анналах говорится, что Лебедь когда-то был влюблен в Госпожу. А потом в Протектора. Тут ему повезло намного больше, но он успел пожалеть о таком везении. Думаю, когда-то он вздыхал и по тебе.
– Мы были друзьями. Просто хорошими друзьями.
Суврин не стал спорить. Но голос Дремы дрогнул, и этого оказалось достаточно, чтобы собеседник задумался: не было ли когда-нибудь, пусть всего раз или два, чего-то такого, что дало повод для пересудов о Лебеде и Дреме?
А хоть бы и было. Не его это дело.
– Мне не следовало ввязываться в драку до возвращения Тобо и остальных.
– Могаба все равно не дал бы тебе передышки, – возразил Суврин. – Так что не казни себя. Он бы воспользовался их отсутствием и стал тебя упорно преследовать.
Дрема знала, что это так, но от правды ей не полегчало. Погибло много людей, в том числе ее давних товарищей. А ее задачей было уберечь их.
И полный масштаб трагедии ей еще предстоит узнать.
95Безымянная крепость. Подземелье
Выглядит такой умиротворенной, – нараспев проговорила Госпожа.
Мы стояли возле ее сестры в Пещере Древних. Душелов теперь лежала на том самом месте, где покоилась Госпожа в годы Пленения.
Я не сразу понял, что Госпожа произнесла эти слова с сарказмом, – такую чепуху обычно говорят на похоронах. Она не сомневалась, что Душелов частично осознает происходящее, но более близко общаться с сестрой не могла.
– Мы сделали то, ради чего прилетели. Теперь нужно подумать о возвращении в Отряд, – сказал я, хотя еще не одолел соблазна слетать к Вратам Хатовара, пока они не закрылись окончательно.