Недавно между нами возникли кое-какие разногласия. Он снова втемяшил себе в голову, что летописец Отряда должен стать его дублером в той специфической роли, которую он играет среди нюень бао. Летописца эта идея нисколько не вдохновила, но Дой относится к тем людям, которые, услышав слово «нет», лишь ищут новые подходы.
– Это что-то новенькое. – Я заметила небольшое сооружение в четверти мили ниже Врат Теней, рядом с дорогой. – И чем-то оно мне не нравится. – Пока нельзя было утверждать со всей определенностью, но сооружение смахивало на крепостицу, построенную из камня с развалин Вершины.
– Предвижу затруднения, – проворчал Дой.
– Мы стоим и озираемся, точно шпионы, – вмешался Лебедь. – Кому-то это может не понравиться.
Может, хотя попадавшиеся нам до сих пор чиновники изумляли своей расхлябанностью. Видать, им живется слишком спокойно. По крайней мере, с тех пор, как исчез Черный Отряд.
– Кому-то – скорее всего, мне, поскольку я здесь единственная, чья легенда соответствует внешности, – нужно пойти на разведку.
Первоначально мы намеревались раскинуть лагерь на бесплодном склоне холма, неподалеку от того места, где обнаружилась эта новая постройка.
Меня охватила тревога. Почему нет дозорных, которые должны были дождаться, когда мы спустимся с гор? Я очень надеялась, что это всего лишь оплошность Сари. Она связана с Отрядом целую эпоху, но так и не научилась мыслить как воин и, подобно многим гражданским, не понимала, к чему все эти мелкие предосторожности. Возможно, ей просто не пришло в голову, как это важно – выставить наблюдателя.
Ох, хоть бы и правда дело было только в этом.
Никто не вызвался идти на разведку вместо меня. Значит, пока все будут блаженствовать в тени молодых сосен, мне придется натирать новые мозоли на измученных ногах.
Белая ворона материализовалась через несколько минут после того, как я обогнула холм и потеряла спутников из вида. Она прямо-таки набросилась на меня, потом сделала вираж и налетела снова. Я пыталась отмахнуться от нее, как от огромного назойливого комара. Она расхохоталась и повторила свой маневр, но теперь в ее карканье слышалось нечто вроде слов.
И тут до меня наконец дошло: птица добивается, чтобы я последовала за ней.
– Веди меня, предвестник роковой, но только помни: я не гуннитка, мне не запрещено есть мясо. – В самые трудные времена моей воинской службы я не раз имела удовольствие – если это подходящее слово – есть жареную ворону.
Птица, похоже, в точности знала, что у меня на сердце. Она полетела прямо к большому палаточному поселку на склоне холма, возвышающегося над окраиной Нового Города. Наверняка здесь обосновались не только наши люди, но рука Сари чувствовалась во всем. Чистота и порядок – в точности как этого требовал Капитан, хотя при нем в порядке содержалось главным образом военное снаряжение.
Меня раздирали противоречивые намерения. Что делать? Броситься вперед и встретиться с теми, кого мне так недоставало на протяжении месяцев? Или побежать обратно, за моими спутниками? Если зацеплюсь языком, это не на один час…
Но принимать решение не пришлось – это сделал за меня Тобо.
– Дрема!
Слева раздался частый топот, и мгновение спустя меня заключили в объятия.
Я с трудом освободилась.
– А ты вырос. – Да еще как! Теперь он выше меня. И голос стал звучнее и глубже. – Больше не сможешь изображать Шихи. Сердца всех мужчин в Таглиосе будут разбиты.
– Гоблин говорит, что очень скоро я начну разбивать девичьи сердца.
Да кто бы сомневался! Из мальчишки получится очень представительный мужчина, к тому же не страдающий от недостатка самоуверенности.
Совершенно нехарактерным для меня образом я обняла его рукой за талию, и мы направились туда, где уже замелькали другие знакомые лица.
– Как добрались? – спросила я.
– Было весело, кроме тех моментов, когда меня заставляли учиться, а это случалось очень часто. Шри Сурендранат еще хуже Гоблина, но он говорит, что я могу стать ученым. Поэтому мама всегда соглашалась, когда у кого-нибудь возникало желание заниматься со мной. Но все же мы увидели много интересного. Например, храм в Прайфербеде – он сплошь покрыт резными изображениями людей, которые делают это самое всеми мыслимыми и немыслимыми способами… Ой, прости. – Он покраснел.
Для Тобо я была кем-то вроде целомудренной монахини. И большую часть своей взрослой жизни вполне соответствовала этому образу. Но я не против отношений – мне просто наплевать на себя. Должно быть, прав Лебедь: мне не довелось встретить мужчину, чье животное начало превзошло бы мою умственную нерасположенность к таким вещам. Лебедь считает себя большим специалистом в этой области.
Он по-прежнему открыт для отношений. Как знать, может, в один прекрасный день во мне проснется любопытство, да такое сильное, что я решусь на эксперимент. Только для того, чтобы выяснить, способна ли я пойти до конца, а не удрать в мое убежище.
Вот и другие подошли, чтобы поприветствовать меня с сердечностью, затеплить еще один огонек в моей душе. Мои друзья. Мои братья. Все вокруг суетились, гомонили. Теперь дело пойдет на лад. Теперь мы доберемся до цели. Надо будет – надерем кое-кому задницу. Для того и нужна Дрема, чтобы во всем разобраться и каждому объяснить, в кого и когда воткнуть ножик.
– Богу ведомы все секреты и все шутки, – сказала я. – Вот бы Он открыл мне секрет этой шутки: зачем ему понадобилось собирать наш Отряд, эту толпу оборванцев, наемных убийц. – Мизинцем я смахнула слезинку – в такой погожий день никто не примет ее за дождевую каплю. – А вы, ребята, все такие упитанные – и не скажешь, что проделали долгий и трудный путь.
– Твою же мать! – выругался кто-то. – Мы тебя ждали почти месяц. Даже те, кто едва тащился, здесь уже неделю прохлаждаются.
– Как Одноглазый? – спросила я, когда через толпу протолкалась Сари.
– Паршиво, – ответил кто-то. – Как ты узнала?..
Мы с Сари обнялись.
– Мы уже беспокоиться начали. – В ее тоне прозвучала вопросительная нотка.
– Тобо, твоя бабушка и дядюшка Дой ждут в лесу у дороги. Сбегай скажи им, чтобы шли сюда.
– Где остальные? – спросил кто-то.
– Немного отстали. С ними Лебедь.
Добравшись до предгорий, мы разбились на три группы. Там летали вороны, мы решили сбить их с толку.
– Мы поступили точно так же, когда высадились на берег, – сказала Сари. – Много ты видела ворон? Мы – лишь несколько. Может, они и не связаны с Протектором.
– Одна белая постоянно вертелась поблизости.
– Мы ее тоже встречали. Ты голодна?
– Шутишь? Я ела только стряпню твоей матери, с тех пор как мы покинули Джайкур.
Я огляделась. Люди, не принадлежавшие к Черному Отряду, стояли поодаль, наблюдали. Они тоже беглецы? Энтузиазм, с которым меня встретили, наверняка вызовет в их среде разговоры.
Сари засмеялась. Это был скорее смех облегчения, чем хорошего настроения.
– Как мать?
– Кажется, с ней что-то не так. Она уже не та занудливая, вечно чем-то недовольная старуха. Все больше молчит, о чем-то сосредоточенно думает. А когда не молчит, ведет себя вполне прилично.
– Входи. – Сари приподняла клапан палатки, самой большой в лагере. – А дядюшка Дой?
– Ходит уже не так быстро, но в остальном он все тот же дядюшка Дой. Хочет обратить меня в веру нюень бао и сделать своей ученицей. Якобы некому больше передать его миссию. Какую – мне неизвестно. Видимо, сначала должно быть мое согласие, а уж потом его объяснение.
– Ключ нашли?
– Да. Он в вещах дядюшки Доя. Но Сингха пришлось отпустить, как и договаривались. Его нет здесь? В пути мы ловили разные слухи; нельзя исключать, что он нас обогнал. Девчонка у тебя?
Сари кивнула.
– Но с ней одни неприятности. Кажется, чем ближе к югу, тем крепче ее связь с Киной. Здравый смысл подсказывает, что нам следовало бы нарушить обещание и убить ее. – Она опустилась на подушку. – Я рада, что ты здесь. Знаешь, как трудно держать всех этих людей в узде, когда им почти нечем заняться? Это чудо, что пока не было серьезных свар… Я купила ферму.
– Что-что?!
– Ферму купила. Недалеко от Врат Теней. Земля там, правда, тощая, но зато много наших людей будет поблизости и в то же время не на виду. Заодно и делом займутся – стройка, пахота… Надеюсь, мы полностью обеспечим себя продовольствием. Большинство парней сейчас были бы там, если бы Мурген не предупредил, что ты сегодня появишься. Правда, мы думали, что это произойдет чуть позже.
– Надо полагать, тебе известно, что творится в мире?
– Спору нет, у моего мужа необычные таланты, но рассказывает он мне далеко не все. И я тоже делюсь с ним не всем, что мне известно. Наверное, оба мы не совсем правы. Дрема, нам с тобой нужно тысячу вещей обсудить. Даже не знаю, с чего начать. Может, с простого вопроса: как ты?
60
И мгновенно все пришло в движение.
В палатку без приглашения ворвался Гоблин и, задыхаясь, сообщил следующее. Наше триумфальное прибытие не осталось незамеченным осведомителями и вызвало подозрение у властей. Прежде чиновники не интересовались лагерем беженцев по причине полного отсутствия активности. Я послала Кендо с дюжиной парней охранять с юга перевал через Данда-Преш, преследуя две цели: встречать наших отставших и не пропускать никого на север, чтобы новости о нашем появлении здесь не просочились туда. Еще я отправила несколько небольших отрядов, чтобы захватить местных военных и гражданских начальников, прежде чем они раскачаются и сумеют как-то организоваться. Реально действующих, четко очерченных, жестких государственных структур не существовало, поскольку Протектор предпочитала править в условиях ограниченной анархии.
Было совершенно ясно, что эти земли, в прошлом именовавшиеся Тенеземьем, несмотря на их близость к плато Блистающих Камней, меньше всего интересовали правителей Таглиоса. Волнения в этих краях подавлялись беспощадно, главнокомандующий позаботился о том, чтобы приобрести здесь жуткую репутацию. Зато теперь здесь мало войск и ретивых чиновников, это безопасная далекая провинция, самое подходящее место для тех, кого не обязательно уничтожать, а можно просто держать подальше.