Сержант, слушающий беседу, постоянно влезает с вопросами: как то или иное существо можно моментально убить. Рейдер охотно рассказывает; на дьюбаке делает паузу, вспоминая.
Зато отзывается Вейдер: «Лучше всего – выстрел в височную долю. Там кости хрупкие».
Вразнобой благодарим за консультацию и идем дальше.
Странная это штука – долгий марш. С одной стороны, надо быть предельно внимательным; иначе можешь чему-то удивиться уже на том свете. С другой же, такое постоянное внимание изматывает не хуже самого марша, поэтому надо приучиться не сосредотачиваться ни на чем.
И все это надо делать одновременно. Такова солдатская жизнь.
Интересно, а что завтра есть будем? От той песчанки уже ничего не осталось; мяса там было не сказать, чтобы много, а для шести человек с хорошим аппетитом – вообще совсем мало.
А больше ничего и нет. Рационы лежат на складе… ну, сейчас, наверное, на орбите кружатся. Мы же в бой собирались, а при абордаже еда ни к чему.
Так что же есть?
Неожиданно Вейдер останавливается и мы, разумеется, тоже. Технарь едва не стукается об меня шлемом; шепотом посылаю его в дальние края.
Что стряслось-то?
Какое-то время Вейдер стоит, потом вдруг поднимает руку и указывает куда-то вправо и вниз. Там спуск с песчаного холма и некое маленькое ущелье.
– Там что-то живое. Крупное. Предполагаю, что съедобное.
Он что, мысли читает? Или просто о том же подумал?
Отказываться мы, конечно, не стали, и пошли вниз. Ну, «пошли» – сильно сказано. «Поскользили» – вернее; песок, чтоб его… Не получается нормально идти по такой поверхности.
Хотя, надо признать, падать на него куда приятнее, чем на бетон.
Вот как сейчас делает Технарь.
– Умф! Хатту-этот-песок-в…
– Это у тебя в роду хатты были! – рычит серж. – Что ворочаешься, как вуки в кальмарском океане, вставай!
– Хм, сержант, – замечает Лойрик. – Вуки в океане Мон Каламари вряд ли встретятся…
– Ну пусть ботан, – пожимает плечами сержант. – Какая разница?
Воображение же у него… Лично я представить ботана в море не могу.
К ущелью подбираемся медленно, с оружием наготове; кто его знает, что там живет… И какие у него зубы.
– Осторожно, выходит, – вдруг предупреждает Вейдер.
Очень вовремя – потому что выскакивающая из ущелья тварь очень подходит под описания, которые выдавал Рейдер. Что-то такое ящерное, под метр восемьдесят в холке, причем быстрое и прыгучее.
Я стреляю, но зверь уворачивается и прыгает. Вейдер коротко взмахивает рукой, и ящер отлетает. Но, прокатившись по песку, тут же оказывается на лапах и снова прыгает – теперь уже именно к Вейдеру.
Дальнейшее я никогда не забуду. Он просто вскинул правую руку и сунул кулак ящеру в зубы, и тот челюсти сжал.
Хруст. Удивленный визг.
И винтовки у нас в руках плюются огнем; почему-то я стараюсь попасть в висок. Помню, что не дьюбак, но все же…
Такого огня ящер уже не переносит; падает и не поднимается.
– Думаю, это возможно приготовить, – замечает Вейдер, и я останавливаю взгляд на его руке.
Сквозь разодранную перчатку блестит металл.
Протез. Наверняка – из хороших сплавов. Неудивительно, что ящер зубы обломал…
Но все равно – вот так спокойно сунуть зверюге в пасть руку я бы не смог. Даже протез.
Запись 006
Ящер оказался повкуснее песчанки; во всяком случае, Мелодик возился с ним куда меньше. А еще он большой – так что можно с собой запас взять.
Рейдер как-то там поработал над мясом, чтобы оно не протухало. Очередной рецепт выживания с его планеты.
Странно даже. Нас учат стрелять, резать, драться врукопашную, проникать в здания, двигаться под огнем… воевать нас учат. И хорошо.
А вот таким вещам – как просто выживать без спецснаряжения – никто не учил. И нам сильно повезло, что есть целых два человека, которые пустыню знают.
Спецназ, наверное, обучают. А пехоту… логично. Зачем время тратить-то?
Но поели – и двинулись дальше. Ночь еще не кончилась; да и утром можно идти.
А вот потом… очень надеюсь, что тоже какую-нибудь скалу отыщем. Потому что сидеть под этим солнышком – удовольствие ниже среднего. Неправильное оно какое-то; не должно солнце так жарить.
Лейтенант по-прежнему с фуражкой за поясом идет. Рейдер наконец не выдерживает:
– Сэр, да оденьте вы фуражку. Днем перегреетесь до того, что солнечный удар будет.
– В фуражке он еще вернее будет, – мрачно отзывается Лойрик.
– Тогда давайте я вам правильный клорхон сделаю.
– Что?
– Головной убор для пустыни; это я его по-нашему назвал.
– А из чего?
– Ну… – Рейдер задумывается. – Давайте рубашку, наверное. Китель порвать сложнее.
Только сейчас замечаю, что все стоят и с интересом слушают. И Вейдер тоже – слушает, оглянувшись.
– Ну хорошо… – неуверенно соглашается Лойрик, расстегивая китель.
– Следуйте совету, лейтенант, – неожиданно замечает Вейдер. – Иначе действительно свалитесь.
Получив одобрение высокого начальства, лейтенант быстро передает Рейдеру рубашку, и тот за минуту, оторвав часть ткани, обматывает ему голову. Получилось что-то такое необычное, что я только в холофильмах видел… тюрбан вроде называется? С корускантской физиономией Лойрика сочетается – лучше некуда!
Скалу мы все-таки отыскали. Небольшая, правда; тень уступили лейтенанту. У нас-то хоть доспехи белые, и мы физически повыносливее. Хотя Технарь уже шатается.
Вейдер сидит неподвижно. Точнее, не совсем неподвижно; зачерпывает песок и позволяет ему течь сквозь пальцы. Потом еще раз повторяет. И еще раз. Что интересно – делает это левой рукой, которая не протез.
Странное дело; сейчас уже практически привыкли к нему. Во всяком случае, Рейдер с Мелодиком чего-то обсуждают, даже не глядя в его сторону.
Хорошая все-таки вещь – наши шлемы. Направление взгляда только примерно определить можно.
Становится все жарче. Правильно сделали, что остановились; даже подумать неприятно, как бы мы под этим солнышком шагали. Впрочем, и так думать не хочется… просто сидеть и смотреть. Будто трандошаны какие, на жаре совсем вялыми стали.
Думаю, как это выглядит со стороны – мы пятеро в белой броне, Вейдер в черной и лейтенант в серой форме. Желтый песок вокруг, синее небо над головой. Наверное, красиво, если нарисовать.
Поели, не особенно чувствуя вкуса. Вновь застыли; теперь уже все молчат.
– А тут почему-то не хочется говорить, – это Лойрик. С легким удивлением в голосе. – Даже не из-за жары. Просто… не хочется.
– Пустыня не терпит болтовни. Идешь – молчи.
Вейдер. И голос такой… спокойно-задумчивый. Будто что-то вспоминает.
Запись 007
Снова ночь и снова идем. Никак не пойму, как направление определили. Ну да, где город – известно. Куда мы воткнулись, тоже можно выяснить… Но как мы до сих пор в этих песках не потерялись?
Или потерялись, и не заметили этого? Нет, лучше об этом не думать.
Неожиданно Рейдер останавливается, и пристально смотрит куда-то на горизонт. Потом стаскивает шлем и втягивает носом воздух, снова вглядывается…
Ощутимо бледнеет. В первый раз такое вижу; никогда не думал, что он вообще умеет.
– Что такое? – настораживается лейтенант.
– Сакри-монхо, – хрипло выдыхает Рейдер.
Лойрик морщится, призывая все свои языковые знания.
– Э-э… «пустынная гибель»? Это что такое?
– Песчаная буря, – Вейдер глядит в ту же сторону. – Идет песчаный шторм. Сильный.
Сержант коротко матерится. Отлично его понимаю; я сам с побережья океана, и что такое «шторм» знаю. Думаю, в песчаном исполнении он ничуть не лучше, чем в водяном.
– Укрыться негде, – Рейдер окидывает взглядом пустыню. – Разве что вон в тех скалах пещера есть…
До скал километра три, но Вейдер не задумывается ни на секунду:
– Вперед. Как можно быстрее.
Бежим. Винтовка по броне стучит; обмотать приклад чем-нибудь, что ли? Впрочем, пойди найди обмотку…
Вейдер у скал, естественно, первый. Ну вот как он при таких размерах и так быстро двигается? Здоровый образ жизни, наверное.
А вот пещеры нет. И во все стороны не наблюдается.
– Рейдер, что у тебя дома в таких случаях делали? – серж вовремя соображает, у кого спросить совета.
– В смысле – оказавшись перед песчаной бурей без всякого снаряжения, которое на такой случай берут?
– Да.
– Умирали.
Ничего не скажешь, предельно четко.
– Отойдите назад, – командует Вейдер. – И готовьтесь разместиться.
Где?
Вопрос, наверное, мелькнул в головах у всех, но никто не подумал говорить вслух. Сейчас все станет ясно… а что он делает?
А того, что было дальше, я вовек не забуду. Даже не представлял, что это возможно.
Честно. Никогда бы не поверил, что человек может стоять как статуя, вытянув руку к скале – и камень сам собой дробится в щебень, создавая все более глубокую и глубокую нишу. Точнее – уже целую пещеру.
А вот так оно и было.
Жуть. Но красиво. Была бы камера под рукой…
Запись 008
Пещеру Вейдер выбил достаточно глубокую, чтобы туда залезли мы все; правда, там можно было лишь сидеть. К самой стене запихнули лейтенанта – он без доспехов, и ему в случае чего хуже всех будет. Рядом с ним сел Технарь – у него всякие электронные штучки, которым песок противопоказан. Потом мы с Мелодиком, друг напротив друга. Серж с Рейдером.
А Вейдер – у самого выхода. Причем ему пригибаться не особо пришлось; видно, с самого начала на свой рост рассчитывал.
Щебень, оставшийся от камня, сам собой сложился в этакую стенку, закрывшую вход; осталась лишь небольшая полоска вверху. То есть, не сам собой, конечно. Вейдер его сложил – тем же взглядом.
Эта стенка кажется хрупкой – вряд ли выдержит бурю. Да только лорд касается ее перчаткой, и почему-то мне кажется, что она устоит.
И устояла – когда налетел песчаный шторм.
Ветер такой, что самого себя не услышишь. Хорошо, что в шлемах комлинки, а у Лойрика такой же мини-комлинк на воротнике закреплен. У Вейдера, видно, тоже есть.