В ходе артналёта были уничтожены выдвигавшиеся к острову резервы, пункты боепитания, склады и так далее. Примечательно, что огонь вёлся исключительно по китайскому берегу. По самому острову артиллерия не била, опасаясь, что там могли оставаться советские пограничники. Александр Константинов вспоминает:
– По острову наша артиллерия не стреляла. Я доложил по телефону командиру дивизии, что на Даманском остаются наши группы – Попова, Маньковского. Дивизион «Градов» и полк ствольной артиллерии вели огонь по китайской территории, по подходящим резервам и огневым позициям противника.
Орудие сержанта Валерия Казака из состава 378-го артполка готово к открытию огня по противнику
Обращает на себя внимание различие в способе применения артиллерии каждой из сторон конфликта. Китайская сторона в бою использовала стрельбу прямой наводкой, расположив артиллерийские батареи 85-мм пушек на открытых огневых позициях. Советские же артиллеристы предпочитали вести огонь с закрытых огневых позиций, недоступных для наблюдения. Они располагались в 4–9 км от острова, в глубине советской обороны. Похоже, именно это обстоятельство сыграло важную роль. Военнослужащие сопредельной стороны не сумели вскрыть развертывание советских артиллерийских подразделений и в результате получили удар, от которого не смогли оправиться.
В нанесении артудара принимали участие подразделения 378-го артполка под командованием подполковника Борисенко В.П. (в/ч 40888) в составе: два дивизиона 122-мм гаубиц М-30 (24 орудия) и один – 152-мм гаубиц Д-1 (12 орудий). Но главное огневое поражение нанесли 12 установок РСЗО БМ-21 «Град», из состава 13-го отдельного артиллерийского дивизиона. По некоторым данным, в артналёте участвовал и дивизион из 12 дальнобойных орудий М-46.
Многие очевидцы позже вспоминали, что артиллерийский удар мгновенно изменил ситуацию на китайском берегу. До него там постоянно происходило движение, велась стрельба. А после всё резко затихло.
Мангруппа Яншина к тому времени вышла в тыл, где расположилась на береговой косе. Туда подвезли подвезли боекомплекты для БТРов и питание для личного состава, который не кормили почти сутки. Рассказывает Михаил Иванов, в 1969 году – младший сержант ММГ Иманского отряда:
– Едва приступили к приёму пищи, как «шарахнули» артиллерийским и минометным огнем. Весь перекус пошел насмарку…
Свидетелем этого удара стал и тяжелораненый майор Косинов. Он вспоминал:
– Очнулся от дикой боли. Открыл глаза и понял – горю. Горели мои волосы, лицо. Я лежал под горящими скатами БТРа, и на меня перебрасывался весь этот огонь. Наклонил голову в сторону. Хотел шевельнуться. При малейшем движении в нижней части тела возникала адская боль. Такое ощущение, что мне что-то в живот попало и оторвало ноги. Насколько мог, осмотрел себя. Разглядел, что лежу без шлемофона, он слетел с меня ещё в БТРе. Заметил – ноги, всё же на месте. Адская боль в них очевидно от полученных ранений.
Осмотрелся по сторонам. Передо мной такая картина. Я один. Солнце светит. Надо мною облака плывут. Тишина. Так я лежал, наверное, часа три… в полуобморочном состоянии. Как потом выяснилось, я потерял крови больше, чем положено. Меня спасло, что был морозец, кровь подмёрзла и все мои дырки-ранения закупорились этой кровью со льдом. Если б летом это происходило, истёк бы кровью. Ко мне подползал кто-то из наших воинов. Но видели большую лужу крови и, очевидно, считая, что я уже мёртв, отползали…
И вдруг я услышал свист снарядов. Мощный такой шум, характерный для реактивного «Града». Я запомнил этот шум по недавним учениям, где применялись эти установки. Через некоторое время сначала зашатался остров, а потом до меня донёсся могучий грохот, похожий на то, как если бы одновременно прогремели штук десять раскатов грома. Над моей головой низко-низко сливающимся непрерывным потоком неслись снаряды, так что я видел эти огромные красные сигары и ощущал их жар. Я окончательно понял – это «Град». Потом принялась стрелять «обычная» артиллерия. Снаряды летели через мою голову туда, через протоку, в сторону китайского берега. Неприятное ощущение, когда стреляют свои и ты находишься в окружении этих разрывов…Несколько мин разорвалось в непосредственной близости от меня. Один осколок, кстати, нашей мины достался и мне.
После артиллерийского удара, в 17.10, началось наступление советских сил. В атаку на остров пошли 4-я и 5-я мотострелковые роты 2-го батальона 199-го Верхне-Удинского мотострелкового полка под командованием подполковника Александра Смирнова, танки Т-62 из состава 4-й танковой роты отдельного 152-го танкового батальона 135-й МСД и мотомангруппы Иманского и Камень-Рыболовского отрядов. Всего в атаке принимало участие 5 танков и 12 БТРов. Примечательно, что на вооружении армейских подразделений были бронетранспортёры БТР-60П (они не имели башен со спаренными пулемётами, как более новые БТР-60 ПБ пограничников).
Бронетранспортёр 135-й МСД. В отличие от пограничников, мотострелки имели на вооружении устаревшие БТР-60П, без башни с крупнокалиберным пулемётом КПВТ
Атаку возглавил лично начальник политотдела Иманского пограничного отряда Алексей Константинов. Успев повоевать танкистом против немцев, а затем артиллеристом против японцев, Алексей Дмитриевич просто не мог усидеть в тылу.
Атакующие подразделения направились к северной оконечности острова, где было меньше вероятности встретить солдат противника, до того наступавших с южной части. Константинов справедливо полагал, что лобовая атака напрямую, через открытое пространство по льду Уссури, привела бы к большим потерям. Добравшись до острова, подразделения развернулись в боевой порядок. Пограничники действовали на левом фланге, мотострелки – в центре и на правом фланге.
Атака началась через заводь, по которой 2 марта Бубенин сумел пробиться к китайскому КП. Как и предполагал Константинов, противник не контролировал весь остров, и поначалу продвижение боевых порядков происходило без огневого контакта. Правофланговая группа под командованием лейтенанта Баютова даже вырвалась немного вперёд. Однако на середине Даманского советские солдаты натолкнулись на спешно оборудованные позиции маоистов. Те оказали яростное сопротивление. Особенно сильным оно было в центре. Вспоминает младший сержант Михаил Иванов:
– Поскольку механики-водители армейских бронемашин знали места въезда на остров, перед началом наступления в каждую посадили сержантов нашей Иманской ММ Г. Я оказался в БТР-60П. Китайцы с острова вели по нам плотный огонь. Особенно опасными для бронетранспортёров были гранатометчики. В соседний с моим БТР попал снаряд. Из него с разорванным плечом выскочил к нашему БТР старшина нашей ММГ Алексеев. Мы его подобрали, и я начал оказывать медпомощь – раздел до рубашки, намереваясь перевязать рану. Но тут кумулятивный снаряд прошил боковую броню нашей машины. БТР загорелся – внутри гарь и огонь, меня оглушило. Не помню, как в горящей одежде, на каком адреналине я «вылетел» из машины и оказался на снегу. Товарищи меня загасили и отвезли на «Нижне-Михайловку», а оттуда вместе с другими ранеными в военный госпиталь. На мне было много глубоких ожогов, получил осколочные ранения в спину, в голову, в левую руку. После месячного излечения я вернулся в свою мангруппу, где дослужил до демобилизации…
После того как гранатометчиками были подбиты два армейских БТРа, мотострелки боевых машин спешились и устремились в атаку в пешем порядке. Бронетранспортёры поддерживали атакующих бойцов пулеметным огнем, стараясь маневрировать, уходя от огня вражеских РПГ и противотанковых пушек. Но от новых потерь среди бронемашин это не спасало – одна за другой были подбиты шесть БТРов из одиннадцати, насчитывавшихся во 2-м батальоне 199-го полка.
Пулемётчик 5-й роты 2-го батальона 199-го мотострелкового полка 135-й мотострелковой дивизии 45-го армейского корпуса младший сержант Советской армии Владимир Орехов. Погиб в бою 15 марта
Несмотря на плотный огонь, при освобождении Даманского мотострелки действовали наступательно и решительно. В ходе боя отличились комбат А. Смирнов и его замполит 3. Гатин, лейтенант Храпов, сержанты Ярулин,
Никонов, Бадматов. Пулемётчик одной из боевых машин А. Богданович был ранен в руку, но продолжал вести огонь, оставался до конца боя.
Другой пулемётчик, младший сержант Владимир Орехов, был ранен дважды – в правую руку и плечо. Но он не покинул строй и продолжил участвовать в атаке. Метким пулеметным огнём из ручного пулемёта он прикрыл группу бойцов роты, попавших под сильный огонь военнослужащих НОАК. Несколько минут Орехов хладнокровно подавлял китайцев, пока не был убит. Фактически он вызвал огонь на себя, спасая товарищей. Дмитрий Константинов вспоминает:
– На моих глазах геройски погиб сержант Орехов из 5-й мотострелковой роты. Две группы из состава батальона в ходе атаки на остров совершили не совсем удачный маневр, и китайцы ударили в стык между ними. Заметив угрозу товарищам, Орехов в полный рост, уже раненный в руку, из пулемета ударил по ним с тыла. Его одновременно прошили две автоматные очереди: пули вошли в грудь крест-накрест. Бушлат на его спине в месте выхода пуль мгновенно вспузырился. Орехов еще некоторое время строчил из пулемета, а затем медленно стал падать на землю…
Несмотря на потери, к 18.00 в бою наступил перелом. Не выдержав мощного натиска, маоисты начали отходить к своему берегу. Советские военнослужащие закрепились на Даманском, ведя огонь вслед отступавшему противнику.
Хотя китайцы покинули остров, но продолжали каждые 30–40 минут вести тревожащий огонь по его территории. Затем, около 19.00. военнослужащие противника пытались предпринять серию контратак, которые довольно быстро захлебнулись. К полуночи стрельба в основном затихла. Остров Даманский был полностью освобожден от вторгшихся на него подразделений НОАК.
Подсчёт потерь
Бой ещё продолжался, когда, обе стороны приступили к выносу с острова раненых и убитых. Тяжело раненный майор Пётр Косинов позже вспоминал: