Мешок у глубинного техника-ныряльщика был обжитой. Конструкцию лично продумывал, Лотта, естественно, помогала с чертежами и размерами. Лучшая парусина, неброские, но надежные люверсы, просмоленный шнур с возможностью его ослабления изнутри, карман для короткого острого ножа. А то случались прецеденты: сидел как увязанный кролик, ждал момента, когда чужаки отвлекутся. В Конгере это было, или на островах Кау? Позабылось. Ну и ладно. Вель расслабился и засыпался в дом-мешок, слегка затянул горловину, поерзал черепом... Во сне он не нуждался, но даже очень костлявым людям порой нужно передохнуть. Расслабленная полудрема - вот подходящее название....
***
Снаружи было утро, Вель знал, что никому не мешает, но на всякий случай вопросительно клацнул коренной "четверочкой".
- Воскрешение с большой уместностью, давай, советоваться будем, - отозвалась Лотта.
Вель восстал, протер зубы кусочком фланели - иной раз пыль пристает, вид неприличный. Инженер сидела у закрепленного на корме кресла, рисовала сводную схему подключения.
- Сложность великая. Не комп, но почти, - озабоченно проворчала Лотта. - У нас на острове таких кресел и близко не было.
Вель согласно прищелкнул. Они с Лоттой были практически земляками и дальними родственниками. Конечно, будущая инженер уже здесь родилась, на Клыке, а Вель был Пришлым, но родственные связи весьма немаловажны. Да и вообще приятно быть родичем такой светловолосой, красивой и умной девушки.
Дорисовали схему, ветер свежел, норовил сорвать листы с планшета. Вель дописывал техпояснение - почерк у него был получше, чем у инженера, все-таки Лотта по большей части самообразование получала. Подошел капитан Жо, помог разгадать одну прогрессивную сложность. Дописали.
- А обивку все-таки проще в Глоре поменять, - заметил капитан. - В Долине с кожевниками победнее, всего пара специалистов. Потом можно уже почти готовое изделие воздухоплавательным рейсом перекинуть.
- Тяжеловат. Профессор заимеет бурный повод возмущаться, - улыбнулась Лотта.
- Если общей почты много, следующим рейсом возьмут. Вообще-то, они иной раз столько нагрузят, кажется, что дирижабль только колбасой катиться и может, а ведь летит, - капитан осуждающе покачал головой. - В общем, Укс разберется, а профессорша в любом случае найдет повод вдоволь повопить. Но к нам в Долину она всегда не прочь заглянуть: и щуку сгрызть, и о чем актуальном "перетереть". Но я сейчас об ином припомнил. Такому грузу не помешает сопровождающий, к тому же, кое у кого давно не было отпуска. В смысле, вообще отпуска не бывало.
Вель испугался.
- Не психовать! - инженер ухватила скелета за желтоватое запястье. - Если не хотеть, никто не заставлять. Но подумай - трудовой дисциплина есть для всех. Мы все меняться, один ты на борту как приклеенный. Съездить будет интересно, да и экспедитор в большой нужности.
- Тут не экспедитор, тут фельдъегерь нужен. В общем, подумай, - сказал капитан Жо. - Не хочешь, найдем другой вариант. Но это же не наказание, и не ссылка. В Медвежьей Долине время от времени нам всем бывать полезно. Собственно, мы так и делаем. С удовольствием.
Вель показал.
- Ну и что? Ну, не в живости ты, - согласилась инженер. - Что тут кардинально взаимоменяется? Не человек, что ли?
Глубинный ныряльщик в растерянности развел костлявыми руками. Конечно, человек. Но ведь неупокоенный. И вообще, покидать "Квадро" надолго - страшновато.
- Ты этот "трон" добыл, тебе бы и по праву сопровождать. Монтировать поможешь, там ведь опытных электриков нет. Подумай, с Ратой посоветуйся. Хотя мы тебя и без Понимающей-Раты отлично понимаем. На борту тоже дел полно, так что если останешься, я особо жалеть не буду. С другой стороны - ничто так не развивает кругозор, как смена обстановки, - напомнил капитан и потянул носом. - У Белки опять первые блинчики сгорели?
Командование устремилось на камбуз спасать завтрак, а Вель в превеликой задумчивости простучал пятками к корме. На ступенях трапика сидел Сиге, уже в двуногом обличии, и с сомнениях рассматривал полу-съеденную рыбу.
- Вооооооообще не жиииирная. Можееет, неее ееееесть?
Вель вкуса еды вообще не помнил, но подозревал, что оборотень-тюлень в последнее время начал воображать себя превеликим гурманом. Ластоногим такие капризные манеры ни к лицу, ни к морде. Скелет выразил эту мысль коротким жестом и селк фыркнул:
- Грууууууууууубишь. Этооо у тебяяя от отсутствииииия вкуууусовых рецеееееееееееее...птооооров.
Эффектное слово "рецепторы" тянулось так долго, что сам Сиге успел вырезать из спины недоеденной рыбы кубики для наживки, а ныряльщик передал другу короткое удилище. Крючок с наживкой улетел в пенный след за кормой - "Квадро" шел резво.
К трапу высунулась Понимающая-Рата, смочила в брызгах полотенце, утерла копоть со щеки и продекламировала:
Отдай первый блин жертвой богам,
Идущий следом пышность явит...
Поэтесса посмотрела на Веля и пробурчала:
- Вот это правильно. И с первым же рейсом назад. Нам без тебя тоже "сложностей прихлынет".
- Пооооедешь?! - обрадовался Сиге. - Веееерно! Тааам интереееесно. Вооода только ооочень прееесная. Мнее спееецально соооль доообавляли! В лееейку.
Сибарит - вспомнил Вель научное слово и хотел его написать, но планшет лежал далековато. Понимающая-Рата, которой читать было не обязательно, засмеялась. Тюлень подозрительно посмотрел на них и погрозил мягким толстым пальцем:
- Беееез шутооочек. Щуууку привезееешь. Вяяялят тааам вкусно. Кстааати, Леееди с тоообой давнооо хооотела поговорить.
Вель снова испугался, но Понимающая погладила его по заплатке на темени:
- Такая уж должность у Леди - со всеми серьезно говорить. Чего тут пугаться, ты же ее знаешь.
Понимающая-Рата сказала и еще кое-что, только не вслух. У Веля отвисла челюсть, некромантка-матрос подмигнула. Костяной ныряльщик осознал - не только как монтера зубных кресел посылают, но и с важнейшей новостью. Дело-то вдвойне ответственное.
Он показал - пойду собираться.
- Да уж, до пересадки еще двое суток, но как бы чего нам не забыть, - обеспокоилась Рата. - С грузом еще и почта пойдет.
Тут в кокпите зашумели - проснулись юнги, завтрак требовался немедленно. Понимающая-Белка-Рата упрыгала к людям.
Своего походного имущества у глубинного ныряльщика имелось не так много, зато с почтой начались хлопоты. Вся команда (кроме тюленя, который был еще тем писцом) спохватилась: письма, списки, поздравления, донесения о стратегической обстановке, запросы и ответы на запросы в большей степени пока оставались заметками, которые еще требовалось воплотить в правильном эпистолярном жанре. Вель посмотрел на зарождающийся хаос и пошел к капитану. Жо согласился, что идея здравая, из стратегических канцелярских запасов была извлечена толстая импортная тетрадь. Начал ее заполнять сам будущий фельдъегерь - техническую мысль он терять не привык, описание демонтажа кресла с двумя чертежами и нумерацией кабелей заняло первые шесть страниц. Потом тетрадь отправилась киндерам, которые живо наизображали бабушкам приветственные открытки, отображающие все значительные события последнего сезона, снабженные пояснениями мамы-Лотты. Тетрадь взяла мама-Рата, кратко изложившая последние новости с Желтого берега и пересказ отчета очевидцев заварухи на архипелаге Рыуу. К политическим новостям был приплюсован набросок песни о Сероногом Минотавре. Тетрадь вернулась к малому Дилу, обладавшему очевидными художественными способностями и придумавшему еще одну открытку. Затем Сиге попросил упомянуть про щуку и поставил собственноручную подпись, уехавшую за край листа. Уже после этого капитан забрал тетрадь, обложился шифровальными блокнотами и принялся за кропотливую работу составления официальных донесений.
Конечно, идти прямиком в Глор катамаран не мог - судно секретное, скромное, по праву имеющее репутацию "серого призрака". Почту и ценное кресло-трон следовало оставить на перевалочном пункте. Оттуда его заберет первый же попутный корабль, дней через пять посылку сгрузят на пристани глорского отделения "Почты Нельсона и Ко.". Конечно, по морю ходят разные команды, иной раз и отчаянные отморозки попадаются, но почтовый груз если и сгинет, то по чисто природно-стихийным причинам, типа кораблекрушения или путаницы в формулярах. Грабить и красть грузы "Нельсона и Ко." не станут - то весьма скверная примета.
***
Груз и морского фельдъегеря сгрузили на Кальмарьем Пупу - неприметном островке, крайнем в гряде таких же скалистых и неприветливых островков. На Пупу имелась недурная бухта, щелястые склады и сторож-почтовик.
Вель стоял на скале, с кормы уходящего "Квадро" ему махали. Костистый ныряльщик подумал, что, наверное, видит свою команду в последний раз. Что поделать, всему приходит конец, даже долгой хорошей службе. Хотя Понимающая-Рата ничего такого не сказала. Может и не в последний раз? Рата - правильная некромантка, не стала бы скрывать.
Конторщик Чкрун - глубокий старикан лет под шестьдесят, грубый и мохнатый, встретил сухощавого фельдъегеря неприветливо. Понятно, мертвецов дед не боялся, да он и вообще ничего не боялся, просто предпочитал одиночество, а любое общество заведомо считал "табуном визгливых балаболов". У Чкруна имелось четкое мнение, что "почтовая станция" и "пассажирско-пересадочная" - это совсем разные станции. Прав был старик, но что поделать - груз-то ответственный.
Грузом и занялись. Требовалась упаковка: демонстрировать во всей красе удивительное кресло-трон взглядам любознательных глорцев было бы неразумно. Досок на обшивку груза имелось в обрез, примерялись и так, и этак, Вель отмерял и чертил, дед пилил и приколачивал. Ящик получился интересный, пожалуй, формой даже позагадочнее самого стоматологического трона. В перерывах работы ныряльщик показал-объяснил Чкруну, для чего этакое сложное устройство предназначено. Дед н