Я невольно улыбнулся. Все-таки я обожаю иметь дело с Шурфом Лонли-Локли. Никогда не знаешь, на каком повороте его занесет. Единственное, в чем можно быть уверенным – что удовольствие получишь по полной программе. И еще немножко сверх нормы, чтобы жизнь медом не казалась.
– Ты лучше скажи по-человечески, тебе чего-то не хватает для работы? – спросил я. – Тоже мне беда. В Ехо, хвала Магистрам, можно достать все, что угодно, в любое время суток. Хочешь, пошлю зов в ближайшую лавку?
– Да нет, пожалуй, не стоит, – вздохнул Лонли-Локли. – Для работы мне понадобятся два котла, несколько кувшинов, ступка, пест и скалка. Все это у тебя, хвала Магистрам, имеется.
– Ну и чего ты тогда ворчишь? Устал уже от моей бестолковости? Прости, дружище. Зато, говорят, я смешной. И, вероятно, именно в этом секрет моего убийственного обаяния, которое действует на всех, кроме тебя.
– Нет, сэр Макс, ты тут ни при чем. И, разумеется, я от тебя не устал. Прости, если тебе так показалось. Дело совсем в другом. Я совершенно не ожидал, что сегодня вечером столкнусь с неразрешимой этической проблемой. А ведь мог это предвидеть.
– Чего-о-о? – изумленно проблеял я.
Лонли-Локли молчал. Мне показалось, он собирается открыть мне некую чрезвычайно страшную тайну, но никак не может решить, достоин ли я стать ее хранителем.
– Видишь ли, – наконец сказал Шурф, – вот уже сорок три с половиной года я являюсь одним из восемнадцати постоянных членов закрытого Кулинарного клуба. Это тайное общество, о его существовании осведомлен очень узкий круг – сами участники, лучшие повара Соединенного Королевства и еще несколько чрезвычайно влиятельных персон, чье негласное покровительство нам совершенно необходимо.
– Но ты же не повар, – жалобно сказал я. – Ты – Тайный Сыщик, Мастер Пресекающий Ненужные Жизни. Какой, к чертям собачьим, «кулинарный клуб»? Ты в кои-то веки решил меня разыграть? Очень вовремя, нечего сказать!
– Разумеется, я не профессиональный повар, – важно подтвердил Шурф. – Это – основное требование к членам клуба. Нам нельзя зарабатывать кулинарным искусством на жизнь. Готовить и дегустировать можно только для собственного удовольствия. Собственно, даже дома я занимаюсь этим крайне редко: нет времени, да и условия неподходящие. Нельзя применять Очевидную магию высоких ступеней, а без нее ни один повар не может достичь вершин. Зато заседания нашего клуба проходят в одном из тайных подвалов Ордена Семилистника, и уж там-то разрешено колдовать вволю. Хорошо известный тебе сэр Кима Блимм является почетным председателем клуба; именно он и выхлопотал для нас разрешение.
У меня голова шла кругом. Сэр Шурф, похоже, и не думал меня разыгрывать. Он был смертельно серьезен. Как никогда.
– Ладно, – вздохнул я. – Все это просто замечательно. Но я по-прежнему не понимаю, откуда взялась эта твоя якобы неразрешимая этическая проблема? Я же не прошу тебя приготовить мне ужин. И, заметь, не предлагаю денег за эту услугу. Так что все в порядке.
– Устав Кулинарного клуба запрещает его членам работать на кухне, оснащенной менее чем семьюдесятью восемью соответствующими инструментами. А у тебя их всего сорок три, – печально сказал Шурф. – Я сам принимал деятельное участие в составлении минимального списка необходимых предметов. Если я соглашусь работать в таких неподобающих условиях, мне придется покинуть клуб, что, честно говоря, очень нежелательно. А скрывать от коллег этот неблаговидный поступок будет непорядочно. В то же время мы с тобой не можем тратить драгоценное время на поиски другой кухни. Неразрешимый конфликт интересов. Не знаю, что и делать.
Мой друг был в отчаянии – насколько это вообще возможно в его случае.
– Но ты же не еду готовить собрался, – хладнокровно заметил я. – Какие проблемы?
– Не имеет значения, что я собрался готовить, – твердо сказал Лонли-Локли. – Важно, что я буду работать на этой кухне и использовать кухонные инструменты. Этого достаточно.
Тут одно хорошо. Столкнувшись с непреодолимым препятствием, я обычно незамедлительно приобретаю все качества, необходимые для того, чтобы смести это самое препятствие со своего пути и устремиться вперед, к цели, которая начинает казаться мне вожделенной. Могу быть хитрым, изворотливым, безжалостным и неутомимым; да что там, я мир способен перевернуть с ног на голову, если окажется, что это единственный способ устранить помеху, – а что ж, пусть себе летит в тартарары кверху тормашками.
Вот и теперь так вышло. До сих пор я вовсе не был уверен, что действительно хочу по уши вляпаться в этот невнятный мистический эксперимент. Если бы предложение исходило не от Лонли-Локли, который словно бы специально создан предусмотрительной природой для витья из меня веревок, я бы, пожалуй, как-нибудь отвертелся. Ну, разве что, еще сэр Джуффин Халли мог бы втянуть меня в столь сомнительное предприятие, но Джуффин, ясно, особый случай, с его легкой руки я даже на тот свет отправиться однажды согласился[30].
Это я все к тому, что только теперь, когда сэр Шурф неожиданно затормозил, я вдруг решил, что этот его Обмен Ульвиара необходим мне как воздух. Единственный способ быстренько найти неуловимого Магистра Хаббу Хэна и вернуть свою жизнь в нормальную колею. Ну и сама по себе возможность оказаться в шкуре сэра Шурфа Лонли-Локли и узнать все его тайны – кто бы мог подумать, что со мной такое однажды случится?! Уникальный шанс, другого не будет.
И я тут же нашел способ уладить дело – кто бы сомневался.
– Видишь ли, – вкрадчиво сказал я, – честность, конечно, дело хорошее. Но ты при всем желании не сможешь сообщить членам клуба о своем проступке. Это же не наши с тобой приватные развлечения, а часть работы. И ты лучше меня знаешь, что разглашение служебных секретов недопустимо.
Сэр Шурф поглядел на меня с заметным интересом.
– Я, конечно, понимаю, что тобой в данном случае движет исключительно любопытство, вернее, страсть к новым знаниям, – продолжил я. – Но это просто удачное совпадение. На самом деле ты сейчас пытаешься спасти Соединенное Королевство от серьезной опасности. То есть от меня. А меня, государственного служащего высшего ранга, соответственно, от многолетнего изгнания. Неужели ты собирался выболтать все это своим товарищам по Кулинарному клубу? Не узнаю тебя, дружище.
– Да, действительно, – с явным облегчением сказал Лонли-Локли. – Конечно, ты прав. Сам не знаю, что на меня нашло. Все же это поразительно, сэр Макс! Иногда ты становишься на удивление рассудительным. Не так уж часто, но всегда вовремя, надо отдать тебе должное.
Я снисходительно пожал плечами.
– А что прикажешь делать, когда окружающие меня мудрецы вдруг выходят из строя? Давай, сэр Шурф, не тяни. Было бы неплохо совершить этот грешный обмен, пока мне действительно хочется. А то ведь через полчаса снова начну терзаться сомнениями, ты меня знаешь.
– Постарайся продержаться хотя бы часа два, – попросил Лонли-Локли. – Для этого ритуала требуется долгий подготовительный процесс, и я не могу его ускорить. Сделать по всем правилам Свечу Фиттеха ненамного легче, чем испечь пирог Чакката, уж поверь мне на слово.
– Ладно, буду держаться, если так, – вздохнул я. – Хочешь, добуду тебе кофе из Щели между Мирами? Впрочем, кофе ты, кажется, не слишком любишь. Ну тогда чаю. По дороге в графство Хотта он тебе, насколько я помню, понравился[31].
– Да, очень, – подтвердил Шурф. – И я бы не отказался освежить впечатления.
Так мы и проводили время. Шурф работал в поте лица – толок что-то в ступе, гремел котлами, кидал в кипящую воду невнятные куски неизвестно чего, месил и раскатывал скалкой крутое черное тесто. А я пялился на него во все глаза, нервно курил одну сигарету за другой и добывал напитки из Щели между Мирами.
Когда я наконец решил, что теперь так будет всегда – ну, подумаешь, застряли два хороших человека в довольно скучном моменте времени, как мошки в капле смолы, с кем не бывает, – Шурф наконец разогнул спину и отправился мыть руки. Я понял, что дело сделано, и чуть не умер на месте, не то на радостях, не то от страха, сам не мог разобраться.
– Пожалуйста, запри дверь, – сказал Лонли-Локли. – А потом отправь зов кому-нибудь из обитателей этого дома, к примеру, леди Хейлах, и еще раз настоятельно попроси, чтобы никто не вздумал заходить на кухню, пока мы тут находимся. Я знаю, что ты уже с нею говорил, но в таком деле лучше не поскупиться на предупреждения. Понятия не имею, что будет, если кто-нибудь нарушит наше уединение в ходе Обмена Ульвиара. И это тот редкий случай, когда я не готов получить ответ на вопрос опытным путем.
– Вот так? – удивился я.
– Вот так.
Я посмотрел ему в глаза, содрогнулся и пошел запирать двери и окна. Так проникся важностью своей миссии, что даже кухонные шкафы закрыл на всякий случай. Мало ли что оттуда может выскочить в самый неподходящий момент.
Стенографические записи моих кратких, но эмоциональных переговоров с леди Хейлах и Хелви (я решил не рисковать и предупредить обеих) могли бы украсить любой учебник по психиатрии. «Значит, ты поняла, что на кухню заходить нельзя ни в коем случае? Хорошо. А ты поняла, что на кухню ни в коем случае нельзя заходить не только тебе, а вообще никому? Очень хорошо. А что ты сделаешь, если тебе покажется, что кто-то все-таки решил зайти на кухню? Ты уверена, что сможешь этому помешать?» – и все в таком духе. Думаю, еще немного, и бедняжки просто сбежали бы из дома. На улицу или даже на родину, в Пустые Земли, лишь бы подальше от внезапно обезумевшего меня. Но, забегая вперед, скажу, что все-таки обошлось.
Сэр Шурф тем временем установил на полу огромное блюдо из светлого металла и водрузил на него результат своих кулинарных усилий. Оный результат являл собой бурый конус; диаметр основания превосходил размером среднестатистическую тарелку, а высота почти достигала полуметра.