— Отнюдь.
— Хм. Что ж, видимо, ваши традиции ещё на слишком… примитивном этапе развития. Вам многое предстоит узнать о чести, доблести и…
— ЧТО ТЫ ТАМ ЗАТИРАЕШЬ, КАРЛИК НЕДОНОШЕННЫЙ? — Ренетта обладала какой-то неестественной силой всё слышать, видеть и везде звучать.
— Вот! Вот об этом я и говорю! — Йольм взорвался. — Никакого благородства! Сплошная безграмотность, нечистоплотность и это всё от первой человеческой женщины, которую я встретил! — от перевозбуждения он повалился меж ушей моей лошади и схватился за свой самый ценный орган — живот.
— НЕ НРАВИТСЯ НАСТАВНИК, СВАЛИВАЙ! — орк с Ренеттой поравнялись с нами. — Лин, заберёшь жирдяя?
Мой бледный сопроводитель развернулся и пронизывающе посмотрел на пикси. Я уже привык к его леденяще-серому взгляду, что уж говорить, по сравнению со вчерашним вечером он выглядел даже почти «нормально». Но вот для неподготовленного такой видок вполне мог выглядеть как проклятье. Пикси сглотнул.
— Благодарю, но вынужден отказаться. К тому же у вас с Марвином и так прекрасный тандем: от обоих веет смертью и скукой, не обижайтесь.
— Значит, я не так и плоха, а? — девушка заливисто рассмеялась.
— О Первородные Великие, за что мне это…
Ренетта снова разразилась хохотом. Поистине типичная молодая и заводная, под стать яркой огненной стихии. Если бы она не вела себя как трактирная девица, её можно было бы считать даже симпатичной.
— Малыш, ты перегрелся на солнце. Полезай обратно в свою телегу и отдохни, а то не пройдёт и полдня, а мир снова останется без Хранителей.
Йольм покорно взлетел и приземлился в миниатюрной карете. Я не смог понять: то ли он и правда устал, то ли обессилел от нашего общества. Правда, я и не старался.
С нескрываемым видом победителя девушка пришпорила лошадь и устремилась вперёд, как будто только и ждала удобного случая. Мы с Лином подстроились под её темп, орк скакал рядом со всадницей, я чуть поодаль. Виды вокруг нас становились всё меньше похожи на пустынь, а дорога даже обретала приличный вид. Никад — единственная крепость на всю округу. Своего рода гарнизон, последний рубеж. Ний вместе с Древним Лесом создавали отшельнический пятачок на карте, и город стоял у него во главе, как раз там, где река делилась надвое. Большим не интересовался и не хотел. Бабушка когда-то была там, но в те времена я либо не родился, либо был слишком маленьким. Деревенские красотки грезили мужем рыцарем и цивилизованной городской жизнью, потому нередко уезжали туда в поисках счастья. Мальчишки тоже, но скорее ради славы, свободы и денег. Мало кто сразу возвращался, и деревня мало-помалу состарилась. Куда чаще к нам приезжали уже зрелые люди, перевалившие летами за четвёртый десяток. Кто-то из местных, кто-то из городских, но вторые реже. Всё-таки ехать жить шнерд-знает-куда на край земли, да ещё и к Древнему Лесу — сомнительная затея. Так что либо городская жизнь способна в край задрать, либо я вырос среди полоумных. Из плюсов: был шанс встретить в крепости кого-то знакомого. Тем временем мы поднялись на край равнины, который представлял собой высокий зелёный холм. Сверху открывался обширный вид на все окрестности: было видно даже лес, хоть и в сильном отдалении. Отсюда же я впервые увидел Никад.
Издали он выглядел как отёсанный бежевый камень: приземистый, пухлый, угловатый и построенный явно по какой-то технике старых мастеров. За ним протекала светло-серая река, а дальше снова унылые пустые равнины прямо до самого горизонта, а то и до конца мира.
— Скажи, унылое зрелище? — голос Ренетты прозвучал откуда-то сбоку.
— Д…
— Впервые с тобой согласен. В лесу хоть живности побольше, — я повернул голову и понял, что вопрос был адресован вовсе не мне. Пикси сидел на плече Слуги Огня, как будто они старые друзья.
Лин же, как и я, остался безмолвным.
Оставшуюся часть пути до крепости мы ехали быстро и молча. Солнце уже пересекло середину небесного свода, а мы порядком устали от дороги. Всё это время город показывал мне новые свои черты. Так, например, я понял, что он действительно старинный, если не древний. Когда-то камень, из которого он построен, был белым и сверкающим, сейчас он износился и покрылся пылью времени. Вокруг его стен было много дорог, которые, по большей части, вели на северо-восток, по ним ездили туда-обратно повозки. Через реку был построен такой же старый мост. Причём только на северную сторону, на запад почему-то никто не хотел ехать. На Нийе было множество лодок с рыбаками, а башни крепости пестрели разными флагами. Когда мы подъехали совсем близко, стали очевидны дополнительные укрепления, построенные на южной стороне, как раз откуда мы ехали. К моему удивлению, город оказался куда более оживлённым, чем мне представлялось на подъезде к нему. Внутри было много солдат, причём в разных доспехах. Хоть я и не понимал, откуда их эмблемы, я прекрасно разбирался в типах металла, из которого изготовлены их оружие и доспехи. Эти были явно неместные. По одному лишь звуку я опознал горные изыскания гномов — самый дорогой среди наиболее распространённых материалов. Завидев солдат, Лин и Ренетта переглянулись, оба уже давно ехали в капюшонах. На въезде нас никто не остановил и не осмотрел, мы без проблем доехали до центра города, где находился основательных размеров замок. Он был скорее вытянутым, чем широким, было видно, что здание строилось раньше крепости: более величественное, со статуями разных существ, большими окнами и из тёмного камня. Рядом с центральным входом стояла стража, мы даже не заехали за окружающую его ограду, а проехали сразу мимо к какой-то небольшой постройке, больше напоминающей продовольственный склад. В ней чувствовались затхлые овощи, прилавок был заставлен всякими земными дарами и плодами, но желания есть их не было никакого. Посреди помещения стоял один единственный старик с обветренным лицом в грязной рубахе и потрёпанных штанах.
— Прошу прощения, мы без стука. — Лин снял капюшон, едва дверь за нами захлопнулась.
— Ничего, — старик угрюмо кивнул, — у меня всё равно немного посетителей. Нынче выдался крайне неурожайный год, вся ботва погнила. Вы ищете что-то конкретное? — он деловито встал у разделочного стола.
— Да, кабачки.
— Прошу прощения?
— Вы не ослышались, нам нужны кабачки.
— Господа и миледи, как я могу к вам обращаться?
— Меня зовут Лин Венто, девушка со мной — Ренетта Игнис. Господин в сером — Марвин.
— Рад знакомству. Я хозяин этой лавки, Оройт. Прошу прощения, но мы не продаём кабачки.
— Что ж, это прискорбно. Подскажите, где мы их можем купить?
Старик оглядел нас, будто пытался что-то разглядеть.
— Я вам покажу, пройдёмте со мной.
Он подошёл к большой бочке с непонятной жидкостью и сдвинул её, словно бы та весила не больше пушинки. Под ней среди сгнивших досок виднелся вход в подпол, наглухо затянутый пылью. Оройт потянул за кольцо и поднял крышку, приглашая нас зайти первыми.
Как только мы спустились, меня тут же обдало сыростью. Мы были в небольшой комнате, целиком выложенной тем же камнем, что и замок. Каждые десять метров располагалось по свече, но ни одна из них не была зажжена. Неожиданно вход закрыли, и мы оказались в окутывающей тьме. Было слышно капли воды, падавшие с потолка.
— Это же не ловушка? — голос Йольма пискляво раздавался из кармана Ринетты.
— Тс. — Лин отсёк любые возмущения.
Спустя минуту неопределённой тишины мы услышали звуки шагов, а свечи, находившиеся в коридоре, загорелись одна за другой, в конце мы увидели того же старика, что и сверху, разве что этот выглядел более опрятно и не как землепашец. На нём была тёмно-фиолетовая мантия с вышитыми чёрными блестящими нитками узорами. Он был суховат, лыс и обладал редкой бородой, но, несмотря на дряблый вид, ходил уверенно.
— Простите за ожидание, у нас много неожиданных гостей в последнее время, я просто не могу разорваться на всех, — он спешно оглядел нашу компанию. — Я уже представлялся, но тем не менее, Оройт, верховный маг Никада. Вы, полагаю, из Венто, как вам моя проекция? — старик с большим любопытством обратился к Лину.
— Весьма неплохо.
— Рад знать. — Он сделал паузу. — Что ж, мне предстоит непростой разговор со всеми вами. Да и по отдельности тоже. Будет лучше, если первое время вы не будете появляться перед другими, и магами в том числе, хотя бы до завтра, поэтому поселитесь в моём крыле и… прежде чем мы пойдём, вас не должно быть четверо?
Йольм застенчиво показался из-под ткани мантии. Маг кивнул и показал следовать за ним.
Коридоры были узкими и сырыми, но не выглядели заброшенными: не было плесени, крыс, мха и грязи, только запах выдавал, что мы где-то не наверху. Наш путь петлял в разные стороны и непременно сопровождался множеством лестниц. Хоть шли мы и недолго, из-за однообразия обстановки и почти абсолютной тишины по ощущениям прошла вечность. Когда мы проходили мимо свечи, предыдущая до неё потухала. В конце нас ждала деревянная дверь с коваными очертаниями и внушительной замочной скважиной. Оройт сделал жест рукой, и та запросто отворилась. Мы оказались в овальном зале с зашторенными окнами. На стенах висели портреты таких же стариков: кто-то был в доспехах, кто-то в мантиях, но все неизменно пожилые. На полу лежал ковёр из чьей-то плотной шерсти, от одной мысли о его возрасте желудку становилось не по себе. В остальном же комната представляла собой обычный кабинет: книги, свечи, внушительный резной стол, хотя работа при детальном рассмотрении была грубой, свитки, рукописи. Из интересного: рядом находились две идентичных двери: та, из которой мы вышли, и чуть правее. На мой вопрошающий взгляд верховный маг сказал, что вторая — это туалет, и вежливо предложил нам всем сесть.
— Значит, прошлые Хранители действительно погибли. Должен признаться, я до конца в это не верил, — Оройт смаковал сказанное. Теперь его вид и голос стали синонимом древности и мудрости — он говорил медленно и сухо, даже безжизненно, — мы уже несколько месяцев наблюдаем активность проклятых из пустоши. В обычное время мы едва видели одну заблудшую душу, но с недавнего времени они стали появляться чаще и вести себя… смелее. Полагаю, вы имели случай в этом убедиться, — маг многозначительно посмотрел на мою перебинтованную руку. Следы вашей силы приведут проклятых к Никаду. И хоть и