— Идём, Лили.
— Да, мама.
Об этой узкой тропе знали совсем немногие, и практически все — из одной семьи. Две фигуры долгое время шли по ней, удаляясь от внешнего мира глубоко в темноту. Деревья сгущались в своём природном хаосе, заслоняя небо и как бы обволакивая путниц. Их стволы и кроны обретали душу и сливались в едином мраке, молчаливо наблюдавшем за незваными гостьями. Кое-где слышались отдалённые крики птиц, иногда мелкая живность мелькала тенью в траве. Здесь не было следов осознанных существ, в этих местах давно никто не жил. А то и вовсе никогда. Наконец, первая фигура остановилась у невидимой границы, ожидая, пока вторая тоже к ней приблизится.
— Мы на месте. За этой чертой, — женщина нарисовала на земле полосу, — тропа пикси заканчивается и начинается дикая территория.
— Здесь была тропа пикси?
— Те давно её покинули, но их магия по-прежнему работает. — Она сделала паузу. — Ты помнишь, что делать?
Лили кивнула.
— Тогда вперёд.
Девушка нащупала небольшую шпагу и, выдохнув, пересекла черту. Почти сразу в неё резко ударил запах пожухлой листвы. Она сделала всего шаг, но попала в место, полное жизни, хотя до этого тропа казалась совершенно пустынной. Обернувшись, она не увидела ничего, кроме деревьев и небольшой черты на земле.
Вокруг неё летали небольшие светлячки самых разных цветов, пели птицы, бегали мелкие грызуны по деревьям. Казалось, что деревья тоже дышали и слабо сияли изнутри, они шуршали на ветру и сливались в единую песню с другими обитателями волшебного места. Лес жил и чувствовал себя прекрасно в этом ночном мире. Однако насколько завораживающим он выглядел, настолько же пугал. Лили чувствовала еле уловимое напряжение, будто она была на чьей-то ладони. Хоть она и не обладала элементальными силами, уже с детства имела особое чутьё. А хорошее образование и тщательно зазубренные советы матери лишь усиливали его. Девушка понимала: её заметили, нужно было действовать как можно быстрее. Лили схватила палку и принялась рисовать на земле руны на древнем языке, закончив, она достала из свёртка матери небольшой расписной камень и, порезав ладонь, облила его своей кровью, а затем бросила на середину рисунка, продолжая шептать заклятье. Она сложила руки перед собой, будто молясь, и её кровь продолжала капать на исписанную землю.
— Мисс, что вы тут делаете?
Она вздрогнула, услышав этот голос.
— Я заблудилась и не знаю, куда идти. Вы можете помочь мне?
Обернувшись, она увидела подростка. Совсем юную девицу, едва ли дотягивающую до совершеннолетия. На ней было простое деревенское платье, на голове красовалась толстая русая коса, а глаза были голубыми. Лили сразу вспомина сына, который скорее пошёл в отца и тоже отличался светлыми чертами лица. Хотя, кто знает, мать рассказывала, что тоже была блондинкой в глубоком детстве.
— Я миссис. Но можешь называть меня Лили. — Она сглотнула и приблизилась к незнакомке. — Как ты тут оказалась?
— Я… не помню…
— А что последнее помнишь?
Девушка замолчала, что было ожидаемо. Люди столь юного возраста скорее всего попадают сюда не по своей вине. Хотя, кто знает, какие грехи она совершила.
— Не переживай, я помогу тебе. Иди сюда, ты, наверное, давно тут ходишь.
Та кивнула, у глаза заблестела слеза.
— И проголодалась, небось. Бедное создание, у меня есть бутерброды, хочешь? — Лили достала еду и протянула незнакомке, та подошла ближе и с благодарностью приняла её.
— Спасибо… И извините, я совсем не знаю, что делать. — Она стыдливо заплакала.
— Присядь, тебе нужно отдохнуть, — Лили указала на место рядом с собой и прислонилась к стволу дерева. — Это чаща леса, здесь часто теряются, но не переживай, я живу в деревушке неподалёку. Ты поешь, и я сразу тебя отведу.
Та промямлила в ответ что-то невнятное, жадно кусая еду, видимо, она и правда долго скиталась по этому месту. Где-то в глубине души Лили было её жаль, но если она в чём-то и была согласна с матерью, то в одном: ничто не случается с нами просто так. Если эта встреча произошла, значит, так надо. Судьбе известно намного больше нашего, и она не принимает поспешных решений. Думая об этом, девушка вновь напрягла своё нутро: время поджимало, нужно было ускоряться. Она ещё раз посмотрела на незнакомку, которая уже клевала носом и едва могла держать глаза открытыми. Яд подействовал быстро, теперь была очередь Лили. Она выхватила шпагу и скользящим движением разрезала горло молодой особы. Удобнее было бы использовать небольшой клинок, но она с детства привыкла именно к этому оружию, изготовленному по особому заказу специально для неё. К тому же простой клинок бы ей не помог. Из артерии убитой обильно потекла чёрная жидкость и Лили тут же присосалась к ней, со звериной жаждой поглощая каждую каплю. Вкус у субстанции был скверным: как будто обычную кровь смешали с одновременно с мёдом и солью и дали настояться неделю. Отсчитав десять глотков, девушка отбросила тело и попыталась подняться, опираясь на ствол дерева. Все её органы чувств в разы обострились: теперь она видела потоки, будто прямо по лесу проходило северное сияние, Лили когда-то так мечтала его увидеть. Волшебное движение всех цветов радуги, переливающееся, будто перламутровая раковина, просто восхищал. Она видела, как эта сила движется из земли и наполняет все растения вокруг, как маленькие светлячки излучают свет жизни, как листва и цветы испускают невероятные ароматы, которые тоже обрели физическую форму. Мало того что она видела, она ещё и чувствовала как никогда прежду: каждый цвет, каждый предмет истончал свой невероятный аромат. Казалось, даже воздух был съедобным. Лили вытащила язык и поводила им влево-вправо, ей удалось лизнуть зелёный цвет, он был похож на чай с привкусом яблока и корицы, или нет… вкус изменился на ежевичный, она не успевала им насытиться. Всё её тело покрылось мурашками, она не просто чувствовала этот мир, она сливалась с ним. Лили никогда не чувствовала себя настолько живой.
Постепенно изобилие новых ощущений стало её покидать: сила впиталась и теперь нужно было научиться контролю. Зато вернулось чутьё: та неведомая сила, которая следила за девушкой с момента вторжения сюда, была совсем близко. Лили чувствовала, как нечто поднимается из недр мира, её обуздало странное желание: там, откуда оно шло, было ещё большее могущество, чем она сейчас обрела, и она его хотела, жаждала, упивалась. Как бешеный зверь, она хотела прогрызть ту невидимую плёнку, что отделяла её от этой власти. Девушка поднялась, тело прорезала адская боль, будто внутри неё растекались камни. Тяжёлыми шагами она дошла до середины маленький лужайки и заняла боевую стойку. Взяв за рукоять шпагу, она вдруг прочувствовала каждую выбитую на ней руну. Древний языка скользнул по ней не простыми переводами и интерпретациями, как до этого, а внутренним пониманием, проведением, если угодно. Каждая руна возымела материальный смысл, она проживала их.
— Кто ты, смертная?
Вмиг мир погас. Вся живность спряталась, листва перестала шуршать — они не исчезли, нет, просто затихли то ли в ужасе, то ли в благоговении. За них из темноты говорил кто-то один. Лили не могла его разглядеть, она лишь ощущала невообразимую мощь. Настоящую, истинную силу. И она хотела её поглотить.
— Отвечай!
Голос раздался раскатом грома. Пока он мог приказывать, но она понимала, что это временно. Он звучал отовсюду одновременно и раздавался звонким эхом, как будто говорили сразу несколько существ.
— Меня зовут Лили. Я потомок древнего…
— Зачем ты пришла сюда?
— … Я пришла за силой.
По лесу прошёл воздушный поток вперемешку с гулом. Из глубокой чащи засветила пара голубых глаз, они, покачиваясь, приближались, но остальное тело существа оставалось во тьме.
— Что ж, смертная, ты забрала душу. Если ты докажешь мне, что достойна полученной силы, я позволю тебе уйти.
Жажда. Власть. Они были так близко. Внутренний голос сам подсказывал, что делать. Она слегка напрягла плечи и пустила поток энергии в шпагу. Та стала наполняться блестящим чёрным потоком, который завораживал взгляд.
— Хм, интересно.
Существо уже было совсем близко. Оно источало желанную мощь, стоило только протянуться. Укусить. Порезать. Разорвать на части и сожрать целиком без остатка! Поглотить его до мельчайшего куска!
— РРРРХААААААА!!!
Со звериным рыком Лили забыла обо всём и рванулась прямо во тьму на существо. Внутри остался только голод. Оно было уже совсем близко, до его светящихся глаз оставались считанные дюймы, расстояние сокращалось за мгновения.
— Жаль.
На этот раз за голосом последовал оглушительный звон. И та тяжесть, что рассыпалась внутри мелкими камушками, снова вернулась, только теперь огромным валуном. Она упала наземь и уже не могла подняться, тьма стала заволакивать ей взгляд. Последнее, что она увидела — синие светящиеся глаза, смотрящие на неё сверху.
— Сила никому не даётся за просто так. Тем более за убийство. Надеюсь, ты усвоишь этот урок в конце своей жизни, — существо каждым словом припечатывало её к липкому мраку.
В эти последние мгновения она вдруг вспомнила о сыне. О том, как пыталась его защитить, как хотела остаться с ним, как хотела сама управлять своей судьбой и не зависеть от других. Как она могла об этом забыть?
Но было уже слишком поздно.
Глава 7По ту сторону реки
Мы собрались ещё до рассвета. Спали совсем немного: по Нуи было видно, что она и вовсе глаз не сомкнула. Орден дал нам в дорогу оружие, одежду и немного еды, чтобы мы могли скакать налегке. Нас отправили без лишних глаз и сопровождения, на этом настояла Ренетта. С первыми лучами солнца лошади ступили на паром, идущий на другую сторону реки Ний, и мы покинули Никад.
Скакали быстро и молча, периодически поглядывая на холм. Ехали через одного с наставниками: первым был Лин, потом я, дальше Эфай, Сирин, Ренетта с Йольмом (ему разумно не дали отдельного коня), Нуи и замыкающим — Гордот. На этом берегу было необычайно безжизненно и пусто: невысокие кусты, полное отсутствие зелени и деревьев, сплошные равнины с редкими грудами булыжников. Нам рассказывали, что за ними находятся скалы, а за ними — только бескрайние воды. Если смотреть на карту, то мы находились на относительно небольшом отрезке земли и соприкасались с объединёнными землями лишь малой его частью, всё остальное было окружено водой. А с учётом особенностей местной природы я не удивился, что за столько лет здесь построили только крепость и пару деревень.