Видимо, она подала Гордоту особый знак, потому что следующим вышел он. Мне было непривычно видеть гнома без меча. Когда оружие сделано под хозяина, они сливаются воедино, и это всегда заметно. Оружие необязательно используется для бойни, да и вообще может таковым не являться, а быть, например, особым талисманом, который усиливает навыки владельца. У меня как-то была мысль сделать себе такой молот, но душа не легла, и я в итоге сделал себе две секиры по какому-то непонятному порыву души. И повесил их на стену. Кто же знал, что из всего моего мастерства кузнеца пригодятся только две случайно изготовленные секиры. Смотря на Гордота, я понял, что никто из наставников не использовал оружие, чистые боевые навыки. Просто в его случае оружие, как мне казалось, и было тем самым талисманом, частью его самого, поэтому его отсутствие резало глаза. А может, мне просто приглянулся его меч, кто знает.
Гном расставил ноги на ширине плеч и ударил кулаком в ладонь. Его взгляд был направлен строго вперёд. Я вдруг почувствовал: он находился на своём месте и в своей стихии независимо от обстоятельств. Гордот сделал глубокий вдох и сдвинулся с места. Я видел эти движения и раньше, когда защищался от его ударов. Тяжёлые, отточенные, последовательные — он концентрировал огромную мощь в своём теле, а потом высвобождал её чёткими ударами. Он не завершал две комбинации сразу: сначала заканчивал одну, потом приступал ко второй, но при этом он по-прежнему наступал непрерывно. Могло показаться, будто его движения шли все одновременно, но это было не так: на самом деле, он просто не задерживался при переходе с одного упражнения на другое. Он чем-то напоминал Оройта с той лишь разницей, что распределял напряжение не по всему телу сразу, а точечно в разных его частях. Я бы сравнил его с молотом: вложи силу, ударь, универсальный инструмент, незаменимый в моём деле. Завершил он в той же стойке, что и начал. Я был готов поклясться, что его маленькие глаза ни разу не моргнули.
Последним вышел Лин. Без всяких лишних знаков и переговоров. Он сложил руки в треугольник, ноги поставил рядом друг с другом. Казалось, будто он собирается молиться. Из всех наставников у него был самый небоевой наряд: во-первых, слишком светлый, во-вторых, слишком длинный. Я вспоминал те редкие разы, когда мы с ним упражнялись, но в голове всё равно ничего не оседало: он почти сразу опрокидывал меня оземь, а движений я не замечал. И теперь я понял, почему. Он просто феерически владел своими руками: они были пластичными, мягкими и быстрыми. В какой-то момент он подхватил с земли палку и завертел её с невероятной скоростью и лёгкостью. Его тело и ноги выступали разве что в качестве подспорья: он плавно водил ими в такт рукам, меняя стойки, но я знал, что он в любом момент мог использовать подсечку. Для мага самой лёгкой стихии он был странно малоподвижен. Я просто ожидал, что он будет летать и постоянно вертеться, вроде Ренетты, но увидел только лёгкость и спокойствие. Он не делал визуальных сверхусилий, но в его руках любой предмет мог стать смертоносным оружием. Он прекрасно ориентировался в пространстве, намного лучше других. Если Ренетта его заполняла, то Лин с ним сливался. Мои выводы подтвердились, когда в завершение своих упражнений он запросто сделал сальто, оперевшись на булыжник Ренетты лишь одной рукой. Я уверен, окажись мы в скалах, он бы преодолел их за несколько прыжков. Мысленно я причислил его к скачущим колдунам, так он мне не казался странным и местами пугающим. Он по-прежнему оставался бледным орком с огромными клыками, длинной седой шевелюрой и способностью отправить или вернуть с того света.
— Это потрясающе, но я не совсем понимаю смысла. — Сирин первым прервал молчание.
— Я узнаю кое-какие элементы, но не все.
— Оттого вы оба и слепые, — Йольм протёр испачканный рот.
— Повежливее, сопля. — Терпеть унижения от ничтожества вроде Йольма я не собирался. — Один удар ладонями и ты превратишься в блин.
— Ты почему-то считаешь, что физическая сила — единственная, которая имеет ценность. И из-за этого убеждения смотришь на нас с Нуи как будто сверху вниз.
— Я полагаюсь на разум: у нас нет магии, а выживать надо. Я не спорю: есть и другие полезные качества, но мы в полевых условиях, и оттого сейчас любые размышления о них — бессмысленная философия. Факт таков: мы учимся драться, вы прохлаждаетесь.
— Я не прохлаждаюсь! Я день и ночь пашу, как ненормальная, чтобы догнать вас! — смуглая кожа Нуи от злости даже покраснела.
— Ага. И как результаты? По мне, эффект обратный.
— Марвин, не надо. — Сирин перебил меня, положив руку на плечо. Это было как нельзя кстати, иначе я бы просто встал и ушёл. — Давайте лучше обсудим урок наставников. Отдельные их движения похожи, а вот комбинации разные.
— Дело не только в комбинациях, но и в стилях, я права? — Нуи отвернулась от меня и посмотрела на Ренетту, та одобрительно кивнула.
— Ага, — Йольм самодовольно лёг на бок, — вместо того, чтобы нелепо комкать один удар за другим, они адаптируют их под себя. Они используют возможности тел и психики самым удобным для себя способом, а не пытаются их переделать под кого-то другого. В противном случае мы бы увидели четыре однотипных и довольно посредственных рыцаря. Коими, к слову, — он сделал особый акцент, — выглядят Марвин с Сирином.
— Если задуматься, в этом есть глубокий смысл. Я ещё кое-что заметил: вы движетесь как бы в стиле своих стихий.
— Скорее наоборот, Сирин, — низкий голос Лина прозвучал как гром среди ясного неба, — мы ведь не сразу стали магами.
— Элементальные силы не приходят к кому попало. Покуда вы не в ладах с собственным «я», просвещения вам не видать. — Гордот как всегда умел поддержать.
— Вы много нудите, они так совсем замкнутся в себе, — Ренетта откинула волосы назад и спрыгнула с валуна, — позвольте подогреть ваш интерес, а то эти стариканы совсем вас замучают.
— Мы с тобой ровесники, — Лин недовольно скрестил руки.
— Да, но брюзжишь только ты, — она шутливо улыбнулась, — так вот, обратно к теме. Возможно, вы уже поняли это по тренировкам. У каждого члена команды есть основные функции. Рванётесь в бой одновременно и разрозненно — помрёте.
Йольм громко сглотнул.
— Все нормальные магические команды предпочитают делить роли между собой, что я и вам рекомендую сделать. Итак… — Она задумалась, будто что-то вспоминая. — Есть основной нападающий, поддерживающий нападающий, усилитель, защитник и целитель. На практике мы совмещаем одну-две основных и одну-две запасных.
— Вам просто, у вас у каждого по одному элементу, а у нас будет по два.
— Не имеет значения, Сирин. Я была в отряде, целиком состоящем из огненных магов, и это нам не помешало. Наоборот, было проще концентрироваться. Всеми техниками мира не напасёшься, нужно найти что-то своё. А, и не забудьте определить лидера. Без главного вы рассоритесь даже из-за любимого цвета.
— Выходит, вы вчетвером тоже имеете свои роли? А какие? — Нуи широко раскрыла и без того большущие глаза. Всё-таки нимфа, воплощение красоты и так далее.
— Ха-ха! — Огненная ведьма снова нашла для себя что-то смешное.
— Боюсь, Ренетта с самого начала планировала помучать вас этим вопросом. Старикашка угадал? — теперь уже Лин усмехнулся.
— Я думаю, Гордот защитник. У него самые устойчивые позы и движения. Лин скорее усилитель, потому что ветер сам по себе несильное оружие. Не обижайся, Лин, — орк лишь снисходительно посмотрел на Сирина, как когда-то на меня при рассуждениях о земной стихии, — Ренетта использует самые активные комбинации, да и вообще девушка с запалом, она должна быть и лидером, и основным нападающим. — На этой фразе Нуи грустно вздохнула. — А Эфай… я бы принял тебя за второго нападающего из-за выносливости, но ты не похож на активно рвущегося в бой, да и двигаешься не так чтобы очень быстро. Методом исключения — лекарь, но я скорее верю во второго усилителя. Ну что, угадал?
— Вот и узнаем, — Ренетта только подмигнула в ответ на эту тираду. — Ладно, хватит с вас прохлаждаться. Давайте за работу!
— Может, для разнообразия посмотрим на Йольма? Эфай, он заслужил! — Сирин не унимался.
— Я согласен. Критикуешь — отвечай. — Уж очень хотелось посмотреть, как этой самодовольный жирдяй отхватит по самое не хочу.
— Хах, добро. Прости, Йольм, народ требует зрелищ, — Эфай принял боевую стойку.
— Тьфу, — пикси только плевался от недовольства. — Имейте ввиду, я плохо спал и ел последние недели.
Он неловко подлетел к наставнику и остановился на уровне его груди. После взаимных кивков Эфай атаковал. Со стороны они были чем-то похожи: плавные и гибкие движения слуги воды гармонировали с неспешными перелётами Йольма, хоть первое было вызвано развитыми мышцами, а второе — их полным отсутствием. Тем не менее, удивительным образом пикси удавалось уворачиваться и не жульничать. Он держался не далее вытянутой руки и не взлетал слишком высоко. Даже когда тифон использовал перекрёстные приёмы, напоминавшие ножницы, толстяк уворачивался, расслабляя крылья и используя инерцию или земное притяжение.
— Неплохо, а теперь давай немного усложним.
Одним движением пальца Эфай направил остатки воды из ближайшего ведра в соперника. Не успев даже осознать, что происходит, пикси уже снесло небольшим потоком прямиком на землю. Поверженный и мокрый, он выглядел как переваренный пельмень. Наставник поднял его и окутал в платок.
— Твои навыки, безусловно, выше среднего. Но вот тебе парочка советов. Первый: не зазнавайся на поле боя. Второй: не поддавайся на провокации, они могут привести во всех смыслах к мокрым штанам. Ладно, Сирин, Марвин, поднимайтесь.
В следующие часы нас поочерёдно то били, то учили. Относительный успех Йольма я объяснил для себя просто: он был маленьким и умел летать. В остальном, вынужден признать, он оказался несколько лучше, чем ожидалось, но от смерти его это всё равно бы не спасло. В этот день Нуи настояла, чтобы ей в руки дали хотя бы палку, драться против кого-то ей не разрешали, в итоге она либо развивала мускулатуру, либо стреляла из простенького лука. Пикси же после отмокания отправили к нам.