нала больше не завалена. Если хочешь, могу и детскую показать.
— Да причем здесь это? Я пытаюсь сказать тебе, что в прошлое попасть невозможно. А даже если и было бы можно, мы уже своим здесь появлением натворили бы много бед. И если мы действительно в прошлом, то, может, заодно и поищем нашего милашку Изена и спросим, что за призрак бродит по обещанному его наследничком дому?
Он хмыкнул и кивнул на лестницу.
— Может быть, не будем терять время и пойдем?
Я недоверчиво моргнула и пожала плечами. Отказывающийся разговаривать Гаррет — это что-то новое.
Металлические ступени безмолвствовали, пока я поднималась вслед за Гарретом.
Все было слишком странно и слишком жутко. Я смирилась с голосами, раздающимися непонятно откуда, мертвой ведьмой, хлопающими дверями, даже санитарами — они вызывали ужас и омерзение, но были понятны. Но неожиданное преображение самой Колыбели, особенно настолько стремительное, пугало не на шутку.
Мы не могли попасть в прошлое — чтобы не говорил Гаррет, это абсурдно.
Мы не могли попасть в специально созданную Колыбелью реальность — как мне такое в голову вообще могло прийти?
Мы могли лежать у входной двери без сознания, и все вокруг мне чудится, но…
Я ущипнула себя что есть силы и поморщилась. Реальность не распалась на кусочки, а я, как ни в чем не бывало, зашла в дверь, которая еще какой-то час назад была давным-давно завалена.
Мне не могло это казаться и не могло сниться — я сложила в уме первые пришедшие в голову числа, заставила себя вспомнить названия всех окрестных деревень — голова работала хорошо.
Так что происходит?
В коридоре за дверью происходило что-то странное. Я шла по нему, выпрямившись, пространства вокруг было достаточно, но тело чем-то неприятно сжимало. Руки что-то подняло вверх. Удивленно уставившись на них, я видела, как пальцы царапают воздух. Ногти давно сломаны — еще когда Колыбель только начала нас пугать, я так сильно вцепилась в стену, что поранилась. С тех пор раны затянулись, и я успела забыть об этом. Сейчас кровь снова шла.
— Гаррет, — пронзительно прошипела я.
Он обернулся и недоуменно посмотрел на меня.
— Что с тобой? Почему ты руки подняла?
— Гаррет, ты это видишь? Ты видишь кровь из-под ногтей? Скажи мне, я должна знать, когда я сойду с ума.
От своего тона мне самой стало жутко — кажется, я умоляла. Руки больше не скребли воздух, но опускаться вниз не желали.
Гаррет остановился в футе от меня и пригляделся. Кровь по-прежнему сочилась на месте содранной кожи.
— Вижу, — голос Гаррета изменился и заставил меня оторвать взгляд от рук. — Опусти руки и зажми раны, пока кровь на пол не накапала. В прошлый раз мне пришлось избавляться от крови Лорил, с помощью которой Колыбель ее помнила.
— Я не могу, — я замотала головой, и ухо чиркнуло обо что-то твердое и мокрое.
Паника поднималась изнутри холодными, беспощадными волнами, грозя затопить сознание. Я не понимала, в своем ли я уме, я не понимала, что происходит.
— Не можешь? Так, спокойно, только не реви. Просто иди вперед, я ведь нормально стою. Возможно, это очередная шутка.
Я сделала шаг, и руки снова зашкрябали о воздух. Гаррет побледнел, а я затряслась.
— Зачем ты это делаешь?
— Это не я!
— Тише!
— Оно само! Я… как будто к чему-то прикасаюсь… к мокрому и холодному.
Вдалеке что-то зашептало.
— Быстрее!
Шаг — словно ползу, шаг, еще шаг… Действительно, как во сне. А если я и правда сплю? Я же слышала, что рассказывали люди: иногда во сне тебе кажется, что ты свободно говоришь на иностранном языке, хотя если тебя послушать, несешь совершенную чушь… Как же проснуться? Я совершенно точно в бреду и без сознания.
— Ну же! — Гаррет еле слышен.
Шаг, и руки безвольно упали — с саднящими ладонями и болящими от напряжения мышцами.
Гаррет схватил меня и затащил в угол, шикнув в ухо, чтобы сидела тихо, а сам осторожно заглянул в замочную скважину ближайшей двери.
Отмычки еле слышно заскреблись в замке, то и дело щелкая. Когда замок был взломан, он поманил меня и первым скользнул за дверь.
Проскочив вслед за ним, я ткнулась Гаррету в спину, не успев затормозить. Он пошатнулся, уперся рукой обо что-то и раздраженно зашипел.
— Пр-рости, — голос слушался меня плохо, и вместо слова вышел нечленораздельный хрип.
Гаррет схватил меня за плечо и притянул к себе, ткнув по ходу куда-то пальцем.
Я наконец нервно осмотрелась — крошечная каморка с ведрами, шваброй и тряпками, ничего необычного, кроме большого листа пергамента на стене. А еще я внезапно вспомнила средство: крепко зажмурилась и сразу открыла глаза.
Ничего. Это не сон.
Лист пергамента. А на нем план Колыбели. Подробный, с подписями.
За дверью раздались шаги, потусторонний шепот, и мы замерли.
Мне было страшно, приступ паники не прошел, а все еще сидел на задворках, грозя в любой момент сжать горло. Но Гаррет не успел убрать руку с моего плеча, и я, словно другой частью сознания, наслаждалась этими не-до-конца-объятиями.
Если представить на его месте Артемуса…
Нет. Лучше не нужно ничего представлять.
Не думай образами, тем более такими.
Я прогнала из памяти красивое лицо Хранителя и уставилась на пергамент.
Шепот стих, шаги исчезли вдалеке, мы выдохнули.
— Смотри, мы на первом этаже, — прошептал Гаррет, не убирая руку с моего плеча, а вместо этого водя по пергаменту пальцем другой руки. — В следующем коридоре лифт, и вот — чуть дальше лестница. А на втором этаже…
Кабинет доктора Петтихью. Может, там есть призрак Изена? Хотя… Лучше бы не было.
Мы были совсем близко к цели, и страх пугливо сжался где-то на задворках, сменившись почти облегчением.
Оставалось только выяснить маршрут санитара за дверью и прокрасться мимо него.
Гаррет снова улыбнулся, сверкая зубами, и взлохматил мне волосы пятерней.
— Мы почти у цели, Энни.
Глядя на него, я почувствовала, как страх и радость меняются местами. Мы не близко к цели, Гаррет глубоко заблуждается.
Мы вообще непонятно где.
Мы… может, это все иллюзия? Последний кадавр все-таки вырвался из закрытой палаты, и, чтобы облегчить ему работу, Колыбель нас усыпила?
И все это — предсмертная галлюцинация?
Тьфу, Трикстер. Я несу какие-то глупости.
Но где мы? Проход в Башню Персонала завален…
— Гаррет? Ты уверен, что мы действительно внутри этой дурацкой башни? — вымученно спросила я. — Этого ведь не может быть! Совсем!
Вместо ответа он прижал меня к себе и погладил по волосам, успокаивая. Видимо, мой шепот звучал слишком жалостливо и отчаянно.
— Твоя проблема в том, что ты ищешь логику в этом месте. А ее тут нет.
— Сам говорил — «не думай образами», — нервно и обиженно сказала я.
— Осталось совсем немного, просто иди за мной, и я нас выведу отсюда. Хорошо? А потом думай сколько тебе угодно.
Он посмотрел на меня, и спокойствие легло на душу, хороня под собой бушевавшие эмоции.
— Хорошо. Пошли?
Он помотал головой, кивнув на дверь.
— Дождемся санитара, засечем время… а да что я тебе говорю, сама знаешь.
Я кивнула.
Шепот за дверью появился три долгих минуты спустя, и Гаррет припал к замочной скважине. Но в коридоре было достаточно темно, чтобы разглядеть тень, и нам пришлось ориентироваться по звуку. Шаги прошелестели мимо, и мы осторожно выбрались из каморки как раз к тому моменту, когда санитар закрывал за собой дверь в следующий коридор.
Несколько быстрых шагов, показавшихся мне чересчур странными — словно я на самом деле шла в другом направлении, привели меня к двери. Она открылась без скрипа, и я увидела очередную тень, она стояла перед огромной двустворчатой железной дверью и жала кнопку рядом — вызывала лифт. Я закусила губу.
Санитар слегка покачивался, пока кабина спускалась, призывно гудя моторами, словно слегка уставший и не выспавшийся.
Вечно уставший и вечно не выспавшийся.
Впрочем, об этом не стоит, сомнительно, что он вообще настоящий. Или… ох…
Непонимание выводило меня из себя.
А Изен спускался в Морг. Тогда, когда Колыбель была еще другой.
— Гаррет, — сказала я неожиданно уверенно и почувствовала, что страх совсем пропал, — мы должны вернуться в Морг.
Глава 8
Гаррет посмотрел на меня, насупившись. Но, кажется, он все понял.
— Не глупи, — попросил он. — Ты не знаешь, что именно это за прошлое.
На самом деле я не знала, прошлое ли это. Но мысль билась в голове испуганным воробушком, и сопротивляться я ей не могла.
Если допустить, на секунду всего лишь, что в Морге я могу встретить Изена…
Гаррет смотрел на меня внимательно, вдумчиво.
В Морге я еще могу встретить тень Изена. Интересно, тень тоже больна, как он сам? Тоже может в любой момент провалиться в сон?
Но что он искал в Морге?
И как с ним связан призрак в старом особняке? И связан ли? Или это домыслы, сплетни, слухи, и мне пора научиться отличать правду от того, что за нее выдают?..
— Идем…
Я отмахнулась от назойливых мыслей, скачущих, будто кузнечики.
Санитар уже уехал на лифте, и мы, держась за стены, проскользнули по залитому светом коридору на лестницу. Она извивалась кругами по всей башне — узкая, каменная и страшно старая. Свет от небольших настенных ламп падал неравномерно, и мы скакали по теням, чутко прислушиваясь, не послышится ли чужой шепот. Но подъем хранил молчание.
Пустые потолки в Колыбели возвышались достаточно, чтобы мы обошли башню по кругу два раза, прежде чем попасть на второй этаж.
Мимо нас, за стеной, прогрохотал лифт, крутя канаты, и замер на первом этаже. Мы остановились, но шепота больше не услышали.
И Колыбель затихла — я совершенно неожиданно это заметила. Она замолчала — совсем. Никаких больше вздохов не проносилось по воздуху призрачным ветром, ни плача, ни крика.
Только наше надсадное дыхание и шорохи шагов.