Через несколько секунд все было кончено. В живых оставался только один из нападавших, но и его черед был не за горами. Генри склонился над юным подонком, схватил за горло и заставил посмотреть себе в глаза. На побелевших от ужаса губах подростка застыл крик ужаса.
— Твои дружки мертвы. — Голос Фицроя звучал почти ласково. — Да и тебе недолго осталось. — Все вокруг заполнило ужасное зловоние: кишечник жертвы не выдержал. — Но сначала ты ответишь на мой вопрос: где можно найти Кении и Дага?
— Кении снимает комнату тут неподалеку, дальше по улице. Он иногда там ночует. А Даг… Даг ушел.
— Куда он ушел?
— Не знаю. Кто-то дал ему денег. Много. Тысячи. — Несчастный говорил очень быстро, словно надеялся, что это разжалобит его убийцу. — Кении сказал, что это все, что Даг ему сообщил. Но такое происходит не первый раз. Ходят слухи, что есть какой-то парень, который дает деньги, чтобы люди могли завязать с улицей. Дарит шанс начать нормальную жизнь. Но не всем подряд. Только особенным. И непонятно, чего требует взамен.
— А в полиции об этом знают?
— Кто из нас, черт побери, будет якшаться с полицией?
Фицрою пришлось признать, что в данном вопросе он проявил излишнюю наивность.
— Это все, что тебе известно?
— Да, все. — Парень не мог пошевелить головой, каждое его слово сопровождалось судорожным подергиванием то рук, то ног, слезы текли по его лицу, голос срывался на крик. — Но я не хочу… не хочу умирать!
Вампир лишь сильнее сжал его горло.
— Генри, — Тони перешагнул через распростертое тело, радуясь тому, что в темноте ему почти ничего не видно. Он мягко дотронулся до плеча друга, как бы принимая ту заботу, которую тот ему предлагал. — Я вас прошу, не надо. Пусть живет.
— Ты действительно этого хочешь?
— Да.
— Что ж… Ты забудешь о нашем существовании, но будешь помнить все, что произошло здесь, — произнес Фицрой, наклоняясь к лицу жертвы. — Запомни, по какой причине это произошло. Больше никакого разбоя, ты понял? Перемени род занятий.
— Ты как, в порядке? — спросил он, озабоченно взглянув на приятеля. Теперь в лице Генри уже не было ничего, что выдавало бы его сущность вампира.
— Я? Я же не участвовал… — Тони густо покраснел и поспешил отвернуться. — Пойдемте отсюда. А то и в самом деле машину разденут.
Стараясь лишний раз не дотрагиваться до металлических украшений, Фицрой дотащил тела до помойки. Он не мог не заметить волнение своего юного друга.
— Думаю, никто в этом районе не будет оплакивать этих парней, — произнес он совершенно спокойно. — Судя по всему, они были не очень-то приятными людьми.
Вокруг не было ни души. Похоже, все вокруг попрятались по домам и подворотням, чтобы не стать невольными свидетелями очередного убийства.
С “БМВ” все было в порядке, а у одной из шин, словно охраняя машину, восседал крупный полосатый кот.
— Как ты думаешь, мог кто-нибудь записать номер машины? — спросил у приятеля Генри, заводя двигатель и переключая передачи, чтобы выехать с места парковки.
— Непременно. Здешние ребята только тем и занимаются, что глазеют по сторонам да записывают в блокнотики обо всем, что попадается им на пути. Генри, большинство из них и писать, скорее всего, разучилось! Если умели когда-нибудь. — Когда вампир ничего не ответил, Тони глубоко вздохнул и прикрыл глаза. — Но кое-что мы все-таки выяснили. Даг не первый, кто пропал, хотя нас посещает всего пара призраков.
— С какой стати им продавать себя незнакомому человеку, если они даже не знают, зачем это надо?
— Да они любого за милую душу за какую-нибудь десятку грохнут. А тут предлагают тысячи долларов! — Юноша снова открыл глаза. — Тут каждый не только свое тело продать готов, но и душу! Куда теперь едем?
Доехав до перекрестка, Фицрой пожал плечами.
— Не знаю… — Внезапно он остановился на полуслове и повел носом — окно машины было приоткрыто.
— В чем дело? — обеспокоенно спросил Тони.
— Любопытный запах…
— Вы имеете в виду это зловоние?
— Да нет. Я имею в виду Вики.
*
Клиника была уже закрыта Однако из-под двери приемного отделения пробивалась едва заметная полоска света, свидетельствовавшая о том, что в здании кто-то есть. Задержался, видимо, и собирается работать всю ночь. Внутреннее чувство подсказало Вики не пытаться идти напролом.
— Где-то должен быть другой вход, — пробормотала она, — ведь не могли они разочаровать пожарников.
Держась в тени, женщина повернула на Коламбия-стрит, затем свернула на аллею, которая насквозь прорезала квартал. Здесь она наткнулась на бродяг, мирно почивавших возле мусорного бака. Одетая в лохмотья старуха пыталась выудить из еще одного бака хоть какую-нибудь еду. Завидев приближающуюся фигуру, она разогнулась, крепко прижав к груди консервную банку, и, схватив с земли палку, истошным голосом завопила:
— Да чтоб вы все провалились! Оставьте меня в покое!
Пьяной она не была. И под действием наркотиков не находилась — Вики бы это почувствовала: подобными запахами были пропитаны все окрестности. Скорее всего, это была сумасшедшая, каких много в любом большом городе и которых жизнь столь часто выбрасывает на улицу.
— Отвали, кому говорю!
Вики вырвала у нее из рук палку и вложила в ладонь две десятидолларовые купюры. Селуччи объяснял такие подачки чувством вины обеспеченного социального класса перед всеми обездоленными. Может, он и прав. Милостыня не решает проблемы. Но нельзя же вообще не обращать внимания на невзгоды других? Может быть, это хоть как-то им поможет.
Старуха подозрительно пригляделась к деньгам и внезапно швырнула их на землю.
— Я с тобой никуда не пойду, ясно? Даже если тот бугай за мной придет, все равно не пойду!
— Какой бугай?
— А тот, кто обычно предлагает свои хреновы деньги. Бугай. Истинный бугай. Он за деньги душу покупает. Глаза как у собаки. Злой он, ох злой! Только с виду добрым кажется, за собой увести хочет! Я-то знаю! — Что-то переключилось у нее в голове, и старуха проворно подняла деньги и спрятала их в своих лохмотьях. — Будь осторожна с этим бугаем, — посоветовала она и, схватив свою палку, потеряла к Вики всякий интерес.
Та двинулась дальше.
У клиники имелась собственная парковка, небольшая, но огороженная со всех сторон. Дверь черного хода была сделана из особо прочной стали. Над входом горела яркая лампочка — столь мощная, что свет резал глаза. Протерев их, Вики заметила на двери несколько насечек. Многочисленные следы обуви показывали, что кто-то пытался проникнуть с этой стороны в клинику. На стене была прикреплена табличка:
“Если лампочка горит — звоните”. Непонятно, почему можно звонить только тогда, когда горит лампочка?
Ну что ж, рискнем! Вики нажала кнопку. Звук звонка эхом отдавался в пустых коридорах больницы.
— Чем могу помочь? — спросил молодой женский голос.
Вики, постаравшись притушить блеск глаз, направила взгляд в сторону переговорного устройства.
— Меня зовут Вики Нельсон. Я частный детектив. Я разыскиваю Майкла Селуччи.
— Майкла Селуччи?
Удивленные интонации в голосе собеседницы ясно свидетельствовали о том, что она слышала когда-то это имя.
— Да. У меня есть основания полагать, что он приходил сегодня в вашу клинику. Он мой напарник и, боюсь, сейчас находится в серьезной опасности. Мне необходимо как можно быстрее найти его.
— Одну секунду, сейчас я вам открою.
“Ну и везет тебе, Вики. Если эта женщина занимается нелегальной продажей органов, значит, ты, можно считать, попала в самое пекло. Куда, собственно, и стремилась. Ясно, как день”.
Дверь со скрипом отворилась.
Яркий свет слепил глаза. Дверь за Вики захлопнулась, и впереди, в конце коридора, замаячил силуэт женской фигуры.
— Я доктор Ларош, заведующая этой клиникой. Пройдемте, пожалуйста, в мой кабинет.
Когда Вики завернула за угол, зрение наконец-то к ней вернулось.
— Боже мой!
Ее собеседница недовольно нахмурилась и резким движением провела ладонью по роскошным волосам цвета воронова крыла.
— Извините, что вы сказали?
Если бы не реакция доктора, Вики бы даже не заметила, что произнесла реплику вслух. Она пробормотала какие-то извинения, порадовавшись в душе тому, что вампиры не краснеют.
Да уж, если эта красотка принадлежит к шайке преступников, то Майк действительно влип по уши. Этот старый тупой осел питает слабость к невысоким чаровницам.
— Извините, — сказала Вики, — я вас по голосу несколько иначе представляла.
Доктор тяжело вздохнула. Видно, она не раз страдала из-за своей неординарной внешности.
— Инспектор Селуччи не говорил мне, что работает в паре с частным сыщиком. Вы не могли бы показать мне свое удостоверение?
— Вы должны были попросить об этом еще до того, как пускать меня сюда, — заметила Вики, открывая сумочку, которая висела у нее на плече.
— Я бы так и поступила, если бы вы были…
— Мужчиной? — закончила она фразу, протягивая доктору Ларош свое удостоверение.
— Да, — Черноволосая красавица была явно недовольна собственной оплошностью. Внимательно изучив документ, она вернула его Вики.
— Давайте продолжим, — сказала она — Как я понимаю, детектив Селуччи пропал? — Когда Вики кивнула, доктор Ларош оперлась подбородком на скрещенные пальцы. — Он действительно был здесь. Днем, где-то около половины двенадцатого. Застал одного из моих юных пациентов на месте преступления — за кражей презервативов. Мы вместе пообедали, потом я провела для него небольшую экскурсию по клинике. В этот момент к нам поступил новый больной, и инспектор ушел.
“Обедали вместе?”
— И вы не знаете, куда он мог отправиться?
— Не имею ни малейшего понятия.
“Значит, обедали вместе! Ладно, ладно!”
— А может, он все-таки что-нибудь на этот счет упоминал?
— Понимаете, у меня было столько работы, что мы толком и попрощаться-то не успели.
“Ладно. Обедали вместе. Большое дело. Человеку нужно питаться”.