— Что это значит?
— Что вы хотите сказать?
— Что вы хотите провернуть?
— Я оказал медицинскую помощь мисс Вудс в самолете. Я просто хочу убедиться, что она попадет домой.
— Ну-ка, валите отсюда, пока я не вызвал 911.
— Не понимаю.
— Если вы решили грабануть кого-то, вы ошиблись адресом.
— Вы с ума сошли?
— Я-то нет, а вы — возможно, док! Я знаю мисс Вудс все четыре года, что она здесь живет.
— Так в чем проблема?
— Я не знаю, кто эта дамочка, но провалиться мне на месте, если это Марша Вудс.
Глава сорок седьмая
Мобильник Дугана прозвонил три раза, прежде чем он принял вызов.
— Безопасный режим, — сказал абонент.
Дуган не узнал голоса, но вставил чип.
— Кто это?
— Я говорю с Дантистом?
— Кто спрашивает?
— Палаточник.
— Минутку, — он подозвал Тию, чтобы она все слышала. — Говорите. Что случилось?
— Вашу посылку переправили в Афины два дня назад через СТЗИГ. Она уже должна была прибыть.
— Два дня? Почему вы только сейчас сообщаете мне?
— У меня не было возможности связаться с вами раньше.
— Вы в порядке?
— Самолет СТЗИГ переправил меня на курдскую территорию, но до того, как я успел ее покинуть, разразился бой между Курдской демократической партией и Союзом патриотов Курдистана. В итоге меня схватил СПК Талабани.
— Не вижу особой проблемы, — сказал Дуган. — КДП и СПК наши союзники против Саддама.
— Но я был в униформе МЕК. Мне пришлось долго убеждать их, что я не из «Моджахедин-э халк», а из американской разведки.
— Вы рискуете.
— Риск — моя работа. У нас возникла еще одна сложность. В Ашрафе Фатима обратила Рэйвен в ислам.
— Меня не заботит религия.
— Зато она заботит мусульман, — сказал Палаточник. — Рэйвен пошла на это против воли или передумала потом. По закону фетвы она теперь изменница. Любой мусульманин в любой точке мира обязан прилюдно убить ее. Они могут работать и в Хеллениконе. Выясните, куда ее забрала охрана, и передайте для допроса Элиаде, пока сибирская язва не попала к террористам.
— Греческая группа по борьбе с терроризмом поймала большинство членов 17N, — сказал Дуган. — Операция должна считаться завершенной.
— Хотел бы я этого, Дантист. Но я узнал, что одна группа из МЕК хочет обойти 17N и задействовать своих собственных, исламских спящих агентов.
— Что их останавливает?
— Они пока не расшифровали третий катрен Тедеску и не знают, как распространять сибирскую язву. Теперь все сводится к тому, сумеет ли Госбезопасность перехватить эту посылку раньше Алексия Косты.
— И сумеет ли он решить третью загадку.
— Дуган, вам лучше уведомить американскую Госбезопасность поднять чрезвычайный уровень опасности.
— Думаете, эти политики меня послушают? Давайте признаем, Палаточник. Вы в опасности. Какие ваши планы?
— На этот раз я лучше оставлю их при себе.
Телефон смолк. Дуган повернулся к Тие.
— Два дня назад? Боюсь, мы ее упустили.
— Насколько я знаю, отец направил охранника встретить самолет и доставить Рэйвен под стражу. Нам надо шевелиться.
Без лишних слов она выбежала из комнаты. Он запрыгнул к ней в машину, едва она отъехала от тротуара. Они лавировали на шоссе между фургонами и грузовиками под свист шин и вой сирен. Он смотрел, как она подалась вперед всем телом, словно стараясь придать ускорение машине, вжимаясь грудью в руль.
— Ты решила угробить нас?
Она выпрямилась, но скорость не сбавила.
— Пока еще этого не случилось, я чувствую, ты вправе узнать о моем отце. Он был в числе студентов Техникона на той демонстрации против полковника Пападопулоса. Он стал одним из восьмисот получивших увечья, наряду с Тедеску и Мироном Костой. Лишился правого глаза и слуха в правом ухе.
— Вот почему ты стала его глазами и ушами?
— Мой отец прошел через искушение стать террористом, вроде Ясона Тедеску и Мирона Косты, но он отказался вступать в 17N.
— Что заставило его вступить в полицию и организовать оперативную группу по борьбе с терроризмом?
— Он верит в правосудие, а не в месть. И меня он так же воспитал.
Движение на подходе к аэропорту Хелленикон почти встало, машины толкались бамперами и вовсю сигналили. Когда Тия завела машину на парковку, их уже ждала полиция. Один из полицейских отдал ей честь.
Она сказала:
— Мы ищем молодую американку с голубыми глазами и светлыми волосами. Ее зовут Рэйвен Слэйд.
Полицейские ввалились в переполненный зал ожидания.
— Для начала, — сказала она, — нам надо проверить монитор системы наблюдения.
Дуган прошел за ней мимо службы УВД к службе безопасности. Она открыла дверь без стука, и они увидели, как молодая брюнетка вскочила с колен пожилого пилота.
— Спокойно, — сказала ей Тия. — Мы хотим просмотреть записи системы наблюдения в зале ожидания за последние два дня.
Пилот нацепил фуражку и ретировался. Брюнетка покраснела и, оправив юбку, стала нажимать что-то на компьютере.
— Это за последние два дня.
Дуган с Тией склонились над монитором, всматриваясь в мельтешащих туда-сюда пассажиров.
— Медленней, — сказала Тия.
Оператор нажала кнопку, и люди стали двигаться как под водой.
— Стоп! — сказал Дуган. — Назад.
Оператор отмотала запись. Он указал на толпу, мутузившую пожилого охранника. Между озлобленных людей проскользнула молодая блондинка и пошла спокойным шагом вдоль касс. Но вместо того чтобы купить билет, она повернула в сторону и пошла за другой блондинкой, нагруженной вещами.
— Это Рэйвен Слэйд, — сказал он. — Проходит через металлодетектор в зале вылета.
Они увидели, как Рэйвен хватает сумочку женщины и бросает к себе в сумку.
— Она идет в женский туалет, — сказал Дуган.
Камера медленно проехала по залу ожидания и остановилась у входа в туалеты.
— Вот она, — сказала Тия, — выходит как порядочная. Совесть под каблуком. Идем, прижучим ее.
— Подожди.
Дуган повернулся к оператору.
— Когда это было снято?
— Этим утром.
— Тогда наша птичка уже улетела.
Тия кивнула.
— Это возможно. Давай выясним, обращалась ли пострадавшая блондинка с претензией в службу безопасности.
На выходе Тия повернулась к оператору.
— Простите, что испортили вам романтическую интерлюдию.
Подходя к отделу службы безопасности за стеклянной стеной, Дуган указал на взлохмаченную блондинку, стучавшую кулаком по конторке.
— Вон наша жертва! Идем, убедимся.
Тия так разогналась, что он едва поспевал за ней. Она приблизилась к конторке, держа в руке рабочее удостоверение.
— Я из Министерства гражданской защиты. Кто эта женщина и чего она хочет?
— Она заявляет, что у нее украли этим утром сумочку с паспортом, кредитными картами и билетом на самолет. Она требует, чтобы мы сообщили об этом в американское посольство.
— Ваше имя? — спросила Тия пострадавшую.
— Марша Вудс, — взвизгнула она. — Я американская гражданка и требую, чтобы вы с этим что-то сделали!
Дуган увидел, как Тия закипает.
— Извините, но я мало что могу сделать с тем, что вы американская гражданка.
Он попытался сделать невозмутимое лицо.
— У вас есть документы, подтверждающие личность?
— Мои документы были в сумочке.
— Больше ничего с вашим именем? — спросил он.
— Если бы я знала, что меня ограбят в паршивом греческом аэропорту, я бы сделала на заднице татуировку с метрикой.
— Я направлю это дело по официальным каналам, — сказала Тия.
— Скажите вашим чертовым официальным каналам, это мой последний раз в этой паршивой стране.
Губы Тии сжались в тонкую линию. Она указала на одного из полицейских.
— Он отвезет вас в ваше посольство, где вы можете составить жалобу.
— А что с моим рейсом в Колумбус, Огайо?
— Есть и другие рейсы, — сказала Тия. — Я вас заверяю, что лично займусь вашим делом немедленно.
Тия вышла в зал ожидания, и Дуган за ней. Он понимал, что ее немедленно означало, что она положит дело этой истерички в долгий греческий ящик. Марша Вудс попадет домой не раньше Рождества.
Тия щелкнула пальцами.
— Давай теперь посмотрим, каким рейсом улетела Рэйвен. Возможно, мы сумеем задержать ее. Я предлагаю, чтобы ты позвонил в таможенно-миграционную службу США и сказал им задержать ее на выходе из самолета в Колумбусе.
— Я попробую.
Он набрал на секретном мобильнике нью-йоркский рабочий номер Элизабет.
— Кто звонит?
Он узнал ее голос.
— Кимвала, это Дантист. Скорее скажите таможенной или миграционной службе задержать молодую американку, прибывающую рейсом из Афин в Колумбус, Огайо. У нее украденные документы мисс Марши Вудс.
В скором времени Элизабет перезвонила ему.
— Марша Вудс прошла таможенный и миграционный досмотр три часа назад в инвалидном кресле в сопровождении врача.
— Можете сказать его имя?
— Я посмотрю. Да, доктор Мартин Кайл, из Уэйбриджа, Огайо.
— Спасибо, Кимвала. Я ваш должник.
— Только не звоните больше на этот номер. Помните, что касается ФБР, для вас не существует.
Когда Тия услышала новость, она сказала:
— Теперь, Дантист, нам нужно разыскать ее в Америке и экстрадировать.
— Очень смешно. Тебе никто не позволит насильно вывезти американку из своей страны.
— Твое правительство закрывает глаза на наши методы, когда желает эффективно допросить кого-то.
— Нельзя просто взять и устранить бюрократические проволочки.
— Мой отец, как Александр Великий, привык рубить гордиев узел.
— И как ты собираешься экстрадировать ее из Колумбуса в Афины?
— Помнишь СТЗИГ, который доставил тебя в Грецию? Судебная авиалиния США заберет ее и вернет в Афины раньше, чем ваше правительство узнает, что она покинула Америку.
— Экстренная экстрадиция незаконна. Как и допрос с пристрастием.