Мама…
Глава 13
…Огонь… Он окружает со всех сторон, сплавляя волосы на голове в одну сплошную корку. Ни ресниц, ни бровей уже не осталось… Страшно и больно… Но вылезти из-под кровати и выбежать на улицу нет сил… В горле горечь, глаза слезятся…
Выбитое окно и странный зверь, мечущийся по комнате в поисках ребенка… Он ищет меня… Нет… Не добить… Спасти…
Мелькание картинок, сменяющих друг друга с невероятной скоростью… Мое обожженное тельце мотает из стороны в сторону… залитые слезами распухшие от жара глаза выхватывают эпизод… Мама… В разорванном платье с неестественно вывернутой шеей и прядями волос, залитыми кровью, играющей в сполохе пожара…
…
— Сынок, помнишь, я тебя учил, как ПРАВИЛЬНО, — выделяет интонацией слово, — ходить по лесу? — В глазах отца тоска, но на губах играет улыбка. Мне больно, но я киваю.
Уже не плачу. Хоть мне и совсем мало лет, но я понимаю, что произошло непоправимое… Мама… Образ никак не уходит из головы…
— Сынок, иди вот по той тропе. — Папа показывает рукой в самую гущу соснового леса, где нет и не может быть никакой тропы.
Но, я знаю, как ее увидеть… Нужно просто по-особому прищурить глаза и вот тропа видна. Хорошо утоптанная, и слегка пыльная…
— Пап, я боюсь… Пойдем со мной… — Маленькие дети много не понимают, но они чувствуют… И я чувствую — отец не вернется.
— Сынок, мне нужно быстренько сбегать домой, забрать маму, и мы тебя догоним. — Чувствую горечь фальши и печали. Но… Отец никогда не обманывал меня… — Иди сынок… Только помни — не оборачивайся, чтобы ни было, пока не дойдешь до перекрестка. Договорились, сын? — Он протягивает свою громадную ладонь и проводит пальцем по моему лицу от лба по переносице и касается кончика носа.
В горле стоит ком. Я чувствую, что больше никогда не увижу свои родителей, но верю папе… Сил ответить нет, я просто крепко обхватываю его за шею и не отпускаю, пытаясь придумать причину, почему я не могу пойти без него…
— Ну, все… Отпусти… — Папа мягко, но непреклонно, отрывает меня от себя и поднимается во весь рост, нависая надо мной. — Тебе пора, сын. Ты уже взрослый, поэтому, я верю, сможешь пройти. Не подведи меня. И помни… — Он на миг замялся, будто подбирая слова. — Мы всегда будем рядом… — после чего решительно развернувшись, быстрым шагом пошел в ту сторону, откуда совсем недавно мы пришли…
Я хотел побежать, догнать, увязаться за ним. Но… Если я сейчас побегу вдогонку за отцом, то подведу его… Миг, какие-то минуты, и силуэт отца скрылся между деревьев. Еще долго я стоял, глядя ему вслед… Но потом, собрав в кулак всю волю, которая может быть у малолетнего пацана, поворачиваюсь в сторону открывшейся тропы и делаю первый шаг, наступая на твердую пыльную поверхность…
* * *
Прошел… Тогда, почти двадцать лет назад я дошел до перекрестка двух путей и сошел с тропы… Никто меня не догнал… Ни отец, ни мать… Да и не могли, я думаю… Странными путями учил меня ходить отец… Странными и неизведанными…
После того, как я сошел с тропы, мне пришлось поблуждать по лесу, но все же… Все же, к людям вышел… Точнее, это они на меня вышли… Изможденного жаждой и голодом, свалившегося под кустом без сил и уснувшего… Без малейшего шанса на то, что смогу проснуться…
Больница, спецприемник, детский дом… А потом меня усыновили…
Детская психика гибкая, и умеет защищаться от всего, что может причинить боль… Моя не исключение… Я просто забыл всю свою прошлую жизнь… До того самого момента, как оказался в районной больнице. У меня просто нет детства…
Точнее не было… Первые воспоминания начали приходить после контузии… Во сне… Мне снилась мама… В том самом ромашковом платье… Иногда, мне снилось, как мы с ней гуляем около дома, того самого, который виднеется вдали. Хохочет, что-то рассказывает, и время от времени подбрасывает в небо…
Но чаще снится один и тот же сон — горящий дом и окровавленная мама…
Нет, я свыкся с тем, что никогда не увижу настоящих родителей. Да, если честно, даже не думал, что смогу вспомнить… И вот сейчас, сны стали явью…
Этот мир сводит меня с ума… Первый порыв — сорваться с места и рвануть туда… К дому из моих снов… Да его толком и не было… Да… В груди защемило и скрутила тоска…
Но… Я слишком давно стал черствым… Двадцать лет — это много… Пусть детские эмоции самые сильные и запоминающиеся… Вот только — мертвые не возвращаются. Это я уяснил крепко. А то, что я вижу собственными глазами… Морок. Очередная галлюцинация…
Я стою на камне во весь рост, пытаясь убедить самого себя, но в глубине души… Мне так хочется, чтобы это все было взаправду…
Мама… Сидит, греется на солнце… Сейчас выйдет отец и они займутся обычными делами… Я подойду и услышу:
— Ну, где ты бегал сорванец? Все глаза проглядели…
Да, это было бы замечательно, наверно.
Но этого не будет. Простите, но… Я привык, что мои родные мертвы. И очерствел душой, давным-давно… Лишь злость пробуждается, изгоняя первоначальный ступор от неожиданности… Этот мир с каждым днем мне нравится все меньше и меньше…
Недавно я думал, что остепенюсь займусь делом. Ремесло какое-нибудь изучу… Нет… Сейчас, глядя на еще один призрак из прошлого, я понимаю — этот мир не оставит меня в покое, пока не надавит на все больные точки в моей огрубевшей, покрытой шрамами душе…
Что я могу сказать — в любую игру, можно сыграть вдвоем. И если этот мир, так хочет сделать мне больно… Что ж… Я тоже умею причинять боль…
И с тем, кто сейчас мне показывает этот пейзаж из забытого прошлого, тоже пообщаюсь… На том языке, на котором привык. На языке равнодушной жестокости… Умение забыть, спасает нас от безумия… Но если кто-то, упорно пытается напомнить, не давая успокоиться боли и затянуться ранам… То, это его проблемы, куда он будет прятаться…
Усилием воли отвожу взгляд… Да, мне хочется туда… В тот райский миг из детства… Но у меня тут дельце есть одно. Незавершенное… Доделаю, и вернусь… Непременно, вернусь…
Улыбка, больше похожая на оскал, перекосила мое лицо… И если бы неизвестный, решивший поиздеваться надо мной, мог ее увидеть… Думаю, он бы сто раз подумал, прежде, чем пытаться свести меня с ума…
Легко спрыгиваю с камня, выбросив ненужные мысли из головы и направляюсь в сторону оврага. То, что мне нужно, рассмотреть удалось… А именно — условно проходимую дорогу, по которой получиться покинуть зону разрушений. Решать загадки, я люблю… Но вот сейчас времени на это совершенно нет…
И все же… Зря они так… Или он… Или оно… Я, конечно, сейчас трезвый, и даже не с похмелья… Поэтому, сломя голову не сунусь в опасное место…
Кто бы что ни говорил, а в тех местах, где я служил, дураки и отморозки, очень быстро заканчивались… Выживали только осторожные профессионалы, способные в любой момент, какой бы ни была критической ситуация, намотать сопли на нос, и… Выжить. Чаще всего, просто выжить… Так что, какие бы тонкие струны моей души не задел морок, одними мультиками меня не проймешь.
Хотя и свербит где-то в подсознании мысля, что это вовсе не морок, а вполне осязаемая и реальная женщина и дом… Называть ее мамой… Нет, не назову… Даже случись ей выжить в том пожаре, ей сейчас уже к шестидесяти годкам было бы… А тут женщина в самом расцвете, едва-едва перешагнувшая третий десяток… А может и моложе…
Это не может быть правдой, потому что просто не может быть. Такая нехитрая логическая обманка, позволяет держать в узде всех моих тараканов в голове. Так себе, контроль, конечно… Но на трезвую очень даже работает, служа костылем для силы воли.
Ну и еще… По пьяной грусти, я вспыльчивый и могу наломать дров. Убить, покалечить, сожрать… Но… Париться не буду. Вспылю, и почти сразу остыну. Про себя трезвого, сказать тоже самое не могу…
Любой подтвердит — более злопамятного и упрямого человека, вы хрен найдете… так, что… Сюда я еще вернусь, определенно… Вот кажется мне, что это проделки того мага, каким-то образом залезшего в мою голову, и все тут…
Спуститься по собственному следу, труда не составляет… Вот камень. Схрон должен быть с другой стороны. Аккуратно, опасаясь поскользнуться на мокрой глине, обхожу валун, чтобы зайти с нижней стороны. Удобнее…
Какого?
С рыком, бросаюсь к яме, на том месте, где должна быть крышка… Хотя и так уже понимаю, что я там увижу… И немного выдыхаю… Схрон пуст… Самое страшное не произошло, иначе я бы за себя не ручался…
Младенцев, которых я оберегал, как зеницу ока — выкрали… Черт… Но почему я ничего не заметил. Подходы к схрону ведь просматриваются с вершины валуна… Должен был заметить… Но нет… Не заметил…
Слишком сильно увлекся мороком и прохлопал… Мудак…
Надо срочно искать, догонять, спасать… Меня раздирают противоречивые эмоции. Причем в этот раз, они даже сильнее бьют по мозгам, чем призраки прошлого… Это надо же так лопухнуться…
А еще профессионал… Да я! Да всем все покажу и докажу!
Тьфу, ё-маё… доказал и показал… Всего-то и надо было — свалить из этой местности поближе к людям и вынести детей… На ровном месте запорол… Поверил, что все продумал и просчитал. Мой вечный бич — самоуверенность… в очередной раз подвожу сам себя… И даже не это страшно. Если б мой просчет влиял только на меня, хер бы с ним… Как-нибудь уж разоберусь…
Но на кону жизнь двух беззащитных детей…
Устраивать самокопания можно до бесконечности. Поискать виноватых, посыпать пеплом голову, убить кого-нибудь, чтоб успокоить нервы… Все это можно сделать, но потом. Сейчас необходимо озаботиться решением более важного вопроса. Ага… Выяснить — кто, а главное, куда утащил детей…
Немного успокоившись, приступаю к осмотру места вокруг схрона и саму яму. Следопыт из меня, не сказать, что хороший… Но кое-чего тоже могу… Угу, в рамках курса выживания и разведподготовки…
Сейчас бы собачку специально обученную, мигом след взяла бы… Но чего нет, того нет… Попробую своими силами.
Итак… Что мы имеем? Схрон. Пустая яма, без следов осыпания. Бревнышки, служившие крышкой, не раскиданы, а аккуратно сложены в одну кучу в сторонке. На самих бревнах никаких следов нет. Ни от когтей, ни от клыков…