— Мой отец достиг края мира, — задумчиво произнёс Рилиан. — Как будет здорово, если я смогу побывать на его дне.
— Если ваше высочество хочет застать своего отца в живых, — вмешался Хмур, — нам пора трогаться в путь, к туннелю.
— Я тоже не намерена лезть в эту дыру, кто бы что ни говорил, — поддержала квакля Джил.
— Если вы действительно решили вернуться в свой мир, — сказал Гогл, — есть участок дороги чуть ниже. И если вода ещё поднимается…
— Пойдёмте же, скорее! — взмолилась Джил.
— Боюсь, нам и в самом деле пора, — вздохнул принц. — Но часть моего сердца останется там, в Бисме.
— Идём же! — не унималась Джил.
— Где же дорога? — спросил Хмур.
— Вдоль неё стоят фонари, — объяснил Гогл, — а начало дороги вы увидите на дальнем конце разлома.
— Сколько времени они будут гореть? — уточнил Хмур.
Внезапно из самых недр Бисма раздалось резкое шипение, словно заговорило само пламя (впоследствии друзья гадали, не был ли это голос самой саламандры):
— Быстрее! Быстрее! Быстрее! К скалам, к скалам, к скалам! Разлом закрывается, закрывается! Спешите!
И тут с ужасающим грохотом и треском скалы пришли в движение. Прямо на глазах щель становилась уже, и со всех сторон к ней спешили отставшие гномы, но теперь уже не спускались по стенам обрыва, а бросались вниз головой. То ли потому, что поток горячего воздуха снизу был очень силён, то ли по какой-то иной причине, но они не падали, а медленно опускались вниз, словно листья с деревьев. Их становилось всё больше и больше, и постепенно они почти закрыли собой огненную реку и рощи живых драгоценных камней.
— Прощайте, я ухожу! — крикнул Гогл и нырнул вниз.
Несколько оставшихся на поверхности гномов последовали за ним. Пропасть сделалась шириной с ручей, затем — со щель в почтовом ящике, а через мгновение стала яркой нитью. И вот с грохотом, словно тысяча грузовых поездов сцепились буферами, разлом захлопнулся. Горячий, сводивший с ума запах исчез. Путешественники остались одни в Земных Недрах, которые теперь стали, казалось, ещё темнее, и только тусклый и мрачный свет фонарей указывал путь.
— Ну, — произнёс Хмур, — ставлю десять против одного, что мы потеряли слишком много времени, но всё же попробовать стоит. Не удивлюсь, если эти фонари через пять минут погаснут.
Пустив лошадей галопом, друзья под звонкое цоканье копыт направились к слабо освещённой дороге, которая почти сразу почему-то пошла под уклон. Они подумали было, что Гогл указал им неверный путь, но вскоре увидели на другой стороне долины, на сколько хватало глаз, фонари, постепенно поднимавшиеся всё выше. А вот другое едва ли не повергло всех в ужас: в самом низу долины фонари отражались в текущей воде.
— Поторопимся! — воскликнул принц, и они галопом поскакали по склону холма.
Промедли путники хоть пять минут, и им пришлось бы совсем худо, потому что вода прибывала с бешеной скоростью, и, если бы пришлось пуститься вплавь, лошади едва ли смогли бы справиться с течением. К счастью, пока вода поднялась всего на пару футов, и хоть и бурлила угрожающе вокруг лошадиных ног, друзья смогли благополучно перейти долину.
А потом начался утомительный подъём, когда впереди были только бледные фонари, а позади — вода. Холмы Земных Недр превратились в острова, и лишь на них теперь остались фонари. Каждую минуту какой-нибудь фонарь впереди гас. Скоро везде, кроме дороги, по которой они ехали, наступит полная темнота. Позади них, на самом низком участке, фонари хоть ещё и не погасли, но уже светили почти на уровне воды.
Надо было поторапливаться, но лошади нуждались в отдыхе, так что путникам пришлось спешиться. Окружающую тишину нарушал лишь плеск воды, и Джил вдруг спросила:
— Интересно, а этот, как его, Отец Время, утонул? А все те странные спящие животные?
— Я думаю, мы находимся ниже них, — отозвался Юстас. — Помнишь, как мы спускались к Мрачному морю? Вряд ли вода дошла до его пещеры.
— Всё может быть, — озабоченно произнёс Хмур. — Меня больше интересуют фонари на дороге. Не находите, что они как-то бледноваты?
— Они такими и были, — возразила Джил.
— Но сейчас свет явно зеленее, — не желал соглашаться Хмур.
— Вы хотите сказать, что они гаснут? — воскликнул Юстас.
— Как бы то ни было, светить вечно они не будут, — стоял на своём квакль. — Но не всё так плохо: я слежу за водой, и, кажется, она поднимается уже не так быстро, как раньше.
— Небольшое утешение, дружище, — заметил принц, — если мы не сможем найти дорогу наверх. Должен просить у вас прощения: из-за моей гордыни и фантазий мы слишком задержались у разлома. Давайте продолжим путь.
Примерно за час пути Джил то казалось, что Хмур был прав насчёт фонарей, то приходило в голову, что всему виной её собственное воображение. Тем временем ландшафт менялся. Верхний свод Земных Недр был уже так близок, что они могли отчётливо рассмотреть его даже в тусклом свете фонарей. Неровные огромные стены подступали всё ближе и ближе. Дорога вела в круто уходивший вверх туннель. Путешественники то и дело натыкались на кирки, лопаты, тачки и другие признаки недавних работ землекопов. Всё это выглядело бы обнадёживающе, будь они уверены, что смогут выбраться на поверхность. Вместе с тем мысль, что они попадут в нору, которая будет сужаться всё больше и больше, и уже не смогут повернуть назад, не доставляла никакого удовольствия.
Наконец свод сделался таким низким, что Хмур и принц стали задевать о него головами. Пришлось спешиться и дальше вести лошадей под уздцы. Дорога была очень неровной, и каждый шаг приходилось делать с большой осторожностью. Вот тут-то Джил и заметила, что становится темнее. Теперь в этом не приходилось сомневаться. В зеленоватом свете лица друзей выглядели странно и жутковато. Внезапно Джил, не в силах удержаться, вскрикнула: ближайшие к ним два фонаря одновременно погасли, а через мгновение погас и следующий. Они оказались в абсолютной темноте.
— Мужайтесь, друзья! — раздался голос принца Рилиана. — Спасёмся мы или погибнем, Аслан нас не оставит.
— Совершенно верно, сэр, — отозвался Хмур. — Ну а если уж мы отсюда не выберемся, родственникам хоть тратиться на похороны не понадобится.
Джил промолчала. (Это лучший способ скрыть свой страх, если не хотите, чтобы другие о нём узнали.)
— Лучше всё-таки идти, чем стоять здесь, — проговорил Юстас, а Джил, услышав дрожь в его голосе, подумала, что поступила мудро, промолчав.
Хмур и Юстас двинулись вперёд, выставив перед собой руки, чтобы ни на что не наткнуться, а Джил и принц пошли следом с лошадьми в поводу.
— Или у меня что-то с глазами, или там, впереди, какой-то свет, — через некоторое время произнёс Юстас.
Прежде чем ему успели ответить, Хмур воскликнул:
— Стоп! Здесь тупик. И это земля, а не камень. Что ты сказал, Вред?
— Клянусь львом, — воскликнул принц, — Юстас прав: здесь действительно какой-то…
— Это не дневной свет, — перебила его Джил. — Он какой-то слишком холодный и голубой.
— Всё лучше, чем ничего, — проворчал Юстас. — Мы можем до него добраться?
— Он не совсем над нами, — пояснил Хмур, — а скорее над той стеной, на которую я наткнулся. Поул, не могла бы ты взобраться мне на плечи и посмотреть, что там такое?
Глава пятнадцатая. Исчезновение Джил
Свет, как это ни странно, места, где они стояли, не достигал. Друзья только слышали, но не видели, как Джил пытается забраться кваклю на спину. До них то и дело доносилось: «Совсем не обязательно совать палец мне в глаз», — или: «И твоей ноге не место у меня во рту», — или: «Ну вот, уже лучше»… Наконец послышалось: «Давай подержу за ноги, а руками сможешь опереться».
Подняв глаза, друзья различили чёрный силуэт головы Джил на фоне пятна света и в нетерпении воскликнули в один голос:
— Ну что там?
— Это дыра, — прозвучало в ответ. — Я могу пролезть в неё, если подняться повыше.
— Там что-нибудь видно? — спросил Юстас.
— Пока ничего, — ответила Джил. — Послушайте, Хмур, давайте-ка я попробую встать вам на плечи, а то сидя не достаю до края дыры.
Они услышали шорох, а затем увидели силуэт Джил по пояс на сером фоне отверстия.
— Послушайте, — начала было Джил и вдруг вскрикнула, но как-то сдавленно, словно ей зажали рот.
Затем она сразу обрела голос и вроде бы закричала что есть мочи, но никто не услышал ни слова. И тут на мгновение пятно света исчезло, словно его заслонили, друзья услышали какую-то возню, а следом — голос квакля:
— Скорее! На помощь! Держите её за ноги. Кто-то тащит её вверх. Да не здесь! Поздно!
Дыра наверху вновь засияла холодным светом. Джил исчезла.
— Джил! Джил! — завопили все в один голос, но ответа не последовало.
— Вы что, не могли схватить её за ноги? — набросился на Хмура Юстас.
— Не знаю, Вред, — простонал квакль. — Я неудачник. Это судьба. Видно, мне суждено стать виновником гибели Поул, как суждено было есть говорящего оленя в Харфанге, но это не снимает с меня вины.
— Это величайший позор и горе для нас, — произнёс принц. — Мы спрятались за смелую леди, и теперь в безопасности, а она в лапах врагов.
— Не сгущайте краски, сэр, — заметил Хмур. — Мы все ещё можем умереть здесь от голода.
— Интересно, а я смогу протиснуться в то отверстие, куда пролезла Джил? — спросил Юстас.
А с Джил случилось вот что. Высунув голову наружу, она обнаружила, что смотрит вниз словно бы из окна второго этажа, а не из отверстия в земле. Из-за того, что провела много времени в темноте, поначалу она ничего не могла различить, кроме того, что попала не в солнечный мир дневного света, который так жаждала увидеть. Здесь было ужасно холодно и вокруг разливалось бледно-голубое сияние. Откуда-то доносился странный шум, а в воздухе то и дело пролетали белые предметы. Как раз в этот момент она и крикнула Хмуру, что хотела бы встать ему на плечи.
Оказавшись повыше, Джил увидела и услышала гораздо больше. Шум, который она уловила, состоял из ритмичного топота и музыки, исполняемой четырьмя скрипками, тремя флейтами и барабаном. А ещё она поняла, где находится. Джил выглядывала из дыры в обрывистом берегу, который спускался вниз примерно на четырнадцать футов. Вокруг было белым-бело. Внизу двигались какие-то существа, и когда Джил присмотрелась, у неё перехватило дыхание. Это были нарядные маленькие фавны и дриады с венками из листьев в развевающихся волосах. На мгновение ей показалось, что их движения хаотичны, но затем стало понятно, что они исполняют танец, причём замысловатый, со множеством переходов и фигур, так что сразу и не поймёшь. Тут Джил осенило, что бледный голубоватый свет исходил от луны, а всё вокруг покрыто белым снегом. Ну конечно! В чёрном морозном небе сияли звёзды, а то, что отбрасывало тень на танцующих, оказалось деревьями. Мало того, что они всё-таки добрались наконец до наземного мира, так ещё и оказались в самом сердце Нарнии. Джил почувствовала, что от радости того и гляди лишится чувств, а музыка, страстная, сладкая, словно исполненная волшебства, но доброго, в отличие от бренчания ведьмы, ещё больше усилила её восторг.