— Жжем?
— Танис-Танис, — он удрученно покачал головой. — Никогда так не делай!
Он спешился, закинул поводья на луку седла, и я последовала его примеру.
— Мало ли, что за вчерашний день могло случиться? — Илиан шел вперед с оружием наизготовку, уверенно и привычно поглядывая по сторонам. — Вдруг, кто-нибудь из них все же остался, и сидит, спрятавшись за артефактом, в надежде, что мы увидим, что здесь никого нет и просто уйдем? Она же русалка, у нее какой угодно артефакт может отыскаться. Или к ним в гости прибежала соседская девчонка? А поиск не видит ее потому что… Знаешь, дети в приморских районах порой что только на шее не таскают: морю безразлично, кого топить. Или вчера нас выследил кто-то, кто желает зла ордену Цербера. И тогда ему легче легкого оглушить какого-нибудь бедолагу, прикрыть чарами — а потом объявить, что церберы покрывают тварей и жгут добропорядочных горожан. Или запереть в избе спящую тварь, которая вылупится от огня. Или…
Камень толкнул незапертую дверь — и осекся.
Я, приотставшая от него, как и положено приличному Оку, любопытно вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что там?
— Или вот.
Камень сдвинулся, давая понять, что там безопасно и я могу войти.
Внутри рыбацкой хижины было пусто. Как говорится, шаром покати — нигде не запнется. Бережливые хозяева забрали всё, мало-мальски ценное. Осталась печь в углу, лавки да стол.
Вот на столе она и стояла — крутобокая глиняная миска, полная отборного морского жемчуга.
Глава 14
Илиан
— ...на каждую русалку я навесил маяк, так что если они используют силы для причинения вреда людям, орден об этом узнает, — заключил я свой отчет и выложил на стол перед аргусом мешок со “взяткой”.
Эстон распустил завязки, пошевелил рукой жемчужины.
— Это осталось в хижине, когда мы пришли ее зачищать, — счел необходимым уточнить я, что мзда была получена не в обмен на милосердие, а в благодарность за оное.
— Что ж, я полагаю, ты поступил разумно. Как тебе известно, трофеи, полученные на задании, Орден изымает, однако ты и твое Око получите щедрое вознаграждение за два успешных дела, — он достал из стола лист бумаги, начертил на нем что-то, поставил магическую печать, заверяющую подлинность, свернул и передал мне, — можете зайти к казначею сегодня же.
Этого, конечно, следовало ожидать, но Танис все равно расстроится.
Горе-напарница провожала уплывающий жемчуг крайне скорбным взглядом, и на мой слегка насмешливый пробубнила что-то про серьги-бусики, подарок наставнице.
Со мной к аргусу она, воспользовавшись положением младшего, отчитываться не пошла, то ли избавляя себя от нудной повинности, то ли от трагедии расставания с жемчужным богатством.
— Надеюсь, его светлость граф Бирнский пребывает в добром здравии, — Эстон осторожно намекнул, что если я желаю поделиться с орденом, зачем меня вызывал отец, то орден будет крайне рад.
— Благодарю, здоровье его светлости в полном порядке, — я в свою очередь остался при своем и выносить на обсуждение ордена семейную драму не собирался.
Аргус кивнул, признавая за мной это право.
— Больше ничего не произошло? Закатный лес по-прежнему ведет себя тихо?
— Так точно, — уверенно и без раздумий кивнул я.
И внутри что-то царапнуло.
Странное ощущение.
Пустоты.
Зудящее чувство, как будто было что-то, но что?
— Илиан?
Я слегка вздрогнул, выныривая из самокопания.
— Прошу прощения, аргус.
Эстон посмотрел на меня с отработанной укоризной.
— Я говорил о том, что рад, что вы с Танис сработались.
— Танис прекрасное Око. Она сильна, быстро учится. Но мы не сработались. Мне по-прежнему не нужен напарник. Я порекомендовал бы ее в пару к Йосу. Он достаточно уравновешен для ее…
Выходок.
Но вместо этого переформулировал:
— ...особенностей ее характера.
Я совершенно не рассчитывал, что аргус моему совету-просьбе внемлет — никто не будет разбивать успешную связку (а пока дела делаются и Око всем довольно, связка считается успешной) из-за капризов одного Клыка. Но тем не менее, считал, что мою позицию все равно стоит озвучить.
Как и следовало ожидать, мои рекомендации Эстон видел в гробу.
— Пока срочных донесений нет, отдохнете пару-тройку дней малыми дозорами. Можешь быть свободен.
Когда я вышел из кабинета аргуса и спустился во двор, там внезапно обнаружилась Танис.
Она сидела на ступеньках в окружении тройки церберов, кажется, из тех, что прибыли вместе с ней и первое время за ней же и таскались, как выводок гусят за мамкой. И сейчас молодняк, несомненно, делился впечатлениями и приключениями.
Она почуяла меня, обернулась — толстая коса, сверкнув бусинами, сползла с плеча на спину — увидела пустые (без мешка!) руки и смешно, с досадой, наморщила нос.
Я утешительно помахал бумагой для казначея, но Болотная ведьма, очевидно, предпочитала трофейный жемчуг презренному злату, потому что Танис скривила губы и отвернулась обратно, тряхнула косами и те снова легли на плечи.
Внутренне посмеиваясь, я направился в комнату, пытаясь прикинуть, когда в Сарде следующая Большая Ярмарка.
Мысли эти отравляло только по-прежнему зудящее на периферии сознания ощущение.
Я что-то забыл.
Танис
Акрополь встретил приветливо: знакомыми мордами. Я, признаться, даже обрадовалась — с первого дозора мы почти не виделись. Не то чтобы я скучала, но узнала, что все целы-здоровы — и как-то на сердце спокойнее стало. Из наших на месте не было только Владиса, а с остальными мы наперебой мерялись, кто какую тварь завалить успел.
Болотного змея из-под Хорвуса видел весь Кремос, ради него к нам даже приезжали из других акрополей: зарисовать чудовище, составить подробное описание… добыть для своих мастеров склянку яда на опыты или кусок шкуры на брони.
Говорили, что голову подумывало забрать к себе в чучельный зал Логово, наш же аргус, понятное дело отдавать диковинку отчаянно не хотел, уперся и сдвинуть его пока не удавалось.
Парни завистливо поглядывали на меня, я принимала вид бывалый и самоуверенный, сама же отчаянно завидовала Тереку. Его, такое же зеленое Око, как и я, напарник, присмотревшись к нему в первом дозоре, учить взялся всерьез, и уже со второго задания Терек полностью вел дозор сам. Клык в процессе не вмешивался и не поправлял, и только когда уже все заканчивалось, брался разбирать: что было сделано хорошо, а что в следующий раз можно бы сделать и лучше…
Терек рассказывал про свою службу взахлеб, раздуваясь от гордости, парни посмеивались.
— Ну, а ты как? — спросил Дем, когда Терек выдохся.
За минувшие дни он, кажется, высох еще больше, стал еще серьезнее и собраннее.
— Хвалит тебя твой Клык?
— Да как тебе сказать… — многострадальный зад, по которому пришлись “похвалы”, зачесался. — Зато мы гнездо русалок видели! Представляете, прямо семьей жили: человек-отец, мать-калека и пятеро дочерей, двое старших уже в полную силу вошли!
Илиан вышел их акрополя один.
Один — то есть, без жемчуга. И хоть иного ожидать не приходилось, грусть все равно обуяла меня с новой силой: я ведь с ним уже сроднилась! Я ведь его уже -по-де-ли-ла! Что родным, на подарки, что себе, на радость малую…
А тут аргус. Вот зачем, зачем аргусу мой жемчуг? Он же мужик! Мужики жемчугов не носят!
Так что несмотря на заветные свитки в руках у Камушка, к напарнику я подходила неохотно.
— Держи, — он тут же отдал ношу мне. — Сейчас к казначею пойдем, расчет получим. Это первое. Второе: нас на ближайшее время ставят на малые дозоры, дадут отдохнуть. Если хочешь заказать себе что-то в городе — то как раз самое время. Ну и третье: завтра из Кремоса в логово обоз идет. Ты книгу свою дочитала?
— Да когда бы?
— Ясно. Значит, письмо к Верховному аргусу отправлю без “Наиполнейшего списка чудовищ”. Пусть и правда выяснит у церберов, приезжавших в Бирн, как так вышло, что труд моего предка не заинтересовал орден…
Камень хмурился, шагая через внутренний двор к тому входу, что вел к обиталищу казначея, а у меня же, напротив, потеплело на сердце: вроде, пустяк, а приятно! Не отмахнулся, и впрямь спросит!
И спохватилась:
— Илиан! Мне парни сказали — Навара пришла в себя!
Услышав эту новость, я обрадовалась: надо Камню сказать, пусть тоже порадуется!
А сейчас внутри неприятно царапнуло: а не обрадуется ли он слишком?..
Но напарник только кивнул, принимая к сведению: то ли и так уже знал, то ли попросту чурбан бесчувственный!
— Коса! Эй, Коса! — долетело тем временем откуда-то со спины.
Я поводила взглядом, выискивая цербершу с незнакомым именем.
— Да Коса же! — рявкнули тем временем со спины, догоняя.
Камень покосился на меня недоуменно, и я ответила ему растерянным взглядом: что не так?
— Фух, еле догнал! — Дейрек Рыскач звонко хлопнул по спине сперва Илиана, потом меня. — Коса, ты за первый боевой дозор акрополь поить будешь? Ваши все уже выставлялись!
Камень нахмурился, а я, стряхнув руку, которая словно случайно так и осталась лежать у меня на плечах, взбодрилась: точно! Я же сегодня получу первую плату за первое убитое чудовища! У меня же сегодня праздник!
Столовая, которую бравые представители ордена Церберов оккупировали для торжественного мероприятия, гудела. Праздновать что бы то ни было каждый цербер не дурак. Мне даже не потребовалось ничего организовывать — только расплатиться с мужичком, чью телегу разгрузили так стремительно, что я даже не успела глазом моргнуть.
На мою легкую растерянность от этакой расторопности (и когда успели договориться, чтобы все привезли?) Рыскач только подмигнул — мол, зелена ты еще девица, опытный цербер сразу в уме цепочку выставит: новичок с крупного задания вернулся, новичку дадут денежку, новичок будет проставляться, а значит… зачем откладывать на завтра пьянку, которую можно сделать сегодня? К тому же ту пьянку, на которую аргус даже столовую выделял — орденские традиции это святое.