но обломали на их Крепости все зубы. Славные были деньки.
А теперь? Теперь их осаждают эти лесные варвары! Харц сплюнул и злобно выругался. Их некогда непобедимую конницу побили прямо в поле! Несмываемый позор на его седины. Липа Ольм был немедленно отстранен от командования конниками. Гульм Ро с удовольствием казнил бы его, виновника неслыханного позора кабалеро. Но род Ольм был знатен, и многие из него находились сейчас в Крепости, не стоило их дразнить. Поэтому бывшего командира конницы поставили на Стражу Ворот, а командующим назначили сына Харца Тура Гульма. Он как раз входил в пору зрелости и отлично овладел воинским делом. Ему бы еще поменьше жестокости и побольше дальновидности. Но ничего! Пообтесаются. А вот и он.
На площадку вышел кряжистый мужчина в легких доспехах. На боку висел тяжелый меч — ирган, могучее оружие, подвластное далеко не каждому. Гульм входил в число лучших мечников их племени. С поклоном младший Ро двинулся вперед.
— Отец, я выполнил твой приказ. Все арестанты убиты.
— Хорошо — Харц задумался, его озадачивали странные действия восставших лесовиков. Они второй день зачем-то копались на этом берегу, выстраивая странные сооружения и механизмы. Почему они не идут на штурм? Ведь гонцы давно посланы. Хоть их северные и западные соседи из друзей давно стали врагами, но в данной ситуации должны были прислать помощь. Или рухнет вся их система власти над покоренными племенами. Харцу уже доложили, что восставшим помогают эти проклятые морские торгаши. Как он потом отомстит этим коварным южанам!
— Что-то тревожит тебя, отец? Эти лесные бродяги ничего не смогут нам сделать! Наши стены крепки как никогда. У нас есть колодцы с водой, в зиму они не пересыхают. В погребах продовольствия запасено до весны, разве что придется зарезать лишних коней. Мы выдержим любую осаду!
— Разве они готовят осаду? — посмотрел на сына исподлобья Харц.
— Они так безумны, чтобы идти на штурм? — удивился в свою очередь Гульм.
— Они уже были безумны, когда вышли на поле против конницы кабалеро — отрезал отец — что еще можно ожидать от них и их нового вождя. Кстати, что ты узнал нового о нем?
От правителя не ускользнуло, как замешкался новый командующий.
— Понятно. Сын мой, как ты собираешься править племенем, если не утруждаешь себя разведкой и собиранием новых известий? Мы уже сели в лужу из-за нашего идиота наместника. Так бездарно прозевать новый мятеж! Где были все его шпионы и соглядатаи? Хорошо, что его сожгли, лучшая казнь для безмозглого слуги.
— Да — кивнул головой Гульм.
— Что да! — взъярился вдруг Харц — Иди, проверь еще раз кабалеро, пусть готовятся к вылазкам! А то сейчас, наверное, пьют вино и баб щупают. Горе у них, понимаете! Пусть кровью искупают свое поражение! И пришли мне сюда Ольма.
Через четверть часа в зале для повседневных обедов появился опальный командир. Он молча встал у входа, наблюдая за трапезой своего сеньора. Харц не торопясь, резал тушеное мясо и подкладывал вареные овощи. В его возрасте приходилось выдерживать диету. Наконец он сделал знак рукой, и Старый Ольм подошел к столу сбоку и налил патрону вина в серебряный кубок.
— У тебя есть что сказать, Липа? Или ты окончательно утратил свои способности? — старый Харц внимательно наблюдал за реакцией своего лучшего воина. Тот не выглядел виноватым, значит, не сломался и еще годен для дела. Ольм выдержал испытывающий взгляд повелителя и спокойно ответил:
— Да, мой Харц. Мы допросили пленных и тех, кто смог убежать. И у нас остались в поселке лазутчики, сегодня утром один из них приплыл в Крепость.
— И?
— За всем этим стоят все те же: Утос со своими ветеранами, и род Краперсов, местный старшина Укпос их поддержал.
— Вот бараны! — Ро так сжал рукой кубок, что тот начал гнуться — Надо было уничтожить все их семя.
Ольм промолчал, ведь заводил этого бунта оставили в живых, по той причине, что они приносили самый большой доход кабалеро. Торговля лесом и металлами являлась очень прибыльной.
— Но это не самое главное. У Кошениста появились новые покровители. Это два чужака, прибывшие издалека. Один из них и является их командующим. Говорят, что он непосредственно командовал битвой, и новый строй лесной пехоты ввел именно он. Лесовики называют его Герцогом.
— Как, как?! — вскричал удивленно Ро.
— Герцог, мой владыка.
— Не может быть! Уже два столетия ничего не было слышно о герцогах! Откуда, черт побери, он взялся?
— Никто не знает, мой Харц. Некоторые шепчутся, что они прибыл с востока.
— Его прислали морские торгаши?
— Нет, мой владыка. Он не из их племени, хотя их ватага беспрекословно его слушается. По его внешнему виду многие полагают, что он родственен горному племени Кошениста, а они пришли позже всех с востока. Может он и в самом деле посланник их общих предков, оставшихся на старой родине?
— Черт! — Харц уже не мог сидеть, встал и заходил по залу — Ты представляешь, что это значит?
— Да.
— Это значит, что он имеет полное право на эти земли! Нам надо его уничтожить, уничтожить.
— Да, мой Харц. Но для начала нам необходимо победить лесные племена.
— Иди — хозяин Крепости уселся в кресло — и больше никому об этом не рассказывай!
Харц угрюмо смотрел вслед своему лучшему командиру, у него вдруг возникли очень нехорошие предчувствия. Его род еще никогда не был в такой опасности. Боги! Сложнее было придумать времени хуже, чем это. Бойцы его племени Кабалеро потеряли былой воинственный дух. Северные, восточные и западные племена конников больше не помогают друг другу. Степняки потеряли из-за засухи свои огромные стада и свою былую силу. Нет, и не будет в этот раз им помощи ниоткуда. Старый правитель мрачно смотрел на старинный портрет Ирда Ро — зачинателя его рода и первого правителя этой древней Крепости и спрашивал его — «Неужели я буду последним?». Но суровый властитель, изображенный некогда на полотне, молчал, он выполнил свой долг и ждал такого же от своих потомков.
— Увидел что-то новое? — Зиг подошел к своему компаньону и также уставился в сторону высоких башен Крепости. Мощное оборонительное сооружение было выстроено давно, и давно же толком не ремонтировалось. Кабалеро явно не утруждали себя излишней работой, полагаясь больше на своих быстрых коней и острые мечи. Принц обернулся к товарищу и опустил маленький бинокль.
— Странно, такое впечатление, что они совершенно не готовятся к обороне.
— Что ты от них хочешь? Они более сотни лет не знали равного себе противника. Они просто разучились воевать по-настоящему.
— Ну, я бы так не сказал. Оружием они владеют виртуозно. Я видел их на поле битвы, это серьезный противник.
— Я не об этом, друг мой. Они не готовы биться по-настоящему, с озверением, не боясь ни своей, ни чужой крови. Посмотри на наших лесных братьев. Вот они не боятся умереть.
— Ха — Золас снисходительно глянул на своего напарника — тебе никогда не стать военачальником. Важен не страх смерти, а стремление к уничтожению врага. А лесовики сейчас хотят уничтожить конников раз и навсегда. Это вопрос дальнейшей жизни или смерти их рода. Если мы возьмем крепость и откроем пороги, то откроем и путь к морским торговцам. Пойдут корабли, оживет торговля. Люди Миревры захватят речные замки, стоящие на Сегонере. Это будет настоящий исторический переворот. Контролируя реку, они вместе с Кошениста будут контролировать переправы степняков, а значит диктовать тем свои условия. Восточные племена степняков сильно зависят от своих пастбищ. Северные же давно живут контролем на северными торговцами, ну а западные сильно ослабли и вырождаются. Наши кабалеро не раз их били и отобрали лучшие пастбища.
— Хм, а ты, принц, хорошо изучил местные политические реалии. Далеко шагаешь, штаны порвешь!
Золас вдруг раскатисто захохотал и стукнул наемника по плечу — Ну я же из рода де Маржодов! Ты ожидал что-то другое?
— Не знаю — Зиг затеребил небольшую рыжеватую бородку — Мы когда выступаем?
— Я жду окончания всех работ и сигнала от Краперса старшего.
— Хочешь все сразу?
— А чего нет? Посмотрим, что Харц нам предложит.
— После нашего удара они скорей всего сделают вылазку, и вылазку отчаянную.
— Об этом Утос позаботится, у него достаточно опытных людей. Фаланга и тяжелая пехота будет вся в его распоряжении.
К вечеру прибежали гонцы от Пита Краперса — все было готово к выступлению. Всю ночь механизмы и сооружения переправлялись через реку и устанавливались напротив Крепости. Стражники замка со страхом наблюдали, как все новые и новые костры вспыхивают по эту сторону реки. В Крепости раздавались тревожные крики, на стены поднялись новые бойцы, а в казематах башен и внутренних дворов велась бурная деятельность. Взошедший с первыми лучами солнца на центральную башню Харц был поражен.
— Что это? — спросил он Липа Ольма — Я никогда не видал ничего подобного.
— То, что стоит напротив центральных ворот похоже на приступ, или по-нашему таран. Но он защищен сверху крышей, и защита у него сделана из толстой кожи с металлическими полосами. Это опасная машина.
— Думаешь, они смогут пробить наши ворота?
— Вполне.
— Это невозможно! — безапелляционно заявил стоявший тут же Тура Гульм — Они очень крепкие.
— Ты уверен, господин? — насмешливо спросил его старый командир — Когда их в последний раз ремонтировали?
— Я… — сын Харца растерялся.
— То-то же.
— Гульм — взглянул на нового командира конников владыка — во время вылазки твоей главной задачей будет уничтожить эту машину. Ты хорошо меня понял?
— Да, Харц — быстро ответил побледневший Тура, ему стало не по себе от пронзительного взгляда отца.
— Тогда ступай, готовь своих воинов.
Гульм резко развернулся и побежал по ступенькам вниз. Проводив его взглядом, Харц снова повернулся к Ольму — Что скажешь об остальном?
— Вот эти высокие деревянные башни похожи на приспособления для штурма. Я читал о подобных сооружениях в древних книгах.