– П-показалось, говоришь?! Проф, похоже, у нас уже проблемы…
От стресса, если честно, могли быть и глюки, вот только очень уж реалистичные: из прохода между ангарами неспешно выбралась здоровенная псина и демонстративно уселась в теньке.
– Соба-а-ачка… – протянул я, вскинув автомат. – Иди к дяде…
Вот я тебя сейчас, тварюга… Особых подробностей не разглядеть – далековато, но по размерам пес примерно совпадал с обладателем челюстей, не оставивших на Игнасио живого места.
Свист раздался отменно не вовремя – я как раз коснулся спускового крючка – и, что называется, обгадил всю малину: псина с неестественной скоростью сорвалась с места и в пару прыжков скрылась из виду.
– Профессор, ну на хрена?! – взъярился я.
– Это не я.
– А кто?
– Кто бы знал… Вон он!!!
Я оглянулся, проследил направление ствола РПД и выцепил взглядом объект. Ну что сказать? Мужик как мужик, довольно крупный – пониже и пожиже Профессора, но погабаритней меня. Одет в замызганный камуфляж, деталей не видно – он стоял у двери одного из лабазов, на той стороне улицы, где торчала двухэтажка. Через два строения от «ленда» – как раз такая дистанция, чтобы черты лица смазались.
– Откуда он взялся?
– С крыши сиганул. – В голосе Олега отчетливо слышалось напряжение. – Вроде бы.
– Псины нет, – задумчиво сообщил я, бросив беглый взгляд на ангары. – А этот чего ждет?
Вряд ли мужик мог читать мысли, но, словно в насмешку, изобразил интернациональный жест, поясняющий, какого именно размера рыба водится в местном водоеме, и нырнул в лабаз, прикрыв за собой дверь.
– Выманивает, сволочь! – скрипнул зубами Олег.
– Однозначно. – Трудно спорить с очевидным фактом. – Сейчас я его возьму тепленьким…
– Вова, ты дурак?!
Вот честное слово, задрал уже! Хоть бы что-то новенькое придумал.
– Проф, ты неправильно ставишь вопрос, – страдальчески вздохнул я. – Дурак не дурак, а лезть к нему придется. Потому что другого шанса может не быть, а «язык» не помешает.
– Давай из «дегтяря» пальнем. Зуб даю, он эту халупу насквозь прошьет!
– И ты сможешь выстрелить в человека, который нам пока еще ничего плохого не сделал?
Что бы я там ни думал, а доказательств, что именно он свернул шею Мануэлю, у нас не было.
– Хочешь проверить?
Ч-черт! Похоже, после Гавиоты Олег изменился куда сильнее, чем казалось на первый взгляд. И мне это совсем не нравилось.
– Без гарантии, – все же отверг я предложение напарника. – И патроны береги, кто знает, сколько тут еще монстров. А для мужика у меня сюрприз есть. На крайний случай берег.
Я продемонстрировал Олегу извлеченный из заветного кармашка дырчатый цилиндрик «эм восемьдесят четвертой», полюбовался изумленной рожей Профессора и вернул натовскую «глушилку» на законное место.
– Ну ты и маньячина! – только и сумел вымолвить напарник. – Признайся, у тебя в кармане атомная бомба не завалялась?
– Чего нет, того нет, – развел я руками. Устроил «укорот» на спине, подхватил «моссберг», переключил рацию на прием. – Все, я пошел. Секи улицу, увидишь собаку – гаси.
– Удачи.
– К черту!
До лабаза добрался быстро, за пару перебежек. А потом остановился в нерешительности: дальше-то что? Будь я на месте того мужика, что бы я предпринял? Один, как говорится, и без оружия. А я, напротив, ходячий арсенал. Где гарантия, что я не возьму и не высажу пару магазинов по стенам? Проф абсолютно справедливо заметил, что «семерка» хлипковатое строеньице насквозь будет шить. Одна надежда, что я этого делать не стану – как не стали мы из пулемета палить. Тогда оптимальная позиция справа от двери. Она, как я заметил, внутрь открывалась – тут все двери таким макаром навешаны, за исключением секционных ворот, какими были оснащены склады. Совершенно стандартные ворота, из самых дешевых, даже без электропривода. Калитки в них обычно ближе к одному краю располагались, в данном случае к левому – моему левому. Навесы тоже, соответственно, слева. И заходить придется, контролируя неудобную – правую – сторону. Лучше не придумаешь, чтобы придержать ствол да приголубить чем-нибудь тяжелым по черепу.
Можно, конечно, прямо сейчас его завалить – чуть в сторону от дверной рамы, на уровне груди из «сто четвертого» садануть, и, если я прав – а вероятность этого весьма велика, – получить еще один труп. Который, понятное дело, никакой ценности для нас с напарником представлять не будет. Посему план негодный.
Приоткрыть дверь и закатить «глушилку»? Тоже стремно, если не дурак, ему и небольшой щели хватит, чтобы попытаться напасть. Сверху запулить? Не вариант, по крайней мере, с фасада. Лабаз собран хоть и из сэндвич-панелей, но качественно, без щелей. По размерам чуть больше микрокоттеджей, только крыша плоская и окон нет. Точно нет?..
Ни фига не точно, я, когда мимо первого аналогичного строения пробегал, краем глаза заметил что-то этакое на боковой стене. Почти под самой крышей, что характерно. Уж не знаю, за какой такой надобностью обитатели заимки склады именно так расположили – в линию, с двухметровыми проходами в промежутках, – но факт имел место. Нет бы вплотную, как нормальные люди делают, или вообще один длинный с перегородками, если несколько отдельных боксов нужно. А эти вот так – по три с каждой стороны улицы. Видать, какой-то скрытый от меня смысл был.
Ну и хрен с ним. Зато сейчас это обстоятельство сыграло мне на руку. Осторожно сместившись влево до середины прохода, я осмотрел боковую стену и беззвучно ухмыльнулся: прав я насчет электропривода. Не было его и быть не могло в связи с отсутствием электричества. Лампочек внутри даже нет, вместо них по всей длине щель под крышей, забранная мутной полиэтиленовой пленкой. Очень, надо сказать, потрепанной – дыра на дыре, если совсем уж честно. Как минимум один сезон дождей пережила. Грех не воспользоваться таким подарком.
Стараясь не шуметь, я извлек из кармана заветную «глушилку», выдернул чеку и запулил пластиковый цилиндрик в окошко. Попал как надо – в ближайшую к фасаду дырку. Граната шлепнулась с той стороны стены, и я поспешил зажать уши. Хлопнуло, пыхнуло – периферийным зрением отсвет уловил, – кто-то глухо зарычал, и я рванул с высокого старта, подхватив «моссберг». Секунда добежать до двери, полсекунды дернуть ручку, еще полсекунды – ввалиться в лабаз, придерживая левой рукой створку, а правой – дробовик в боевом положении. Перехватить ружье покрепче, упершись в дверь плечом, окинуть помещение взглядом, сопровождаемым движением ствола… Есть! Получил, болезный.
Мужик с ошалелым видом торчал посреди склада, вернее, его не занятой старым тойотовским «Хайлюксом» половины – пикап был вплотную притерт носом к тыльной стене. Больше ничем лабаз порадовать не мог, так что свободного места оставалось достаточно. Было где разгуляться. Но я, пораженный состоянием противника (вместо того чтобы ползать на карачках, протирать глаза и мотать головой, он стоял на своих двоих и лишь чуть покачивался, никак на меня не реагируя), скользящим шагом сократил дистанцию и от души двинул ему прикладом в лоб. Звук получился резкий и звонкий, как будто по каске, и я не сразу сообразил, что это одновременно с ударом захлопнулась дверь. Да и бог с ней. Главное, что ноги мужика подломились, и он рухнул на спину, попутно неслабо приложившись затылком о хорошо утоптанную землю. Спекся клиент. Осталось только упаковать и доставить по назначению. Куда именно, я еще не решил.
– Вова, псина!!!
Предупреждение Олега запоздало – в этот же миг ворота содрогнулись от тяжелого удара, как будто кто-то на них напрыгнул с разбега. Хорошо не в калитку, не уверен, что замок такое бы выдержал. А собачка-то нехилая! Минимум полцентнера, а то и поболее. Есть о чем задуматься, ага.
– Ложись, стреляю!!!
А вот за то, что без предупреждения шмалять не стал, большое тебе человеческое спасибо, Профессор! Я, как стоял, упал ничком – головой к «тойоте», ногами к воротам, и постарался вжаться в пол как можно плотнее, – и тут тишину разогнал треск РПД. Пули с неповторимым звуком принялись терзать сэндвич-панели, согласно предсказанию прошивая лабаз насквозь. Или это мне звук показался неповторимым… еще бы, над самым ухом свинцовые осы свистели. И не только свистели, а еще глухо чпокали, вгрызаясь в стены, и с веселым звоном просаживали борта пикапа. И все это на фоне характерного скрежета когтей по металлу – такое ощущение, что псина решила вскарабкаться по воротам на крышу. Бред, конечно, – собаки даже по деревьям лазить не умеют, а тут вообще оцинковка, хоть и тонкая, да еще сверху слой пластика. Зато поверхность гладкая, зацепиться не за что. Наверное…
Наконец с улицы донесся взвизг, сменившийся поскуливанием и шорохом лап по песку – наверняка тварюга билась в агонии, – но скрип когтей по панелям, периодически сменяемый короткими паузами и мощными ударами, никуда не делся. Разве что сместился вбок и локализовался в левом ухе. Так и знал, что добром это все не кончится!..
– Вова, там еще одна! Не достану!
Я перекатился на спину, выставив над собой «моссберг», ткнул в кнопку на рации:
– Принял!
Олег еще что-то пытался сказать, но переключать рацию на прием мне было некогда: я напряженно вглядывался в «смотровую щель», одновременно пытаясь встать на ноги без помощи рук – те были заняты дробовиком, выпускать который даже на долю секунды я не горел желанием. Здоровая псина, должна же хоть чуть-чуть в окне задержаться – оно, хоть и широкое, в высоту сантиметров тридцать, не больше. Да и вскарабкаться на гладкую стену в полтора человеческих роста высотой еще надо умудриться. Разве что с разбегу, а дальше как придется. Но, судя по скрежету, у кабыздоха все шло по плану.
– Куджо долбаный! – процедил я сквозь зубы. – Макс, с-сука, лучший друг человека![17] Откуда только взялся на мою голову!
Откуда он появится, а?! Кто бы знал… Размышления мои прервал очередной шлепок тяжелой туши по сэндвич-панели, привычно преобразившийся в скрежет когтей, а затем и в треск пленки в дальнем углу лабаза. Гулко завибрировал под псиной капот «Хайлюкса», я дернулся на звук, вскинув «моссберг»…