Противоположный берег отсюда казался очень далеким. Я бы не поставил на то, что смогу до него доплыть. Деревья на той стороне были махонькими, не больше половинки моего мизинца.
— Чего, Гаррет, смотришь? Речек не видел? — Рядом со мной присел Халлас и принялся раскуривать трубку.
— Таких больших — нет.
— А по мне — лучше бы их совсем не видеть. Река — это значит лодка. А я ненавижу лодки!
— Если ты не понял, то наш гном очень боится плавать, — объяснил стоящий неподалеку Медок.
— Гномы ничего не боятся! Просто лодки — не для гномов!
— Для гномов мотыги, — фыркнул Делер. — Да не нервничай, Счастливчик! Переправишься ты без всяких мучений. К тому же это не челнок, а паром.
— Иначе говоря, большая лодка! — хмуро выпустил колечко дыма Халлас.
— У него морская болезнь, — ухмыльнулся Медок.
Халлас задымил еще сильнее, угрюмо косясь на водные просторы.
— Морская болезнь еще ничего! Я вот плавать не умею, — с излишней гордостью проинформировал нас Кли-кли.
— То есть совсем? — Халлас посмотрел на шута.
— То есть только как топор могу! И нисколько не боюсь.
— Ядрена кочерыжка! Я же сказал, что гномы ничего не боятся!! — взорвался Халлас.
Вернулись Угорь и Арнх.
— Ничего не получается, милорд Алистан. — Лысина Арнха блестела от пота. — У них какой-то городской праздник. Никто не работает, оба парома простаивают, все пьяны. Так что до завтрашнего утра с этого берега мы никуда не денемся.
— А, тьма! — выругался командир.
Мы перебрались поближе к паромам, чтобы утром первыми переправляться на тот берег. Две деревянные махины с огромными барабанами, на которые были намотаны толстые цепи, стояли в четверти лиги от Болтника. Они располагались в ста ярдах друг от друга и находились во владении совершенно разных людей.
Одного из паромщиков мы нашли. Старикан сидел в своем доме, стоящем на берегу реки, и наотрез отказался перевозить нас даже за все золото Сиалы.
— Работники гуляют, кто цепь выбирать будет? Сегодня ночью придут, проспятся, а завтра с утреца отчего же не перевезти таких замечательных господ? — кряхтел он.
— Смотри, дед! Пойдем к твоему конкуренту!
— Да идите, господа хорошие, я вас держу, что ли? Только бесполезно это, клянусь богами. Там то же самое. До утра ничего не работает, праздник у нас.
Зато упрямый старик с радостью уступил свой дом Маркаузу, Миралиссе и Эграссе. Довольно щурясь и слушая, как бренчат у него в карманах денежки, паромщик потопал в город.
— Глупость какая, — сказал Басс. — Как они семью-то кормят? Мало того что далеко от города, так еще рядом конкурент.
— Не скажи, — хмыкнул Дядька. — Паромы постоянно переправляют товары для Пограничного королевства, да и солдат перекидывают с берега на берег. Армия платит хорошо…
— Ближайшая переправа в сорока лигах к северу отсюда, Болтник — последнее крупное поселение в этих местах, — поддержал Дядьку Арнх. — На том берегу лишь отдельные деревушки да замки дворян.
Нам мягких кроватей не досталось, пришлось ночевать на берегу. Дикие отнеслись к этому факту спокойно — им доводилось проводить ночи в снежной тундре Безлюдных земель, где только огонь и одеяло отделяют спящего от холода и смерти, чего уж тут говорить о ночевке на свежем воздухе возле какой-то речки? А вот Басс недовольно ворчал:
— Мало того что вы тащите меня незнамо куда, так еще и комаров заставляете кормить! А, тьма! — Он ударил себя по лбу, враз припечатав нескольких кровопийц.
Тут Проныра был прав — воздух просто звенел. Мелкие твари появились к самому вечеру и решили устроить себе шикарный пир. То и дело раздавались проклятия и оглушительные хлопки. Комары отправлялись в свет десятками, но это, как видно, совершенно не волновало их голодных товарищей. К тому же сейчас не было ветра и ничто не могло сдуть кровососущую мелочь от реки.
Кли-кли предложил замечательное шаманство гоблинов, которое, по его словам, должно было уничтожить всех комаров на десять лиг в округе, но, помня его волшебство с веревками, уничтожившее дом сторонников Неназываемого, мы послали шута с его замечательной идеей куда подальше.
Кровососы продолжили свое пиршество. Меня лично бесило, что они все время норовили залезть в уши и в рот, при этом не переставая противно жужжать. Наконец даже Элл не выдержал и пошел за помощью к Миралиссе. Вернувшись, он бросил в костер, разожженный из дров, позаимствованных из поленницы паромщика, какой-то порошок, и по округе распространился пряный аромат травы. Комары начали дохнуть сотнями, и буквально через несколько минут нашим мучениям пришел конец.
Темнело, и вода в реке приняла вид черного зеркала, в котором отражались плывущие по небу облака. Спустя несколько мгновений заходящее солнце бросило последние лучи на речную гладь, и та засияла, словно расплавленная бронза.
В окрестных камышах раздался плеск.
— Эк рыбешка-то играет, видать, щука мальками промышляет, — вздохнул Дядька.
— Вот бы сейчас ушицы, — мечтательно причмокнул Арнх. — Надоела мне Халласова дрянь.
— Не хочешь — не ешь! — отрезал гном, услышав последнюю реплику воина.
— Да ладно тебе обижаться, Счастливчик. Сам бы небось рыбку покушал, — добродушно отозвался Арнх, опуская ноги в речную воду. — Ух! Теплая как парное молоко!
— Мало ли чего бы я покушал. Где бы еще это взять, вот в чем вопрос!
— А давайте просто наловим рыбы! — осенила Кли-кли гениальная идея. — Я еще никогда в жизни рыбу не ловил!
— А снасть ты где возьмешь?
— Дык снасть — это не проблема. Возьмем веревку, пару гвоздиков, наживку и закинем подальше. Может, какой дурак и клюнет, — поглаживая бороду, сказал Дядька.
— Давайте! Ну давайте, а? — запрыгал непоседливый Кли-кли.
— Дядька! — откликнулся Делер, кормивший лошадей. — Уважь Кли-кли.
— Ладно. Только пусть он, пока я снасть делаю, найдет какую-нибудь наживку.
— Это я щас! Это я мигом! — закричал радостный гоблин, убегая на поиски.
— Ну просто ребенок, — хмыкнул Басс, подсаживаясь ко мне. — Ничего у них не получится, с такой снастью только лягушек ловить.
— Ты погоди судить-то, я на такую снасть еще в детстве во-от таких лещей таскал, — развел руки Дядька.
— Хватит заливать, лучше идите к огню, жрать готово, — позвал Халлас.
Мы почти опустошили котелок, когда у костра появился шут Его Величества.
— Брось это! — рявкнул Сурок, отодвигаясь от гоблина подальше. — Она уже воняет!
— Конечно же она воняет, — радостно сказал Кли-кли, держа на вытянутых руках дохлую кошку.
— Где ты ее нашел?
— В канаве возле дороги, ее телега переехала. Уже давно. Честно-честно! У нее в глазах даже червяки завелись, во!
— Да не порти нам аппетит! — отодвинул от себя тарелку позеленевший Мумр.
— Так мне ее что, бросать, что ли? Сами же сказали, наживка нужна, — озадаченно хлопая глазами, спросил зеленый сорванец.
— Но не дохлая же кошка! Думать надо, Кли-кли!
— Погоди, Фонарщик, — облизал ложку Дядька. — А почему бы и нет? Чем мы рискуем?
— Своими желудками, — вставил Халлас, стараясь не смотреть на облезлый трупик несчастного создания. — Скажи, Делер?
— Халлас прав, — подтвердил карлик.
— Не отчаивайся, Кли-кли, сейчас мы насадим твою наживку на крючок.
— Ура! Вот здорово! Спасибо, Дядька! — Кли-кли едва не уронил кошку в котел с кашей.
Халласа от такого кощунства над его стряпней чуть удар не хватил, и гоблин поспешил убраться на берег и дожидался десятника там. Я решил посмотреть, как будет проходить такая странная рыбалка, и, встав из-за «стола», отправился к рыболовам.
Дядька без всякой брезгливости взял кошку за хвост, приладил ее к самодельной снасти, раскрутил, как какую-нибудь пращу, и забросил в реку. Раздался громкий «плюх», и по воде разбежались круги.
— И что теперь? Щас клюнет, да? — От нетерпения гоблин подпрыгивал на месте.
— Может, сейчас, может, чуть погодя. На, вот тебе веревка, намотай на руку, как дернет, так и ты дергай, — степенно сказал Дядька, передавая снасть Кли-кли.
Гоблин уселся на берегу и принялся смотреть на спокойную гладь воды, в которой уже отражались первые звезды.
— Слушай, Дядька, — тихо шепнул я десятнику, когда мы, оставив Кли-кли в одиночестве, шли обратно к костру. — Ну я понимаю Кли-кли. Но ты-то ведь должен знать, что поймать что-то на полу-разложившуюся кошку — это надо очень постараться!
Дядька усмехнулся:
— А я знаю.
— Тогда зачем…
— Кли-кли он ведь как ребенок. Гоблины взрослеют гораздо позже, чем мы, люди. Пускай расслабится и отдохнет. Одни боги знают, чего ему стоит все время быть шутом. Там, за Иселиной, начинается Приграничье, и ни у кого из нас уже не будет времени на отдых.
— Все настолько плохо?
— Приграничье, конечно, не Безлюдные земли, но орки там могут появиться в самый неожиданный момент. Для Первых запустить карательный отряд на наши земли — дело совершенно обычное, и нам придется держать ухо востро, иначе гибели не избежать. Мы уже двоих успели потерять… Проклятье! Какой я ко всей тьме десятник, если не смог их уберечь?!
— Хороший, Дядька. В гибели Кота и Горлопана твоей вины нет. — Вот и все, что я смог ему ответить.
— Забудь, — вздохнул он. — Я просто слишком стар для таких походов. Давно пора забрать заработанные денежки да обосноваться в собственной таверне. Вот закончим это дело, я так и поступлю.
— Ты то же самое говорил, когда мы вернулись из последнего похода, — ухмыльнулся слышавший нас Медок. — Горбатого могила исправит!
— А ну молчать, сосунок! Я пока еще здесь десятник, — добродушно осадил его командир. — Как же я вас одних оставлю-то, обалдуев?
На том разговор и прекратился.
От воды тянуло свежестью, звезды одна за одной вспыхивали на небе. Дикие расстилали на траве походные одеяла, готовясь ко сну.
— Так куда мы все-таки едем? — спросил Басс, подсовывая под голову свернутую куртку.
— Ты просто спи, человек, — усмехнулся эльф. — Как приедем, я первым сообщу тебе.