Пой, флейта! По…
Глава 17Из леса
На следующее утро Солнечный Зайчик ни словом не обмолвилась о том, что я увидел прошлой ночью, да и я у нее больше ничего не спрашивал. Кли-кли, видно, что-то подозревала, так как все утро подозрительно косилась в мою сторону, но, слава Саготу, с расспросами ко мне не приставала. За прошедшую ночь туман, державшийся в Заграбе последние двое суток, исчез. Гному стало гораздо лучше, во всяком случае, он был не так бледен, как вчера, да и дыхание стало ровным. Пока Пушистое Облачко выдавала нашему маленькому хмурому отряду невесть откуда взявшийся свежий хлеб, сыр и мясо, Солнечный Зайчик шептала над Халласом заклятия. Только мы собрались перекусить, как вернулись лоси. Пришлось жевать на ходу, Бегущий-в-лунном-свете не собирался ждать, когда мы соизволим утолить голод, сидя на траве.
Лоси бежали весь день, лишь дважды останавливаясь по просьбе дриад. Похоже, зверюги нисколько не устали, несясь напролом через самые глухие лесные чащобы, чего не скажешь о нас, сидевших на их спинах. Дриады с нами почти не разговаривали, отделываясь короткими, ничего не значащими фразами. Лишь с Эграссой маленькие Дочери леса были подчеркнуто вежливы и приветливы.
Все последнее время гоблинша была очень задумчива и печальна. Уже ставшее таким привычным дуракаваляние кончилось. Шут исчез, умер. Кли-кли стала сама собой, и это было непривычно. Если честно, я ловил себя на мысли, что начинаю скучать по никогда не унывающему шуту.
Краткий перерыв вновь сменялся бешеной лосиной рысью по осеннему лесу. Животины словно от огня бежали, только успевай держаться. Останавливались лишь в сумерках, да и то это было желание дриад, а не лосей. Мне показалось, что наши рогатые лошадки, дай им волю, смогли бы бежать без устали пару деньков и никакая темень их, похоже, нисколько не смущала.
Костер горел, Мумр тихонько наигрывал на дудочке. Дриады и лоси, исчезли в ночном лесу, предоставив нас самим себе.
— Куда они уходят? — спросил Угорь.
— Разговаривать с лесом, — немного помолчав, ответил Эграсса. — Узнают новости, советуются, может, еще что-нибудь. Не знаю… Ни мы, ни орки так и не научились слушать лес. Так что мне нечего вам рассказать. Может, Кли-кли знает больше.
— Да нет. Я знаю столько же. С лесом могут общаться лишь его дочери. Ну и флини… иногда. Наши старики говорят, что раньше гоблины могли разговаривать с Заграбой, но это в далеком прошлом. Теперь Заграба молчит, и нам для разговоров остаются лишь самые болтливые из лесных духов… Слишком многое оказалось утеряно в Седую эпоху…
— Халлас очнулся! — крикнул Фонарщик, ходивший проведать гнома.
Счастливчик действительно пришел в себя и теперь, привалившись к дереву, осторожно ощупывал повязку. Заметив нас, гном криво усмехнулся и зашипел от боли.
— Кто мне накрутил такое чудо?
— Лежи, — подскочила Кли-кли. — Тебя ранили.
— Раз говорю и жив, значит, не серьезно, — хмыкнул гном, но повязку теребить бросил. — Как это меня так?
— Ты ничего не помнишь?
— Да помню что-то, — задумчиво протянул гном. — А подземная бездна! Голова кругом идет, и рожа вся огнем пылает! Чего молчите? Крепко он меня зацепил?!
— Ты глаз потерял, — жестко сказал Угорь, решив ничего не скрывать. — Досталось тебе здорово. Если бы нам не помогли, по тебе бы уже пели «Прощение».
Халлас пожевал губами, подумал:
— Значит, мне повезло. Глаз не башка — проживу как-нибудь… А где Делер? И милорда Маркауза что-то не видно… Чего замолчали-то?
— Им повезло меньше, чем тебе, — вновь взял слово Угорь. — Они погибли.
— Делер… Как? — разом потеряв голос, просипел бородатый.
Угорь рассказал.
— Оставьте меня, — дослушав рассказ, буркнул гном и отвернулся.
Фонарщик собрался что-то сказать, но Угорь лишь едва покачал головой. Мы вернулись к костру, а Кли-кли, несмотря на просьбу, осталась рядом с гномом.
— Они были очень дружны. Даже странно, — неожиданно сказал Угорь. — Когда Счастливчик пришел к Одинокому Великану, они с Делером чуть друг друга не пришибли. А потом так случилось, что десяток Халласа попал во время рейда в засаду рачьего герцога. Орденский маг их подвел. Гнома должны были вздернуть, но Делер его вытащил чуть ли не с эшафота. С тех пор гнома и прозвали Халласом. Они с карликом были не разлей вода, хотя и дня не проходило, чтобы не поругались…
— Вы как хотите, а я иду спать, — вздохнул Мумр. — Завтра опять целый день скакать.
— Эграсса! — Я достал из сумки Ключ. — Думаю, лучше, если ты возьмешь его себе.
Эльф посмотрел на артефакт и молча повесил его себе на шею.
— Какие они, Гаррет?
— Кто?
— Створки.
Я задумался:
— Не смогу нормально их описать.
— Понимаю. — Эльф неожиданно улыбнулся. — Их никто не может описать. Наверное, когда-нибудь придется спуститься и увидеть творение рук мастеров моего народа. Там ведь очень красиво, правда?
— Не всегда, — осторожно ответил я. — Я не сторонник красоты, которая может укусить, если ты понимаешь, о чем я говорю.
— Говорят, там много сокровищ. Ты прихватил что-нибудь с собой? — Уголки губ гарракца дрогнули в едва заметной усмешке.
— Не так уж и много, — вспомнив о пропавших изумрудах, буркнул я. — Все, что я вытащил из Храд Спайна, отняли орки.
— Сочувствую, — произнес Эграсса.
Интересно, он насмехается или серьезно?
— Можно задать вопрос? — Я решил сменить тему.
— Попробуй.
— У какого орочьего клана черно-белые нашивки?
— Черно-белые? Ты что-то путаешь. С чего это тебе пришло в голову спрашивать?
— В Костяных дворцах я видел тела орков. На их одежде были черно-белые нашивки.
— Такого клана давно не существует. Это Сгинувшие, мы истребили его еще в Седую эпоху.
— Сгинувшие? — Кли-кли села рядом, затем поймала взгляд Угря и сказала: — Халлас уснул. Так Сгинувшие… Это ведь вы их так назвали? Клан Аргада?
— Да, гоблин, именно клан Аргада. Мы потрудились стереть его с лица земли, и нам это удалось.
— С чего такое рвение?
— Аргад довел своих воинов почти до Листвы. Мы не смогли стерпеть такой пощечины. Рано или поздно, но мы смогли победить. Последние сотни Сгинувших спрятались в Костяных дворцах, в какой-то из семи крепостей, что являлись пропускными пунктами, через которые беспрепятственно могли проходить любые желающие. Черно-белые словно сошли с ума, они стали нападать на всех, даже на своих собратьев. Другие кланы от них отвернулись, а нам это было на руку. Мы взяли ту крепость, а Аргада вместе с его полководцами наши шаманы вплавили в центральную башню. Живыми. Так говорят легенды. С тех пор через ту крепость редко кто отваживался проходить. Мои предки перестарались, и души мертвых до сих пор мстят путникам.
— Я прошел, — как бы между прочим выдал я.
— Ты хочешь сказать, что видел Аргада? — Эграсса смерил меня недоверчивым взглядом.
— Если какой-то из покойников, вплавленных в башню, был Аргадом, то да.
— Значит, ты везучий, если целым и невредимым прошел через проклятое место.
— Или ваши легенды ошиблись, — тихо ответил Угорь.
— Просто Гаррет — Танцующий, вот и весь сказ, — выдала свое веское мнение Кли-кли. — Другой бы не прошел.
— Спасибо тебе, Кли-кли, — ядовито ответил я ей. — Ты вселил в меня уверенность в моей исключительности.
— Но ты и вправду исключительный! — возмутилась она. — Ты Танцующий с тенями! Великая книга Брук-грук не врет!
— Ты повторяешься, — вздохнул я. — Скажи что-нибудь новенькое.
— Дриады идут, — произнесла Кли-кли, и из темноты в круг света вступили Солнечный Зайчик и Пушистое Облачко.
— Лес говорил с нами, — произнесла Солнечный Зайчик, не спеша присаживаться. — Орки выступили. Война началась.
Я охнул, Кли-кли пискнула, Мумр, которому не удалось уснуть, затейливо выругался, Угорь и Эграсса остались бесстрастными, словно им сообщили не о войне, а о том, что завтра нам на завтрак не выдадут сладкую булочку.
— Когда это случилось?
— Несколько дней назад.
— Это все, что мы должны знать?
— Нет, но мы ничего не понимаем в войне и не сможем рассказать вам так, как требуется. Лишь смутим и запутаем. Звонкий Ручеек послала к нам флини, скоро он будет здесь.
— Как скоро?
Пушистое Облачко закрыла глаза, словно вслушиваясь в ветер, что гулял в голых ветвях деревьев.
— Он будет у костра через несколько минут. А пока, думаю, вам стоит узнать, что завтра придется изменить направление.
— Как?
— На запад. Мы не хотим, чтобы вы, выйдя из Леса, оказались в руках орков.
Угу. Они не хотят, чтобы Рог Радуги попал в орочьи лапы. До нас им нет никакого дела.
— Мы переправим вас на западный берег Черной реки. Вы окажетесь рядом с людским городом. Мойциг, если я правильно помню. Орки обошли его стороной. Скоро прилетит флини, советую его выслушать. Завтра мы выйдем из Золотого леса.
Дриады вновь скрылись за деревьями. Видно, они не очень-то жаловали наше развеселое общество.
— Что же получается? — Фонарщик задумчиво потер щетинистую щеку. — Если завтра из Золотого леса… То при такой скорости через три, нет, через два дня мы уже покинем Заграбу?
— Будем уповать именно на это. — Угорь сжимал и разжимал кулаки. — Сейчас на юге королевства горячо!
— Но если мы выйдем на западном берегу Иселины, то из Заграбы мы сразу попадем в Валиостр?
— Ты всегда был гением, Гаррет, — съязвила Кли-кли. — Да, ты совершенно прав. Мы окажемся на самом южном из всех югов — юге Валиостра. Южнее некуда. От Мойцига до Ранненга всего девять дней пути. Оттуда еще немного, и мы дома.
— Не надо, Кли-кли, — попросил Угорь. — Не стоит ничего загадывать. Неизвестно, что с нами случится.
— Но если ничего не случится, то скоро будем на месте.
— Кли-кли, ты все сказал? — осведомился я.
— Угу.
— Не возражаешь, если я продолжу?
— Угу.
— Спасибо.
— Не за что, Гаррет.