Сердце у меня мгновенно провалилось в пятки, но Фонарщик развеял мой страх:
— Это Угорь, пошли быстрее. Там что-то интересное.
— Интересное не выглядит опасным?
— Было бы там что-то опасное, он бы совершенно не так свистел. Но все же постарайся держаться у меня за спиной.
— Обещаю не высовываться. И Кли-кли придержу, дабы не лез под ноги. — Что бы кто ни говорил, а я обладаю массой хороших качеств, и главное из них — благоразумие.
Дорога взбиралась на очередной низенький холм, и мы поспешили вперед. На вершине появился Угорь и махнул нам рукой. Поднявшись, мы увидели то, что привлекло внимание наших разведчиков, — впереди лежал Мойциг.
— И кто мне говорил, что Первые сюда не добрались? — прорычал Халлас.
Его вопрос остался без ответа. С холма открывался замечательнейший вид на реку, огромное неровное поле, кое-где поросшее редколесьем, и город, располагающийся в четверти лиги от нас. Справа, между полем, городом и рекой, возвышались мощные серые стены небольшого замка. Как я знал, еще два замка находились по ту сторону Мойцига. Задумка строителей заключалась в том, что город находился в середине треугольника, образованного тремя цитаделями. Вполне удачное оборонительное решение — прежде чем идти на штурм городских стен, надо было разобраться с форпостами, иначе существовала неплохая возможность схлопотать удар по флангам или в тыл от замковых вояк, предпринявших вылазку, когда враг, позабыв обо всем, ломится в городские ворота.
Но и штурм одного из бастионов мог оказаться палкой о двух концах. Пока разбираются с одним, придет помощь из другого, да и из города не упустят возможности укусить. Так что Мойциг был воистину крепким южным орешком, и взять его лобовым штурмом было практически невозможно, разве что одновременно начать штурм всех трех замков и города, а такое возможно лишь при очень большой армии. Если бы все орки нагрянули под стены Мойцига, а не разделились на три отдельные армии, у них был бы шанс, а так… так это было заведомо проигрышным делом, о чем и говорило поле.
Оно было черным-черно от трупов. Слишком далеко, чтобы я мог разглядеть детали, но и бобер бы понял, что Первые взялись штурмовать ближайший замок и нарвались на фланговый удар подоспевшей армии Мойцига и других бастионов. Цитадель, которую пытались захватить, устояла, но часть ее стен и три из шести башен были разрушены. Не удивлюсь, если здесь поработало орочье шаманство. Но даже магия не смогла помочь Первым, и они не устояли против человеческой армии. Я ни на мгновение не сомневался, кто победил в этой битве.
— Сколько их? — машинально вырвалось у меня.
— Если на глазок, то не больше трех тысяч, — прищурившись единственным глазом, выдал Халлас. — Знатно их покрошили. Жаль, что мы не успели принять участие в драчке.
Лично я нисколько не жалел о том, что мы слегка запоздали к побоищу. Тьма поймет этих гномов, им бы только мотыгой кому-нибудь доспех проломить.
— Не думаю, что три тысячи, — возразил Фонарщик.
— Чего гадать-то? Давайте подойдем и посмотрим! А лучше спросим у кого-нибудь!
— Разбежался, Халлас! По мне, так туда лучше не лезть! Пристукнут свои как каких-нибудь дезертиров, и поминай, как звали. Раз тут у нас такие пироги, предлагаю обойти город стороной. Чего шею в петлю совать?
— Идти придется, Мумр. Без лошадей до следующего города будем добираться слишком долго.
— А на кой нам город, Эграсса? Зайдем в любую деревню и купим лошадок.
— Ага! — Кли-кли прямо-таки источала волны цинизма. — Так тебе и продадут! И парадную уздечку с седлом еще в придачу накинут! Думать-то тоже иногда надо! Да во всех окрестных деревнях не найдется самой завалящей кобылы! Всех животин в армию согнали, а коли не согнали, то крестьяне своих пахотных лошадок не отдадут.
— Значит, Гаррету придется украсть у них лошадей, — невозмутимо парировал Мумр.
— Я не конокрад, — буркнул я и поспешно добавил: — К тому же это могут расценить как мародерство и вздернуть нас на ближайшем дереве.
— Нам придется идти. — Слова Фонарщика о дезертирах эльфа нисколько не смутили. — Сейчас информация намного важнее лошадей. Стоит послушать, что здесь знают, прежде чем отправляться в Авендум. Первые могли взять местность в кольцо, а этот отряд мог оказаться всего лишь авангардом.
С этими словами Эграсса стал спускаться с холма. Остальные двинулись следом. Кли-кли на всякий случай вцепилась в мой рукав, но на этот раз я не пытался высвободиться из ее цепких пальчиков. Пусть идет.
— На что они рассчитывали? — произнес я. — Тремя тысячами взять такой укрепленный город просто невозможно.
— Ну почему же невозможно? — услышал меня Угорь. — Очень даже возможно. Насколько я помню военную историю и историю Войны Весны, такой случай уже был. В ту войну две тысячи Первых нахрапом взяли Майдинг, захватив врасплох и разгромив втрое превосходящие силы людей, а затем удерживали город до подхода своей основной армии. Наверное, эти парни решили повторить подвиг предков.
— И в итоге обломали зубы! — безжалостно закончил Халлас. — Это же надо было такое удумать! Пытаться взломать такую оборону! Даже карликам было бы ясно, что горожане прослышат о продвижении орков по восточному берегу Иселины и успеют подготовиться! Вот олухи эти Первые! Тупее их только доралиссцы!
— Первые не были глупы, — не согласился эльф. — Они были молоды, а молодости присуща самонадеянность.
— Не понимаю.
— У Эграссы зрение лучше твоего, — разъяснила гному Кли-кли. — Вот погоди, дойдем до места, где проходило сражение, сам все поймешь.
— А может, мы обойдем стороной поле боя?
— В чем дело, Гаррет? — нахмурился Фонарщик. — С каких это пор ты стал бояться покойников?
«С тех самых пор, как прогулялся по Храд Спайну!» — подумалось мне, но я благоразумно промолчал. Просто не понимаю, зачем нужно переть напролом и шагать через мертвецов, когда есть совершенно свободный клочок пространства, стоит лишь немного забрать левее.
Эграсса, кажется, считал так же, как и я, потому что свернул с дороги, и, когда мы подошли к полю битвы, основная масса убитых осталась по правую руку, но и того, что мы увидели, было вполне достаточно.
Эльф оказался прав — насколько я мог рассмотреть, орки и вправду были молодыми. Очень молодыми. Совсем еще дети. Они решили повторить подвиг предков, но в итоге встретили смерть.
— Мальчишки… — прошептала Кли-кли. — Вот странно, Гаррет. Они наши враги, страшные враги. Они ненавидят всех, кто другой, но сейчас мне их жаль.
— Ты прав, шут. Дети не вправе находиться там, где за мечи должны браться настоящие воины. Что ими двигало? Зачем это глупое нападение? Они ведь знали, что нет никаких шансов на победу, — произнес Угорь, стараясь не смотреть на лица мертвецов.
— Может, их окружили и заставили принять бой, Угорь? — предположил я.
— Следы говорят обратное. Их никто не окружал, да и Заграба рядом. Они могли бы прорваться.
— Интересно, когда произошла эта битва?
— Побоище, Гаррет, — поправил меня Эграсса. — Это поле — поле побоища, а не поле битвы. Глупым щенкам не оставили никаких шансов. Ты чувствуешь, Кли-кли?
— Да.
— О чем вы, побери меня тьма?!
— О магии, Халлас. Тут использовали магию.
— Не слепой, гоблин. Слава богам, один глаз у меня еще есть! Замок вон как порушили!
— Это сделали люди.
— Что?! — в один голос спросили мы с Фонарщиком.
— Здесь не было никакого шаманства, лишь волшебство. А значит, это поработали или люди, или светлые эльфы. Последнее, как ты понимаешь, весьма сомнительно.
— Зачем же тогда было рушить собственный замок, умник?!
— Откат, Халлас. Так называемый откат. Цена волшебства. Здесь использовали одно из сильнейших заклятий вашего Ордена. Смею предположить, что грохнули какой-то мерзостью, которая на время обездвижила всех орков. Заклинание должно было быть так сильно, что откат не смогли проконтролировать, и он шандарахнул по замку. Но большая часть удара пришлась по тем же оркам. Видишь, как земля вдавлена и что с телами?
— Я думал, это кавалерия их так помяла, — процедил Угорь.
— Следов копыт нет.
— Уже вижу, Кли-кли. Зато следов подкованных сапог полно.
— Ага. Тех, кого не примял откат, добили подоспевший защитники. Первые все равно не могли сопротивляться и отправились во тьму. Не очень-то честную битву затеяли люди.
— По мне, так туда оркам и дорога. — Мумр сплюнул себе под ноги. — Сидели бы в своей Заграбе и не лезли к нам в королевство. А что до войны… Как раз вот это и есть война, Кли-кли, а на войне все средства хороши. Это на какой-нибудь дуэли ты можешь проявить благородство и дать противнику время, чтобы тот поднял выпавший из рук меч. Здесь если ты лишаешься меча, то сразу теряешь и голову. Неважно, зачем ты пришел на войну, сколько тебе лет и насколько ты благороден, — или выигрываешь и вырываешь победу, или гниешь на поле. Третьего, дорогой гоблин, на войне не дано.
— И все равно это нечестно, — упрямо нахохлилась Кли-кли. — С ними не было даже шамана. На оружие надо отвечать оружием, а не магией.
— И слава Сагре, что не было! — распалялся Фонарщик. — Будь здесь шаман, и наших полегло бы раза в три больше. Это война, Кли-кли. Может, ты потом поймешь…
— Да я понимаю, — неохотно протянула гоблинша.
Пока разговаривали, вновь вышли на дорогу, ведущую в Мойциг. Полуразрушенный замок, в котором, как видно, не было ни души, и мертвое поле остались в стороне. Город был все ближе и ближе.
— Как давно произошла битва? — нарушил я тягостное молчание.
— Судя по тому, что тела орков не успели сжечь, а воронье еще способно летать, — не раньше вчерашнего вечера, — ответил мне Угорь.
— А ворота-то в Мойциг открыты настежь! — удивилась Кли-кли. — Или горожане после битвы совсем перестали бояться, или что-то случилось.
— Да ничего не случилось! — прищурился Угорь. — Вон на стенах сколько людей!
Ну если черные точки — бегающие по стенам люди… До города было все еще слишком далеко.