— Видишь, я исполняю Заказ, — обратился я к статуе. — Вот только твоего совета про Селену так и не понял. Можешь продолжать радоваться. Ты облапошил меня на целый золотой.
Но бог молчал, продолжая смотреть насмешливо. Больно ему надо отзываться на дерзости какой-то букашки по имени Гаррет. Я вздохнул. Что ж, Сагот защитил меня от Ириллы, но пора отправляться дальше.
— Прощай, Сагот. — Я умерил дерзость и поклонился. — Я постараюсь достать этот Рог.
Я развернулся и пошел по застывшей в ночной мгле Сонной Кошке, оставив статую бога воров за спиной. Побывав возле изваяния, я вдруг ощутил уверенность и спокойствие. Я выполню этот Заказ.
Мне подумалось, что только что я получил одобрение бога, пускай он не сказал мне ни слова.
Улица была так же бесконечна, как ненависть эльфов к оркам. Я шел по ней уже минут двадцать. Хотелось побыстрее расквитаться с делами и свалить отсюда куда подальше.
Но, видно, пока мне было это не суждено.
Сначала я почувствовал запах, который ни с чем нельзя спутать. Эта вонь была способна свести с ума голодного гхола — смрад разлагающихся трупов. Я стал дышать ртом, пытаясь не обращать внимания на нестерпимый «аромат», думая о том, что изо рта Вухджааза и его братца пахнет намного хуже.
Спустя пару мгновений до меня донесся хруст и чавканье — звуки, знакомые тем, кто занимается разорением древних могил. Именно по ним всегда можно вычислить проклятых тварей.
Мертвецы, оживленные оставшимся от огров черным шаманством, так и не исчезнувшим за тысячелетия из мира Сиалы. Вот кто это был.
Покойники, которые нет-нет да появляются в различных, в основном заброшенных и, к счастью, редко посещаемых людьми местах. И этому появлению не могут воспрепятствовать даже могучие ордена волшебников, маги светлых эльфов и шаманы орков, гоблинов и темных эльфов вместе взятые. Слишком сильно шаманство зловещей и таинственной расы огров, непонятое и до сегодняшнего дня оставшееся в мире с тех самых пор, как эти существа правили всеми Северными землями и еще не превратились в тупых кровожадных людоедов.
Магия, оживляющая трупы, препятствует их гниению, и мертвецы вполне в состоянии просуществовать несколько десятков лет, прежде чем время сжалится и убьет их плоть. Они, как и многие существа тьмы, не выносят солнечного света. От него их тела испаряются, словно куски сахара в горячей воде. Поэтому основное место обитания зомби — это заброшенные пещеры, штольни, выработки, подвалы старых домов и, разумеется, склепы. Лишь ночью они выползают из своих убежищ в поисках поживы.
В принципе, немного попотев, с рядовым восставшим из мертвых способен справиться хороший мечник, попросту изрубив врага в капусту. Отлично действуют волшебные световые кристаллы, разрушающие их плоть, огонь, серебро, кошачья слюна, некоторые травы… Вот только обычно всего этого не бывает при себе, когда наталкиваешься на ходячий труп.
Зомби не так страшны, как о них рассказывают у ночных костров и в трактирах. Это я вам заявляю со всей ответственностью. Однажды, еще в молодости, бродя в поисках несуществующих сокровищ по заброшенным старым Штольням Ола, находящимся к востоку от Авендума, я наткнулся на двух таких созданий. Тупым, голодным, неповоротливым тварям отчего-то не лежалось в могилах. Убежать от них оказалось довольно просто. Это так называемое «свежее мясо» еще проворное и ловкое, а полусгнившие останки еле-еле передвигаются из-за отсутствия большей части мышц, сухожилий, а то и костей. Главное — не попасться в их руки-крюки, иначе придется худо. В добычу ребята впиваются не хуже имперских собак.
Чавканье раздалось с новой силой, и меня передернуло от отвращения. Да и кто на моем месте остался бы хладнокровным? Не очень-то приятно услышать такое, и неважно, кто ты — добрый булочник, храбрый солдат, безжалостный убийца или честный вор.
Я не понимал одного — откуда зомби здесь взялись. До Кладбищенской улицы довольно далеко. У них что? Вечерняя прогулка перед сном? Да и какие мертвецы продержатся две сотни лет? За это время каждый порядочный оживший покойник, хочет он того или нет, должен развалиться.
Что же, спишем гуляющих на странности Запретной территории.
В левую руку я взял припасенное мясо, а в правую — свой нож. Если что, серебряная окантовка лезвия на время меня защитит.
Нет, зомби не дохли от серебра, просто они становились менее поворотливыми и очень ленивыми. Порой тварь, получившая серебряную стрелу в грудь, даже не обращала внимания на проходящего мимо человека.
Помню, был случай, когда какой-то тупой кретин решился завладеть ценной стрелой и выдернул ее из якобы вновь умершего мертвеца. Кончил он плохо, и его даже не смогли похоронить. Потому что хоронить, собственно говоря, было нечего.
Из-за угла кирпичного здания донеслось хрипение. Окна этого дома были закрыты массивными стальными ставнями, а тяжелая стальная дверь могла выдержать даже прямое попадание ядра из пушки гномов. На фасаде огромными буквами было написано: «Б…НК ХИРГЗ…Н и СЫ…О…ЬЯ».
И доралиссцу было бы понятно, что здесь написано: «Банк Хиргзан и сыновья». Известный и богатый род гномов.
Значит, вот он какой, гномий банк. Именно до этого места дошел Фор, но не смог проникнуть внутрь и вернулся. Я аккуратно, стараясь не шуметь, заглянул за угол. В нос ударил все убивающий запах гниющей плоти, а мой взгляд уперся в точно так же выглядывающего из-за угла, только с противоположной стороны, мертвяка.
Возникла немая сцена, достойная лучшего драматического спектакля Рыночной площади. Столкнувшись нос к носу с ожившим мертвецом, я поступил как маленький и беззащитный зверек, когда тот сталкивается с лесным хищником, — окаменел.
Тварь была не первой свежести. Одной руки как не бывало, ребра справа обнажены и тускло белеют в туманном лунном свете. Грязно-серо-зеленого цвета кожа, одно глазное яблоко отсутствует. Губы давно сгнили, а покрытые свежей кровью редкие зубы оскалены в сардонической улыбке деревенского дурачка. Еще одна гадина стояла ко мне спиной.
Я прекрасно рассмотрел ее сгнившее тело и выступающие сквозь черное мясо белые пятна позвонков. Дальний зомби еще не успел отобедать и с превеликим энтузиазмом, хрипя и чавкая, запихивал в рот куски мяса, которые вырывал из распростертого в переулке человеческого тела.
В том, что еще сегодня утром эта плоть была жива, не возникало никаких сомнений.
Брр! Быть заживо съеденным такими тварями… Малоприятная смерть!
Как и в хорошем спектакле, с молчанием следует не переборщить. Увидевшая меня тварь наконец сообразила, что немая сцена не может продолжаться вечность, отпрянула на шаг назад и, взмахнув полусгнившей рукой, ударила по тому месту, где я только что стоял. Меня, естественно, давно там не было, я уже выскочил на середину Сонной Кошки, лихорадочно разворачивая дрокр, чтобы достать мясо.
Покойничек довольно резво двинулся в моем направлении, выставив вперед единственную руку и грозно шипя. Второй тоже оторвался от десерта и, на ходу запихивая в пасть мясо, поспешил на подмогу собрату.
Мертвяки — не хохотун-плакальщик, в общении с ними следует сохранять спокойствие, иметь трезвую голову, а также капельку проворства. И тогда у тебя есть все шансы пережить встречу.
— Будем считать это маленькой тренировкой перед Храд Спайном, — пробормотал я.
Твари приближались, и я отбежал еще на десяток ярдов, выманивая их из темного переулка. Дождавшись удобного момента, я швырнул мясо в морду однорукого. Тварь на время потеряла ко мне всякий интерес и принялась с остервенением рвать нежданно-негаданно свалившуюся на нее добычу.
Ожившие, как известно, ненасытны, и то, что мертвец совсем недавно откушал, оторвав от ныне лежащего в переулке бедняги приличный кусок, нисколько не умерило его аппетита.
Я выхватил из-за пояса волшебную эльфийскую веревку-паутинку. С ее помощью можно было преодолеть почти любое препятствие. Она не требовала трехзубчатой «кошки» на свободном конце и спокойно прилипала к любой поверхности так, что не оторвешь. А волшебное свойство самостоятельно поднимать хозяина вверх только добавляло ей популярности среди любителей преодолевать неожиданные преграды. Таких, как я, например.
Правда, и цена этой штуки была высока. Не так-то просто добыть веревку, которую используют разведчики темных эльфов.
Я взмахнул паутинкой, и свободный конец улетел в сторону крыши банка гномов, как будто к нему был привязан тяжелый груз. Держа свободный конец паутинки в руке, я ждал, когда чудо эльфийской магии самостоятельно закрепится где-то там наверху и поднимет меня подальше от голодных созданий. Первый зомби уже доедал мясо, и я успел пожалеть, что взял с собой так мало. Второй поравнялся с первым, но не остановился, чтобы присоединиться к пиршеству, а продолжил упорный путь в мою сторону. Походка у него была как у пьяницы из Портового города — того и гляди упадет. Однако мертвяк не падал, а с упорством гнома, вгрызающегося в тело земли, пер на меня.
Я почувствовал резкий рывок, волшебная веревка стала поднимать меня вверх. Мертвец разочарованно захрипел, попробовал подпрыгнуть и достать меня руками, но не дотянулся и с тупым стуком шлепнулся на землю, чуть не придавив подошедшего однорукого собрата. Мне, если честно, было не до них. Упираясь ногами в стену банка, я лез наверх.
Тяжело отдуваясь, я закинул ногу на гранитный карниз, проходящий по всему зданию чуть ниже крыши, и резким рывком перекинул себя на него. Перевернулся на спину, разглядывая звездное небо. До рассвета осталось чуть больше двух часов, и звезды поблекли перед еще не проснувшимся, но уже таким близким утром.
Лучник уходил за горизонт, Камень терял волшебную яркость, Свинопас приблизился к Луне. Созвездия еще были на ночном небе, но потихоньку тускнели, советуя мне поторопиться.
Мертвяки рассерженно хрипели где-то внизу, тупо и бесконечно ударяясь в стену здания в тщетной попытке достать убежавшего от них человека. Я издал абсолютно безумное хихиканье. Напряжение от только что пережитого все еще не прошло. Кровь дробью боевых барабанов орков стучала в ушах.