– Слишком сложно для незаконника. Но идея запрета полетов мне точно не по душе, – прокомментировал я, на несколько ладоней подворачивая крылья в угоду небольшому встречному ветру.
– В любом случае это была хорошая идея. Как бы я ни относился к позиции Моту-ра. Но что толку, если все главные законники на стороне Храма?
– Совсем никто не поддержал Моту-ра?
– Нет… То есть почти что нет. Все главные законники – люди-из-Храма. Они подчиняются Верховному безоговорочно. Единственное Представительство, которое объявило право на нейтралитет – это Представительство Белого острова. Интересно, что во главе его тоже стоит храмовник, но, как видно, собственный народ его беспокоит чуть больше, чем идеи Храма. Я думаю, этот человек достоин уважения, но долго не продержится на своем месте.
Я молча слушал, давно отработанными движениями держал Ши-те на нужном курсе и вдруг подумал: а что случится, если Храм все-таки получит власть над последней непокоренной землей Архипелага – Огненным островом? Что произойдет со всеми нами?
Конечно, я примерно представлял, чем это грозит лично мне и некоторым другим людям, которые стали живым оружием в борьбе с храмовниками. Но как изменится наш мир вообще? Будут ли люди жить по-другому?
Некоторые картинки такого будущего представить не так уж трудно. Мистицизм станет доминирующей идеологией и, несмотря на некоторое сопротивление на уровне женских родов, новые жизни будут все более и более убежденными мистиками. Получив абсолютную поддержку законников, Храм наверняка проведет еще один Аракорат-мару, на котором все роли будут расписаны заранее. Скорее всего, он закрепит масштабные изменения политического порядка – храмовники начнут руководить всем напрямую, последовательно и безо всяких голосований. Законники на островах потеряют власть и превратятся в проводников чужой воли. Все это понятно и объяснимо.
Но как изменится жизнь обычных людей? Быть может, она станет даже лучше? Быть может, в конечном счете право сильного все же важнее, чем свобода воли? Хотя бы потому, что любое общее дело на Огненном острове традиционно приносится в жертву свободе воли отдельного человека. Что, если свобода воли – только игрушка в руках людей, которая отвлекает их от чего-то более важного?
Вдруг, оказавшись под властью сильного лидера, все острова повторят путь того же Храмового острова, который за последние несколько солнечных циклов превратился из бедного и малочисленного поселения мистиков в того мощного и опасного противника, которому мы противостоим сейчас? Об этом говорит хотя бы количество механических птиц… За время, пока мы построили всего три машины, храмовники успели создать не менее пятнадцати современных летательных аппаратов. И это не говоря об успехах в других областях.
Да, мною движет желание отомстить тем, кто стрелял по беззащитным людям. Да, мною движет желание защитить возможность самостоятельно выбирать свой порядок. Но был ли этот выбор правильным изначально?
Думать об этом было страшно. Страшно рисковать всем без уверенности в том, что этот риск – во благо. К сожалению, в нашем мире похвастаться твердой уверенностью могли только искренние мистики и убежденные технократы. Ни к тем, ни к другим я себя отнести не мог.
– Послушай… – прервал тревожный ход моих мыслей Мику-ра. – Это ведь нормально, да?
– О чем ты? – спросил я, бросил взгляд назад и тут же все увидел сам.
Прямо за нами в том же направлении, но на несколько десятков шагов выше, быстро двигались четыре Камо-те. Еще несколько минут – и они окажутся над головой. Чувствую, как ладони на рычагах стали влажными.
– Храмовые птицы. Это нехорошо. И давно они летят за нами? – снова спросил я.
– Нет… Не очень. Просто сначала они были далеко.
– Почему ты не сказал мне сразу?!
– Я подумал, что им просто по пути… – в голосе Мику-ра появилась тревога и неуверенность – такие редкие гости его интонаций.
– С Камо-те нам не может быть по пути, – перебил я его.
– С кем?
– Камо-те. Боевые птицы храмовников. При всем желании они не могут иметь никакого отношения к Аракорат-мару.
…И тут мне все стало ясно. Так, будто не хватало лишь одного движения, чтобы все части головоломки стали на свои места. Жаль только, что этот ход был одним из последних в этой партии.
Храм не мог одержать верх при голосовании. Запугивания не дали того же эффекта, что на других островах. Конечно, одной из причин было неожиданно успешное сопротивление храмовникам в воздухе, но не менее важной была конкуренция со стороны Моту-ра. Несмотря на все, он пользовался большим доверием среди людей Огненного острова.
Его нужно было устранить. Но как это сделать, если на собственной земле он постоянно находится под защитой и практически неуязвим с воздуха?
Решение простое и одновременно поражающее своим коварством: согласиться на Аракорат-мару и… да, устроить ловушку. Но не ту ловушку, о которой я подумал раньше. На открытое насилие храмовники пойти не могли. По крайней мере, в присутствии библиотекарей. Диалог – вот что важно сымитировать. Но только для того, чтобы потом, в воздухе, избавиться от самых авторитетных законников Огненного острова, а если повезет – то и от меня самого. И все это руками тех же храмовых наездников – «добровольцев», которые в рамках Закона все так же считались независимой силой.
Все это промелькнуло в моей голове в одно мгновение. Промелькнуло и не оставило сомнений в том, что произойдет дальше.
К этому времени храмовые птицы уже находились прямо над нашими головами. Объяснять все это Мику-ра не было времени. Но я должен был как-то предупредить об опасности Ока-ра.
Для того, чтобы увеличить маневренность птицы, я поджал крылья и увеличил силу на небесном камне. Постепенно разгоняясь, Ши-те приближается к хвосту машины впереди.
– Ока-ра! Ока-ра! – кричу я, когда между птицами осталось каких-то двадцать шагов. – Уходи вниз!
К несчастью, встречный ветер и шум воздуха в оперении заглушают мои крики. Ближе, нужно быть ближе.
В какой-то момент Моту-ра, кажется, что-то услышал и обернулся.
– Уходите вниз! – заорал я, срывая голос. – Вас собьют!
Видимо, законник ничего не понял, но похлопал по спине Ока-ра, который сидел прямо перед ним.
…И именно в этот момент храмовые наездники атаковали. Сложили крылья своих птиц. Заваливаясь на нос, похожий на огромный скалоруб, каждая из них камнем устремилась вниз.
– Что происходит?! – завопил за спиной Мику-ра.
– Держись! – только и успел ответить я ему за миг до того, как нашел единственный возможный способ увернуться от тарана. Резко вывернув хвостовой рычаг и поджав крыло Ши-те, я заставил ее перевернуться. Заунывно проскрипев, птица с вращением ушла вниз. Ремень, удерживающий меня в седле, натянулся до предела.
В это мгновение где-то сверху (или теперь уже снизу?) прозвучал удар металла о металл. Ударил молот по наковальне. И никаких сомнений в происхождении этого звука быть не могло…
Атакующая нас храмовая птица пронеслась всего в нескольких шагах. Бросив взгляд ей вслед, я успел увидеть, как она расправляет крылья и переходит в горизонтальный полет.
Тем временем мы сами практически отвесно падали вниз, уходя от удара другой машины. Мир бешено вращался перед глазами. Сзади нечленораздельно кричал от ужаса Мику-ра. Воздушные волны не давали дышать и путались в прижатых к корпусу крыльях.
Очень скоро вторая Камо-те практически поравнялась с нами в этом безумном пике. Но теперь, растеряв преимущество в скорости, храмовник уже не был заинтересован в столкновении. Медленно расправляя крылья, наездник увел птицу в сторону.
Почти сразу его примеру последовал и я. В этот раз нам повезло. Рискованный маневр позволил избежать страшного удара. Но на этом хорошие новости заканчивались. Как только птица перешла в горизонтальный полет и у меня появилась возможность осмотреться по сторонам, я увидел, как падает в Ничто машина Ока-ра.
Потеряв одно крыло, птица шла вниз по спирали, как стремящийся к земле листок. Выше и ниже хаотично падали, отражая случайные солнечные лучи, обломки оперения. Путь Ока-ра и Моту-ра завершился здесь, неподалеку от Острова больших деревьев, на самом краю Архипелага. Надеюсь, сокрушительный удар избавил их от оболочек сразу. Надеюсь, им не пришлось испытать ужаса падения в Ничто. Надеюсь, этого не случилось с Моту-ра – человеком, который так сильно боялся летать.
Все это было ужасно, но прямо сейчас оно оставалось где-то на периферии моего ума. Главное то, что находилось в самом центре, – желание выжить. Почему? Да хотя бы потому, что еще никогда прежде до этого я не чувствовал себя жертвой настолько сильно. И, наверное, никогда прежде я не был в такой опасности.
Далеко от Огненного острова. Без оружия. С пассажиром, гибель которого была не менее важна для Храма, чем моя гибель. А над головой – четыре Камо-те, которые уже зажимали меня в тиски: две храмовые птицы плавно снижались в хвост для того, чтобы атаковать стрелами, а еще две – летели чуть впереди и выше, готовые в любой момент спикировать вниз.
Я вдруг понял: шансов почти нет, и до развязки остается совсем немного.
– Они не имеют права! Мы есть Представительство! Представительство защищает Закон! – бессвязно кричал за спиной Мику-ра. В его голосе звенела паника и страх.
Вернуться к Началу было бы проще, если бы не эти вопли.
Вернуться к Началу… Отправиться в Ничто и вернуться к Началу. Но если это так, то… Мы нырнем в Ничто сами. Ведь терять больше нечего! А вдруг… А вдруг!
Эта мысль мелькнула в сознании, как ослепительная вспышка.
В это мгновение я услышал удар. Стрела вошла в корпус птицы в паре ладоней позади заднего седла, совсем рядом с ногой Мику-ра. Он истошно закричал, но не был ранен. А сверху уже переходила в пикирование одна из Камо-те.
В следующую секунду я убрал силу с небесного камня и так быстро, как только мог, сворачивал крылья. Несколько десятков шагов машина по инерции двигалась вперед, но потом начала проваливаться вниз, накренившись на нос.