Логично было бы предположить, что, столкнувшись с делегацией и осознав свою несвоевременность, Кир-ра и его сопровождающий тут же ретируются, оставив беседу до более подходящего момента. Именно так и поступил тайный служитель, виновато попятившись спиной обратно в проход. Но Кир-ра… С ним произошло нечто странное и с первых секунд совершенно необъяснимое.
Находясь в каких-то десяти шагах, я точно видел: только появившись на площадке, Кир-ра был совершенно спокоен. Так, будто за его спиной и нет таинственного субъекта, настоятельно сопровождающего его на беседу в умму Закона. Но только увидев делегацию, наездник вдруг остановился, как вкопанный, и побледнел. Побледнел! Столь растерянное выражение лица я видел у Кир-ра впервые.
Удивительно, но таким же образом, заметив Кир-ра, остановился и законник со шрамом. Через секунду он уже резко окликнул Высокого и что-то два раза крикнул ему гортанным голосом, бесцеремонно показывая пальцем на Кир-ра. «Гру-Восс», «Гру-Восс» – говорил он что-то совершенно непонятное посторонним, и потом еще какое-то имя – «Буду-ра». Высокий тут же повернул голову в указанном направлении и сузил глаза, словно пытаясь рассмотреть объект получше.
По непонятной мне причине до смерти напуганный Кир-ра сделал несколько шагов назад, но неловко наткнулся на своего сопровождающего, который из любопытства тоже остановился в арке прохода и наблюдал за разворачивающейся сценой.
– Уверен ты? – довольно громко спросил Высокий у своего безобразного спутника.
– Точно уверен! – рявкнул тот, еще раз показав пальцем на Кир-ра.
Я вдруг вспомнил то, что мне было давно известно: Кир-ра – уроженец Солнечного острова, и он, по его словам, не мог туда вернуться, так как разбил птицу. Но в этом ли была причина такого странного поведения гостей и самого наездника?
Высокий еще раз пронизывающе взглянул на Кир-ра и уверенно сделал последние несколько шагов навстречу Мику-ра.
– Возможно, вы прибыли на Огненный остров, как друзья, – несколько растерянно проговорил наш главный законник стандартную дипломатическую формулу приветствия.
– Возможно, я прибыл на Огненный остров, как друг, – ответил гость.
– Возможно, ваша птица летела в чистом небе.
– Определенно, наша птица летела в чистом небе. Наши намерения есть чистые, как небо, в котором наша птица летела.
Едва закончив протокол вежливости, Высокий заговорил спокойным, но требовательным тоном:
– Безусловно, человек этот покинет остров с нами вместе. Воля его на то или нет.
– Безусловно, воля человека на то и воля, чтобы решать самостоятельно, – холодно отреагировал Мику-ра на том же дипломатическом языке, пытаясь понять, куда дует ветер.
– Определенно, человек этот совершил зло и должен наказание понести. Закон предписывает нам сделать это во имя народа Солнечного острова и отношений с островом вашим.
– Закона нет, чтобы волю человека нарушить, – спокойно ответил Мику-ра. В области знания Закона переиграть его было невозможно, и он сам это отлично знал.
Вместе с тем гость однозначно связал некое зло, совершенное Кир-ра, и будущие отношения между островами. А значит, надо было выяснить, о чем именно идет речь.
– Вероятно, есть причина весомая говорить о законе, которого нет, – иронично, но в то же время вопросительно сказал Мику-ра.
– Безусловно, есть причина весомая, – ответил Высокий, пропустив мимо ушей иронию.
Казалось, он так и не скажет, в чем собственно дело, но так только казалось. После короткой паузы, во время которой все окружающие замерли в ожидании, Высокий медленно поднял руку и ткнул прямо в Кир-ра указательным пальцем. Конечно, тот находился в нескольких шагах, но об этом все-таки хотелось сказать «ткнул», а не «показал», например.
– Определенно, человек этот есть нарушитель Закона. На Солнечном острове он признан «лишившим жизни» и приговорен к наказанию, соизмеримому с деянием его. Несомненно, это деяние случилось и совершено было в одиночку. В момент последний перед свершением он сбежал от служителей, уполномоченных свершить наказание, и сбежал с острова на птице механической. Несомненно, воля народа Солнечного острова должна быть исполнена. Вероятно, мы не встретим сопротивления со стороны вашей и обсудим то, что намечено было, как друзья.
– Вероятно, «сбежал» есть слово не самое подходящее для наездника, ибо единственное, что движет им, есть воля его, – отреагировал Мику-ра, использовав неустойчивое «вероятно». Все мы почувствовали то, что Высокий говорит правду. А я знал, что он говорит правду. По крайней мере, я знал часть этой правды.
– Наездник? Вероятно, народ Огненного острова ошибается. Буду-ра не есть наездник и не был им никогда. Безусловно, Буду-ра есть житель Солнечного острова и служитель по призванию.
– Кто есть Буду-ра? – только и спросил Мику-ра, заранее зная ответ на свой вопрос.
– Несомненно, он есть Буду-ра, – и Высокий снова ткнул пальцем в том же направлении. – Он есть служитель Солнечного острова. Он есть «лишатель жизни», не понесший наказания за деяния свои.
История Кир-ра, которую я знал, стремительно рушилась на глазах, а на ее месте рождалась новая история. И, глядя на лицо обвиняемого сейчас, не приходилось сомневаться: уж эта история – правильная.
Кир-ра (или Буду-ра, как его звали на самом деле) действительно лишил жизни механика Солнечного острова – своего соотечественника. Он на самом деле сделал это сам. Хладнокровное лишение жизни, совершенное в одиночку, жесткое и спланированное заранее.
Не знал и не мог знать я другого – деятельность этой самой «Группы восстановления справедливости» не осталась безнаказанной. Все ее члены были выявлены и подвергнуты наказанию. Для большинства из них этим наказанием был шаг за барьер – очищение Началом.
Избежать этого удалось только Кир-ра: в последний момент он просто покинул остров на чужой механической птице, которой научился управлять ранее, и сумел добраться до берегов Огненного острова – как можно дальше от родной земли. Не будучи наездником по призванию и не имея таких навыков, посадить птицу он не смог. Никакой неисправности не было – Кир-ра просто разбился, но чудом не пострадал.
А потом… Потом просто придумал себе другое имя, сочинил убедительную историю и остался здесь – неузнанный и избежавший справедливого наказания.
Все это вдруг стало понятным, очевидным, как история, рассказанная на ночь старшей матерью. Все в ней было ясно, кроме одного и, возможно, самого важного – был ли Кир-ра предателем?
– Вероятно, народ Огненного острова не растопчет дружбу нашу ради «лишившего жизни», – прервал молчание Высокий и вопросительно посмотрел на Мику-ра.
Время от времени он на всякий случай бросал взгляды в сторону Кир-ра, будто боясь, что тот снова сбежит. Впрочем, ничто того не предвещало. Раскрытый и разоблаченный лже-наездник просто стоял, опустив голову, покорный любому решению.
В этот момент Мику-ра вдруг посмотрел прямо на меня – глаза-в-глаза. Этот взгляд не был рассеянным, озлобленным или укоряющим. В нем было только одно – вопрос. Да или нет. Я надеялся ошибиться, но главный законник продолжал смотреть, и недипломатичная пауза затягивалась. Гость, которого я про себя назвал Низким, очевидно занервничал, осмотрелся по сторонам, что-то громко зашептал Высокому в спину.
Да или нет. Да или нет?
Мику-ра нетерпеливо мотнул головой, продолжая смотреть прямо на меня. Принимать быстрые решения, если это не касалось полетов, я не умел и не любил. Но сейчас, похоже, выбора просто не было. В голове стремительно пронеслась история грандиозной лжи Кир-ра, и весы внутри качнулись в сторону «Да». А потом… Я вдруг вспомнил, как мы сажали на грядки поврежденную птицу, как мы смеялись потом от счастья быть живыми, и весы остановились. И дальше – первая стрела, выпущенная с Ши-те, первый восторженный крик победителя, нечастые, но какие-то особенно пронзительные разговоры по душам… Как бы то ни было, мне было его жаль.
«Сопереживание – то, что отличает человека от огненного жука. Иногда кажется, что не только это, но на самом деле сопереживание, и ничего больше» – когда-то говорила моя старшая мать.
А еще… Я не мог отпустить его вот так. Я не мог отпустить его сейчас, не узнав, почему он делал то, что делал. Почему – вот, что меня волновало больше всего.
Я отрицательно мотнул головой и тут же, ни секунды не обдумывая мое решение, Мику-ра сказал коротко, но совершенно определенно:
– Принявший землю нашу, как свою, есть гражданин Огненного острова. Не по крови, но по воле своей. Несомненно, человек этот останется здесь, пока не захочет иного.
Высокий как-то судорожно и неловко сделал шаг назад, словно собираясь уходить, а потом снова двинулся к Мику-ра и проговорил, теряя остатки дипломатичности. Так, что тот рефлекторно отступил назад внутрь уммы.
– Несомненно, у вас шанс был. Вероятно, вы не знаете, кто ждет результатов встречи этой, – проскрежетал гость и почему-то указал длинным пальцем вверх. – И тем хуже, если знаете это. Но результатов не будет, как не будет мира. Определенно, не будет мира с теми, кто ради него не готов пожертвовать даже «лишившим жизни».
После этого Высокий эффектно развернулся и зашагал обратно к механической птице. По пятам последовал по-настоящему разъяренный Низкий и третий их спутник, который, казалось, был готов на переговоры на любых условиях, лишь бы снова не садиться в седло.
Через минуту неуклюжая машина была уже едва различима на фоне заходящего солнца. А потом и исчезла вовсе.
– Посадите его в яму, мы разберемся с ним позже, – устало скомандовал Мику-ра и скрылся в умме Закона.
Тайный служитель, сопровождавший Кир-ра, осторожно взял последнего под локоть, как ценный и хрупкий сосуд. Еще один человек в маске, появившийся через секунду, был менее деликатным – безвольного Кир-ра поволокли куда-то в проход.
Люди вокруг негромко переговаривались и постепенно расходились. Мало кто из них понял, что произошло на самом деле, но уже увиденного было достаточно для того, чтобы понять – ничем хорошим встреча не закончилась.