Далеко позади темнели силуэты двух Камо-то, двигающихся в нашем направлении. Они пытались нас догнать, но не могли. Слишком велико было расстояние. Уже почти у проекции Огненного острова они развернулись и ушли в сторону заката.
Но они меня уже почти не интересовали: с нетерпением я вглядывался со своего седла в светлое пятно посадочной площадки у Полукруга. Несколько минут назад серебристой точкой туда опустилась птица Бхад-ра. По крайней мере, он вернулся. Возможно, тут и правда было какое-то недоразумение… В какой-то момент мне даже стало неловко за ту спешку, с которой мы покинули Зеленый остров.
Очень скоро мы плавно приземлились рядом. По каменным плитам поверхности звонко лязгнули металлические когти.
Бхад-ра был здесь, вытирал руки промасленной тряпкой. Рядом стоял незнакомый мне механик и пожилой законник, с которым я уже несколько раз встречался. Он должен был ждать возвращения всех делегаций и теперь внимательно слушал наездника, покачивая головой.
Все выглядело совершенно буднично и спокойно. На первый взгляд.
Никак не проявляя беспокойства, Мику-ра спустился с птицы и неспешно зашагал к этой разношерстной компании. Я последовал за ним, отстав на пару шагов.
Что-то не так… С расстояния в пару десятков шагов стало видно, как Бхад-ра говорил быстро, на удивление эмоционально, а законник рядом с ним и вовсе взволнован до предела. Он даже не сразу заметил приближение Мику-ра, а заметив, слишком уж резво для своего возраста бросился навстречу.
Бхад-ра стоял в каких-то семи-восьми шагах. Мы встретились взглядами, но не увидели друг в друге ничего нового.
– Что произошло? – спросил Мику-ра у коллеги.
– Он упал… Упал вниз, понимаешь? На Белом острове кто-то перерезал ремень… Это беда для нас. Что делать теперь? – бормотал законник, и в звуках его голоса материализовались худшие опасения.
Сог-ра больше нет.
Мику-ра облизал пересохшие губы, нервно осмотрелся по сторонам и с видимым облегчением увидел двух тайных служителей, которые как раз выходили из бокового прохода у Полукруга. Тут же окликнул их и жестом подозвал к себе.
С другой стороны, из лабиринтов мастерской приближался Тот-ра. Его коренастую фигуру трудно перепутать с любой другой.
Бхад-ра продолжал что-то говорить механику рядом, но взгляд его быстро перемещался по площадке. Жест Мику-ра, как и присутствие двух фигур в масках, не остались незамеченными. Миролюбиво коснувшись плеча собеседника, он сделал несколько шагов навстречу, отчего я инстинктивно отшатнулся.
– Я рассказал уже, что случилось. Я не успел ничего сделать, он соскользнул с седла и упал. Ремень перерезан… Специально перерезан кем-то. Это увидеть можно, – неопределенно махнул Бхад-ра в сторону птицы, не отрывая взгляда от Мику-ра. Тот держался спокойно.
– Это большая беда для всех нас, – только и произнес.
– И для меня тоже. Враг может быть ближе, чем кажется… И я не смог сделать ничего, – сдержанно, но вполне убедительно ответил наездник.
Несколько секунд Мику-ра молчал, опустив голову. Со стороны эта сцена смотрелась совершенно непринужденной, а главный законник казался лишь удрученным общей бедой слушателем. Но я знал, что происходит на самом деле, и поэтому чувствовал: напряжение растет, а Мику-ра лишь ждет, пока служители подойдут поближе.
– Знаю, ты не смог бы ничего сделать для его спасения, – вдруг резко сказал он, посмотрев собеседнику прямо в глаза. – Не смог бы. И знаешь почему?
– Почему? – отозвался тот.
– Потому, что лишил его жизни сам.
– Что ты имеешь ввиду? – спокойно ответил Бхад-ра.
– А на что это похоже? Я имею в виду то, что сказал: этот ремень перерезал ты сам.
Пожилой законник невнятно ахнул где-то рядом. Кроме этого – полная тишина.
– Зачем это мне?
– По той же причине, что и прежде. Потому, что ты никогда не был человеком Зеленого острова, но преданно служил Храму и продолжал это делать сегодня. Должен признать: твоя работа была хороша. Но всему приходит конец, и сейчас пришел конец твоему пути.
– У тебя есть доказательства? – спросил Бхад-ра, не теряя самообладания.
– А они мне нужны? – с улыбкой сказал Мику-ра то, что никогда бы не произнес любой другой законник на Архипелаге. – Достаточно того, что это знаешь ты, и знаю я. Помнишь, как ты пытался повредить птицу Тиа-ра, чтобы сымитировать несчастный случай? Это была хорошая идея. Его спасла только случайность.
Позже, когда ты с помощью дымных трав указывал храмовым птицам на стоянку, где стояла Ши-те, – это было уже слишком топорно и грубо. Но нам снова повезло.
А как насчет неожиданных и на редкость удачных нападений храмовников на остров? Как насчет внезапной атаки на две беззащитные птицы, когда лишился жизни Моту-ра? Ведь это ты сообщил им все, верно? И сообщал регулярно, благо световая азбука работала исправно, а в недрах хватает заброшенных пещер с выходами на закатную сторону. Оттуда так удобно говорить со своими хозяевами, правда? Только однажды тебя почти что разоблачили. Но в этот раз повезло уже тебе самому.
Бхад-ра слушал молча, а Мику-ра говорил и говорил, распаляясь все больше:
– Не могу не отметить то, как ты ловко вошел в доверие людей, которые не имели ни малейшей причины тебе доверять. Пара виражей вокруг храмовых птиц, наездники которых наверняка давно репетировали с тобой этот танец, – и ты почти что герой, участник нашей борьбы. Правда, к решающему бою ты все-таки готов не был и не хотел в нем участвовать. Для него у тебя не нашлось подходящего танца со своими товарищами, верно? Пришлось просто болтаться на высоте и изо всех сил изображать защиту острова. Вышло не очень убедительно, но всем было не до того. Снова тебе повезло.
А потом дела у Храма пошли плохо, и тебе пришлось работать грязно. Отравление конденсаторов и лишение жизни Тода-ра – то, что нельзя ни забыть, ни понять. И именно это не оставляет места для прощения. Я думаю, ты и сам это понимаешь.
Все, что говорил Мику-ра, Бхад-ра слушал спокойно и, кажется, уже не стремился спорить. Все было слишком прозрачно и как-то даже буднично.
– Если бы я хотел устранить Тиа-ра, то сделал бы это. Но он жив. А тебя… Тебя надо было отправить к Началу намного раньше. Пока ты еще не жил в подземной келье, как червь, под охраной вот этих… – сказал Бхад-ра, кивнув в сторону тайных служителей.
– Уже неважно, – холодно сказал главный законник и тут же обратился к людям в масках, застывшим рядом. – Отведите его в закрытую шахту и оставайтесь рядом до вечера. На закате мы закончим с этим…
Бхад-ра зло усмехнулся, но как будто бы сжался. Отступил на шаг назад, пока один из служителей приближался к нему сбоку. Почти сразу стало понятно: это – не страх. Это – сжимающаяся пружина механизма, в который вложено оружие.
– Закончим же с этим сейчас, – произнес он и резко выпрямился.
Человек в маске даже не вскрикнул. Он просто натужно и со свистом выдохнул, обмяк и буквально повис на Бхад-ра. Кривой нож, который еще секунду назад покоился в складках хартунга, вошел в грудь служителя по рукоятку.
Отталкивая тело на пол, Бхад-ра успел бросить быстрый взгляд на Мику-ра. До него было не больше нескольких шагов, а сам главный законник застыл на месте, совершенно парализованный неожиданным, таким стремительным и опасным развитием событий.
Через две-три секунды Мику-ра бы не стало. В этом не было причин сомневаться. И мне бы очень хотелось сказать, что именно я стал на пути угрозы, но… это было не так. В те доли секунды, которые нам были отведены, мы застыли, как вкопанные.
Наверное, Мику-ра спас механик. Не то, чтобы он пытался остановить Бхад-ра. Скорее, просто не понял, что происходит. Не увидев момента удара из-за спины наездника, молодой человек интуитивно сделал пару шагов навстречу, чтобы подхватить падающего на пол служителя. Бхад-ра увидел его боковым зрением, воспринял как угрозу и ударил наотмашь, с разворота.
Механику повезло: дистанция оказалась слишком большой. Лезвие лишь полоснуло его по предплечью. На камни брызнула кровь. Несчастный бросился назад, и Бхад-ра не стал его преследовать. Но уже этих коротких мгновений хватило. Хватило для того, чтобы мы с Мику-ра сбросили оцепенение и побежали в разные стороны, забыв о гордости.
Не нашел, что противопоставить Бхад-ра и второй тайный служитель: человек в маске то делал шаг навстречу, то еще два назад, когда попадал в поле зрения противника.
Немного оторвавшись, я быстро обернулся. Пытался быстро оценить обстановку, понять, кого будет преследовать Бхад-ра. Но увидел то, чего не ожидал: Бхад-ра бежал к своей механической птице. Бежал со всех ног и через каких-то несколько секунд оказался в ее седле.
Рвануть к Ши-те? Попытаться перехватить его в небе? Не успею… Легкая птица Бхад-ра сможет взлететь и без прыжковых рычагов, а моя машина на такое не способна. В лучшем случае, протащу птицу по камням, порву оперение, но не поднимусь в воздух…
Уверен, если бы Бхад-ра оторвался от земли, то смог бы сбежать. Никто и ничто не в состоянии помешать ему там, в воздухе. Но этого не произошло. В этот и последний раз повезло нам.
Что-то там, по другую сторону от птицы привлекло внимание наездника за секунды до того, как он нажмет на рычаги и поднимется в воздух. Он попытался выхватить нож, который уже успел спрятать в хартунг, но не смог – неведомая пока сила выбросила его из седла обратно на камни. Нож звонко упал рядом. Через мгновение стал виден и источник этой силы. Столкнув Бхад-ра с машины, Тот-ра перевалился через ее продолговатое туловище и прыгнул вниз следом за предателем.
Удар о каменные плиты на секунду оглушил Бхад-ра. Всего на секунду, а придя в себя, он снова тянулся за ножом. Но инициатива потеряна. Потерян эффект неожиданности. Могучий удар открытой ладонью по лицу буквально впечатал голову Бхад-ра в камни. Его тело неестественно выгнулось и обмякло.
Наверное, кого-то другого такой удар убил бы. Но не его, и не сейчас. Так или иначе, распластавшись на каменных плитах без чувств, он уже не представлял опасности. На расстоянии вытянутой руки, направленный лезвием к своему владельцу, лежал искривленный нож. Лезвие, запачканное кровью, с одной стороны уже вытерлось о ткань хартунга и блестело в солнечных лучах.