й» до сих пор... но вернемся к нашим «котятам».
Главным ограничением многосредового штурмовика было время автономности - ведь собственный источник энергии внутрь сопоставимого со штурмовым вертолетом по величине (и по функциям) аппарата было просто не впихнуть, так что машина, в прямом смысле, питалась от аккумуляторов. Собственно, как ни парадоксально, в космосе автономность увеличивалась чуть ли не на порядок - просто потому, что не нужно было все время давать энергию на двигатели, преодолевая сопротивление среды, и дальность полета ограничивал только расход рабочего тела, что аппарат нес с собой (в космосе отталкиваться нет от чего). Зато в атмосфере «играл» другой «главный козырь» - фантастическая маневренность аппарата, «засвеченная» в гайнаксовском тайле, невозможная для не несущего М-технологии летательного аппарата в принципе: машина могла ускорятся и тормозить, совершать головоломные кульбиты в вышине и над самой землей и напрочь игнорировала такую вещь, как закритические перегрузки для пилота и восприимчивого к ним оборудования или даже вообще игнорировать инерцию некоторое время. Эффект получил название М-левитация, и это единственный невоспроизведенный техническими средствами магический эффект до сих пор. Да-да, об этом стараются вспоминать пореже, но те самые космические корабли, что сейчас гордо демонстрируют «мощь Солнечной Системы», во время съемок включают искусственную гравитацию при помощи сопряженных с техническим интерфейсом деревянных амулетов-накопителей, способных удержать просто океаны маны - размен магической энергии на эффекты тяготения идет, как известно, «один к одному». На момнет демонстрации первого «котенка» никакой М-левитации продемонстрировано не было - но, как говорили древние: «умному - достаточно». Собственно, в сериале Гайнакса аппараты «конеко» заменили всем уже привычных Очень Больших Человекоподобных Роботов - вот только их «увертливость» на поле боя и преимущество очень быстрой смены позиции были реальными. А высотный потолок - еще и чрезвычайно затруднял привычный, расчерченный на плоскость земной коры, воду, подводный мир и воздух классический сценарий боя. «Черный день, когда аниме пришло в нашу жизнь» - по меткому выражению одного из американских «трехзвездочных генералов». Вооруженные двумя рейлганами на независимых поворотных консолях, выпускающих как корпускуляные снаряды, так и плазму (последнюю - не под водой, если только не почти в упор к мишени, зато у плазмы в среде был почти «бесконченый» (пока есть энергия в аккумуляторах) боезапас). «Ассиметричный ответ» танкам, штурмовым вертолетам и другому широкому спектру бронитехнике и пехоты разумеется не продержался гегемоном долго, хотя позволил бюджету «развитых стран» освоить фантастические суммы на перевооружение (это все в параллель с вбрасыванием денег лопатой в «собственный» космос) - как раз к презентации первых средств эффективного противодействия «врагу с высокими теоретическими характеристиками активной маневренности» Гайнакс издевательски выпустил продолжение тайла... с теми самыми за-орбитальными «средствами ускорения астероидного вещества». Впрочем, и про многокилометровые рельсовые ускорители по-хайнлайновски не забыли - как средства уничтожения опасных для Земли астероидов и комет в том числе. К этому же периоду истории относится и так называемые «кино-войны», одарившие Человечество множеством неплохо нарисованных в Голливуде и других студиях мира блокбастеров, в которых так или иначе фигурировали «злобные островитяне» или, наоборот, «спасающие всех при небольшой помощи технологиями из Японии русские/китайцы/корейцы/etc» - нужное подчеркнуть. Но вернемся теперь уже к М-экранопланам.
Итак, экранопланы серии «Нэко» были разработаны и созданы как дальнейшее развитие военной доктрины «Особой зоны Такамия». Они были призваны стать мобильными базами-носителями уже отработанных и неоднократно модернизированных за столько лет «конеко» - достаточно сказать, что легкие штурмовики числили в своей истории уже пятое поколение, да и словечко «штурмовик» им не очень подходило. В научной фантастике XX и начала XXI веков такие малые суда частенько называли «москитным флотом» - истребитель, перехватчик, штурмовик со сменными под миссию конфигурациями и вооружением. Но если «чисто в космосе» штурмовики получали носитель просто приделав к уже отработанной годами базе дежурства двигатели Кемерова с питанием рабочим телом, то для атмосфер и «гравитационных колодцев» нужно было что-то другое. Причем не только, может даже и не столько для Земли, сколько для Юпитера и его спутников - не смотря на самое начало колонизации, Марс был понятным и «отработанным» звеном - там стоял вопрос логистики. А вот два самых больших газовых гиганта Солнечной и их окружение в свете последних открытий и технологий все больше приобретали вид этакого космического Клондайка. Вот Такамия и стала отрабатывать технологическое решение на «недопланетолетах», как всегда собранных наполовину из материалов «силовой ковки» - «паромных» Амакава, сваренных Охаяси, проверенных Момочи - ну и так далее. В отличии от «конеко», «нэко» предстояла жизнь около поверхности Земли - летать они были не предназначены. Однако, «если очень надо», механизмы М-левитации позволяли «немножко нарушить» предназначение и относительно комфортно совершить баллистический полет, включая суборбитальные прыжки, в ходе которых «конеко», сброшенные на апогее орбиты, самостоятельно добирали первую или даже вторую космическую скорость. Свалится с неба в буквальном смысле на головы противникам, угрожающих интересам «Особой зоны» - что может быть лучше? Проблема в том, что трехсотметровый корабль, довольно маневренный над водой и в воде, летал буквально как утюг, который его «сглаженно-призматический» корпус при участии доли воображения и напоминал. С реактивным термоядерным двигателем, да, но все равно. Собственно, с самим прыжком проблем обычно не было - проблемы были с «приземлением». Возможная точка посадки или перехода в режим экранопланирования становилась ясна буквально в последнюю минуту - и именно в это момент корабль тормозил и был наиболее уязвим к атаке. Капитану такого судна требовались стальные нервы и дана была гигантская ответственность - не удивительно, что «Неко-4» получила в распоряжение Юно Амакава, «бешеная Юно», «безумная Юно», дочь Куэс Амакава, прославившаяся своими «импульсивными» поступками. То есть поступки выглядели, как импульсивные, но они были детально продуманы - просто капитан тратила секунды там, где другие не могут решить и часами. Стоит ли удивляться, что за сорок секунд радиоконтакта с ЦУ-1 внезапно обретшей способность к связи «Лаборатории Пространства - 3», когда за эти жалкие две трети минуты ситуация на приближающейся горной долине поменялась ТРИЖДЫ она не только смогла принять единственно верное решение, но выполнить его безупречно, на полную использовав возможности своего корабля. Итак, в ореоле пламени тормозных двигателей Кемерова экраноплан «Куроко» Неко с почти нулевой вертикальной скоростью вошел в сферу портала перехода между М и Н-инвариантами, одновременно срывая перемещение «третьей стороны», скушав как энергию с обмоток «кольца» у Лаб-три, так и из гиперсистемы противника...
Интерлюдия 10. Инварианта-2037М
[Александра Синицина]
«Если для того, чтобы совершить прыжок с парашютом, тебе надо переступать через себя - тебе нечего делать в десанте. Но, если при взгляде в двухкилометровый провал за открытым люком у тебя ничего не ёкает - лучше такой пусть признается сразу: самоубийцы мне на @#$ не сдались, пусть идут в @#$%^ и там портят статистику!» - Эту старую как мир истину - ничего не боятся только ненормальные - полкан не уставал повторять перед каждым прыжком. Возможно, командир был просто слегка суеверен и просто произносил «удачливую» фразу раз за разом - воздушный десантник это не та профессия, где можно не вовремя расслабляться. Устал, не перепроверил все перед вылетом, не дотянул ремень, не... да много чего «не» отделяет «я еще живой» от стопроцентного покойника со сбитым куполом над головой. Страх в разумных пределах - это та универсальная пилюля, что позволяет обострить чувства, может быть в последний момент заметить или почувствовать то, что спасет жизнь тебе или не только тебе. И еще... никто не даст 100% гарантии, что не произойдет еще что-то, полностью не зависящее от тебя. Увы. Однажды купол может не раскрыться - и все. Но ни в одном, самом страшном сне, ни разу Александра не видела, не думала и не гадала что будет когда-нибудь прыгать без парашюта!!! Хотя... как сказать.
Все происходило слишком быстро - вот она диктует очередность целей: сначала жирные «гусеницы», потом скопления пауканов, потом... потом Жаров заорал «контакт» и что-то про энергетический всплеск, без паузы перешел на японский, безумной скороговоркой выплевывая слова - а чуть менее ста метров вниз и километра - вперед начали появляться новые «танки» и... летающие «клопы» прыгнули практически в упор - большая часть в стороны и ниже, но несколько штук явно влипали в башню в районе двадцатого этажа. Среагировать Синицина не успела - она еще только открывала рот для крика и вытаскивала на уровень груди совершенно бесполезный автомат, как две турели из-под потолка открыли огонь прямо через стекла. Плазменные «лучи» ударили еще откуда-то сверху - и один выплюнула нижним стволом винтовка Элеоноры Зальцман, неведом когда успевшей убраться с лестничной клетке. Летящие на таран платформы беззвучно лопнули огненными осколками - скорее всего, не беззвучно, но на удивление стекло пропустило плазму без особого вреда для себя, слегка «поплыв» поверхностью... которая тут же осыпалась осколками от попадания снаряда из задницы «гусеницы» этажом ниже. И, похоже, снаряд был как минимум не один - но по неведомой причине перекрытия выдержали. Второй залп тяжелые платформы октов нанести не успели. Здание солидно вздрогнуло - но, на удивление, никакой ударной волны не было: просто упавшие с неба многометровые «капли» огня во мгновение ока растеклись по всей площади, ограниченной кольцевым куполом «силового поля», что каким-то образом включил Александр. Речь которого уже опять можно было разобрать: