Пепел. Робби крепче сжал рукоять. До сих пор баньши забирались в тоннель по одному, наверное, ведя разведку, но, если они ринутся сюда всем скопом, его и Джосса сожгут дотла, как сожгли людей на планетолете «Пламя».
Робби посмотрел на Джосси. Тот криво улыбнулся.
– Наверное, все равно – вылезем мы или нет…
– Кирсс, тао! – пронзительный вопль перекрыл все остальные. – Сстой!
Робби вскинул рукоять: на фоне мерцающих снаружи вспышек в начале тоннеля что-то мелькнуло.
– Нет! – Джосси ударил друга сбоку по локтю, сбив его руку в сторону, и молния жидким огнем размазалась по стене.
Маленькая фигурка стремительно пронеслась по тоннелю и с разбегу обхватила Джосси за шею.
– Мяушша…
Джосси обнял сестру и заплакал.
– Мяушша! Ой, мамочки, я тебя чуть не… – с ужасом пробормотал Робби.
Мяушша высвободила одну руку, притянула Робби к себе и с сопящим поскуливанием потерлась головой о плечи сидящих бок о бок мальчишек.
Глава 13Тао линссуров
Они вышли из тоннеля втроем.
Мяушша семенила посередине, крепко держа Робби за левую руку, Джосси – за правую. Джосса иногда пошатывало, Робби в свободной руке сжимал оружие.
Столпившиеся у корабля баньши при виде них разразились угрожающими звуками, но ни из одной рукояти не вырвалась молния. Больше того – инпы попятились, натыкаясь друг на друга. На месте остался стоять только баньши с черной шерстью, с золотистыми бровями над огромными янтарно-желтыми глазами. Он небрежно подбрасывал на ладони светящийся шарик, при виде которого Робби выдернул ладонь из цепких пальчиков Мяушши и стиснул оружие обеими руками. Почему Охранник заставил отступить всех других врагов, а на желтоглазого не подействовал?
Остальным баньши явно не терпелось добраться до чужаков. Они метались с места на место, гребнями встопорщив на головах черно-белую шерсть и яростно сверкая глазами; многие выпускали когти (небольшие, но острые, как иглы) и щерили зубы. Робби знобило от усталости и страха, но он приготовился защищаться и защищать.
Больше всех бесновалась зеленоглазая «миледи»: она рванулась вперед и, остановленная Охранником на полушаге, яростно рявкнула:
– Тервин шион, тао!
Мяушша вздрогнула и прижалась к Джосси.
– Не ори на мою сестру! – крикнул Джосс, пошире расставив ноги и с вызовом уставившись на зеленоглазую. Торчащая во все стороны шевелюра придавала ему грозный вид. Ни одному баньши не удалось так впечатляюще встопорщиться.
– Заткниссь, чужак, – прошипела «миледи». Показала на оружие в руках Робби и потребовала: – Отдать харссун, ты! Бысстро!
Робби замотал головой… И вдруг услышал очень неожиданный звук.
Черный баньши смеялся, приподняв золотистые брови, продолжая подбрасывать на ладони маленькую шаровую молнию.
– Ребенок чужака отобрал у линссура оружие, – сквозь смех сказал он на внятном новоанглийском. – Смешно!
«Миледи» полоснула его яростным взглядом; казалось, из ее зеленых глаз вот-вот полетят искры. Черный баньши улыбнулся.
– Без харсуна ты не боец, Зисма. Харсун останется у того, кто его взял.
Он скользнул вперед, продолжая небрежно подбрасывать и ловить шарик.
Зеленоглазая Зисма злобно завопила; Мяушша в ответ разразилась жалобно-негодующими криками. Робби не понял, что она сказала, но ее слова как будто позабавили черного баньши.
– Тао ске защищает двух чужаков, – проговорил он, наклонив голову к плечу и обводя круглыми совиными глазами по очереди Мяушшу, Джосса и Робби. В янтарных глубинах мелькали веселые искорки. – Почему? Интересно.
– Он мой брат! – крикнула Мяушша и обеими руками обхватила предплечье Джосса – так, как делала дома, на Везухе.
Джосси показал черному баньши язык.
Шаровая молния на пару мгновений застыла на ладони желтоглазого.
– Ребенок чужака – брат тао линссуров? Интересно. А он?
Баньши подбородком показал на Робби.
– Он тоже! – выпалила Мяушша.
Все было плохо, очень плохо, опасно и жутко, но, услышав слова Мяушши, Робби не сдержал широкой улыбки.
Желтые глаза перебежали с лица Робби на оружие в его руках.
– Кто учил тебя, как держать харсун? Интересно.
– Никто, – честно ответил Робби.
Его ответ вызвал новый всплеск возмущенных криков.
– Так нельзя, – озадаченно сказал желтоглазый. – Харсун… Им учатся сражаться много лет. А у тебя он… Только что.
– Уже часа три.
– Уже часа три, – повторил баньши, наклонив голову к другому плечу. – И ты еще жив… Не испепелен.
Робби пожал плечами, настороженно следя за шариком, подпрыгивающим на черной ладони.
– Я везучий.
– Он везучий, – кивая, подтвердила Мяушша. – Робби офигительно везучий!
– Везучий, – баньши еще шире распахнул и без того громадные глаза. – Офигительно. Интересно!
– Джосс тоже везучий, – сказал Робби, не уверенный, помогает он этим другу или наоборот.
Черный баньши снова засмеялся, швырнул шарик высоко вверх, и тот рассыпался фонтанчиком искр.
– Везучие братья тао, вас здесь не тронут ни молнией, ни когтем.
Протестующий вопль зеленоглазой Зисмы прозвучал в полной тишине.
– Слово Товиса. Ты слышала меня, Зисма.
– Мяушш, почему все обзывают тебя «тао»? – спросил Джосси, опасливо зыркая на проплывающий мимо корабль размером с бармаглота.
Он еще не договорил, как корабль сменил цвет с салатового на голубой и быстро пошел вверх.
– Потому что я – тао, – ответила Мяушша, смешно растопырив уши и надув щеки. – Тао линссуров.
– Спасибо! Объяснила, – фыркнул Джосс и получил от Робби укоризненный тычок в плечо.
Когда Мяушша попала к своим сородичам, она только-только начала говорить длинными фразами. Малышка провела с другими баньши почти год – неудивительно, что она подзабыла новоанглийский.
– Я – принцесса повелителей молний, – важно проговорила Мяушша, доказав, что не забыла даже такие мудреные слова.
– Врешь! – выпалил Джосси.
– Не вру, – Мяушша ткнула пальцем в свой серебристо-синий нагрудник. – Видишь, у меня шийон!
– Шийон, – сказал Джосси. – Линссуры. Тао… Офигеть!
Они все еще стояли возле транспортника – втроем. Остальные баньши исчезли так быстро, что от этого могла закружиться голова.
Робби заметил только, как укротитель шаровых молний Товис скользнул в пятно на боку невесть откуда взявшегося коричневого корабля и как «миледи» Зисма прыгнула вслед за ним. В следующую секунду корабль взмыл вверх и затерялся среди других.
– А та, которая на тебя кричала… Зисма… Кто она? – спросил Робби.
– Зисма Ске Сигион, – Мяушша прижала уши и зыркнула на далекий купол, как будто боялась, что Зисма сиганет на нее оттуда.
– Дурацкое имечко, – проворчал Джосс.
Мяушша замотала головой.
– Не дурацкое! Не дурацкое! Мое имя – Тиомун Ске Сигион.
– Твое имя… Тьфу! В смысле, тебя зовут Мяушша, а никакая не Тиомун, – Джосс упер кулаки в бока.
– Пусть будет Мяушша Тиомун Ске Сигион, – примиряюще сказал Робби. – Так пойдет?
Мяушша задумалась.
– Красиво… Длинно… – Она вздохнула. – Зисме не понравится.
– Да кто она такая, эта Зисма?
– Она моя… – Мяушша на мгновение запнулась, потом вспомнила нужное слово: – Она моя тетя.
– Что-о?! – взвыл Джосс. – Та когтистая тва… – Робби опять пихнул его в плечо, и Джосси проглотил последнее слово, заменив его другим. – …твоя тетка? С какого перепугу?
– Она умеет перепугивать, – серьезно кивнула Мяушша. – Она – сестра моей мамы.
Глаза Джосси сделались почти такими же огромными, как у черного баньши. Но он не успел ничего сказать: Мяушша задрала голову и пронзительно прокричала:
– Ларсс! Ларсс!
Робби с Джоссом невольно пригнулись, когда сверху спикировала большущая, метров сто в поперечнике, серебристая полусфера. Им показалось, что сейчас эта громадина шлепнется на них и раздавит, но в последний миг полусфера замедлила полет и плавно опустилась в шаге от Мяушши и мальчиков.
Робби впервые увидел корабль баньши так близко. Удивительно – он оказался не гладко-блестящим, а…
– Мяушш, можно его потрогать? Я осторожненько…
Мяушша захихикала, раскинула руки и ноги и упала на серебристую поверхность, которая слегка спружинила под ней; перевернулась и обратила к мальчишкам блаженную рожицу.
– Можно неосторожно! Он добрый!
– «Добрый»? Ты хочешь сказать, что он… живой?!
– Конечно, живой! Это – Ларсс. Он любит, когда вот так…
Мяушша прижала ладошки к бортам корабля и поводила руками вверх-вниз.
Борт… Или бок? Запульсировал и начал менять цвет, становясь из серебристого ярко-зеленым; из-под рук Мяушши во все стороны побежали зеленые волны.
– Видите, ему нравится!
Робби нерешительно шагнул вперед и прикоснулся к зеленой поверхности. Она оказалась шелковистой, словно покрытой тончайшей шерстью, и теплой.
– Это наш Ларсс, – полузакрыв глаза, сказала Мяушша. – Наш дом.
– Какой еще дом?! – завопил Джосси. – Дом – дома! В Доме! На Планете, на Везухе, на Сингериане! Там, где папа и мама!
Мяушша широко распахнула глаза и заморгала.
– Па и ма?
– Да! Да! Па и ма, помнишь? Или у тебя теперь другие…
– Джосс, кончай, – сказал Робби. – Орешь хуже ее тетки!
– Сам тетка, – буркнул Джосси, но замолчал, набыченно глядя на сестру.
– Па и ма дома? Они целые? – тихо спросила Мяушша. Оттолкнулась от бока корабля, скользнула к Джоссу и подергала его за рукав.
Продолжая дуться, Джосс взглянул на Робби: отвечай ты.
– Целые и невредимые, – заверил Робби. – И Дом на Везухе цел и невредим! Мяушш… Можно войти в этот твой дом?
Притихшая Мяушша взяла его за руку и подвела к темному гладкому пятну размером с люк Дома на Везухе.
– Тут.
Она оглянулась на Джосса.
– Джосси? Пошли!
Джосси, не двигаясь, подозрительно приглядывался к пятну.
– Пошли! – крикнула Мяушша и слегка топнула ногой.
– Ну ладно, – нехотя сказал Джосс, сунул руки в карманы и зашагал к ней. – Только все равно это не дом, а…