Когда вторая стая мышей ринулась на подмогу первой, молнии стали гаснуть одна за другой. Харсуны падали на пол, на плавящемся пластике извивались огненные змеи. Стараясь уйти от безжалостных крылатых созданий, омрисы метались по стенам и даже по потолку; двое из них в суматохе задели молниями друг друга. Лоц с ревом катался по полу: бьющие крыльями летучие мыши запутались в его черной шерсти, и он никак не мог выцарапать их оттуда.
– Пошли, пошли!
Вернув бэтганы в кобуры, Патрик потянул Робби за плечо, Мяушшу – за руку. Те сунули в кольца выключенные харсуны, и Робби вдруг обнаружил справа от себя Джосса, с грозным видом сжимающего в кулаке что-то вроде маленького ножа.
– Отдай мне скальпель, милый, – попросила Карина.
И у нее, и у Джосси волосы стояли дыбом из-за электричества, которым была полна координаторская. Себя Робби не видел, но Мяушша распушилась вдвое больше обычного, а Патрик никогда еще не был таким патлатым.
Все вместе они выскочили в коридор (Джосси так и не отдал Карине свое смешное оружие), и Робби хотел задвинуть дверь, но Патрик резко бросил:
– Не трогай!
Робби отдернул руку. Конечно, ведь закрытая дверь помешает летучим мышам вернуться в бэтганы, как же он не сообразил!
Все побежали по коридору, оставив позади мышино-грозовой хаос. Джосси сильно прихрамывал, но не отставал, Мяушша смеялась, и скоро Робби и Патрик тоже начали смеяться.
– Не только у вас на Хибаре Розовых Зайчиков бывает весело, а? – спросил Бинг сквозь смех.
Они добежали до завала у цветочной башни, и Робби удивился:
– А где же Стивен?
– Нитуб! – Патрик хлопнул себя ладонью по лбу. – Совсем про него забыл!
Возле светящихся надписей медлил, поджидая отставших, координатор Данлоп.
– Эй, куда подевался Сингер-средний? – спросил его Патрик.
– Ребята прихватили его с собой, – ответил Ларс, присоединяясь к отступающему арьергарду. – Все живы и целы?
Патрик показал большой палец и взглянул на Мяушшу.
– Ну, принцесса, где твой берш?
– Там! – показала Мяушша и, прыгая рядом с Бингом, подергала его за рукав. – Я тоже хочу таких мышек! Подари мне хоть одну, ну пожалуйста-а!
– Мои мыши не живут без стаи, высочество. Кстати, их пора возвращать.
Патрик приостановился, вынул оба бэтгана и нажал на кнопки на рукоятях. Спустя несколько секунд из полумрака коридора вылетела стая боевых летучих мышей; присыпанные светящимся порошком, все они отливали зеленым. С торжествующим писком стая разделилась на две, мыши уменьшились и исчезли в дулах. Одна мышь примчалась с другой стороны – наверное, та, которая затыкала рот Стивену.
– Так-то, – сказал Патрик, пряча бэтганы в кобуры. – А теперь познакомимся с тезкой Данлопа.
Глава 23Война миров
Ларсс отбрасывал в коридор конус неяркого света, и люди поднимались в вершину этого конуса, шагая словно по пустоте. Подбежав ближе, Робби увидел, что там вовсе не пустота: сверху мягкими волнами спускалось нечто вроде полупрозрачной лестницы.
– Если Ларсс умеет делать лестницы, почему я из него прыгал? – возмутился он, но Патрик со словами: «Ходу, ходу!» – так толкнул его в спину, что Робби взлетел сразу на несколько ступенек.
– Ларсс, я здесь! – проверещала Мяушша, ныряя в утробу живого корабля; за ней скрылись Карина и Джосс.
Патрик поднимался последним, и Робби, обернувшись, с любопытством понаблюдал, как ступеньки за Бингом складываются и исчезают… Лестница почти втянулась внутрь берша, когда в полутемном коридоре мелькнула черная тень.
Лоц мчался скачками, отталкиваясь от пола ногами и одной рукой, сжимая в правой руке харсун. Робби не успел даже вскрикнуть, как из харсуна вождя омрисов вырвалась длинная молния. Она с шипением мазнула Патрика по рукаву, обхватила его правую руку десятком извивающихся голубых «щупалец», и Патрик вздрогнул, широко распахнул глаза и начал падать назад.
– А-а-а!..
Робби с воплем вцепился в куртку разведчика, стараясь его удержать… Какое там! Они оба рухнули бы в коридор, если бы лестница вдруг не удлинилась и не подхватила их, словно мягким языком.
Короткий полет вверх – и Робби упал на пружинистую пустоту.
Он быстро перевернулся и сел, но Бинг остался лежать лицом вниз, и Робби чуть снова не заорал при виде его правой руки.
– Патрик? – забормотал он, забыв про «мистера Бинга». – Па-атрик?!
– Чтоб… я… сдох, – сквозь зубы выдавил хозяин Сакраменто.
– Не надо сдыхать!!!
Под ними расползлась, дрожа, синяя молния, но не сумела проникнуть внутрь берша – отверстие, через которое в него вошли тао и «чужаки», уже затянулось. А потом Ларсс с тихим хлопком отстыковался от крыши, и все быстро провалилось вниз: паутина тоннелей, башня-цветок, буро-серый пейзаж Сакраменто. Робби не успел заметить, осталась ли в крыше дыра, но кровожадно пожелал, чтобы осталась и чтобы Лоц задохнулся!
Вокруг оглушительно гомонили люди и инпы, но Робби на них не глядел; нагнувшись над хозяином Сакраменто, он вцепился в куртку на его левом плече. На правую руку Бинга было страшно смотреть: куски обугленного рукава спеклись с такими же обугленными кусками кожи.
– Патрик? – снова позвал Робби.
Разведчик не ответил, и к ужасу Робби добавилась ярость.
– Вы же такой богатый!!! – заорал он. – Почему вы не купили себе гены ящерицы?!
Патрик в ответ забормотал слова, которых Робби не понял. Мальчик быстро взглянул на Умника, но вместо того, чтобы перевести, бимакс свернул длинные уши трубочками и смущенно прикрыл морду лапками.
– Гены ящерицы можно вводить только подросткам, – дрожащим голосом объяснила Карина. – Тебе еще рано, ему уже поздно…
«Сделайте что-нибудь!» – хотел крикнуть доктору Робби, но тут ему в нос ударил знакомый острый запах фруктовой гнили, заглушив тошнотворный запах горелого, и из-под его локтя вынырнула Мяушша. Она держала большой зеленый расползающийся плод и без церемоний шлепнула его на обожженную руку Патрика. Бинг страшно зашипел, но Робби просиял и с благодарностью взглянул на подругу.
– Мяушш, ты умница!
Это была та самая зеленая гадость, которая вылечила крыло Умника.
– А ты не знал, что она соображает лучше тебя? – вредным голосом спросил Джосс.
Мальчишки с Мяушшей принялись размазывать целебную слизь по остаткам куртки, по обожженной руке: Робби – решительно закусив губу, Мяушша – едва прикасаясь, Джосси – морщась и то и дело отворачивая лицо. Патрик вздрагивал и бормотал слова, которые Умник отказывался переводить, Карина задавала всполошенные вопросы, но вскоре умолкла.
Когда вся рука была густо обмазана зеленым, до Робби дошло, что не только Карина молчит: вокруг царила странная тишина. Он вскинул голову и изумленно спросил:
– А где все?
В рубке не осталось никого, кроме Патрика, Мяушши, Джосса и его самого.
– Ларсс их растасовал, – сказала Мяушша, слизывая с пальцев остатки зеленой мякоти. – Чтобы не кишели!
– Как – растасовал?
– По разным комнатам. Чтоб не кишели тут!
– Терпеть не могу, когда кишат, особенно в рубке, – через Умника подтвердил Ларсс. – Но если чужаки во фруктовом зале не перестанут обрывать плоды, я с ними что-нибудь сотворю!
– Чтоб… меня!
Патрик вцепился здоровой рукой в плечо Робби, сел и закрутил головой.
Ларсс был уже в космосе, среди звезд, и Бинг глядел на них так же ошалело, как недавно глядел сам Робби.
– Сожри меня нитуб! – взвыл хозяин Сакраменто. – И это – корабль? А как?.. А где?..
– Панель управления? – с полуслова понял Робби. – Ее нет. Берш сам знает, куда надо лететь.
– Что он может знать?! – еще громче заорал разведчик. – Даже моя «Леди»…
– Знаю побольше твоего, чужак, – голоском бимакса ворчливо отозвался Ларсс и, словно спохватившись, обмотал всех невидимой страховкой.
Робби оказался слева от Бинга, Джосси – справа от Робби, Мяушша – рядом и чуть впереди Джосса.
– Здорово, правда? – спросил Робби. – Мистер Бинг, ну, как вы?
Патрик отмахнулся левой рукой. Его правая рука, густо обмазанная целебной слизью, все еще выглядела ужасно. Рукав отвалился от куртки, и мелкие обугленные куски ткани облепляли заживающую плоть, как чешуя. В эти клочки вплавилась зеленая пыль, и чешуя ярко светилась – черно-зеленая под бледно-зеленой слизью.
– Кого я ви-ижу! – вдруг протянул Бинг.
Он не смотрел на свою руку, но старался смотреть во все стороны одновременно – и первым заметил, как среди звезд стали появляться полупрозрачные, меняющие форму корабли. Да, вот они: берши всех четырех кланов, составившие четыре сложных узора, у каждого клана – свой. Корабли густели, переставали быть прозрачными, приближались и вскоре заслонили собой столько звезд, что у Робби похолодело в животе. Грозный флот повелителей молний вслед за бершами-разведчиками шел к Планете Сокровищ.
– Скиолитов захотели, голубчики? Мечтайте-мечтайте! – злорадно сказал Патрик.
– Стивен рассказал им, где хранилище, – пробормотал Робби.
Ему почему-то было так стыдно, как будто он сам выдал эту тайну.
– Ларсс оставил в тоннеле дыру. Как же линссуры высадятся, если там больше нет воздуха? – спросил Джосси.
– У каждого линссура есть жер, – Мяушша потрогала пальцем голубой камешек у себя в ухе. – С ним можно дышать, если нету воздуха. До-олго!
Значит, украшения в ушах линссуров – не просто серьги, а какие-то кислородные накопители? Сколько еще всякого-разного ольд линссуров про них не знает?
– Даже если вся банда высадится в скафандрах с двойным запасом кислорода, фиг они получат, а не скиолиты, – весело сообщил Патрик.
– Почему? – заморгал Робби. – Рядом с бершами вырубается все, что работает на скиолитах, значит, хранилище откроется само собой… Да?
Патрик ухмыльнулся.
– Наоборот! Чтобы открыть ячейки, нужна энергия скиолитов! Ладно, положим, берш может проделать дыру в чем угодно. Но в шахту, ведущую к ячейкам, он не протиснется, а если волосатики спустятся туда и попытаются расплавить молниями тройной слой стелепласттитана ячеек… Хо-хо! Никаких шансов.