тупила, выпуская дикарку из пут. Затем тонкие, длинные фаланги, покрытые мелкими чешуйками хитина, ловко расстегнули и стащили бронекостюм с несчастной, а майку и бельё он одним махом сорвал и бросил на пол, обнажая чуть исхудавшее, но всё же здоровое на первый взгляд тело. Комар склонился, его длинные руки прошлись по горлу девушки, прощупывая ровный пульс, затем остановились на груди чтоб убедиться в нормальной частоте сердцебиения, а после он зачем-то провëл своими мерзкими челюстями прямо между её ног.
Ни о чём подобном охотник даже не слышал, а уж видеть такое ему не доводилось тем более – комар-мутант не просто запихивал личинки куда попало, а тщательно отбирал инкубаторы, следил за ними и даже, как показалось, проверял на наличие кожных заболеваний. Он дотошно исследовал каждый милиметр стройного тела бедняги, которая, должно быть, в этот миг предпочла бы оставаться в отключке дабы не чувствовать этого внутри себя.
Комар по окончании процедуры некоторое время тупил взгляд на тело и, решив, что этот инкубатор ему подходит, вновь прикрепил его к стене, после чего удалился, а номад с облегчением выдохнул, ведь в страшных фантазиях уже проходил подобную процедуру сам.
– Мерзотина, твою мать, – выругался он, вновь оставшись единственным, кто пребывал в сознании.
Расстегнув жилет и комбез, охотник пропихнул под него руку и почувствовал ужасный жар справа, в месте ушиба, где выросла гематома такого размера, что непонятно было целы ли вообще рëбра. Но они, во всяком случае, не впились в лëгкое – это давало надежду на трещины, коих он пережил уже немало.
– Сучонок лысый… – шёпотом выругался он и, распотрошив медкомплект единственной свободной рукой, вкатил себе приличную дозу обезболивающих таблеток, после чего высвободил вторую руку и решительно направился в дальний угол, прихватив с собой кирпич.
– Убей! Убей меня! – взмолил терзаемый новым комаром дикарь.
– Найди свой покой, – проговорил охотник и, перехватив кирпич поудобнее, врезал им в висок инкубатора.
Мощным ударом уголок кирпича проломил черепную коробку и жизнь мученика прервалась. Рукав комбеза окропился скудными остатками крови, что ещё теплилась в бренном теле.
Холодный взгляд номада перешёл ниже, на живот. Он бесцеремонно просунул в гноящуюся рану под рëбрами пальцы, и покрепче ухватившись за неровные края, изо всех сил рванул на себя, буквально вырывая огромный лоскут плоти, служащий коконом для кровососущего паразита.
На загаженный пол вывалился ещё не до конца осознающий самого себя молодой комар. Скрученный в позе эмбриона, он барахтался и дëргал неумелыми конечностями в попытках подняться, пока номад не втоптал его вытянутую голову в бетон, обрушив на него свой немалый вес. Череп недоразвитого ублюдка разлетелся во все стороны, глаза выскочили из орбит, а под подошвой тяжёлого сапога чавкнули мозги.
Он сворачивал шеи, пробивал головы инкубаторов а затем, вырывая из их утроб колеблющихся недомерков, топтал их и смешивал с подножной грязью. Какие-то из них соображали быстрее, поэтому сразу же приходили в себя и начинали биться за жизнь, но противопоставить напору своего палача могли разве что недоразвитое жало и бессмысленные удары.
По мере продвижения от одного инкубатора к другому, уменьшались и твари, сидящие внутри, но животы, уже напоминающие большие мешки, становились всë прочнее, ведь не были столь сильно растянуты плодом, и тогда охотник подобрал бедренную кость погибшего в этом подвале человека, после чего, сломав её кирпичом, стал распарывать мешки острыми обломками. Он вырвал все личинки до единой, изничтожил их в прах и ничто, вдавил в дерьмо, и сделал это без малейшего намëка на сожаление даже к тем особям, что были совсем ещё не сформированы и напоминали человеческих младенцев.
Предотвратив появление целой стаи мутантов, номад в итоге оказался сплошь покрыт кровью, останками и вонючей околоплодной жидкостью, а единственное, что осталось чистым – визор шлема. Он остановился у самой лестницы, включил фонарик и, откинув в сторону копну тëмно-русых волос, безразлично заглянул в незнакомое лицо дикарки. Невольно взор прошёлся по всё ещё женственному, хоть и порядком битому, бледному телу. Стала она носителем или ещё нет – значения не имело, потому как приговор был вынесен давно, ещё с тех самых минут, когда это жалкое отродье украло, или же заполучило бронекостюм путём убийства.
Он отвёл руку, размахиваясь посильнее, но внезапно огромные, голубые глаза девушки распахнулись и он замер, словно заворожëнный. Дикарка хотела закричать, но от ужаса полностью утратила дар речи и крик на выходе превратился в какое-то тихое завывание бродячей собаки. Её колотило от страха, глаза в панике забегали по сторонам в поисках помощи, а когда она опустила взгляд, то застала себя в неглиже и неловко свела бëдра.
– Сто… Стой! – только и смогла выдавить она, с трудом ворочая пересохшим языком.
– К одичалым пощады нет, – пояснил номад.
– Я из города! – продрав горло, она облизнула губы чтобы говорить чётче.
– Ложь, – возразил номад но, всё же будучи готовым выслушать, опустил кирпич. – Мне не говорили о пропавших.
– Они не знали, я просила заказ на комара, но мне отказали и я ушла сама, сказала что иду собирать травы! Не убивай меня, прошу! – жалостливо говорила девушка. – Клянусь жизнью, я из города! Даже видела как ты приехал с напарником в город. С тобой был большой парень на тяжёлом квадроцикле. Я ушла сразу после вашего приезда но попала в ловушку. Помоги мне выбраться!
– Одно лишнее движение – и я выдавлю тебе глаза, – предупредил номад и принялся ковырять клейкую жидкость острым обломком кости. – И ты всё равно умрëшь если комар успел подсадить тебе личинку.
– Что?! – опешила та. – Порезов же нет…
– Прокол нужен не всегда. Иногда хватает и тех дырок, что есть от природы.
Как только одна рука пленницы отцепилась от стены, она сунула её меж ног и погрузила пальцы внутрь, ощупывая себя и прислушиваясь к своим ощущениям.
– Нет, нет, всё цело, – заключила девушка и чуть успокоилась, – думаю я бы уже почувствовала. Личинка слишком большая, без разрыва она бы в меня не вошла. Кстати… Меня зовут Бона. А как твоё имя?
– Меня зовут Хаммер, – назвался он, продолжая ковырять клей возле второй руки. – Есть идеи как выбраться?
Освободив пленницу, номад пронаблюдал за тем, как её тело скрывается в мешковатом бронекостюме и стал размышлять.
Пытаться вылезти было самоубийством, не иначе, ведь, услышав возню с крышкой люка, мутант просто снесёт голову тому, кто высунется первым. Шанс выжить казался совсем незначительным и почти равным нулю, однако торчать в этом подвале в ожидании смерти тоже не хотелось. В гудящей голове мелькали спутанные мысли о том, как же всё-таки выйти из столь плачевного положения, но идей, к их общему сожалению, было мало.
Спустя несколько минут обсуждения и раздумий Хаммер достал из футляра многоразовый, стальной шприц с толстой иглой, затем наполнил его раствором адреналина и нерешительно поднëс иглу к предплечью. Прибегать к этому препарату он старался как можно реже – уж очень непредсказуемо он влиял на мышление и восприятие, но сейчас, кажется, был необходим.
Смятение его длилось недолго и сменилось полной уверенностью, когда наверху зазвучали знакомые, тяжёлые шаги. Он ввëл иглу в вену и медленно вдавил поршень до упора, после чего стал мысленно отсчитывать секунды.
Он чувствовал, как вещество расходится по венам, всасываясь в кровь. Участился его сердечный ритм, за считанные секунды его несколько раз бросило из жара в озноб а конечности начал охватывать лёгкий тремор. Тихо взобравшись по ржавым и скользким скобам, исполняющим роль лестницы, он затаился под самой крышкой и закрыл глаза, а рядом с ним, вооружившись таким же осколком кости, встала Бона. С каждой секундой звук шагов приближался а руки дрожали сильнее и сильнее, крепко сжимая единственное оружие. Невиданная ярость и злость охватывала его разум, хотелось откинуть крышку люка и просто изничтожить тварь, загубившую столько жизней, но он держал себя в руках до нужного момента.
Зазвучал скрежет металла…
Страница автора в ВК: https://vk.com/stalker.assassin
Также ждите выхода книги в аудиоформате от студии BTR_FM: https://vk.com/btrk13