– Оповестить всех надо. Объявление послать с императорской почтой по всем школам, – деловито сказал декан.
– Жену сюда перевезу, – радостно отвечал на это ректор.
– Чтобы все знали, так, мол, и так, университету срочно нужны студенты, – сказал декан.
– Личные покои в правом крыле оборудую, – мечтательно сказал ректор. – И садик разобьём. Огурцы там, крыжовник.
– А то ведь университет без студентов… – продолжал гнуть своё Цэб Жит.
– Да что вы заладили в самом деле, – немного раздражённо сказал ректор. – Студенты, студенты… можно подумать свет на них клином сошёлся. Вот вам, пожалуйста, и студенты, – немного неожиданно завершил он свою тираду.
В дверях зала заседаний стояла живописная группа. И если купец Дор Жиа и Жено хотя и с натяжкой на студентов тянули, то сеньор Наихо общепринятым представлениям о студентах соответствовал плохо. Точнее сказать, никак не соответствовал. Во-первых, возраст, во-вторых, благородное происхождение тоже не следует сбрасывать со счетов.
– Уважаемые сеньоры, – сказал сеньор Наихо, – скажите, пожалуйста, доводилось ли вам встречать молодого человека, коий именует себя Микки с’Пелейном?
Цэб Жит внимательно посмотрел на вопрошавшего, рассчитывая дать осторожный аккуратный ответ, но ректор такого удовольствия ему не доставил.
– Видели, конечно, – небрежно ответил Бал Баа.
– И где же он? – тут же нетерпеливо спросил сеньор Наихо.
Здесь ректор призадумался, поскольку вразумительный ответ дать было трудновато. Жено, воспользовавшись возникшей в беседе паузой, уселся на имевшееся рядом мягкое полукресло. На выручку ректору пришёл декан.
– У нас, – осторожно, через паузы, сказал Цэб Жит, – есть веские основания полагать, что господин с’Пелейн отбыл на родину.
Сеньор Наихо покачнулся, но устоял на ногах.
– Благодарю вас сеньоры, – сказал он и деревянными шагами двинулся к выходу. Жено тяжко вздохнул, с тоской посмотрел на мягкую мебель, стоявшую в зале, со стоном встал и двинулся следом за своим господином.
И тут на миг в зале стало темно. Ректор и декан переглянулись, дабы убедиться, что коллега нич-чё не понимает! – и уставились на окна. За окнами послышался ряд громких звуков: сначала такие – словно ковёр выбивают, а затем, как будто чьи-то гигантские когти прошкрябали по университетской дорожке, посыпанной гравием.
– Ы! – сказал декан и кинулся к окну, чтобы собственными глазами убедиться – дракон вернулся.
– По-моему, он не в духе, – сказал он упавшим голосом, глядя, как Аристотель вышагивает по дорожке, сердито фыркая и выплёвывая сгустки пламени.
Впрочем, мы слегка забежали вперёд.
– Я был прав, – довольно сказал Аристотель. – Он действительно внутри пустой.
Никто на эту реплику не откликнулся. Хотя бы оттого, что никто с драконом спорить не собирался.
– В самом деле, – продолжал меж тем Аристотель, – это ведь сколько металла пришлось бы потратить на такую голову!
– Между прочим, – перебила его Белинда, – я бы на твоём месте присмотрелась бы к во-он тем штукам. Как-то подозрительно они себя ведут.
– Уважаемый Аристотель, – нервно сказал Хромой Сом, после недолгого визуального изучения странных грохочущих механизмов на краю площади, – вы как, уже отдохнули?
– Вы правы, – благодушно сказал дракон. – Пожалуй, нам пора.
– Господи, – сказала в следующий миг Белинда. – Какой он огромный.
– Великий Сунг, – сказал Бухэ Барилдан. – Как он это делает?
Место, в которое они попали на этот раз, поражало воображение нешутейно. Это была лесная лужайка, но обычной её назвать ни один язык не повернулся бы. Огромные деревья, высокая – по пояс, и какая-то толстая трава, даже солнце здешнее было намного больше обычного. Но поразительнее всего был Аристотель. Впрочем, любой дракон сам по себе существо слабопостижимое, а вдобавок к этому (словно его драконьей сущности было мало!), Аристотель, и без того бывший немаленьким, теперь стал просто гигантским.
– Странно, – сказал Аристотель. – Какая-то игра зрения. Вы какие-то… маленькие, – добавил он осторожно.
– А по-моему, это ты какой-то большой, – сказала Белинда.
Дракон некоторое время молчал, помаргивая – озирал окрестности.
– Да нет, – сказал он, наконец. – Это вы маленькие.
– О небеса, – сдавленным голосом сказал маг, неотрывно глядя на дракона.
– Что? – спросил его Микки с’Пелейн. Его происходящее, так же как и остальных, возбудило весьма. Два новых мира за один день – прекрасный повод для возбуждения.
– Мне кажется, я знаю это место, – сказал Хромой Сом.
Выдержать по-настоящему драматическую паузу ему не дали.
– Ну! – крикнул юный владетель Бленда.
– Это Байхрайтэрлэндский лес, – быстро сказал маг.
Дружный вскрик был ему ответом, ибо место это было весьма примечательно. Легендарный Байхрайтэрлэндский лес! Место, где живут знаменитые байхрайтэрлэндские великаны!
– Не знаю, – неуверенно сказал Аристотель. – Чего вы так разволновались? Если хотите, я могу вас…
– Нет, – дружно отозвались практически все присутствующие.
– Как хотите, – скучным голосом сказал дракон и стал смотреть вдаль.
Наступила тишина. Отчего-то юному с’Пелейну вспомнилось, что никто из них не успел прихватить из университета никакого оружия. Было ясно, что появление великанов – дело времени. Люди оглядывали окрестности, и внутри каждого натягивалось тугой струной ожидание. Лишь Бухэ был спокоен и смотрел не по сторонам, а преимущественно на тихую и необыкновенно похорошевшую от этого Аманду – так, словно ждал чего-то.
– Подождите, – дрогнувшим голосом сказала вдруг Белинда. – А где же Бойб, Буйб и Бэйб?
Все присутствующие обеспокоенно завертели головами – и действительно никаких признаков свиней не обнаружилось.
– Ты! – вскрикнула Белинда и вперила свой взгляд в дракона, и указательным пальцем правой руки ткнула в него же. Все вздрогнули.
– Ай, – сказал Аристотель и нервно огляделся по сторонам.
– Ты забыл их там!
– Где? – спросил Аристотель.
– Возле большой головы!
– Где? – удивился дракон.
– Возле большой пустой головы, – тихонько подсказал Хромой Сом.
Аристотель задумался. Было прямо видно, что, с одной стороны, он был вроде уверен, что никого не забывал возле большой пустой головы, с другой стороны – а вдруг?
– Ладно, – осторожно сказал Аристотель. – Сейчас.
И исчез.
– Он нас бросил, – дрогнувшим голосом сказал юный с’Пелейн.
Теперь, когда положение, в которое они попали, обрело словесную форму, всем сразу стало как-то страшно и одиноко. В этом есть своя логика. Смутные опасения насчёт того, что, кажись, что-то идёт не так, оставляют смутную надежду на то, что всё-таки всё идёт так как надо. И потом, когда рядом с вами большой и как бы свой дракон, вы априори чувствуете себя спокойнее. А если он безо всякого предупреждения, как скотина какая-то, вас покидает, вы невольно чувствуете себя обманутым.
Налетел ветер, закачал неправдоподобно высокую и мясистую траву. Зашумели огромные деревья. И как неизбежное завершение всего происходящего, на лужайку вышли два великана.
– Охохо! – с удовольствием сказал один из них.
– Ой, – шёпотом сказала Аманда.
– Добыча! – сказал другой и рассмеялся, и даже руки потёр от удовольствия.
Широкими и исключающими даже мысль о бегстве шагами великаны направились к нашим героям. Из всех безвыходных положений, в которые наши герои попадали, это выглядело самым безвыходным. Оставалось уповать лишь на чудо. И чудо не замедлило явиться.
– Хо-хо-хо, – сказал один из великанов. – Правду люди говорят – удача парой ходит.
Хромой Сом оглядел своих товарищей в тщетной попытке осознать, что же такого скрывается за словами великанов. Однако их растерянный вид внятного объяснения ему не представил. Микки судорожно хватался за несуществующий эфес оставшегося в университете Гринписа. Аманда и Белинда стояли обнявшись и молчали, и это напугало мага более всего.
Плохи наши дела, если… но додумать Хромой Сом не успел.
Низколетящие дирижабли – вот на что это походило более всего, с той лишь разницей, что при появлении настоящих дирижаблей земля не трясётся. Довольное выражение лиц великанов стремительно сменилось глубоким недоумением. Нападавшие гигантские твари действовали слаженно и стремительно. У великанов выбора не было – беда их заключалась в том, что осознали они это далеко не сразу и потеряли пару драгоценных секунд, пытаясь отбиться. Одна из тварей с разбегу вонзилась рогом в бедро одного из великанов. Этот свинский поступок разом объяснил великанам, что надо делать.
– Бежим! – крикнул один из них и совершенно напрасно это сделал, ибо потратил на это действие мгновение и получил ещё один удар рогом уже от другой твари, в то время как товарищ его, не тратя лишних слов, уже во всю прыть улепётывал, если, конечно, такое слово можно применять к столь большим созданиям.
Твари не стали преследовать великанов. Некоторое время они смотрели вслед убегающим колоссам – пока не убедились, что те не намерены возвращаться.
Затем они потрясающей (здесь это слово следует понимать буквально) походкой приблизились к нашим героям. Одна из тварей подбежала к оцепеневшей от страха Аманде и вполне дружелюбно обнюхала ей голову.
– Мама, – сказала Аманда и упала в обморок. Тут важно понимать, что наши герои в тот момент плохо понимали, с кем имеют дело.
– Кыш, – сказал Микки с’Пелейн неуверенно. Это был как раз тот случай, когда форма разошлась с содержанием в диаметрально противоположных направлениях.
Тварь посмотрела на Микки, и юный владетель Бленда попятился. На морде твари нарисовалось неуловимо знакомое выражение горькой обиды; она тяжко вздохнула, отчего волосы лежащей Аманды живописно затрепетали, и отошла прочь.
– Бойб? – несмело сказала Белинда.
– Гм, – сказал Хромой Сом, только сейчас разглядевший голубую ленту на шее у гигантской свиньи.
– Кыш, – ещё раз сказал юный с’Пелейн, демонстрируя неторопливость мышления.