Во-первых, у ящика не было крышки.
Во-вторых, содержимое ящика выглядело не так, как должно выглядеть имущество веками пылящееся на складе. Имущество, пылящееся на складе, обычно хранится упорядоченно и покрыто толстым слоем пыли. Здесь же всё было наоборот. Артефакты были свалены, как попало, но зато на них не было не пылинки. Боса Нова принюхался*** и обнаружил обычное заклинание против пыли, только очень мощное и древнее. Полезное, кстати, весьма заклинание, на котором маги Вентаны, продавая его рачительным и состоятельным хозяйкам, заработали, зарабатывают и ещё заработают немало уедов.
(***Здесь глагол «принюхался» неточен. На самом деле маг осуществил некий набор действий, направленных на обнаружение следов магии, но поскольку глагола для обозначения таких действий в языке Земли нет, мы вынуждены применить данный глагол. – Совместн. прим. сост. хроник и переводч.).
В-третьих, многие из артефактов оказались Боса Нове знакомыми по учебникам и лекциям. Имелось там, к примеру: загадочного вида чёрно-белая полосатая палочка, от которой исходила мощная аура власти; совершенно непонятный предмет, более всего похожий на кусок мыла, с прилепленным к нему матовым стеклом; довольно большое зеркало, вделанное зачем-то в ящик лакированного дерева, и множество других поразительных предметов.
Некоторое время маг провёл, заворожённо рассматривая и перебирая магические предметы, пока на глаза ему не попался бумажный рулон. Рулон мага заинтересовал, ибо по первому размышлению делать ему здесь было нечего.
Бумаги должны лежать с бумагами.
Значит, это был не простой бумажный рулон.
Боса Нова, торопливо разрезав карманным ножичком завязку, развернул его и застыл.
– Да, – выдохнул он наконец. – Даа…
Рулон оказался чем-то вроде плаката, на котором была изображена гневная женщина с мечом в руке. На другой стороне был текст, должно быть переведённый с неведомого языка на язык Возлеморья. Буквы были архаичные и полустёртые временем.
– «Товарищи! Граждане! – с запинкой прочитал Боса Нова. – Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои! Вероломное военное нападение гитлеровской Германии на нашу Родину, начатое 22 июня, продолжается. Несмотря на героическое сопротивление Красной Армии, несмотря на то, что лучшие дивизии врага и лучшие части его авиации уже разбиты и нашли себе могилу на полях сражения, враг продолжает лезть вперёд, бросая на фронт новые силы…»
– Святой Ресет!
Боса Нова недоумённо посмотрел вниз, туда, откуда донёсся этот возглас.
– Святой Ресет!
Там стоял библиотекарь, молитвенно сложивший руки перед собой. Глаза его блистали неподдельным восторгом, в них стояли слёзы, крупно блестевшие в магическом свете.
– Что такое? – недоумённо спросил маг.
– Братья и сёстры, – прошептал библиотекарь и рухнул без чувств.
Глава 11,
в которой
наши герои знакомятся с техническим секретом гномов
– Братья и сёстры!
По толпе пронёсся единый то ли вдох, то ли выдох. Люди были неподдельно изумлены обращением, которое избрал магистр клана Вентаны для своей речи. Огромный шар магической связи висел над главной площадью Билгейтца, что уже само по себе было событием незаурядным.
– Братья и сёстры! – повторил магистр. Он стоял на фоне огромного гобелена изображающего гневную женщину с мечом в руке. Лицо магистра, огромное и слегка рябящее от колебаний эфира, было весьма серьёзным и значительным. Подобные лица можно часто видеть у членов президиума разного рода собраний в тот момент, когда они не перешептываются друг с другом. – Вероломное военное нападение дакаскцев на нашу родину продолжается. Несмотря на героическое сопротивление нашей армии, несмотря на то, что лучшие полки врага уже разбиты и нашли себе могилу на полях сражения, враг продолжает лезть вперед, бросая на нас новые силы. Дакаскским войскам удалось захватить Дол-редут, Кобург, западную часть Вентаны, часть Северных земель. Над нашей родиной нависла серьезная опасность.
Как могло случиться, что наша славная армия сдала врагу ряд наших городов и районов? Неужели Дакаск в самом деле является непобедимым, как об этом трубят неустанно вражеские хвастливые пропагандисты?
При этих словах в толпе шевельнулись. Наверное, оттого, что немногие знали, кто такие пропагандисты.
– Конечно, нет! – вдохновенно вещал меж тем магистр. – История показывает, что непобедимых армий нет и не бывало. И если в результате этого сопротивления лучшие полки дакаскской армии оказались разбитыми нашей армией, то это значит, что вражеская армия также может быть разбита и будет разбита, как были разбиты армии Наполеона и Вильгельма.
Здесь магистр сделал паузу, подумав, что всё-таки надо было заменить имена Наполеона и Вильгельма на другие.
– Други! Товарищи! Наши силы неисчислимы. Зазнавшийся враг должен будет скоро убедиться в этом. Я объявляю о сборе ополчения. Вместе с Билгейтцкой Синезнамённой Армией поднимаются многие тысячи людей на войну с напавшим врагом. В каждом городе, которому угрожает опасность нашествия врага, мы должны создать такое народное ополчение, поднять на борьбу всех трудящихся, чтобы своей грудью защищать свою свободу, свою честь, свою родину.
Все наши силы – на поддержку нашей героической Синезнамённой Армии!
Все силы народа – на разгром врага!
Вперед, за нашу победу!
Громыхнули аккорды Гимна Вентаны, и шар распался на искры.
Толпа стояла молча. Лица людей были хмуры. Каждый осмысливал то, что услышал.
– Ничего не понимаю, – сказал наконец невысокий мужчина, одетый как купец. – Разве для того мы платим налоги, чтобы потом ещё и в ополчение вступать?
– Да, – поддержал его мужчина с шевроном гильдии стекольщиков на плече. – И почему это только трудящиеся должны вступать в ополчение? Почему бы купцам тоже не вступить?
– Не, ребята, – отозвалось сразу несколько голосов. – Сказали же – трудящиеся, значит, трудящиеся.
– Сказали бы «купцы», мы бы все как один.
– Долг каждого билгейтца – делать своё дело на своём месте…
Столь сдержанную реакцию населения составители могут объяснить только одним. То, что рождено в одном мире в одно время, не обязательно подойдёт другому миру в другое, пусть и похожее, время.
Совсем, совсем не обязательно.
Они прошли недлинным низким коридором, вышли в небольшой, отделанный гранитом и начисто лишённый какой-либо мебели холл, пересекли его и подошли к двери, возле которой стоял гном в ливрее.
– Прошу, Ваше Бывшее Величество, – сказал Кудряшка Сью и открыл дверь. За дверью оказалась ещё одна дверь. Кудряшка Сью толкнул и её, и она с лёгким щелчком открылась.
Микки шагнул в дверной проём и в нерешительности остановился. В неверном свете факелов помещение, в которое ему предложено было войти, выглядело более чем загадочно.
– Конечно же, ваши спутники тоже могут проследовать с вами, Ваше Бывшее Величество, – неверно истолковав замешательство Бывшего Короля гномов, сказал Кудряшка Сью.
– А что мы тут будем делать? – спросил Претендент, оглядывая маленькую – четыре шага на три, примерно, комнатёнку. Впечатление малости усугублялось низким, как и во всех служебных помещениях гномов, потолком.
– Это лифт, – непонятно пояснил Кудряшка Сью.
– А, – сказал Микки. – Да, конечно. Липт.
Гном внимательно посмотрел на своего Бывшего Короля.
– Да, именно, лифт, – сказал он, аккуратно выделив звук «ф», и передал свой факел гному в ливрее. – Нам на второй.
Наши друзья вместе с Кудряшкой Сью вошли в лифт, насторожённо поглядывая на стены и потолок. Дверь с глухим лязгом закрылась, и стало темно.
– Ой, – шёпотом сказала Белинда и ухватилась за своего друга сердечного.
Пол дрогнул под ногами, и Микки ощутил нечто весьма похожее на панику. Похоже, остальные его спутники чувствовали что-то подобное. Хромой Сом выдохнул громко, Аманда ухватилась за Бухэ Барилдана, а сам Бухэ помянул Великого Сунга.
– Не стоит волноваться, милостивые государи, – сказал Кудряшка Сью. – Это лифт.
– Вот заладил, – пробормотала Аманда.
В этот миг пол мягко ударил по ногам, тихо звякнуло, и дверь открылась.
Яркий свет ударил по глазам.
– Милости прошу, – пригласил всех на выход Кудряшка Сью.
Друзья оказались в довольно просторном и хорошо освещённом помещении. Здесь было почти пусто, лишь у дальней стены имелась стойка наподобие тех, что бывают в тавернах Тиля. За стойкой стоял гном в белой рубашке. Возможно, он был и в штанах, но судить об этом было трудновато, поскольку нижняя часть гнома из-за стойки была не видна.
– Это постоялый двор «Сверкающий диамант», – объяснил Кудряшка Сью.
– Постоялый двор? – переспросил Хромой Сом. Микки же только в этот миг заметил, что холле помимо стойки имелось ещё кое-что.
Пара дверей, за которыми, видимо, и располагались комнаты для гостей, обеденный зал и прочие помещения постоялого двора.
– И что мы тут будем делать? – спросил Претендент. В этот миг из лифта осторожно вышли Бэйб, Бойб и Буйб.
– Чё надо? – громко спросил гном за стойкой. – Со свиньями к нам нельзя!
Бухэ Барилдан насупился, остальные, напротив, как-то сразу почувствовали себя, не знаем, в своей тарелке, что ли. Во всяком случае, столкнуться с чем-то хорошо знакомым и привычным после стольких передряг, это приятно. На лице Кудряшки Сью имело место быть ностальгическое выражение, он словно вспоминал в этот миг о неких временах… неважно, впрочем.
– Чё надо, то и надо! – громко ответил Бухэ Барилдан. Гном за стойкой удовлетворённо крякнул, и вышел из-за стойки. Стало видно, что на нём всё-таки есть и штаны, и даже лакированные ботинки.
– Ну иди сюда, верзила! – весело крикнул он, и начал засучивать рукава.
Вдумчивый читатель, уже, наверное, усвоил, что Бухэ Барилдан был не из тех, кого на такие дела надо приглашать дважды.
Они сошлись в центре холла, и явили собой странное противоречие между формой и содержанием. Несмотря на то, что каждый из них по отдельности имел намерения самые серьёзные и вид весьма грозный, зрители не могли удержаться от улыбок. Скорее всего, это было связано с разницей габаритов противоборствующих сторон. Бухэ Барилдан был раза в два выше, и раз в несколько тоньше, нежели портье постоялого двора в лакированных ботинках, а позу меж тем оба приняли совершенно одинаковую – руки полусогнуты и чуть вывернуты локтями вперёд, голова выдвинута вперёд, ноги расставлены пошире.