Радужная бабочка
Асмодея разрывали противоречивые чувства. С одной стороны, он был рад, что Бальтазар не вернулся с охоты, погибнув в челюстях огромных насекомых. С другой стороны, был сильно разочарован, когда никто из демонов так и не нашел неведомую бабочку, за зря погибнув в густой траве.
— Люций, а вообще на что ты надеялся, отправляя наивных смельчаков в этот опасный мир? — не выдержав, он задал вопрос императору демонов.
— Хотел оценить реальную угрозу, прежде чем посылать сюда свои войска. Ну и немного рассчитывал на удачу, вдруг новичкам повезет, — план оказался так себе. Еще Асмодей догадался, что при помощи кровавой авантюры с турниром уже довольно старый правитель, смог обеспечить себе спокойное будущее. Он выявил всех сильных участников, которые гипотетически могли бросить ему вызов, устранив тех чужими руками и жвалами.
Асмодей надеялся, отправляясь в поход с Люцием, обзавестись уникальной способностью. Вместо этого он целых две недели потратил на переход по мирам, в итоге ничего не получив взамен. Он чуть позже отправит туда своих охотников, но собственных усилий и времени ему было слишком жаль. На утро Люцифер решил подождать еще немного появления бабочки, попытав счастье самим. Вот только над зеленым морем раскинувшейся травы так и не появилась проказница. Не солоно хлебавши, Люцифер приказал к вечеру сворачиваться и отправляться назад, дабы уже основательно подготовиться к новому походу. От своей цели отступать правитель не стал. Тем более, если он первым не успеет заполучить дар телепортации, то его обязательно добудет Асмодей. Именно для этой цели пригласил друга, дабы снова, как и в прежние времена, посоревноваться в достижении непростой цели.
Люциферу уже давно было скучно. Необъятный гарем и войны давно пресытили страстную натуру, а вот поиск чего-то до сели неизведанного мог разнообразить скучную жизнь императора. По факту сейчас он бросил вызов Асмодею, который, судя по его виду, должен поддержать игру. Оба никогда не задумывались о том, какими способами и жертвами смогут достичь своей цели, вперед их вел лишь азарт и желание пощекотать нервы. Окинув напоследок взглядом мир огромных монстров, в котором пропало около шестидесяти сильных бойцов, император первым вошел в портал. Оставшиеся демоны следом покинули загадочную планету, таившую в себе уникальную возможность…
Выспавшись в безопасном туннеле под землей, ранним утром выбрались наружу. К сожалению, с утра претворить свой план в действие не удалось. Невидимый полог по-прежнему стоял на месте, а маячить на глазах Асмодея, это сделать себе дороже. Решили переждать, снова открыв охоту на всех ползающих тварей. Стал присматриваться к гусеницам, из которых впоследствии должны будут выпорхнуть бабочки. Демоны, в силу того, что никогда не исследовали флору на иных планетах, гоняясь только за фауной, о такой особенности не знали. А гусениц, размером с грузовичок, ползало довольно немало. И все они были зеленого цвета, с небольшими отличительными способностями.
— Люцифер даже не догадывается, что явился на планету ранней весной, когда гусеницы еще не превратились в бабочек, — верно подметил Азазель. — Да и раскрытых бутонов, служащих пищей крылатым, практически нет.
— Зато у нас появилась возможность попробовать опередить императора, найти бабочку первыми, — остановив время, мы пошли с Азазелем устраивать геноцид будущим бабочкам. Нового приятеля подключать к своей охоте не стали, так как не зачем ему знать обо мне, как о хрономаге. Время могло оставаться в статичности ровно столько, сколько нам потребуется. Спустя десять часов изрядно утомились с приятелем носиться по лугу. Но при этом собрали более сорока желеек от разных насекомых, специфику которых предстояло еще разгадать. Я понятия не имел, что за способности у полосатого жука, ведь до этого ни разу не видел такого в жизни. И какой дар мог быть у сороконожки? По факту мы добывали огромные магические сущности желтого цвета, вот только ни одной радужной среди них не было.
— А что, если радужная бабочка обитает не здесь? — умный вопрос задал друг, о котором почему-то сам не подумал.
— Вероятнее всего. Если она телепортируется, то эта способность ей для чего-то нужна, — мысль показалась весьма здравой, — и мы ищем ее совсем не в том месте.
— У нас уйдет месяц, пока пересечем этот луг, да и направление поиска нам неизвестно, не говоря о том, существует ли вообще эта бабочка, — расстроился Азазель, догадываясь, что сильных демонов могли при помощи выдуманного дара элементарно заманить в простую ловушку.
— Нам надо научиться летать, дабы с высоты осмотреть все пространство, — решил поделиться безумным планом, который пришел ночью в голову.
— Ты думаешь, что желейки гусениц нам смогут в этом помочь? Мы сможет стать бабочками? — заржал Азазель, представив себя парящим над лугом.
— Это навряд ли, хотя стоит попробовать скормить одну Бельфегору, посмотрим, какую способность получит. Мы должны оседлать пчел, которые парят над лугом, — выдал безумный план.
— Ты случаем не заболел? Может тебе отдохнуть, Бальтазар, а то у тебя слишком абсурдные мысли, — усомнился друг в моей адекватности. Я и сам сначала отнесся к этому, как к бредовой идее. Но чем больше думал, тем она становилась все привлекательней. — Только пробуешь первым, но для сначала проверим способность на Бельфегоре, вдруг полетит? — друг пошутил, а я отпустил заморозку времени, вернувшись в реальность.
Новый знакомый не стал отказываться от презента, интегрировал сущность гусеницы полностью. А мы уселись рядом подождать изменений. Но и через пятнадцать минут ничего ровным счетом не произошло, демон не заметил в себе никаких перемен. Устав сидеть в темноте тоннеля, решили немного вздремнуть, не стали отказывать себе в удовольствии, набегавшись вволю. Вечером полог невидимости пропал, говоря о том, что демоны покинули мир, и вход мог оказаться свободен. Но торопиться не стали, новый приятель по-прежнему дрых, а у нас появились иные планы.
И на утро Бельфегор не проснулся, продолжая храпеть. Будить парня не стали, он стал бы помехой. Ушли немного подальше, выбрав ранний цветок. Взобравшись наверх, уселись в бутоне, ожидая прилета пчелы. Как только солнце взошло над нами, послышался характерный гул, напоминающий шум вертолета. Цветов было мало, так что нас не должны обойти стороной. Сверху накрыло огромной мохнатой тушей любительницы нектара, а мы стали подбираться поближе, решив взобраться по волоскам на спину пчелы.
Усевшись на огромного полосатого монстра, утонув в его теплом мехе, неожиданно взмыли в небо. Пчела, не заметив нежданных гостей, продолжила полет до другого цветка. Только теперь смогли окинуть взглядом необъятные просторы планеты. Она поражала своей красотой. Слева блестела водная гладь, простирающаяся до горизонта, а справа темнел лес, в который не хотелось попасть. Если представить насколько мы малы в сравнении с насекомыми, то какие тут звери и птицы, даже страшно подумать.
— А как мы спустимся и куда именно? Как найдем проход на Раху? — прокричал в ухо Азазель, оценив ситуацию. Пчелой мы не управляли от слова совсем и уже удалились далеко, потеряв ориентир. — И почему я никогда не уточняю план полностью? Что ты задумал, Бальтазар?
— Нам и не нужно спускаться, мы летим в улей, — прокричал в ответ, видя, как Азазель нервно сглотнул.
— Стесняюсь спросить, но что нам там делать? Пчелы там нас съедят и не подавятся, — на лице друга застыл непередаваемый ужас.
— Подавятся! Мы должны найти матку, чтобы научиться управлять полетами, — идея была банально проста. У пчел работала ментальная связь, где рабочие особи исполняли приказы своей королевы. Вот ее нам и стоило убить, дабы получить дар контроля над остальным ульем.
— Кому расскажу, где был, не поверят, если, конечно, останусь в живых, но больше не куплюсь на твои авантюры, — Азазель перестал нервничать, смирившись с участью быть рано или поздно переваренным, но все же надеялся, что умереть окончательно ему не позволю. С первыми лучами закатного солнца пчела нас доставила в улей, висевший, словно гроздь винограда высоко над землей. Когда пчелы стали впадать в сон, мы выбрались и продолжили путь в поисках матки. Это было, ну, очень непросто, двум блохам перебираться по спинам шевелящихся пчел. Но ближе к утру все же смогли увидеть королеву, превосходящую остальных раз этак в пять. Стоя на ее спине, закопавшись в густые ворсинки, оба чесали репу. Ведь такого монстра, на котором нас даже не видно, убить нереально.
— И каков теперь план, Бальтазар? Наши мечи даже на зубочистки не тянут, — усмехнулся приятель, не веря в успех операции.
— Нужно просто проникнуть внутрь этой особи, — пожал я плечами.
— Вот сам и иди, а я подожду снаружи, мне и тут не плохо, — отказался рисковать собой Азазель. А мне ничего не оставалось, как исследовать монстра изнутри, вот только решал, с какого прохода будет проще зайти. Спереди жесткие перерубающие жвала, а сзади можно увязнуть в меду. Решил при помощи отката петли попробовать оба способа, хоть один, но должен сработать. Зашел спереди, но до морды допрыгнуть не смог, а на меня вообще не обращали внимание. Пришлось выбрать способ второй, более трудный и долгий, пошел я в обход. Хорошо, что Азазеля не стал брать с собой, нужна длительная задержка дыхания. У меня был дар нахождения под водой, поэтому мне было легче продираться сквозь тягучую смесь. Не скажу сколько по времени продолжался мой путь, по ощущению прошло несколько часов, но я все же добрался всеми правдами и неправдами до головы монстра. Вот только был согласен с приятелем, так себе оказалась затея. Я был липкий, вымазанный с ног до головы медом. Но в конечном итоге прибил гадину, вырезав желейку из головы. Без меча, прорубающего даже хитин, делать здесь было нечего. Сверху мы пробовали пробить голову у одной из пчел, там даже поцарапать хитин не смогли, а вот внутри он был на порядок мягче, позволив добраться до дара. Выходить наружу не стал, сразу же принялся поглощать сущность, интегрируя ментальные способности. Почувствовал, как рой потерял контроль и стал волноваться не на шутку. Успокоил пчел, выдавая волны спокойствия и сна. Только после этого уже выбрался к приятелю.