— Ларик, что сказал император по поводу разлома с лакшери? — Машка себе места не находила, боясь, что на эти добродушные создания объявят серьезную охоту военные.
— Не стал рассказывать, так что никто, кроме нас не в курсе. Поэтому поговори с Лерой и придумайте, как быть с этой проблемой, — решил, что девчонки посоветовавшись, смогут найти достойное решение.
— А разрешение на создание своей гвардии получено? — Михаил, хоть и обговорил с Катькой Румянцевой новые планы, получив согласие присоединиться к Ларику, до сих пор сомневался в разумности этого решения.
— Не только посодействуют, даже обещали кого-то прислать с целью перенимания опыта. Так что, вы с Катькой, вступаете в ряды непобедимой гвардии рода Воронцовых? — усмехнулся, видя нехилые муки выбора на лице Мишки.
— Если только командовать станем по очереди, — после чего брат смутился, увидев мою поднятую бровь. — Тебе же тоже иногда будет необходимо отдыхать, братишка.
В этот момент у меня и вторая бровь поползла к волосам, потому что наблюдал нечто уникальное. Прямо на моих глазах обожаемый питомец сестры создал визуальную проекцию себя за столом, а сам тихо выкатился с низу, направившись на выход из поместья. Он явно что-то задумал, маленький засранец. Проекция его была так себе, словно ее нарисовал несмышленый ребенок, но внимание родных все же на время притупила. Я хмыкнул и встал из-за стола, чтобы понаблюдать за поведением Солнышка. Старался держаться позади, не ломая планы мелкому диверсанту, желая лишь понять намерения питомца.
Этот оранжевый комок шерсти, хотел сказать катился, нет, спокойно перемещался на четырех, а иногда и на двух конечностях в сторону выхода из замка. Большие дубовые двери были закрыты, а силы у мелкого засранца, чтобы их открыть, не было. Он призадумался, даже почесал голову, явно пытаясь найти решение. Потом встал в углу, накинув на себя иллюзию вазы с цветком, которая стояла в комнате сестры. Это выглядело неуместно, но его решением я восхитился. Дальше сделал вид, что не заметил притворившегося мелкого в углу, прошел и открыл двери дворца. Это создание немного помедлило, стараясь придумать, каким образом незаметно покинуть дворец.
Его решение было простым, но гениальным. Он попытался мимикрировать под иллюзию небольшого паука, размером с лакшери. Мелкий посчитал, что арахниды снаружи могут вполне себе жить и внутри. В таком облике он рванул к большим и страшным монстрам, чтобы то ли подружиться, то ли исследовать новый разумный вид. Запустил петлю времени, вдруг Солнышком закусят ненароком, но останавливать не стал.
Это мелкое, размером с комнатную собачку, чудо приблизилось к своим прототипам, наблюдающим за неуклюжей попыткой влиться в стаю. Зная хорошо арахнидов, они его уже давно раскусили, но почему-то не трогали. Этот вид одомашненных пауков при помощи собачьих генов вел себя иначе. С той планеты, где проторчал около пятидесяти лет, чувств сострадания, любви и дружбы у паукоообразных обитателей не было. Там, этим мелким лакшери, давно бы уже закусили. Здесь происходило нечто странное, поэтому решил не отдавать никаких приказов. Вообще пошел на кухню, чтобы прихватить мясо для арахнидов. Кормили мы этих монстров два раза в день, утром и вечером, поэтому приступил к обычным обязанностям.
Выйдя с ведрами, наполненными белковой пищей, увидел, что маленький черный паучок продолжает носиться, пытаясь даже забраться, как мы, на спину пауку. Причем он выбрал Гоблина, как самого большого в стае, лидера по своей сути. Это и понятно, мелкий лакшери тоже был боссом в своей стае, имел желейку и сейчас демонстрировал новую свою иллюзорную способность. А вот оказавшись сверху, этот мелкий засранец решил накинуть на себя иллюзию иного лидера, у меня даже отвисла челюсть от такой наглости.
По началу выходило плохо, и размерчик был маловат, но малыш старался, смотрел на меня и пытался скопировать с моего образа даже мелкие детали. Я конечно, умилялся этому умному существу, но понимал, что Солнышко явно задумал что-то серьезное. А дальше, эти представители разных цивилизаций каким-то образом спелись, и просто испарились, решив по-быстрому куда-то сгонять при помощи телепортации.
Сказать, что я охренел, не сказать ничего. Я начал ржать, как конь педальный. Родные высыпали из дворца, дабы убедиться, что со мной все в порядке. Остановиться от смеха просто не мог, согнувшись пополам, при этом посматривал на ручные часы с простым механическим подзаводом.
— Ларик, ты случайно не видал Солнышко? Он куда-то пропал, вдруг потеряется в таком большом замке, — сестра была обеспокоена пропажей своего питомца. Я же стал ржать еще сильнее, вытирая слезы из глаз.
— Ларик, хорош ржать, может скажешь, что тебя так насмешило, — Мишка стоял рядом, не понимая, отчего меня так вштырило.
— А где твой Гоблин? — наблюдательный Александр пересчитав по головам арахнидов, сразу заметил пропажу одного. Я хлопал рукой по коленке, не в состоянии перестать смеяться. Потом смог показать большой палец брату, говоря, что он на верном пути своей мысли. Сестре показал второй большой палец, потом соединил их вместе. Где-то через пару минут смог уже внятно объяснить, что мы серьезно просчитались, посчитав расу лакшери полу разумной. Потом стал в красках рассказывать, как мелкий засранец смог выбраться, договориться, притворившись мной, и благополучно куда-то свалить, забрав мое средство передвижения. Моим родным отчего-то так весело, как мне, не было. Просто они осознали, что доверять даже милым созданиям не стоит, и сейчас переоценивали свой прежний подход. Я же, еще раз взглянув на часы, решил свернуть петлю, дабы вернуть двух дезертиров назад.
В один миг мои родные пропали, вернувшись к своему завтраку, а передо мной снова лежал на травке Гоблин, а к нему тихо подбирался хитрожопый лакшери.
— А ну, стоять, мелкий засранец, — схватил этого притворщика, вновь превратившегося в рыжего пушистого лемурчика с огромными доверчивыми глазами. — И куда же ты собрался? Если хочешь добраться куда-то, то сначала должен договориться со мной, — посмотрел на него очень серьезно, приоткрыв свою большую ауру, которую пытался сдерживать в размерах этого тела. У мелкого глаза стали еще больше, даже напугался, что от удивления выпадут.
Он что-то начал верещать на своем лямурьем, но совсем не понятно. Взяв Солнышко на руки, взобрался на Гоблина и приказал арахниду разобраться в том, куда собрался засранец. Не прошло и пяти минут, они каким-то образом договорились между собой. Мы рванули сквозь пространство, оказавшись рядом с первым разломом, где по-прежнему стояла наша забытая машина. У солдатиков, стоявших на страже, случился приступ паники. Они, побросав оружие, рванули в разные стороны, по всей видимости, были еще новичками. Только два парня остались возле разлома, но почему-то у каждого из них дергался глаз.
— Извините, что так внезапно, постараюсь больше не пугать, но ситуация непредвиденная, — попробовал объяснить внезапное появление. В этот момент мелкий рыжий засранец вперед меня спустился с арахнида, рванув к жигуленку, на котором мы его доставили из разлома.
— Млять, ключи-то я не взял, — хотя догадался, что Солнышко решил вернуться к своему племени. Снова подхватив питомца, решил проехаться на Гоблине. Понял, что каким-то образом, пушистый комок меха смог объяснить на чем привезли мы его в замок. Арахнид узнал этот автомобиль и телепортировался к нему. Вот только жигули совсем не разумное существо, поэтому у них не получилось найти разлом питомца сестры. А еще я подумал, что несколько минут назад, в предыдущей петле, тут вообще могло начаться кровавое противостояние, хорошо, что отмотал время назад.
Мы разогнались по асфальту до скорости восьмидесяти километров в час. Решил прогуляться ко второму разлому и отпустить переживающего лакшери о своем племени. Сестра, конечно, меня не простит, но держать разумного у себя в плену, больше не собирался. Когда питомец скрылся в зарослях джунглей, призадумался о судьбе этого разлома. Понял, что здесь обитают вполне разумные существа, которые могут выглядеть совсем не так, как мы их увидели в самом начале. Они прекрасно считывают образы и делятся ими с другими, пример тому Гоблин, что говорит об их уникальной магической способности. А еще я не верил, что любопытные и бесстрашные лакшери останутся внутри этого разлома, особенно когда к ним вернулся их предводитель.
— И что со всем этим теперь делать? — задал вопрос арахниду на его языке.
— Как что? Договариваться и сотрудничать. Раса молодая и неопытная, но быстро обучаемая. Могут стать довольно полезными союзниками, — пострекотал арахнид, которого прекрасно понял.
Почему-то мне вспомнился Андрюха, который быстро перенял хорошее зрение, съев жалейку. А как обстоят у него дела с иными навыками обычных мимиков, которые и меня ввели в заблуждение, притворившись незнакомой расой. Интересно у кого в голове из парней был этот странный образ оранжевых лемуров? Он так боялся страшных монстров, зачем-то постоянно думая о самых безобидных созданиях. Мимики быстро уловили его пожелание и притворились все, без исключения, приятными для человеческого восприятия животными. Надеюсь, что это не искусственно выведенная раса, и ген адаптации Андрюха не получит. Иначе начнет менять внешность, как метаморф или считывать образы из чужих сознаний. С непривычки друг может сойти с ума. А вот, когда обвыкнется, захочет серьезных способностей, то найду ему жалейку с адаптацией. Будет у меня друг-мимик, с той еще читерской способностью…
Сестра Машка, не обнаружив за столом своего питомца, решила поискать в замке. Обойдя все комнаты, снова вернулась в свою спальню, сильно расстроившись от бесцельных поисков. И тут ее взгляд упал на бумажку, лежащую рядом с зеркалом. На ней был изображен сам лакшери, оранжевый лемурчик, словно его нарисовал пятилетний ребенок. Машка покрутила в руках рисунок, догадавшись кто его нарисовал. А потом перевернула на обратную сторону. Там на нее смотрел черный, с острыми зубами, вытянутой головой и узкими глазами, совсем иной