— Было бы недостойно с моей стороны не пускать мою драгоценную молодую жену в ее большую, одинокую постель, — проговорил он устало, отпуская ее и отпирая входную дверь. — Приятно увидеть Майлса и Элисон настолько влюбленными друг в друга, не так ли?
— Очень приятно. А Лив, кажется, совершенно очарована своим новым приятелем, — натянуто согласилась Энни. — Я рада за нее. Довольно долгое время она была весьма… предубежденной насчет мужчин. Похоже, что мир вокруг полон людей, искренне влюбленных друг в друга. Как жаль, что у тебя и Вероники ничего не получилось. Она, как мне показалось, без ума от тебя…
Джош нахмурился.
— Что ты такое несешь?
— Ах, не притворяйся удивленным, — сказала она, внутренне дрожа. — Для меня совершенно очевидно, что если бы не Зои, ты был бы с ней.
— Ты ничего не знаешь о моих отношениях с Вероникой Уиттон, — сказал Джош со зловещим спокойствием.
— Разумеется. Насколько я понимаю, ты предпочитаешь сохранять свои отношения в тайне от меня. Ты был у нее в гостях, а мне об этом даже ни словом не обмолвился.
— Это она тебе сказала? — Глаза его потемнели.
— Да.
— Пойми, это деловые отношения, — медленно сказал он. — Ты все равно там никого не знала. Я не видел смысла звать тебя с собой…
— Ты не должен извиняться. Факты говорят сами за себя, не так ли? Спокойной ночи, Джош. Спасибо за то, что хотя бы сохранил лицо сегодня вечером.
— Не стоит благодарности, Энни. — Он стоял в холле, наблюдая, как она почти бегом устремилась вверх по лестнице.
Его холодный, с ума сводящий тон все еще эхом раздавался в ее ушах, когда десять минут спустя она, расстроенная, забиралась в свою постель. И, стараясь поскорее заснуть, Энни закрыла глаза, но собственнический зеленый взгляд Вероники, устремленный на Джоша через обеденный стол и следящий за каждым его движением, упорно не оставлял ее…
— Я должен ехать в Камбоджу, — заявил Джош за завтраком три недели спустя, наглухо отгородившись от Энни газетой.
Энни помолчала, аккуратно намазывая маслом еще один кусок хлеба, для Зои. Но ее желудок невольно сжался.
— Я думала, что ты больше не работаешь на Рейтер… — Этим вежливым, спокойно-равнодушным тоном она говорила с ним все последнее время.
— Я собираю материал для своей книги, — холодно объяснил он, опуская газету и глядя ей в глаза спокойным синим взглядом. — Мне нужно найти подтверждение слухам о тревожном положении в Камбодже.
— Уверена, что все твои связи по линии иностранных новостей…
— Это не заменит мой собственный опыт. Энни невольно сжала пальцами край своей свободной рубашки.
Сложив газету, Джош потянулся к кофейнику.
— Налить тебе кофе?
— Нет… благодарю. Сегодня утром я предпочитаю чай. — Она крошила кусочек сухого тоста на своей тарелке, наблюдая, как он наливает горячий напиток в свою чашку. Густой аромат кофе, который раньше казался ей таким аппетитным, сейчас вызвал у нее приступ отвращения.
«Наверно, подцепила какой-нибудь вирус», — подумала она. Или переутомилась. Очевидно, стресс от этого ненормального брака с Джошем принес свои плоды. Противное ощущение слабости не оставляло ее в течение двух последних дней.
Хвала Господу, что у нее все еще есть свой бизнес, который так помогает отвлечься от проблем. Она уже выработала удовлетворяющий ее режим, который также подходил и Зои. Каждое утро она работала, затем в обед забирала Зои из детского сада. Послеобеденное время было посвящено занятиям с малышкой либо в саду, либо на кухне: девочка увлеченно собирала бесконечные букеты цветов, которые потом щедро раздавала всем, кто заходил их проведать, а также помогала Энни печь булочки и чудесные пирожные, которые с удовольствием съедались на полдник перед телевизором за детской передачей…
Энни рассеянно провела пальцами по волосам и в легком смущении посмотрела за окно оранжереи в сад.
— Когда ты едешь? — произнесла наконец она.
— Сегодня вечером.
— Сегодня вечером? — Слишком бурная реакция выдала ее чувства. Энни, разозлившись на себя, прикусила губу.
— Меня не будет всего четыре-пять дней. — Он внимательно посмотрел на нее и тихо добавил: — Ты в порядке, Энни? Ты выглядишь немного осунувшейся.
— Я абсолютно в порядке, спасибо. — Она отвела глаза от его пристального темно-синего взгляда и тут же сообразила, что Зои с интересом прислушивается к их разговору.
Девочка откусила огромный кусок хлеба с маслом, но это не помешало ей проговорить:
— Я тоже хочу поехать!
— Не в этот раз, плюшечка. Но если ты будешь вести себя очень хорошо, я привезу тебе подарок.
— Вероятно, на обратном пути ты завернешь в один маленький бутик? — пробормотала Энни, не в силах подавить легкую улыбку.
— Может быть. — Ответная улыбка Джоша была такой же быстрой, всего лишь вспышкой белоснежных зубов на темном от загара лице. Когда улыбка его погасла, Энни вдруг почувствовала себя еще более одинокой в этой пустой скорлупе семейной жизни.
Джош выполнил свое обещание — он действительно держался от нее на расстоянии. Он ложился намного позднее, чем она, утром рано вставал и отправлялся сначала на пробежку, потом в свой спортивный клуб поплавать, затем отвозил Зои в детский сад и наконец устраивался у себя в кабинете и работал над книгой. Он не заходил в ее ванную комнату, а пользовался другой, ниже этажом. Для входа и выхода из гардеробной ему служила наружная дверь, ведущая в коридор. Энни почти его не видела.
— Но почему мне нельзя? — упорствовала Зои, и ее глаза начали уже наполняться слезами.
— Потому что тогда Энни будет очень одиноко, — серьезно сказал Джош девочке. Он откинулся на стуле и отбросил прядь волос со лба.
— Ей не будет одиноко, у нее есть Малта, и тетя Ливви, и деда, и баба, и дядя Майлс и тетя Лисон, и Мэгги, и…
— Ну, малыш, я буду очень-очень занят в Камбодже, и потом, я буду делать такие вещи, которые маленькие девочки делать не любят, — снова попробовал Джош.
— Какие вещи?
— Ну… много ездить, говорить с разными скучными дядями… — Джош немного смешался, бросая на Энни затравленный взгляд.
Она почувствовала, что, несмотря на свое состояние, начинает слабо улыбаться.
— Ладно, котенок, нам совсем не будет здесь скучно, — твердо сказала она Зои, подливая апельсиновый сок в стакан и передавая ей. — Мы поедем в Корнуолл к морю, повидаем дедушку, бабушку и Мэгги, — предложила она, лихорадочно вспоминая о делах в «Праздничных поварах» и благодаря Бога за то, что ее новые, недавно нанятые помощники вполне смогут справиться и без нее.
— Спасибо, — сказал ей позже Джош, когда Зои радостно убежала на кухню, чтобы помочь Марте приготовить тесто и рассказать ей о предстоящем путешествии к морю. — Я постараюсь свести мои отлучки до минимума… Я бы не делал этого, если бы поездка не была жизненно важной для развития сюжета…
— Тебе совершенно необязательно мне что-либо объяснять, — спокойно сказала она. — Возможно, у тебя это в крови — всякие путешествия в опасные уголки земного шара. Может быть, ты никогда не сможешь от этого отказаться…
— Энни… — Он поймал ее за руку, когда она повернулась, чтобы уйти. Электрические разряды пронизали все ее тело. Она вопросительно подняла брови. — Давай выйдем наружу на минутку. Я хочу с тобой поговорить.
Она посмотрела на него снизу вверх, внезапно ощущая всей кожей его близость, гипнотическую синеву его глаз, тот катастрофический эффект, который он всегда производил на нее, и ее сердце в панике заколотилось быстрее.
— О чем?
Он вывел ее из оранжереи, где они завтракали, с мягкой, но твердой настойчивостью. Посередине лужайки стояли старый деревянный стол и грубые деревянные стулья. Июльское утро было теплым, пасмурным, в воздухе разливался сладкий и сильный аромат роз.
— Ну и?.. — спросила она, усаживаясь. — О чем ты хочешь поговорить, Джош?
— О тебе.
— Вот как? — От неожиданности ее сердце подскочило и понеслось бешеным галопом.
— Я знаю, что поклялся никогда до тебя больше не дотрагиваться, но это не означает, что я снимаю с себя ответственность за то, что произошло в день нашей свадьбы, Энни. Я просто должен знать…
Он замолк, заметив, каким холодным взглядом она смерила его.
— Мне кажется, что в данной ситуации, — проговорил он, — было бы непростительно с моей стороны не задать тебе этот вопрос. Энни, ты не беременна?
— Беременна? — бессмысленно повторила она. — Ты с ума сошел? Конечно же, я не беременна! Как глупо было с твоей стороны подумать…
Джош иронически вскинул бровь.
— Не так уж и глупо, — мягко сказал он. — Грешен, но тогда я не предохранялся, Энни. И если только я не заблуждаюсь, ты не принимала таблетки и не пользовалась каким-нибудь другим способом предохранения.
Ее щеки запылали.
— Да ради Бога, Джош, ребенок не может появиться только из-за одного-единственного случая… секса без предохранения! — сказала она растерянно. — Я удивлена, что ты можешь быть таким… наивным.
Он слегка побледнел.
— Меня не часто обвиняют в наивности. Я бы не спрашивал, если бы не заметил некоторые знакомые мне приметы, — настаивал он голосом сейчас таким же холодным, как ее собственный. — У меня две сестры, и у них у обеих есть дети. На ранней стадии беременности они обе выказывали отвращение к кофе и у них обеих был слегка утомленный вид и неестественная бледность. Но разумеется, если ты не беременна, то тема закрывается. Проблемы нет.
— Проблема? — с вызовом сказала она. — С каких это пор беременность, освященная узами брака, рассматривается как проблема, Джош?
Его взгляд стал тяжелее, синие глаза потемнели. Энни внезапно вспомнила, насколько редко Джош теряет над собой контроль. Ей показалось вдруг, что сейчас он очень близок к срыву.
— Это может быть проблемой, если ребенок зачат в браке, настолько же лишенном привязанности и доверия, как, например, наш брак, Энни.
— Я не думала, что ты ожидал чего-то другого, — напомнила она ему голосом, звен