Стефано указал ей рукой на место водителя, и на секунду она встретилась с ним взглядом. Как все могло так измениться за каких-то несколько дней? Сколько любви было… И она рассыпалась у нее на глазах. Как она вообще могла его любить? В памяти пронеслись его прощальные слова: «Я люблю тебя. Что бы ни случилось, помни об этом». Но теперь она мечтала забыть их и все то время, что отдала ему:
– Я тебя так и не узнала, – прошептала Диана и залезла в машину, пытаясь не смотреть на Мэта, руками обхватив руль. Они все еще дрожали.
– Ты узнала больше, чем надо. – Стефано бросил ей на колени датчик: небольшую черную коробку с красной кнопкой. – Отъедешь на один километр отсюда, перетащишь своего дружка на водительское сиденье. И не забудь пристегнуть его ремнем безопасности. Потом отойдешь на пятьсот метров в нашу сторону и нажмешь красную кнопку.
Стефано захлопнул дверь, так и не сказав о том, что же будет ждать ее после этого. Может, проще подорвать себя в этой чертовой машине вместе с Мэтом? По крайней мере, она точно будет знать, что больше не случится зла. Больше уже просто некуда…
Дверь снова открылась и мягкий баритон прошептал:
– Без глупостей, иначе Камилла окажется там же. Или мне привезти твою мать?
Он читает мысли! Или нет. Он просто умеет думать. Диана кивнула, понимая, что жить ей придется. Да и жить сейчас хотелось особенно сильно. Когда ты смотришь смерти в глаза, начинаешь дышать чаще, ценить каждую секунду жизни, пытаешься ухватиться за любую возможность жить! Нет, она не готова умирать!
Дверь снова закрылась, оставляя ее один на один со спящим Мэтом и с болью, которая рвала душу. Дрожащей ногой она нажала на педаль газа, и машина медленно покатилась вперед, оставляя позади человека, который сломал ее жизнь. Напоследок она взглянула в зеркало заднего вида, четко увидев, что в машину целятся сразу из нескольких винтовок. На случай, если она захочет свернуть или сбежать. Сбежать ей не дадут: выстрелят в бензобак и тогда…
Километр – это мало. Это ничто. Но за это время Диана успела о многом подумать. Хоть мысли и метались в разные стороны и ей не удалось сложить их воедино. Она не могла сконцентрироваться: крепко сжимала руль, смотря вперед в лобовое стекло, и очень надеялась, что просто спит. Сейчас откроет глаза, спокойно вздохнет и улыбнется новому дню. Но, увы, новый день не наступал.
Проехав ровно километр, она остановила машину и выключила двигатель. Рука застыла на ключах. Девушка зажала рот другой рукой и перевела взгляд на Мэта – он по-прежнему спал.
– Мэт. – Она наклонилась к нему и обняла, вытирая слезы и отчетливо слыша биение его сердца. Как это сложно, лишить его жизни! Как тяжело это сделать, и как тяжело будет с этим жить. Сейчас он не слышал ее, но ей так хотелось верить, что последние слова долетят до его сознания. Последние слова, которые он, возможно, услышит, станут словами прощания: – Мэт, прости меня, – прошептала Диана, всматриваясь в его спокойное лицо, и поцеловала в щеку. Она вложила в этот поцелуй всю горечь, а слезы, которые катились по ее лицу, упали ему на футболку. – Я… я обещаю тебе, что все они заплатят за твою смерть. Я клянусь, что отомщу, верь мне.
Диана медленно открыла дверь и вышла, встречая первые лучи солнца. Рассвет. Так начинался новый день, который не обещал ничего хорошего. Она отошла от машины, сжимая в руках черный датчик, мечтая, чтобы он разлетелся у нее в руках. Но чуда не произошло.
Она не пересадила Мэта на водительское сиденье, не было желания это делать, возможно, этот момент полиции покажется странным. И возможно, Стефано накажет ее. Но Диане было без разницы, каким способом он это сделает. После того, что он уже сделал, хуже быть не могло.
Она шла, не чувствуя земли под ногами, шла, как по облаку, по вате, не чувствуя твердости и опоры. Она шла в сторону людей из «Morte Nera» медленно. Ее плечи поникли, она ощущала себя театральной куклой, марионеткой, которую дергали за веревочки. Диана не считала шаги, счет не имел смысла, она бы перепутала все цифры. Но остановилась, когда уже отчетливо увидела людей в черном, увидела Стефано, который ждал ее завершающего акта в этом спектакле.
Диана остановилась, зажмурив глаза, теребя в руках датчик. Она нащупала кнопку, но не нажимала на нее. Подушечкой пальца она различала ее выпуклость, ее ровные края, как будто оттягивала время. Как будто все еще надеялась, что это сон или просто игра, и Стефано сейчас закричит, чтобы она остановилась. Но он не кричал. Лишь молча наблюдал за ее действиями. Они все наблюдали за ней молча. Как в театре.
Диана опустила голову, волосы тут же закрыли ее лицо. Она упала на колени, нажимая кнопку, слыша взрыв позади себя и мечтая оказаться глухой. Датчик выпал из ее рук, она коснулась земли, зарывая пальцы в зловонную грязь, не желая поднимать голову и видеть победу в холодных синих глазах. Он выиграл. Жестокий, хладнокровный убийца.
Она рыла пальцами грязь, и готова была зарыться в нее полностью, она чувствовала себя грязнее всего этого места. Стоя на коленях, она слышала шаги приближающихся людей, слышала, как совсем близко от нее взвели курок… И подняла взгляд, желая встретить смерть лицом к лицу, но увидела лишь, как Стефано рукой опустил пистолет охранника, который уже нацелился на девушку. Оружие было опущено, но она умерла… напоследок прорычав:
– Я тебя ненавижу!
Она не видела победы в его глазах. Он молча развернулся и пошел прочь, оставляя ее одну, почти лежащую на помойке. С каждым его шагом она умирала снова и снова, а после того как все машины уехали, упала на землю в беспамятстве.
Сколько прошло времени, она не знала. Диана открыла глаза и поняла, что солнце уже высоко. День. Но какой день? Какое число? Мышцы от напряжения болели так сильно, что не было сил пошевелить рукой. Вновь вспомнила произошедшее, и ее затошнило. Еще этот запах… Тошнотворный отвратительный запах… Ее руки по локоть были в грязи, ее волосы выглядели не лучше. Она валялась на помойке, как выброшенная вещь… В животе все свело, и девушка простонала. Сил встать не было. Она снова потеряла сознание.
Ее разбудил толчок в бок. Диана открыла глаза и встретилась взглядом с человеком, который мало напоминал городского жителя. Его волосы длинными сосульками свисали на лицо, которое было грязным настолько, что складывалось впечатление, что он не мылся годами. Он протянул девушке открытую консервную банку, и Диане в нос ударил запах тухлятины. Тошнота подкатила к горлу, она отползла от «чудовища», рукой прикрывая рот, пытаясь дышать глубже. Она смотрела на небо, которое уже окрасилось в розовые тона, значит, был вечер. Вновь вспомнила Мэта, сидящего в машине, момент, как нажала красную кнопку… Тогда ее стошнило.
Человек в лохмотьях выругался и отошел от нее. Видимо, вид у нее был не лучше его, но Диане было все равно. Она поднялась на ноги и схватилась за голову. А хотелось согнуться пополам и реветь. Ее предали! Ее предал человек, которого она любила! Но теперь от любви остался только… мусор.
Диана, шатаясь, шла вперед, оставляя позади странное существо, слава богу, хоть он не тронул ее. Она шла медленно, нетвердо ступая по земле. Она шла и не понимала, куда идет. Где выход? И сколько идти до города? Но надо жить! Надо дойти до дома, смыть с себя кошмар, в который Стефано Висконти окунул ее… Одно его имя вызывало тошноту. Она никогда не простит ему этого! Даже если он когда-нибудь соизволит просить прощение. Даже если он встанет перед ней на колени! Скорее она приставит к его виску пистолет!
Диана шла, спотыкалась, ее руки свисали плетьми, очень хотелось пить, но воды нигде не было. Может быть, Стефано оставил ее здесь умирать? Среди груды мусора… Смерть хуже, чем смерть во сне от взрывной волны. Эта месть более жестокая. Но нет! Она не умрет! Она не даст так просто ему выиграть!
Эти мысли придавали сил, главное – не сдаваться.
Наконец, она вышла на дорогу. Вот ее спасение! Ее никто не подвезет в таком виде, но она будет идти по лесу вдоль дороги и куда-нибудь выйдет.
Так и случилось: уже была видна знакомая местность, но сил идти почти не осталось. Но она шла, спотыкаясь, падая, раздирая ноги в кровь, шла, несмотря ни на что.
Только когда стемнело, Диана добралась до знакомого забора. Открыла калитку и еще долго стояла и смотрела на маленький одноэтажный дом. Столько боли… Столько ужаса она натерпелась. Но смогла прийти домой.
Девушка присела возле каменистой кладки, подняла камень и вынула ключ. Как хорошо, что отец когда-то показал ей этот тайник. Она посмотрела на звездное небо, ощущая застывшие в глазах слезы, и прошептала:
– Спасибо.
Диана прошла в дом, у самого входа снимая одежду, бросая ее на пол, и направилась в душ. Много воды, много мыла, шампуня… Хотелось с грязью стереть память, но, увы, она помнила каждую деталь того злосчастного дня.
Боль сменялась злостью, потом наступало равнодушие. Диана сидела на кровати, поджав под себя ноги. Она ощущала одиночество. Будто во всем мире осталась она одна. Но нет! Нашелся человек, который протянул ей руку помощи. Пришлось рассказать все Камилле, иного выхода не было. Держать весь этот ужас в себе – сойти с ума.
– Ди, – подруга обняла Диану за хрупкие плечи, казалось, что та похудела сразу на несколько размеров, – даже не верится… Ведь была такая любовь…
– Была, – тихо прошептала Диана. После того как она рассказала Камилле все с самого начала и до конца, ей стало легче, сознание как будто опустело.
– Даже не верится! Это было очень жестоко с его стороны. Как будто не любил вовсе. Такое не прощается. Но, как вариант, обстоятельства вынудили его сделать это специально, чтобы держать тебя как можно дальше от себя.
Диана взглянула затуманенным взглядом, мотая головой:
– Моими руками убил человека. В приказном порядке! Заставил меня оказаться в аду, а потом вышвырнул, как ненужную игрушку. Ты права, мы стали так далеки… как небо и земля! И больше никогда не соприкоснемся.