— Видим, у тебя новая тележка, Шанкар!
— Что поделаешь, нужно потакать публике. Хозяин решил, что пришло время перемен. С тех пор, как мы вернулись из того ужасного места, он стал очень добрый. Еще добрее, чем раньше. И больше не зовет меня Червяком, а называет по имени, как вы.
Шанкар пришел в восторг от их плана сшить ему новую одежду. Все трое уединились в переулке за «Вишрамом», и Ишвар снял с нищего мерки.
— Тебе будет удобно, — сказал Ом. — Теперь сможешь спать на работе.
— Вы даже представить не можете, какое это блаженство, — проговорил лукаво Шанкар. — Я всего три дня работаю на новой тележке, а какие мне открылись картины! Особенно когда над моей головой проплывают юбки.
— Да что ты говоришь! — с завистью проговорил Ом. — И что ты видел?
— Словами не опишешь эти роскошные спелые прелести, ничего лучше в жизни не бывает.
— Мой племянник, наверняка, захотел бы провести на твоей тележке денек-другой, — произнес сухо Ишвар.
— Тогда ему первым делом надо будет что-то сделать со своими ногами, — сказал Шанкар, получая удовольствие от черного юмора. — Это несложно. Надо только перестать платить Хозяину, что гарантирует ему перебитые ноги.
На следующий день наряд был готов, и вечером, когда портные в очередной раз отправились на поиски жилья, они по дороге подошли к месту работы Шанкара. Портные хотели опять отойти с ним в переулок, чтобы помочь облачиться в новую одежду, но Шанкар пребывал в сомнении.
— Хозяину это не понравится.
— Почему?
— Новая одежда слишком хороша. — Шанкар решил дождаться одобрения хозяина, и только тогда ее носить.
Портные ушли разочарованные, захватив с собой предназначенный для них сверток с волосами. Какое-то время сборщик волос ничего не оставлял, но в последние дни поступления стали постоянными, и их чемодан активно пополнялся.
— Если длинные волосы попадаются редко, как Раджараму удалось столько собрать? — удивлялся Ом.
— Какое мне дело до его волос? Не собираюсь забивать этим голову.
На следующей неделе портные наконец увидели нищего в подаренной одежде. Впрочем, узнать ее было трудно: над коричневым поплином Хозяин Нищих хорошо поработал. Ткань была вся перепачкана, на груди красовалась дыра — теперь одежда была под стать нищему.
— Вот сукин сын этот Хозяин! — воскликнул Ом. — Испортил наше творенье!
— Не суди его строго, — сказал Ишвар. — Ты ведь не отправился бы на работу к Дине-бай в костюме с галстуком-бабочкой или в огромном свадебном тюрбане, разве не так?
Глава одиннадцатая. Светлое будущее затягивают тучи
Безопасная и удобная жизнь на веранде отучала портных от борьбы за существование, и их ежедневные поиски жилья становились все более вялыми. Правда, Ишвара иногда посещало легкое чувство вины и мысль о том, что они злоупотребляют гостеприимством Дины, живя у нее уже третий месяц. Чтобы как-то успокоить совесть, он взял за правило рассказывать ей во всех подробностях неудачи, описывал места, в которых они побывали — в каморках многоквартирных домов, в лачугах, где им в очередной раз не повезло.
— Какая жалость, — так часто начинался его отчет. — Мы опоздали на десять минут, комнату заняли прямо перед нами. А комната была хорошая.
Со временем Дина перестала опасаться, что хозяин узнает о жильцах. Ее устраивало, что портные живут на веранде. Никто не мог убедить ее, что это плохая идея, даже Зенобия, которая как-то, заскочив вечером на огонек, ужаснулась, увидев в квартире чемодан и постель портных.
— Это опасно, — предупредила она. — Ты играешь с огнем.
— Ничего не случится, — уверенно сказала Дина. Она отдала долг Нусвану, сборщик арендной платы ее тоже не беспокоил, а портные работали быстрее и лучше прежнего.
Забастовку в «Оревуар экспортс», которую все так боялись, тоже удалось предотвратить, и миссис Гупта расценила это, как торжество добра над злом.
— Теперь у фирмы своя наемная охрана, — объяснила она Дине. — Система — бандиты против бандитов. Наши управляются с профсоюзными заправилами раньше, чем те затеют беспорядки или настроят рабочих против хозяев. Даже полиция нас поддерживает. Всем надоели самочинства профсоюзов.
Портные обрадовались, когда Дина принесла им добрую весть.
— Наши звезды нас не подводят, — сказал Ишвар.
— Да, — согласилась Дина. — Но для нас важнее, чтобы нас не подводили наши стежки.
Ишвар и Ом обычно отправлялись на поиски жилья после ужина, а иногда перед ним, если в этот день не стряпали сами. Дина желала им удачи, но в то же время всегда прибавляла: «Возвращайтесь скорее» — и это были не пустые слова. Манек часто составлял друзьям компанию. Оставшись одна, Дина в ожидании портных то и дело поглядывала на часы.
А вечером, слушая рассказ об их приключениях, советовала: «Не торопитесь. Все взвесьте».
— Будет глупо, — говорила она, — оплатить жилье, которое могут снести из-за незаконности постройки. Лучше подкопить денег и снять нормальную комнату, из которой вас не смогут выгнать. Все обдумайте.
— Но вы не берете с нас плату. Мы не хотим быть для вас обузой.
— Я не чувствую никакой обузы. И Манек тоже. Правда, Манек?
— Сущая правда. У меня одна обуза — предстоящие экзамены.
— Есть еще одна проблема, — продолжил Ишвар. — Пока у нас не будет собственного жилья, мой дорогой племянник не сможет жениться.
— Вот тут я ничем помочь не могу, — сказала Дина.
— Кто сказал, что я хочу жениться? — огрызнулся Ом, а Дина и Ишвар обменялись понимающими взглядами.
Слух о том, что на севере города сдается комната на двоих, привел портных туда, где они искали работу, когда только что приехали в город. Комната по указанному адресу оказалась уже сдана. Проходя мимо ателье «Современная одежда», они решили зайти поздороваться с Дживаном.
— А, вижу, пришли старые друзья, — приветствовал их Дживан. — И привели нового друга. Он тоже портной?
Манек улыбнулся и покачал головой.
— Ничего, мы вас быстро научим. — И Дживан предался воспоминаниям о том времени, когда все трое работали круглые сутки, чтобы успеть к внеочередным выборам. — Помните, мы тогда сшили сто рубашек и сто дхоти, которые кандидат заказал для подкупа влиятельных людей?
— А казалось всю тысячу? — сказал Ом.
— Позже я узнал, что он заказал работу более чем двум дюжинам портных. И раздал пять тысяч рубашек и дхоти.
— Откуда у этих проклятых политиков такие деньги?
— Как откуда? От бизнесменов, которым они помогают получить лицензии. Так работает эта система.
Тогда, кстати, кандидат проиграл, несмотря на раздачу одежды среди самых влиятельных избирателей: выступления представителей оппозиции были умнее и ярче. Так что никакого преступления не было — дорогую одежду раздали, а победили на выборах все равно сильнейшие.
— Этот кандидат пытался во всем обвинить меня. Якобы избиратели не пошли за ним, потому что одежда была плохо пошита. Принеси ее и покажи мне, сказал я. Больше я его не видел. — Дживан освободил стол и отряхнул спереди рубашку. — Присаживайтесь, выпьем чаю.
Но приглашение «присесть» было чисто риторическим. Суета в маленьком ателье не позволяла осуществить это на практике. За последнее время в мастерской произошли перемены — задняя часть была отгорожена, там стояли закрытые кабинки для примерки. Ишвар пил чай у прилавка из блюдца, Дживан там же — из чашки, а юноши вынесли свой чай к выходу.
Так случилось, что в «Современной одежде» был наплыв клиентов.
— Вы принесли мне удачу, — сказал Дживан. — Пришла семья, чтобы заказать по комплекту одежды для трех маленьких дочек.
Мать с гордостью держала под мышкой рулон ткани, отец, напротив, хмурился. К празднику Дивали каждой дочке надо было сшить по блузке и длинной юбке.
Поглаживая пальцем губы, Дживан притворялся, что изучает книгу заказов.
— Остался только месяц, — посетовал Дживан. — Все торопятся. — Он что-то бормотал, хмыкал, щелкал языком, затем сказал, что постарается выполнить заказ, но это будет трудно.
Девочки запрыгали от радости. Сердитый отец рявкнул на них, потребовав, чтобы дочки стояли смирно, или он свернет им головы. Никто не обратил внимания на его угрозы. Все привыкли к отцовской манере общения.
Дживан измерил ткань — полиэстер с изображениями павлинов. Потом поморщился, измерил ткань снова и объявил, поглаживая губы, что этого материала не хватит на три блузки и три длинные юбки. Глаза девочек наполнились слезами.
— Этот кривоногий мошенник лжет, — шепнул Ом Манеку. — Смотри, что будет дальше.
Дживан в третий раз измерил ткань и с видом благодетеля предложил новый вариант.
— Будет нелегко, но я могу сделать юбки короче.
Родители в отчаянии ухватились за эту возможность, умоляли Дживана поскорей приступить к работе. Тот щелкнул в воздухе сантиметром и стал снимать с девочек мерки. Те стояли неподвижно и, словно куклы в кукольном театре, поворачивались, неестественными, замороженными движениями поднимая то головы, то руки.
— Негодяй присвоит себе по меньшей мере три ярда от рулона, а то и четыре, — шепнул Ом, пропуская выходящее из мастерской семейство. Маленькие девочки тихо жаловались: очень уж они хотели длинные юбки. Отец нежно их обнимал, угрожая выбить зубы, если они будут плохо себя вести, и вскоре счастливое семейство скрылось из вида.
Дживан сложил ткань, вложив в нее листок с мерками девочек.
— Портным тоже надо на что-то жить, правда?
Он явно ждал одобрения, но Ишвар только уклончиво кивнул.
— Клиенты всегда ждут от нас слишком многого, — продолжил Дживан, неловко прячась за банальностями.
Из неловкой ситуации ему помогло выбраться появление клиентки. Женщина пришла на примерку шелкового чоли, ей вручили блузку, и она скрылась в примерочной, задернув за собой занавеску.
Манек подтолкнул Ома, и оба уставились на кабинку. Колышущаяся занавеска немного не доходила до пола, и можно было видеть кончик сари и ноги в сандалиях. Дживан укоризненно погрозил им пальцем, но сам тоже искоса поглядывал на кабинку.