Дина мысленно представляла свидание с Нусваном — его самодовольный вид, выражение лица, говорившее о том, что без него не обойтись. Склонившись над Манеком, она подумала, что во сне юноша выглядит очень юным и невинным, ей даже захотелось погладить его по голове. Губа почернела в том месте, где запеклась кровь. Струйка у носа тоже загустела. Попятившись, все тихо вышли из комнаты.
— Все хорошо, — шепнула Дина. — Порез затягивается, ему просто надо выспаться.
Она уже собралась ехать к брату в офис, когда на пороге вырос Хозяин Нищих с кейсом, прикрепленным цепочкой к левому запястью. В этот день он собирал дань. Ишвар приготовил деньги еще с прошлого жалованья и хранил их у Дины в буфете.
Дина уговорила Ишвара все откровенно рассказать Хозяину сейчас, а не когда он придет выбивать следующий долг палкой.
Хозяин Нищих недоверчиво выслушал рассказ. Ночной налет бандитов, по его меркам, выглядел слишком театральным. Он подозревал, что клиенты выдумали эту историю, чтобы сорвать контракт.
Но когда его пригласили внутрь, показали разбитые окна, искореженные швейные машины, разорванные платья и испорченные ткани, он им поверил.
— Плохо, — объявил Хозяин Нищих. — Очень плохо. Так ведут себя только непрофессионалы.
— Я разорена, — сказала Дина. — Портные не виноваты, что не смогут заплатить на следующей неделе.
— Поверьте мне, они заплатят, — решительно произнес мужчина.
— Но как мы сможем? — взмолился Ишвар. — Если нас выбросят на улицу, мы лишимся работы. Имейте жалость!
Не обращая на него внимания, Хозяин Нищих обошел комнату, все осмотрел, постучал костяшками пальцев по столу и что-то записал себе в блокнот.
— Скажите, сколько нужно денег, чтобы возместить ущерб?
— Какой смысл подсчитывать? — воскликнула Дина. — Если мы не съедем, бандиты вернутся завтра! А вы хотите тратить время на подсчеты? Есть более важные дела — подумать о крыше над головой.
Мужчина оторвался от блокнота и удивленно посмотрел на нее
— У вас уже есть крыша. Разве это не ваша квартира?
Дина нетерпеливо кивнула в ответ на этот глупый вопрос.
— Налетчики совершили большую ошибку, — продолжил мужчина, — и я постараюсь это исправить.
— А если они придут снова?
— Не придут. Портные вносили платежи вовремя, так что не волнуйтесь — вы под моей защитой. Я обо всем позабочусь. Но если вы не назовете сумму ущерба, как я сумею его возместить? Вы хотите возобновить швейное производство или нет?
Пришла пора Дине выказать сомнение.
— А вы что, из страхового общества?
В ответ мужчина только скромно улыбнулся.
Дина решила, что терять ей нечего, и начала с того, что помножила цену метра ткани на длину испорченного рулона из «Оревуар». Получилось девятьсот пятьдесят рупий, не считая налога. Ишвар оценил починку швейных машин примерно в шестьсот рупий. Были порваны ремни, сломаны иглы, погнуты маховые колеса и педали, и вообще требовался общий осмотр.
Хозяин Нищих все записал, присовокупив к этому стоимость порванных матрасов, подушек, дивана, думок, сломанных стульев и разбитых окон.
— Что-нибудь еще?
— Зонтик, — добавил Манек, разбуженный голосами. — Они сломали каркас.
Мужчина прибавил стоимость зонта, а также записал координаты офиса домовладельца и словесный портрет двух бандитов.
— Ладно, — сказал он. — Все, что нужно, у меня есть. Если домовладелец еще не знает, что вы мои клиенты, то скоро узнает. И возместит все ваши убытки. Не волнуйтесь и ждите меня. Я зайду вечером.
— А в полицию стоит заявить? — спросила Дина.
Мужчина посмотрел на нее усталым взглядом.
— Если вам очень хочется. Впрочем, с таким же успехом можно пожаловаться вот этой вороне на вашем окне. — Птица каркнула и улетела, как бы подтверждая его слова.
Уверенность Хозяина не сняла полностью сомнений Дины. Она отправилась в офис Нусвана, чтобы ввести его в курс дела. «Надо это сделать на случай, если его помощь все же понадобится, — решила она, — а то обязательно скажет: “Поздно копать колодец, когда дом уже горит”».
Слуга грустно сказал ей, что господин Нусван на встрече за городом. Ему всегда было грустно видеть сестру господина.
— Он вернется только завтра вечером.
После неудачи Дина чуть не поддалась искушению зайти в Салон красоты и рассказать все Зенобии. Но зачем? Пустые слова утешения ничему не помогут; тем более что подруга непременно скажет: «Я предупреждала тебя, но разве ты меня слушаешь?»
Она вернулась домой, в душе молясь, чтоб у Хозяина Нищих все получилось. В квартире она почувствовала сильную вонь и спросила Ишвара, чувствует ли он ее тоже.
Они обошли все комнаты, проверили кухню и туалет. Дурной запах преследовал их всюду, но источник они так и не отыскали. «Может, несет с улицы, из сточной канавы?» — предположил Ом. Но когда они высунулись из окна, запах стал меньше.
— Видно, бандиты оставили после себя эту вонь, — сказала Дина, и Ишвар с ней согласился. Потом Ом, подбиравший на коленях осколки разбитого стекла, принюхавшись, обнаружил, что запах идет от ее туфли. Дина вляпалась во что-то на тротуаре. Выйдя на улицу, она соскребла с подошвы коричневые экскременты и тщательно отмыла туфлю.
Бо́льшую часть дня Манек провел в постели, голова у него раскалывалась. Дина и портные старались навести хоть какую-то видимость порядка в квартире. Они собрали куски ваты, набили ею диванные подушки, зашили разрывы, но подушки все равно были комковатые. И сколько ни прибавляли ваты, сколько ни взбивали ее, вид подушек не улучшался. Затем принялись оттирать пятна от пана — они были повсюду!
— Не пойму, зачем мы так надрываемся? — сказала Дина. — Возможно, завтра, если Хозяин болтун, нас выбросят на улицу.
— Надеюсь, все уладится, — пытался успокоить ее Ишвар. — Шанкар не раз говорил, что Хозяин очень влиятельный человек.
После того, как он повторил это в четвертый раз, Дина взорвалась:
— По-твоему несчастный, безногий нищий кладезь мудрости, так?
— Нет, конечно, — ответил ошарашенный Ишвар. — Но он давно знает Хозяина. И еще… он выручил нас в лагере.
— Тогда почему он не пришел? Вечер подходит к концу.
— Хозяин нас предал, — заявил Ом. И дядя не возразил ему.
С сумерками они потеряли всякую надежду на помощь. Тьма сгущалась, и все четверо, сидя в молчании за столом, пытались понять, что с ними будет завтра. Вот и кончилась ее независимость, думала Дина, а ведь она так долго за нее боролась. Надеяться на помощь Нусвана тоже нет смысла. Если наемники выставят на улицу мебель, не поможет и его адвокат. Недаром юристы говорят, имущество — девять десятых закона. В любом случае идея независимости — пустая фантазия. Все от кого-то зависят. Если не от Нусвана, то от портных, от «Оревуар экспорт» — все одно… а Нусван пришлет грузовик, перевезет вещи в родительский дом, который любит называть своим. И всегда говорит, что его долг — заботиться о сестре. Теперь наконец он сможет это сделать.
За кухонным окном пронзительно завизжала кошка. От неожиданности сидящие за столом выпрямились. Остальные кошки ее поддержали.
— Хотел бы я знать, что их напугало, — нервно произнес Ишвар.
— Иногда они любят просто так поорать, — сказал Манек, но все же подошел к окну. Остальные последовали за ним. Однако на улице ничего особенного не происходило.
— Думаете, бандиты могут сегодня прийти? — спросил Ом.
— Ибрагим дал нам сорок восемь часов сроку, — сказала Дина. — Так что, скорее всего, они придут завтра вечером. Я собираюсь просить брата о помощи, но не уверена, что это в его силах. Слишком мало времени. Все может случиться! Я не хочу повторения драки. Поэтому завтра утром вам придется уйти со своими вещами. Позже, если все обойдется, сможете вернуться.
— Я уже думал об этом, — сказал Ишвар. — Мы пойдем к ночному сторожу. А Манек может попробовать переночевать в общежитии.
— Нам надо держать связь, — продолжил Ом. — Вдруг удастся наладить работу в доме вашего брата. Если одна фирма откажется от ваших услуг, найдется другая.
— Да, что-нибудь придумаем. — У Дины не хватило духа сказать, что Нусван никогда этого не разрешит. — Но мир на мне не сошелся клином — если вам что-то предложат — соглашайтесь.
Манек молчал, когда Дина с портными пытались создать подобие прежнего уютного быта. «Как бы искусно ни обращались они с иголкой и ниткой, ничего в том же виде уже не будет, — думал он. — Неужели жизнь умышленно разрушает все доброе, позволяя злу отравлять все вокруг и расти, подобно плесени на не убранной в холодильник еде? Васантрао Валмик, корректор, сказал бы, что такова жизнь, и секрет выживания в существовании человека между надеждой и отчаянием, в умении принимать перемены. Но мириться со страданием и разрушением? Нет, никогда». Будь на свете громадный холодильник, он укрыл бы в нем от порчи счастливое время, проведенное в этой квартире, Авинаша и шахматы, горы под снегом, их магазин, пока дела в нем не пошли наперекосяк, прежнего отца и мать, еще не превратившуюся в покорную рабыню мужа.
Но такого холодильника не существует. Все заканчивалось плохо. Что ему теперь делать? От мысли об общежитии его затошнило. Ехать домой? Но там опять начнутся стычки с отцом. Выхода не было — его ждал шах и мат.
— А кошки замолкли, — сказал Ишвар. — Как тихо стало! — Все прислушались. Но тишина наводила тревогу не меньше, чем раньше кошачий визг.
Портные быстро помылись, пока вода не кончилась. Кто знает, когда им удастся опять побывать в ванной! В ближайшем будущем их ждут узкие улочки и колонки.
Манек не торопился. Губа выглядела сегодня лучше, опухоль спала, головная боль ушла. Он сидел с апатичным видом или ходил из комнаты в комнату, словно что-то искал.
— Поторапливайся, Манек, — сказала Дина. — Уже много времени. Займись делом, упакуй коробки. Или поезжай сначала в общежитие, узнай, дадут ли тебе место.
Манек вернулся к себе в комнату, вытащил из-под кровати чемодан и открыл его. Когда Дина через несколько минут заглянула к нему, Манек сидел перед раскрытой шахматной доской и смотрел на фигуры.