— Данило? — осторожно спросил Данте, и я понял, что ушёл в свои мысли.
Не имело значения, чего я хочу. Эта связь спасет Эмму. Это все, на что я мог надеяться в данный момент.
— У меня есть одно условие.
— Что за условие? — резко спросил Данте.
Его терпение иссякало. Последние несколько месяцев испытали нас всех.
Я скосил глаза на Сэмюэля, который прищурившись наблюдал за мной. Доверю ли я ему свою сестру? Больше, чем всем остальным вариантам. В какой-то момент отец выдаст Эмму замуж, и никто не захочет ее. Она будет отдана кому-то, кто надеется улучшить свое положение, кому-то, кто не заслуживает ее.
— Он женится на моей сестре Эмме, — сказал я.
Лицо Сэмюэля исказилось от шока.
— Она в…
Он не закончил фразу. Хорошо для него, потому что я жаждал убить его.
— Да, в инвалидном кресле. Вот почему никто из достойных ее не хочет. Моя сестра заслуживает только самого лучшего, а ты наследник Миннеаполиса. Если вы все хотите этой связи, Сэмюэль женится на моей сестре, а затем я женюсь на Софии.
— Блядь, — пробормотал Сэмюэль. — Что это за извращенная сделка?
— Почему? Твой отец проверял воды на предмет возможных невест, а моя сестра Манчини. Она хорошая кандидатура.
Сэмюэль глубоко вздохнул и кивнул.
— Я женюсь на твоей сестре.
Я оскалился на него, мне не понравился его тон.
— Значит, все решено? — спросил Пьетро. — Ты женишься на Софии и согласишься расторгнуть помолвку с Финой?
Я резко кивнул.
— Это не то, чего я хочу, но мне придется это сделать.
— Значит, придётся обойтись этим? — прорычал Сэмюэль, шагнув вперед с прищуренными глазами. — Ты говоришь о моей младшей сестренке. Она не какая-то там хреновина, которую ты принимаешь в качестве утешительного приза.
Но она была утешительным призом. Мы все это знали. Я горько рассмеялся.
— Возможно, тебе захочется вспомнить об этом, когда ты встретишься с моей сестрой.
— Достаточно, — проворчал Данте. — Свадьбу придется отложить до совершеннолетия Софии, — сказал Пьетро с усталым видом.
Неужели он думает, что я хочу ребенка-невесту?
— Конечно. Моя сестра тоже не выйдет замуж раньше своего восемнадцатилетия.
Шесть долгих лет. Я не горевал, что у меня появилось больше времени для стабилизации моего правления над Индианаполисом, это единственная вещь, которую я ненавидел в браке с Серафиной, но я хотел ее, и она не могла ждать слишком долго. Но теперь у меня будет достаточно времени, чтобы выстроить свое царствование, чтобы еще немного развлечься — как выразился отец. Шесть лет долгий срок. Так много всего может произойти за это время. Я не потеряю еще одну девушку. Я позабочусь, чтобы София находилась в безопасности, в большей безопасности, чем Серафина.
Пьетро кивнул.
— Значит, решение принято, — сказал я. — А теперь должен скоро вернуться домой. Мы можем уладить детали на более позднем этапе. — Данте кивнул. — И еще кое-что. Я не хочу, чтобы хоть слово о связи Сэмюэля с моей сестрой стало достоянием общественности. Ей не нужно знать, что это сделка в обмен на Софию.
Я двинулся к двери, желая выбраться из этого особняка, из этого города, но больше всего подальше от Серафины. Я услышал шаги за спиной, но не обернулся. Больше не о чем было говорить, по крайней мере сегодня.
— Данило, подожди, — потребовал Сэмюэль.
Прищурившись, я обернулся.
— Чего ты хочешь?
Пока мы пытались спасти Серафину из лап Римо Фальконе, мы пришли к некоторому соглашению, но было предчувствие, что это ненадолго. Мы оба альфы, которые плохо ладим с теми, кто не подчиняется нашим желаниям.
— София заслуживает большего, чем быть второй лучшей.
Вероятно, так оно и было. Верно для обеих наших сестер. Судьба раздала Эмме жестокие карты. Она заслуживала только самого лучшего. Получит ли она это когда-нибудь? Скорее всего, нет.
— Я буду относиться к Софии с уважением, как всегда относился к Серафине. — мой рот искривился, произнося ее имя. — Не забудь быть по отношению к Эмме таким же.
Сэмюэль покачал головой.
— Quit pro quo?[1]
Я ничего не ответил. Все шло наперекосяк. У нас обоих были девушки, которых мы не хотели для связи, гарантирующая бы нашу власть. Мы с Сэмюэлем были гордыми людьми до крайности. Римо Фальконе растоптал эту гордость. Гордость, которую мы хотели восстановить. Я уже начал думать, что это будет нашим обоюдным падением.
Я до сих пор помню, как впервые увидела Данило. Это было за год до того, как он должен был жениться на моей сестре. Он приехал, чтобы обсудить детали с отцом. Движимая любопытством, я притворилась, что иду на кухню, чтобы посмотреть на него. Он стоял в нашем вестибюле, разговаривая с папой, и в тот момент, когда я увидела его, мое сердце совершило странное сальто, которого никогда раньше не совершало. Он улыбнулся мне, и снова мое сердце бешено забилось, а в животе потеплело. Он напомнил мне принца, о которых девушки всегда мечтали. Высокий, красивый и благородный.
Я думала, что он навсегда останется моей мечтой, и всякий раз, когда я фантазировала о нем, я чувствовала себя виноватой — пока он внезапно не стал моим. По крайней мере официально, потому что его сердце все еще принадлежало моей сестре.
В тот день, когда я узнала об этом, я сидела за столом в своей комнате, когда кто-то постучался, и тогда вошел папа. Он отправил меня в мою комнату пару часов назад, как это часто бывало с тех пор, как похитили Фину, и даже теперь, когда она вернулась. Все думали, что я слишком маленькая, чтобы понять, что происходит.
— София, можно тебя на пару слов? — спросил папа.
Я оторвалась от своего домашнего задания и слегка нахмурилась. Его голос звучал глухо.
— Я сделала что-то не так?
Это единственное объяснение, почему папа или мама разыскивали меня. Они были слишком заняты после похищения, так что я привыкла находится одна или с моей кузиной Анной. Я не злилась на них. Им было больно. Я просто хотела, чтобы все вернулось на круги своя. Хотела, чтобы мы были счастливы.
Папа подошел ко мне и коснулся моей макушки, его глаза излучали печаль.
— Конечно, нет, божья коровка.
Я улыбнулась, услышав свое прозвище. Оно всегда напоминало мне, как сильно он любит меня, даже если он не всегда мог показать это из-за того, насколько плохи дела.
— Давай сядем вон туда, хорошо?
Он указал на мой розовый диванчик. Он подошел к нему и с усталым видом опустился. Я последовала за ним и села рядом. Долгое время он ничего не говорил, только смотрел на меня так, что у меня перехватило горло.
— Папа? — прошептала я. — С Финой все в порядке?
— Да… — он сглотнул и взял меня за руку. — Ты же знаешь, что в нашем мире есть правила. Правила, которым мы все должны следовать. Данило больше не может жениться на Серафине, и мы решили, что пообещаем ему тебя.
Я моргнула, потрясенная. Мой живот бешено затрепетал.
— Серьезно?
Я съежилась от того, как взволнованно это прозвучало.
Взгляд папы ещё больше смягчился. Он слегка сжал мою руку.
— Через много лет ты выйдешь за него замуж. После того, как тебе исполнится восемнадцать. Сейчас тебе не о чем переживать.
Шесть лет и шесть месяцев.
— Фина грустит?
Папа улыбнулся.
— Нет, она знает, что правила должны быть соблюдены.
Я медленно кивнула.
— Данило действительно хочет жениться на мне, когда я вырасту?
Я не могла в это поверить. Он был таким красивым и умным. Серафина и он выглядели рядом друг с другом, как монархи, как Диснеевская пара.
Папа поцеловал меня в лоб.
— Конечно, он хочет. Любой мужчина был бы рад, если бы ты стала его женой. Он выбрал тебя.
Я просияла, глядя на него.
Он притянул меня к себе с глубоким вздохом.
— Ох, божья коровка.
Он звучал грустно, не взволнованно, и я не была уверена почему.
Всю ночь мне снился Данило. Мне не терпелось поговорить об этом с Анной. Она приехала сегодня, прежде чем ей и ее семье пришлось вернуться в Чикаго.
Я проснулась еще до восхода солнца, слишком возбужденная, чтобы быть спокойной.
Лежа на животе в своей кровати, я не могла перестать писать свое и Данило имя снова и снова, независимо от того, насколько это по-детски. София Манчини звучало идеально для меня.
Раздался стук в дверь.
— Войдите! — крикнула я и быстро спрятала свои нелепые рисунки.
Вошла Фина, ее светлые волосы красиво ниспадали на плечи. Она была в простых джинсах и футболке, без макияжа, но все равно была самой красивой девушкой из всех, кого я знала. Почему Данило выбрал меня, а не ее? Она уже была взрослой. Она идеальная принцесса для такого парня, как он.
Я отвернулась от нее, стыдясь своей мелочной выходки. Фина была похищена. Она была ранена.
— Я хотела поговорить с тобой о Данило. Полагаю, папа уже сообщил тебе?
— Ты злишься на меня? — спросила я, обеспокоенная тем, что Фина чувствует себя плохо, потому что теперь осталась без будущего мужа.
— Злюсь? — спросила она, выглядя смущенной, подходя ко мне.
— Потому что Данило хочет жениться на мне, а не на тебе.
— Нет. Не злюсь. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Ты в порядке?
Несмотря на мое смущение, я показала ей свои каракули, желая поделиться ими с кем-нибудь еще.
Глаза Фины расширились.
— Он тебе нравится?
— Прости. Он мне нравился, даже когда ты была ему обещана. Он милый и галантный.
Страх перед ее реакцией пронзил меня, но она удивила меня, когда наклонилась и поцеловала в голову. Облегчение затопило меня.
Фина бросила на меня предостерегающий взгляд.
— Он взрослый человек, София. Пройдет много лет, прежде чем ты выйдешь за него замуж. До тех пор он и близко к тебе не подойдет.
— Я знаю. Папа сказал мне.
Я не возражала против ожидания и была горда, что Данило согласился ждать меня столько лет. Это означало, что он действительно хотел меня.