При нашей системе (в значительной мере так же дело обстоит и в Англии) служба безопасности не следит постоянно за частной жизнью служащих. Нам не следует обзаводиться гестапо. Дом человека — его крепость, и иногда говорят, что частная жизнь человека никого не касается, если он хорошо справляется с работой.
Англичане, а быть может, и мы слишком далеко заходим в соблюдении этих принципов. Государственная служба — это привилегия, а не право, и, для того чтобы оставаться на государственной службе, человек должен соответствовать определенным нормам морали, требованиям более высоким, чем те, которые предъявляются к другим людям.
В связи с делом Профьюмо в парламенте подчеркивалось, что беспокойство вызывают главным образом вопросы безопасности, а не морали. С политической точки зрения это, возможно, мудрая линия. Английские газеты в редакционных статьях в общем высказывались в том смысле, что не следует уж слишком забрасывать камнями неустойчивых в половом отношении людей. Так, одна газета писала: «Если четко придерживаться этих позиций, то Англия часто оставалась бы без руководства». В печати отмечалось, что Нельсон, к огорчению его жены, открыто и скандально нарушал супружескую верность; что Гарриетт Вильсон предложила герцогу Веллингтону хорошо заплатить ей за то, чтобы она не включала рассказ об их отношениях в свои мемуары. «Печатай и будь проклята», — ответил он ей. В английской печати отмечалось, что некоторые из весьма уважаемых лидеров Великобритании не всегда идеально вели себя в моральном отношении.
Однако эти факты сравнительно давней истории Англии касались людей мужественных, занимавших высокое положение и ответственных за свое поведение перед народом. Кроме того, это происходило тогда, когда мы не сталкивались с интригами Советов и их вербовкой людей слабых и с отклонениями от нормы поведения. Примеры из прошлого не могут служить сегодня полезным руководством при подборе кадров и определении пригодности работников секретных звеньев государственного аппарата. Я не вижу причин, почему человека следует брать на работу или оставлять на службе в секретном государственном органе, если достоверно известно о серьезных «слабостях» в характере этого человека и ненормальностях в его поведении, в связи с чем он может стать объектом шантажа.
Задача проверки благонадежности работников становится крайне сложной, поскольку требуется периодически давать оценку, не ограничиваясь одной лишь проверкой при найме. В людях, жизнь и анкеты которых могли казаться абсолютно чистыми, когда их брали на работу, через несколько лет могут развиться скрытые пороки, не замеченные в процессе проверок их благонадежности. Никто не может утверждать, что даже самые тщательные и самые частые проверки выявят все человеческие слабости. Остается лишь проверять как можно тщательнее, применяя и технические средства, такие как полиграф, более известный под названием «детектор лжи». За долгие годы своей практики я пришел к выводу, что детектор лжи представляет собой важное средство оценки пригодности персонала. Этот прибор в одинаковой степени полезен как для снятия с людей подозрений и ложных обвинений, так и для выявления человеческих слабостей и отступлений от нормы.
Добавлю несколько слов об обеспечении безопасности наших объектов за границей, где ведется секретная работа. Преимущественно это наши посольства во всех странах мира и те объекты, где у нас размещены войска и секретные военные базы. По сравнению с советской практикой может сложиться впечатление, что мы весьма беспечны. Советские представительства за рубежом, особенно посольства, превращены — насколько это возможно — в отгороженные от внешнего мира крепости. За исключением официальных приемов, в их стены допускаются лишь немногие посторонние лица. В максимально возможной степени представительство обходится своим персоналом в обеспечении даже самых незначительных хозяйственных нужд, таких как водоснабжение, электричество, мелкий ремонт и т. д. К услугам местного населения их персонал если и прибегает, то в крайне редких случаях, и не предоставляет ему свободного доступа во все помещения.
Я не стал бы копировать все меры предосторожности, принимаемые Советами, у нас нет нужды превращать наши посольства в крепости и поселять весь свой персонал в стенах посольства. Однако во многих случаях за «железным занавесом» мы слишком широко пользуемся услугами местного персонала, чего Советы никогда не стали бы делать. Это обстоятельство отмечалось в докладе, представленном парламенту Англии в 1963 году трибуналом, назначенным на основании закона 1921 года о проведении расследований для изучения дела Вассела. Во главе этого трибунала стоял также лорд Рэдклифф.
В английском посольстве в Москве, когда Вассел находился там в аппарате военно‑морского атташе, работал советский гражданин Михаильский, выполнявший различные поручения. В докладе Рэдклиффа он характеризуется как «агент русской секретной службы, с помощью которого был завербован Вассел». Этот человек, говорится в докладе, служил «помощником в административном отделе посольства», а также «помогал персоналу посольства в качестве переводчика и агента по таким вопросам, как наем русской прислуги, организация поездок» и т. д. Занимаясь этой работой, он «играл действительно важную роль, обеспечивая комфорт и удобства английскому персоналу, особенно тем, кто испытывал трудности в связи с незнанием русского языка. Такие удобства должны каким‑то образом предоставляться персоналу для поддержания нормального морального состояния». В докладе Рэдклиффа признавалось, что использование таких лиц представляет собой «постоянный риск с точки зрения безопасности». Так оно и оказалось в действительности в случае с Васселом. Хотя в докладе Рэдклиффа оправдывается использование услуг этого человека тем, чтобы он обеспечивал англичанам большие удобства, по‑моему, подобная практика за «железным занавесом» является рискованной и ее не следует поощрять. Безусловно, безопасности должно быть отдано предпочтение перед удобствами, и в этих странах нам следует обеспечивать наши важные представительства, дипломатические и военные, американским персоналом сверху донизу.
Тот факт, что за последнее время на Западе было раскрыто значительное число советских шпионских операций, вовсе не является свидетельством того, что наша служба безопасности действует неэффективно. Напротив, это самое лучшее доказательство силы нашей контрразведки, являющейся наступательным оружием обеспечения безопасности. Благодаря ей мы раскрыли факты разведывательного проникновения Советов, остававшиеся нераскрытыми в течение многих лет. Хотя неизбежным является некоторое замешательство и на нашей стороне, однако наиболее сильный удар получили Советы. В результате, возможно, им приходится пересматривать многие методы своей шпионской деятельности. Вместе с тем запоздалое разоблачение советских агентов в нашей среде должно послужить нам предупреждением о глубине и изощренности шпионской деятельности Кремля. Оно должно заставить нас большее внимание уделить мерам по обеспечению безопасности, чтобы прежде всего исключить возможность подобного проникновения в будущем.
ЦРУ и свобода. «Разведка без цепей»
Время от времени выдвигаются обвинения в том, что американская разведка или служба безопасности могут стать угрозой нашим свободам, что в секретности, окутывающей в силу необходимости разведывательные операции, есть нечто устрашающее и что эта секретность несовместима с принципами свободного общества. В печати появлялись сенсационные сообщения о том, что ЦРУ якобы оказывает поддержку диктаторам, по своему усмотрению осуществляет национальную политику и произвольно расходует закрытые фонды. Гарри Рэнсом в своей работе «Централизованная разведка и национальная безопасность» ставит эту проблему следующим образом: «ЦРУ является незаменимым органом сбора и оценки информации по всему миру для Совета национальной безопасности. Однако для большинства ЦРУ остается таинственным, сверхсекретным, действующим в тени органом правительства. Его незримая роль, его власть и влияние, секретность, окружающая его структуру и деятельность, — все это ставит серьезные вопросы о месте ЦРУ в демократическом обществе. Один из таких вопросов состоит в том, каким образом демократия может обеспечить, чтобы секретная служба не превратилась в орудие заговора или в средство подавления традиционных свобод демократического самоуправления».
Вполне понятно, что относительно новый орган нашей администрации, как ЦРУ, и его деятельность, несмотря на стремление Управления остаться в тени, должны в большей мере, чем другие органы, освещаться печатью для общественности, вынуждены отвечать на вопросы и подвергаться нападкам. Как я уже отмечал, ЦРУ является открыто признаваемым органом нашего правительства. Его обязанности, место в структуре нашей администрации и средства контроля над ним определены частично законами и частично директивами Совета национальной безопасности. Вместе с тем, подобно многим другим ведомствам, оно должно держать значительную часть информации о своей деятельности в секрете.
Я уже отмечал, что как в царской, так и в Советской России, в Германии, в Японии при господстве милитаристов и в некоторых других странах служба безопасности, выполнявшая определенные разведывательные функции, использовалась для поддержки тирана или тоталитарного строя, для подавления свобод у себя в стране и совершения террористических актов за границей.
Кроме того, во многих регионах, особенно ярко это проявилось в Латинской Америке, диктаторы превращали специальные службы в свои личные гестапо, основной задачей которых являлось устрашение оппозиционных диктатору организаций и лиц.
Подобное извращенное использование разведывательного аппарата и широкая огласка этих фактов привели к тому, что у многих создалось неправильное представление о действительных функциях разведывательной службы в свободном обществе.
В силу характера нашего государства и нашего общества, закрепленного конституцией и Биллем о правах, разведывательные организации, подобные тем, которые возникали в полицейских государствах,