В своей же речи на съезде партии Хрущев объяснял успехи, достигнутые страной в годы сталинских пятилеток, прежде всего уничтожением "врагов народа" в ходе репрессий 30-х годов. Он заявлял: "Мы добились победы на всех участках нашего социалистического строительства, во всех отраслях нашего хозяйства полностью и безраздельно господствует социализм… Эти успехи не пришли сами собой, они завоеваны в жестокой борьбе с врагами рабочего класса, с врагами крестьянства, с врагами всего нашего народа, в борьбе с агентами фашистских разведок – с троцкистами, бухаринцами и буржуазными националистами".
Хотя к открытию XVIII съезда партии Хрущев находился на посту руководителя Украины чуть более года, он говорил об успехах этой республики за годы второй пятилетки, то есть и в течение того времени, когда ее возглавлял С.Косиор. Хрущев говорил о том, что "за годы второй сталинской пятилетки выпуск чугуна на Украине увеличился в два с лишним раза… За годы второй сталинской пятилетки производство стали увеличилось почти в три раза. Заводы Украины выплавляют в год стали столько, сколько Япония, Италия и Польша, вместе взятые. Машиностроение по сравнению с 1913 годом выросло в 30 раз. Угля Украина дает в два раза больше, чем вся Польша".
Главное же внимание Хрущев уделил успехам Украины в развитии сельского хозяйства, потому что эта республика оставалась главной житницей Советской страны. Хрущев говорил о достижениях республики в производстве технических культур, особенно сахарной свеклы, и сообщал о новых амбициозных планах в этой области благодаря усилению механизации работ, внесению минеральных удобрений, борьбе с природными вредителями сельского хозяйства.
Сообщал Хрущев и о бурном развитии животноводства на Украине: "С 1934 года по 1938 год включительно конское поголовье на Украине выросло на 21%… Количество крупного рогатого скота увеличилось в два раза. По свиньям увеличилось поголовье почти в три раза. По овцам и козам – больше чем в два раза. Эти цифры сами за себя говорят о тех успехах, которые одержали большевики Украины в борьбе за развитие животноводства в колхозах и совхозах".
Можно заподозрить, что темпы увеличения скота, о которых сообщал Хрущев, были сильно преувеличенными. Во-первых, получалось, что поголовье скота на Украине по непонятным причинам росло заметно быстрее, чем во всем Союзе. По данным, которые привел Сталин в своем отчетном докладе, поголовье крупного рогатого скота в СССР с 1934 года по 1938 год выросло в 1,5 раза, по овцам и козам – менее, чем в 2 раза, по свиньям – в 1,8 раза. Даже поголовье коней в СССР выросло за этот период на 11%, а на Украине, где наблюдалась их массовая гибель, темпы роста были на 6% больше.
Во-вторых, полагаясь на преувеличенные рапорты о поголовьях скота, полученные из многих областей и республик, Сталин в своем отчетном докладе съезду сообщил завышенные данные о состоянии советского животноводства. Из сведений, которые содержались в справочнике ЦСУ 1972 года, следовало, что поголовье скота в СССР в 1938 году было меньше, чем утверждалось в отчетном докладе ЦК. Очевидно, что хотя руководители других республик и областей явно преувеличивали свои достижения в животноводстве, Хрущев заметно опережал всех в подтасовке данных.
Наконец, в-третьих, сравнение уровня развития животноводства с 1934 годом позволяло скрыть то обстоятельство, что на Украине, как и в СССР в целом, поголовье различных видов скота было ниже, чем до революции, так как еще не были преодолены последствия массового забоя животных во время развертывания коллективизации.
Однако никто не высказывал сомнений в реальности данных о развитии народного хозяйства Украины, которые оглашал Хрущев с трибуны съезда. Вряд ли в руководстве страны рассчитывали, что Хрущев будет точно и реалистично описывать подлинное положение в УССР. Съезд был прежде всего демонстрацией сплоченности страны вокруг руководства ВКП(б) и лично Сталина, и Хрущев строил свою речь соответствующим образом.
В конце речи Хрущев вновь обратил внимание на приграничное положение Украины и вернулся к словам Сталина из отчетного доклада о попытках использовать Карпатскую Украину в качестве плацдарма для нападения на Советский Союз. Хрущев предупреждал агрессоров: "Пусть знают хозяева Карпатской Украины, хозяева той "козявки", о которой говорил товарищ Сталин, что украинский народ готов дать решительный отпор всем врагам, которые попытаются своим грязным сапогом осквернить священную социалистическую землю Советской Украины". Хрущев заверял: "О сплоченность наших рядов разобьют себе головы все фашистские агрессоры. Украинский народ по первому зову своей большевистской партии, по первому зову товарища Сталина станет, как один, на защиту своей социалистической родины… Фашистским заправилам, которым снится украинская пшеница, мы можем сказать: на украинский каравай рта не разевай. Украинский народ сам любит свой белый хлеб, и он даст по морде тому, кто сунет свое свиное рыло в наш советский огород". Это решительное заявление Хрущева было встречено аплодисментами делегатов съезда.
Дальнейшие события показали необоснованность надежд на то, что в случае своего нападения на Советскую Украину "фашистские агрессоры" "разобьют себе головы". Неверно описывая события далекого и недавнего прошлого, искажая реальность настоящего, Хрущев ошибался и в оценках грядущих событий. создавая чрезмерно оптимистическую и нереалистичную картину будущего.
22 марта 1939 года на пленуме ЦК, состоявшемся после XV||| съезда ВКП(б), был избран новый состав Политбюро, члены которого перечисляли в следующем порядке: Сталин, Молотов, Ворошилов, Каганович, Калинин, Андреев, Микоян, Жданов, Хрущев. В тот же день были избраны два кандидата в члены Политбюро: нарком внутренних дел СССР Л.П.Берия и председатель ВЦСПС Н.М.Шверник. Хрущев стал первым членом Политбюро, не имевшим дореволюционного партстажа.
Хотя состав высших органов ЦК не претерпел больших изменений с последнего съезда партии, за это время сменилось большинство людей, занимавших, по определению Сталина, "генеральские", "офицерские" и "унтер-офицерские" должности в партийной иерархии. В результате глубокого внутреннего кризиса, поразившего правящую партию и всю страну, десятки тысяч руководителей, занимавшие управленческие посты со времен Гражданской войны, утратили свое начальническое положение. Подавляющее большинство из них были расстреляны или посажены на долгие сроки.
На смену репрессированным пришли новые кадры. Следствием репрессий стало выдвижение на руководящие посты в различных республиках, областях, районах, ведомствах более молодых людей. Они, как правило, не были участниками Гражданской войны. Разница в возрасте между поколением красных командиров и первых советских специалистов порой была небольшой: Г.М.Маленков был всего на 2 года старше А.Н.Косыгина. Разница между представителями этих поколений определялась не их возрастом и даже участием или неучастием в Гражданской войне. Главное отличие между этими поколениями советских руководителей состояла в положении, которое они занимали в первые два десятилетия Советской власти.
В отличие от "красных командиров" первые советские специалисты не занимали руководящих должностей до середины 30-х годов, а поэтому не привыкли к высокому положению и связанных с ним привилегиям. Они не были вовлечены в распри между местническими или ведомственными группировками. В то же время они обладали более высоким образованием и опытом работы на современном производстве по своей профессии после окончания высших учебных заведений. Будучи, как правило, выпускниками технических вузов и специалистами современного производства, новые советские руководители имели опыт общения с техникой. Поэтому они привыкли считаться с техническими нормативами. В отличие от своих предшественников по управлению, они могли объяснить аварии на производстве техническими причинами, а не вредительством. Они на своем производственном опыте убеждались во всесилии объективных законов, которые могут познаны только наукой, и сознавали ограниченность возможностей приказов, не имеющих научных обоснований.
Правда, порой им мешала узкая техническая специализация. С одной стороны, они, как и "красные командиры", не слишком разбирались в общественных процессах и общественных науках. Это порождало упрощенное истолкование ими законов экономики, психологии людей, международных процессов. Поэтому они были склонны поддерживать те поверхностные представления о советском обществе и мире, которые были характерны для "красных командиров". С другой стороны, если "красные командиры" в силу своей самоуверенности смело брались за руководство такими сферами производства и областями страны, с которыми они не были совершенно знакомы, то в подобных ситуациях "первые советские специалисты", сознававшие необходимость глубоких знаний для управления хозяйством, на первых порах робели и уступали более дерзким "красным командирам". Вследствие этого более знающие люди оказывались нередко попадали под влияние менее образованных и квалифицированных, таких как Хрущев.
В то же время, подобно большинству "красных командиров", "первые советские специалисты", были талантливыми выходцами из народа, а потому обладали немалой энергий, любознательностью, острой наблюдательностью, высокой требовательностью к себе. Высокой эффективности новых управленцев способствовало и то обстоятельство, что они были выдвинуты на руководящую работу в сравнительно молодом возрасте.
И.А.Бенедиктов вспоминал: "Меня, к примеру, назначили наркомом земледелия СССР в 35 лет, и это являлось не исключением, а скорее правилом. Большинство наркомов было примерно такого возраста, даже моложе, да и многим секретарям обкомов партии в тот период едва перевалило за 30 лет". В возрасте 34 лет выпускник Ленинградского текстильного института А.Н.Косыгин был назначен наркомом текстильной промышленности СССР, а в возрасте 36 лет он стал заместителем председателя Совнаркома СССР и председателем Совета по товарам широкого потребления. Выпускник Военно-механического института в Ленинграде 32-летний Д.Ф.Устинов был назначен наркомом вооружений