– Да, пожалуй, пора прекратить бессмысленные хождения вокруг да около, – кивнула я и неспешно направилась в сторону узенькой аллеи с парой скамеек, которая украшала больше ничем не примечательный двор.
Снежин понятливо последовал за мной.
– Что ж, если вам угодно, извольте: я готов предложить вам тридцать тысяч рублей за руку Марины. Еще десять – отдать в ее личное распоряжение, и разумеется полностью взять на обеспечение и вас, и вашу младшую сестру, а также помочь с поиском подходящей партии, – избавившись, наконец, от своей мерзкой улыбки, четко и по-деловому выдвинул условия князь.
Теперь он уже не вызывал отвращения, но тошнило от самой ситуации: продать семнадцатилетнюю сестру этому тюфяку в обмен на личный комфорт!
Мы медленно шагали по асфальтовой дорожке, испещренной трещинами, из которых пробивалась еще по-летнему зеленая трава. У меня замерзли руки, ветер стал холоднее и все, чего сейчас хотелось – укрыться в доме и налить себе чаю.
– Мы не принимаем ваше предложение, – четко и серьезно сказала я, и заметив, что Снежин делает вдох для возражения, подняла руку, призывая его замолчать. – Можете не пытаться повышать ставки, вам это не поможет. Моя сестра за вас не выйдет – ни на каких условиях.
Князь задохнулся от возмущения, его глаза засверкали с неожиданной злобой.
– Но помилуйте, княжна, прежде вы одобряли этот союз! – пропыхтел он, с трудом подбирая слова от гнева. – Уж не думаете ли вы, что новообретенная магия дает вам право расторгать наше соглашение?
– Не припомню, чтобы подписывала какие-то бумаги, – обрубила его возражения я и повернулась в сторону дома. – Я вас известила. Мое решение не изменится. С этого дня видеться с моей сестрой вы больше не будете.
Отвернувшись, я собиралась пойти к дому, но Снежин схватил меня за запястье и больно сжал. Я хотела выругаться, но выдержка и воспитание княжны в критический момент взяли верх.
Пришлось посмотреть в лицо нахалу, и от того, какой яростью оно исказилось, мне на миг стало жутко. Но быстро совладав с собой, я окинула зарвавшегося мужика ледяным взглядом.
– Опомнитесь, князь. Хватаете незамужнюю даму за руку среди бела дня, да еще смотрите так, будто вот-вот зарежете, – голос прозвучал ровно и насмешливо.
На Снежина мои слова подействовали как пощечина. Он отпустил мою руку и отшатнулся. Его взгляд метнулся куда-то мне за спину, в сторону домов: видимо, он сообразил, что у окон могут находиться люди, или кто-то показался из-за поворота улицы.
– День на дворе не круглые сутки, княжна. До свидания, – прорычал он, снова приподнял шляпу и, развернувшись на каблуках, зашагал к машине.
А я опустилась на ближайшую лавочку, чувствуя, как тело охватывает мелкая дрожь. Этот козел только что мне угрожал?
Глава 12
Возвращаясь в подъезд, я зацепилась взглядом за киоск с журналами и газетами, и, стараясь отвлечься от воспоминаний о неприятном и вызывающем тревогу разговоре со Снежиным, вгляделась в яркие обложки. За мутноватым стеклом скрывались большей частью какие-то женские издания, несколько журналов с историческими статьями сомнительного качества, что-то про путешествия. В общем, ничего, за что цеплялся бы взгляд.
Только в самом углу я обнаружила довольно толстое издание с расплывчатым названием «Восьмое тысячелетие». Судя по заголовкам на обложке, в нем писали обо всем, что составляло жизнь современных людей вообще, и ни о чем конкретном при этом: обзоры популярных книг и театральных постановок, какие-то статьи на остро социальные темы, что-то про новую технику и даже статистические данные о недавней переписи населения. Решив, что такой срез культурного кода будет мне полезен, я купила этот журнал и, не успев подумать, еще и маленький сборник судоку.
Только когда тонкая книжица с головоломками оказалась в руке, я начала смутно припоминать, что в моем мире, скрашивая скучные поездки в автобусе, разгадывала такие в телефоне. Видимо, мои старые привычки проявлялись так же неожиданно, как и привычки Маргариты. Это даже радовалj: вспоминая хоть что-то о своей прошлой жизни, я снова чувствовала себя собой.
По возвращении домой я едва не споткнулась оттого, как глядели на меня сестры. Обеспокоенно, почти со страхом. Пришлось заверить их, что Снежин больше нас не побеспокоит, хотя сама я в этом уверена не была.
Девочки поверили – или сделали вид, что поверили. И хотя в их глазах я видела невысказанный вопрос «что же мы будем делать теперь?», ни одна из них не задала его вслух. Однако эти взгляды заставили меня усомниться в правильности моего решения.
– Вы уже разобрали продукты? – чтобы избавиться от гнетущего молчания, преувеличенно-бодро спросила я.
Девочки покачали головами, мне оставалось только вздохнуть. Никакой инициативности. Впрочем, стоит ли их за это винить? Они выросли в окружении прислуги.
– Пойдемте, сделаем все вместе, – я сбросила шаль и журналы на туvбу в коридоре и подтолкнула сестер в сторону кухни.
Спустя пару часов не всегда умелой, зато слаженной работы, на столе в большом блюде стояла запеченная в духовке курица, окруженная золотистым картофелем. Запах удачно подобранных специй расходился по всему дому, сестры заметно повеселели, и еще около часа мы мило беседовали на самые отвлеченные темы.
Однако когда я отправила девочек спать и прикрыла за ними дверь, когда свет во всех комнатах погас и горел только ночник возле кресла, куда я присела, чтобы пролистать журнал, дрожь и страх вернулись.
Может, Маргарита знала, что Снежин опасен, и поэтому ему не отказывала? Может, боялась за сестер? Или просто не видела другого выхода: наверняка она и подумать не могла о том, чтобы провести в старой квартире всю оставшуюся жизнь c доходом в пять сотен рублей в месяц.
Чем больше я думала о ситуации, тем отчетливее понимала ее отчаяние. Теперь заботы о том, как накормить и пристроить сестер, и – еще страшнее – как защитить их, не имея ни денег, ни связей, ни даже банальной грубой силы, лежали на мне.
Отчаяние, видимо, и побудило Марго прийти к Владиславу. Наверняка эта гордая княжна не опустилась бы до такой просьбы, если бы не девочки. Может, она надеялась, что его сила и влияние позволят уберечь Марину от участи жены какого-то сомнительного, скольpкого типа вроде Снежина? Она не видела другого выхода.
Размышляя, я неосознанно потянулась к книжечке с судоку, в длину едва превосходившей мою ладонь, и начала заполнять клеточки на самой первой странице цифрами. Легкая загадка почти не требовала усилий и не отвлекала от рассуждений, но когда поток панических мыслей схлынул, я опустила взгляд на страницу.
Маргарита выхода не видела, но я – не она. Я могу дать сестрам нечто большее, чем просто деньги и богатого, но нелюбимого мужа. Я сумею подарить им самостоятельность, а вместе с ней – свободу выбора.
Но сначала я должна научиться нас защищать. Намек Снежина был очевидным, и я, всего лишь слабая девушка, физически ему противостоять не могу. Но когда Эдуард едва не задушил меня в парке за театром, он и пальцем для этого не пошевелил.
Головоломка уже закончилась, но вместо того, чтобы начинать следующую, я начала выводить на белых полях вокруг нее рваные геометрические линии. Они помогали успокоиться и выстроить мысли в относительный порядок.
Действовать надо быстро: кто знает, на что способен разозленный отказом истеричный мужчина, привыкший к вседозволенности? Значит, к Краузе я пойду завтра. Что бы там ни говорили мне в министерстве на счет проблем, лучше уж ввязаться в них, чем ждать, когда тебя изобьют или сделают что-то похуже, и только после этого бежать за помощью.
Приняв решение, я немного успокоилась. И, ненадолго прикрыв глаза, провалилась в тягучий и тревожный сон.
Разбудил меня визг сестер, который, ворвавшись в полудрему, разбил ее и ввинтился в голову дрелью. Я вскочила с кресла, в котором задремала вечером, и огляделась.
На пол медленно оседала белая сорочка из легкой ткани. Под ноги мне шлепнулась книжечка с судоку, тюль грациозно опускалcz, видимо, поднятsq под потолок моей силой. Как и другие мелкие предметы, которые теперь разбросаны по всей комнате.
– Что случилось? – спросила я, уже подозревая, что сама и стала причиной этого бардака.
– Всякие мелочи вроде тетрадей и легкой одежды вдруг взлетели и начали кружиться по комнате, – затараторила Марта, наблюдая за тюлем с легкой опаской.
– А еще в доме поднялся ветер, – спокойно добавила Марина, которая смотрела больше на меня, чем на беспорядок вокруг.
– Что ж, вот и еще одна причина не откладывать обучение магии, – пробормотала я, подбирая книжку и бросая ее в сумку на низком столике возле кресла. – Давайте позавтракаем, потом я уберу этот бардак.
На скорую руку соорудив яичницу с помидорами, я быстро поела и принялась за уборку. Сестер помогать не просила, но они и сами принялись за дело, расставляя предметы по местам.
– Разве княжнам работать не зазорно? – прищурившись, спросила я у Марты, когда она начала неумело, но старательно складывать одежду в шкаф.
– Князю же вот не стыдно, почему мне должно быть? – гордо выпрямив спину, пожала плечами она.
Ах вот оно что! Ладно, надо будет поблагодарить Владислава за урок, который он дал сестрам. Если, конечно, представится подходящий случай.
Адрес, который назвал мне Краузе, врезался в память так, будто его отпечатали там раскаленным железом. Полагаясь на воспоминания Маргариты, которая неплохо знала город, я быстро нашла нужный дом и замерла перед лестницей, ведущей на просторное крыльцо, в нерешительности.
Дом выглядел совсем обычным и нисколько не угрожающим, его окружали другие такие приличные особнячки высотой в два-три этажа, но я прекрасно помнила предыдущий разговор с Эдуардом, и на новый никак не могла набраться смелости.
Подбодрив себя воспоминаниями об угрозах от Снежина, я все же поднялась по ступеням из темного дерева и нажала на звонок. За дверью послышались шаги, и мне открыла пожилая женщина в сером платье и старомодном чепце.