Я невольно улыбнулась, наблюдая, как Владислав пытается справиться с удивлением. Он, кстати, при близком рассмотрении оказался немного моложе, чем я думала. Но ранняя седина в волосах прибавляла ему лишние несколько лет. В общем, можно понять, что в нем нашла Марго, но я – не она, и вообще мне больше брюнеты нравятся.
Явно не ожидавший столь благоразумного ответа от странной девицы, которая сама вешалась на него, князь не нашел что сказать. Он только кивнул, после чего наконец перестал маячить перед глазами. Я выдохнула и, сделав еще несколько живительных глотков кофе, снова погрузилась в чтение статей.
Видимо, адаптация к «ерам» и «фитам» прошла успешно, потому что оставшуюся часть работы я сделала гораздо быстрее. И даже успела проверить почту кафедры, а заодно проинспектировать ящики стола Маргариты. В них обнаружился трудовой договор, в котором я, к своему огромному удовольствию, не увидела пунктов, обязывающих меня готовить кофе. Еще в нижнем ящике, самом глубоком из всех, нашлась старая, но вполне приличная бежевая сумка, которую Марго, видимо, забыла вчера, когда выбегала из университета. Вот и отлично: будет, куда книги складывать.
В пять часов вечера, согласно правилам, я могла быть свободна и идти, куда душе угодно. Разумеется, если завершена моя работа. В половине пятого я вернула исправленные и перепечатанные заново черновики на столы преподавателей.
Несмотря на наличие компьютеров, они все же предпочитали пользоваться бумажными вариантами. Видимо, техника вошла в их жизнь совсем недавно и еще не прижилась. Что ж, мне совсем нетрудно было набрать тексты заново и распечатать их на шумном принтере, который в своем мире я сочла бы допотопно-старым.
– Да вы скрывали от нас свои таланты, княжна, – проворчал Владислав, который после нашей беседы вскоре вернулся в обычное холодное и колкое расположение духа. – Прежде вы никогда не печатали так быстро.
Я пожала губы, опуская на его стол новый черновик. Я понятия не имела, с какой скоростью работала за компьютером Маргарита. Просто делала так, как казалось удобным. Но как вышло, что работала в итоге быстрее? Разве скорость печати не зависит от памяти тела? Ох, все сложнее и сложнее.
– Просто сейчас у меня больше мотивации, – неловко оправдалась я и, подхватив сумку, буквально сбежала за дверь от новых расспросов.
Остановилась в нескольких шагах от кабинета, чтобы поправить юбку, и в этот момент поток легкого сквозняка донес до меня тихий и задумчивый голос Юлии Петровны.
– Вам не кажется, коллеги, что Маргарита ведет себя как-то странно?
Я замерла, стараясь не думать о том, как у меня получается подслушивать разговор через плотные стены.
– Может, это последствия стресса? – пробубнил Григорий Остапович из угла кабинета.
– Или это началось раньше. Половина этажа видела, как она выскочила из этого кабинета вся в слезах, кричала, что прыгнет с крыши, а когда оказалась на крыльце, упала, окруженная потоком ветра, – продолжала настаивать старуха.
Вот же сплетница. А Марго хороша, умеет сцены закатывать. И я теперь с такой репутацией по университету должна ходить! Ох, может и правда стоило уволиться?
– Не преувеличивайте, – холодно пресек сплетни Владислав. – Всем известно, что перед пробуждением магии воздуха у людей случаются галлюцинации. Может, ей привиделся какой-нибудь возлюбленный из поры ранней юности, или еще что-нибудь в том же роде. Ничего необычного в этом нет, даже напротив, по-моему, все прошло относительно спокойно. Если помните, в прошлом году один из студентов при пробуждении дара избил друга.
Ну конечно, этот хитрец будет меня выгораживать, чтобы не рассказывать о том, что случилось на кафедре на самом деле. Мы ведь наверняка с ним были там только вдвоем. Что ж, надо запомнить, что он очень не хочет огласки этой истории.
Торчать посреди коридора слишком долго было бы странно, потому я, сделав вид, что окончательно привела складки юбки в порядок, двинулась к библиотеке. Там выбрала несколько книг – учебников за первый курс. Некоторые из них оказались переведены с других языков и подтвердили мои догадки. «Социальная антропология» – значилось на обложках с разными подзаголовками.
Когда я запихнула увесистые томики с пожелтевшей бумагой в сумку, часы пробили без десяти шесть. И только сейчас я вспомнила, что тот пугающий маг назначил мне встречу на заднем дворе.
Идти к нему я боялась, но другого способа научиться пользоваться даром у меня все равно нет. Если понадобится – заложу украшения, чтобы ему отплатить. Все равно мне некуда их надевать и вряд ли они мне еще когда-нибудь пригодятся.
Приободряя себя, я спустилась по маленькой и темной запасной лестнице к черному выходу. Когда оказалась на улице, маг уже поджидал меня, опираясь плечом на кирпичную стену университетского корпуса и глядя куда-то в даль.
– Не струсила, – констатировал маг. – Хорошо.
Глава 7
По коже от его ироничного тона пробежали мурашки. Или может, это от прохладного сентябрьского ветра, который поднялся к вечеру и шуршал кронами деревьев в парке неподалеку.
– Вижу, вы замерзли, – мужчина, наконец, повернулся. Только увидев его остроносый сухой профиль я вспомнила, что в предыдущую нашу встречу он представился. Звали его, если память мне не изменяет, Эдуард. – Позвольте угостить вас ужином в приличном заведении.
Я оглянулась, сомневаясь, стоит ли соглашаться. Я все—таки незамужняя девушка, княжна, а он – незнакомец, которого я вижу второй раз в жизни. Причем в первый раз он меня едва не задушил. Неразумно. Но в том месте, куда мы пойдем, ведь будут люди?
При мысли о еде память Маргариты тут же подбросила мне образ нежной пасты с шампиньонами и хрустящими, но при этом удивительно сочными кусочками курицы. И даже пряный запах базилика, которым приправляли это блюдо, ударил в нос. Живот скрутило и я вспомнила, что за весь день во рту не было ни крошки.
Память услужливо подсказала, что подают такую замечательную пасту совсем недалеко отсюда.
Что ж, надеюсь, сестры достаточно самостоятельны, чтобы поужинать без меня? На этот счет у меня были опасения, но я должна хотя бы поговорить с этим человеком. Вдруг он в самом деле поможет мне?
– Что ж, можете угостить, но при условии, что заведение выберу я.
Мужчина улыбнулся, и его сухое лицо стало чуть менее неприятным. Но не слишком. Хищная улыбка не украсила его, только сгладила резкие черты.
– Что ж, ведите, – он галантно предложил мне руку и я, приняв ее, доверилась памяти Маргариты, позволяя ей вести меня вниз по улице, через перекресток, в небольшой проулок за университетом.
На вид заведение, перед которым мы стояли спустя минут пятнадцать неспешной прогулки в полном молчании, казалось приличным. Большая вывеска гласила: «Не ресторанъ». Вход украшала старая гирлянда, несколько звеньев которой давно выгорели. Из-за деревянной двери, слегка потертой временем и частыми прикосновениями, доносилась спокойная музыка. За широкими окнами я разглядела людей. Не слишком много, так что будет не шумно, но вполне достаточно, чтобы не сидеть с незнакомцем наедине.
– У вас отличный вкус, – отвесил дежурный комплимент Эдуард и открыл дверь, пропуская меня внутрь.
Даже плохо зная местную моду, я сразу поняла, что ресторан был обставлен в подчеркнуто-старом стиле. Столы с нарочитыми потертостями пахли настоящим деревом, деревянными же панелями оказались обиты стены. Желтый свет из не слишком ярких ламп мягко ложился на светлые скатерти и гостей, оставляя их лица в загадочном полумраке. Шаги тонули в плотном и толстом ковре, официантки в коричневых платьях приветливо улыбались посетителям. Если тут еще и кормят так же вкусно, как запомнила Маргарита, то я уже люблю это место.
После того, как мы сделали заказ и официантка грациозно упорхнула в сторону кухни, Эдуард сцепил руки в замок и уперся в получившуюся конструкцию подбородком.
– Итак, в прошлый раз вы сказали, что хотите обладать силой в полной мере. Не изменилось ли ваше решение? – спросил он.
Не скрывается ли в этом вопросе какой-то подвох? Или этот странный мужчина просто еще раз проверяет мою решимость? В любом случае, отступать некуда.
Я покачала головой, глядя ему прямо в глаза. При этом благодаря воспитанию Маргариты спина даже в моменты волнения у меня оставалась прямо, взгляд не бегал. Работала память тела, созданная предыдущей хозяйкой. Так почему же во время печати проявились мои навыки? Где граница между тем, что осталось от этого тела и тем, что я в него привнесла?
Осознав, что слишком погрузилась в свои мысли, я едва заметно мотнула головой.
– О, не стоит смущаться задумчивости, – улыбнулся Эдуард, как мне показалось, с пониманием. – В Вашей ситуации это вполне нормально. Вы уже не прежняя, ваша личность будет меняться. Но далеко не сразу. Вас еще только предстоит понять, кто вы теперь.
Слова мага заставили мысли лихорадочно метаться. Что он имеет в виду? Пробужденные силы Маргариты или то, что я – не совсем Маргарита? Или и то, и другое? В любом случае, лучше не уточнять, чтобы не давать ему повод для новых догадок.
– Благодарю за понимание.
Я улыбнулась официантке, которая сноровисто опустила перед моим носом тарелку с тем самым блюдом, которое Маргарита вспоминала с особой нежностью. В этот момент я ощутила себя самым голодным человеком на земле, но привычки княжны не позволили мне просто наброситься на еду.
Когда работница заведения направилась к другому столику, я аккуратно, поражаясь собственному изяществу, взяла приборы. К счастью, простые нож и вилка, без десятка их вариаций. Но все равно постаралась не думать о том, что навыков использование столового ножа у меня нет.
– Вы уверены, что осознаете все риски? – уточнил Эдуард, аккуратно отрезает от массивной отбивной розовый кусок.
– Нет, – честно призналась я. Отчего-то преследовало чувство, что врать этому человеку бесполезно. – Но совершенно не понимать, на что я способна и как это контролировать, еще рискованнее. Это как иметь руку, которая совершенно тебя не слушается.