Ответ: Потому что у нас нет никакой ссоры с Ираком как таковой. В действительности у нас ссора с коммунистическим заговором против Ирака и всего арабского мира.
Вопрос: Так как трудности между Каиром и Багдадом используются вашими врагами для предположений, что Вы в конечном счёте являетесь диктатором, фашистом и империалистом, который не задумывается над тем, чтобы организовать открытую интервенцию против независимости братской арабской нации, я был бы признателен, поэтому, если бы Вы дали анализ причин и источников этого кризиса.
Ответ: Теперь мы хорошо знаем этот вид оскорблений. Вначале мы терпели тяжесть подобных обвинений, когда мы отказались морально поддержать западный Багдадский пакт в 1955 г. В настоящее время эти обвинения вновь выдвигаются против нас, потому что арабский национализм, так оказать, не может согласиться с этим новым коммунистическим Багдадским пактом.
Мы не ведём никакого вторжения против Ирака. Мы не хотим вмешиваться в их внутренние дела, если они не представляют опасности для всего арабского мира. Именно в этой плоскости мы боремся против заговора коммунистического меньшинства в Ираке, которое действует в качестве орудия России и международного коммунизма таким же образом, как дореволюционный режим в Ираке выполнял приказы английских и американских империалистов.
Ни я и ни мой народ начал выступать против Ирака. В действительности мы были поставлены в оборонительную позицию в результате серии коммунистических провокаций и нападок со стороны Багдада. Любой объективный обзор событий с 14 июля прошлого года подтвердит это утверждение.
Мы сделали всё возможное в наших силах для оказания поддержки багдадской революции без каких-либо условий. Сам Касем признал наш вклад. Мы даже заявили, что любое нападение на новый иракский режим будет рассматриваться как нападение на нас, и мы ответим войной на войну. Я лично обсуждал вопрос о дипломатическом признании нового правительства с Индией и другими дружественными странами. Мы помогали им всеми средствами, чтобы укрепить режим.
В то время несколько лидеров иракской революции, такие как Камаль эль-Кадерчи, прибыли в Каир, чтобы обсудить вопросы о форме объединения с нами. Я сказал им, чтобы они не спешили, а вернулись назад и укрепили революцию. В действительности я попросил Кадерчи выбросить из головы эту мысль о союзе вне рамок нашего общего арабского братства и вытекающей из него доброй воли.
Я сказал ему, что более важным является объединение страны и её спасение от раскола среди её руководства, который будет использован коммунистами и другими врагами и приведёт к последующей катастрофе арабского дела.
Это должно разъяснить Вам тот факт, что мы никогда не желали от Ирака что-либо большего, чем его независимости и общих братских связей арабов.
Наша цель никогда не заключалась в том, чтобы установить какую-либо форму конституционного единства между ОАР и Ираком, а сводилась только к тому, чтобы проявлять больше чувства арабской солидарности. Такой остаётся наша позиция до настоящего времени.
Дело полковника Арефа свидетельствует о нашей добросовестности, Ареф возглавлял большинство общественного мнения в Ираке, которое выступало за союз с ОАР. Однако когда Ареф был устранён Касемом и впоследствии приговорён к смерти, мы не вмешались. В действительности я давал указание нашей прессе и радио избегать какой-либо критики Ирака.
Проводя эту политику, я пытался встретиться с Касемом несколько раз. Он избегал меня под необоснованными предлогами. Когда он не приехал в Каир и Дамаск, я согласился отправиться в Багдад или в какое-либо другое место по его выбору, Однако он отказался. Почему? Очевидно, потому, что коммунисты, которые держат его как пленника, не желали никакого сближения с нами, и даже направил Касему заверения относительно того, что мы не хотим навязать Багдаду какое-либо объединение или союз и все, что мы желаем – это ликвидация недоразумении и восстановление братских арабских отношений. Но от него ответа не последовало.
Затем, конечно, мы узнали, почему Касем избегает нас. Коммунисты установили контроль над режимом и расправлялись с революцией, избавляясь от её руководителей, которые сделали возможной революцию 14 июля. Вскоре большинство националистов оказалось в тюрьме. Стали проводиться чистки, установлены насилие и террор; была развязана контрреволюция. Коммунисты не теряли времени в развязывании холодной войны против ОАР и арабского национализма. Наши дипломаты были высланы. С нашими учителями и экспертами, посланными туда, обращались настолько жестоко, что они были доведены до крайнего нервного состояния. Возглавляемые коммунистами толпы на улицах унижали, издевались и распинали арабский национализм.
Такова вкратце история. Несчастье заключается в том, что националистическая революция в Ираке мертва и коммунисты опустошают эту арабскую землю. Их собственный посол в Каире, один из выдающихся иракских патриотов, в негодовании ушёл в отставку со своего поста и раскрыл миру тот факт, что Касему не удалось укрепить революцию в Ираке или создать в Ираке что-либо подобное государству, режиму или порядку за исключением власти толпы.
Перед лицом такой анархии, бурно развивающейся внутри арабского мира, что могли мы сделать, кроме того, чтобы защитить себя. Столкновение происходит не между нами и Ираком, а между коммунистами и националистами.
Вопрос: А не реагировали ли Вы, г-н Президент, слишком остро, бурно и, может быть, нетерпеливо в отношении опасности, как она Вам представляется? В конце концов, Касем и коммунисты являются Вашими братьями, арабами по крови и плоти, даже если они пошли по неправильному пути. Разве Вы не могли подождать и переубедить их?
Ответ: Коммунисты перестали быть арабами и продали себя иностранному влиянию. Они ведут себя как марионетки и агенты в Ираке, Сирии и во всём арабском мире. Поэтому мы не можем относиться к ним, как к арабам. Их неправильное поведение в Ираке заставило меня дать им сильный отпор.
Когда вы внезапно получаете удар ниже пояса, то остаётся мало места для терпения и убеждения. Я должен был предупредить мой народ разбудить их сознание в отношении этой новой опасности. В конце концов у нас, арабских националистов, нет в настоящее время больше союзников ни в коммунистическом, ни в империалистическом мире, так же, как у нас нет оружия коммунистов или колониалистов. Потому я должен был обратиться к моему народу. Народ является моей армией, моей силой, моей безопасностью. Таков мой ответ.
Вопрос: Благодарю Вас, Ваше превосходительство. Я не могу оспаривать Ваше объяснение. Однако я хотел бы, чтобы Вы ввели меня глубже в этот спор. Как я понял из того, что Вы сказали, если бы опасность ограничилась одним Ираком, то это ограничило бы Ваше право вмешиваться в дела братской нации, однако поскольку Вы превращаете эту иракскую или коммунистическую проблему во всеарабский вопрос, должен ли я сделать заключение, что опасность угрожает не только одному Ираку, но, по Вашему мнению, всему арабскому миру? Явилась ли Ваша бурная реакция на развитие событий в Багдаде результатом некоторых сведений разведки или доказательств, которые ещё не раскрыты для мира? Если это так, не могли бы Вы мне позволить раскрыть тайную историю и освободить себя от обвинений в интервенции и агрессии?
Ответ: Теперь, когда Вы прямо ставите передо мной этот вопрос, я могу сказать Вам, что наша разведка раскрыла коммунистический заговор с целью захвата Ирака, установления Советов в этом стратегическом арабском районе, затем вызвать раскол между Сирией и Египтом и разрушить наш союз; после этого начать осуществление окончательной цели коммунистов – создание Красного Благодатного полумесяца, т. е. федерации, образованной из Ирака, Сирии, Иордании, Ливана и Кувейта, возможно для того, чтобы обеспечить Советскому Союзу доступ не только к Персидскому и Акабскому заливам, но также и к Индийскому океану.
Вопрос: Это чрезвычайно сенсационное открытие, Сэр. Не могли бы Вы рассказать всю историю этого, как Вы его называете, заговора?
Ответ: История начинается в Сирии до её слияния с Египтом, т. е. задолго до того, как произошла революция в Багдаде. Я, помню, говорил Вам в последний раз, когда Вы меня видели в сентябре, о заговоре сирийских коммунистов, особенно Багдаша и Бизри, с целью превращения Сирии в коммунистическое советское государство путем переворота.
Вопрос: Я помню, сэр, что Вы мне упоминали об этом, однако Вы просили меня не публиковать эту часть интервью.
Ответ: Правильно. Это был мой опыт советской коммунистической стратегии, и я не хотел заработать капитал на этом. Но сейчас я оставляю за Вами право рассказать об этой истории всему миру. Именно, для того, чтобы ликвидировать этот заговор, к нам пришли сирийские патриоты и затем быстро был осуществлён союз с Египтом. После этого был проведён плебисцит, который доказал, что 99 % сирийского населения поддерживает объединение. Это изолировало и отбросило в сторону сирийских коммунистов.
После этого Багдаш убежал из Сирии в Москву и Прагу. Бизри остался с нами, выжидая благоприятного случая. Заговорщики получили возможность выступить снова после революции в Багдаде. Они сконцентрировались на Ираке, где местная группа имеет опору. Они использовали разногласия в армии и политическом руководстве для того, чтобы вызвать разлад и анархию, ликвидировать арабских националистов и объединить других в своего рода политическом фронте под их господством.
Захватив Ирак в железные тиски, они стали организовывать всё арабское коммунистическое подполье с целью проведения подрывной деятельности и саботажа против соседних арабских стран. Основа такого фронта, согласно данным нашей разведки, была заложена арабскими коммунистами в Москве на XXI съезде Советской коммунистической партии. Коммунисты провели другой всеарабский коммунистически