Мы открыто изложили им этот вопрос. Я написал Хрущёву после московского съезда. Я предостерёг его против поддержки компартии в нашей стране. Я напомнил ему о том, что дружеское отношение нашего народа к России существует не благодаря, а вопреки коммунистической партии. Я сказал ему, что нашему народу не нравится такое поведение. Я спросил его, желает ли он поддерживать меньшинство. Считал ли он нас врагами, чтобы поступать таким образом? Я предупредил его о том, что он был введён в заблуждение местными коммунистами. Я закончил письмо выражением сожаления, что наши отношения дошли до такого уровня.
Хрущёв ответил успокаивающе. Мы поверили его словам. Я заявил об этом публично. Затем начались наши неприятности с Ираком и мои выступления против арабских коммунистов, что также является делом арабов и не имеет никакого отношения к России. Хрущёв не терял время с ответом и во время встречи с иракской экономической делегацией в Москве он обвинил меня в том, что я говорю языком империализма! Это убедило нас в том, что Москва действительно выступает в роли защитника коммунистов и против арабского национализма. Поэтому у меня не было другой альтернативы, как заявить русским, что мы не желаем этой новой формы колониализма и не готовы продать нашу страну за 700 миллионов рублей советской помощи. И, как я это обычно делаю, я рассказал моему народу всю историю наших расхождений с Москвой. В результате большое доверие к СССР, создававшееся в течение более чем трёх лет дружественных отношений, было утрачено менее чем за три недели. За такое положение вещей русские должны поблагодарить местных коммунистов.
Вопрос: Полагаете ли Вы, что Москва проявила инициативу в направлении этого выступления арабских коммунистов или она их просто поддержала после того, как инициатива была проявлена на месте, а Москва была поставлена перед свершившимся фактом?
Ответ: Я бы сказал, что Россия на самом деле была введена в заблуждение Багдашем и его коммунистами. Кажется, они ввели Хрущёва в заблуждение, заставив его поверить в то, что арабские компартии являются всесильными и достаточно популярными, чтобы убедить арабский народ поддержать его против своего собственного правительства.
Вопрос: Я понимаю, сэр. Тем не менее, не слишком ли Вы связаны в экономическом и тем более в военном отношении с коммунистическими странами, чтобы пойти на что-либо, подобное разрыву с Москвой? Я имею в виду Асуанскую высотную плотину и другие проекты, вашу торговлю хлопком и особенно поставки запчастей и боеприпасов для вашей военной техники. Достаточно ли вы сильны и платежеспособны, чтобы сжечь мосты, связывающие вас с Россией, после того, как вы сожгли мосты, связывающие вас с Западом? Или вы видите какой-либо другой источник экономического сотрудничества, возможно в Западной Германии или Европе?
Ответ: К сожалению, я не могу обсуждать этот вопрос в такой плоскости. Для меня вопрос стоит так: готов ли я отказаться от независимости моей страны или нет? Именно только в этом заключается вопрос. Остальное не является важным. Можем ли мы торговаться по поводу нашей независимости в обмен на экономическую и военную помощь? Для меня ответ ясен и абсолютно отрицателен.
Вы говорите об экономической помощи и торговле хлопком. Мой ответ таков; какая польза от помощи и торговли, если мы теряем нашу независимость? Мы не заложили нашу экономику. Мы продали им наш хлопок, но не нашу независимость. Имеются вопросы гордости и принципов, которые не могут быть куплены или проданы, и великие державы, в том числе Россия, не в меньшей степени, чем Америка, должны понять этот вопрос, затрагивающий достоинство Азии и Африки. Если единственный путь доставить удовольствие России заключается в предоставлении полной свободы коммунистической партии в наших странах, чтобы они уничтожили нас, то мы отвергаем такое условие. Но я еще надеюсь, что это – не их политика.
Что же касается Вашего вопроса относительно других источников экономического сотрудничества, то такие источники, конечно, имеются не только в Европе, но и в Азии. Самым важным является то, что мы создаём источники в своей собственной стране. Например, (цифра пропущена. – В.Б.) млн. фунтов стерлингов в иностранной валюте поступает нам каждый год от одного лишь Суэцкого канала. Мы производим все виды наших потребительских товаров, как Вы это можете видеть. Мы производим также все необходимые боеприпасы, и мы начали производить также и запасные части. Для нас вопрос по существу заключается в том, что мы не можем продавать вместе с хлопком нашу независимость. Не так ли?
Вопрос: Это хорошо сказано, г-н Президент. Но всё это на деле ставит Вас в очень трудное положение. Я слышал, что в кругах арабских националистов высказываются опасения, что разрыв между Каиром и Багдадом ослабляет арабское единство перед лицом вашего главного врага – Израиля, в то время как ссора между Москвой и Каиром оставляет Средний Восток беззащитным перед лицом вашего другого врага – западного империализма. Учли ли вы последствия, если предположим, что эти два врага объединятся для повторной атаки, подобной суэцкой?
Ответ: Ирак всегда был вне ссоры с Израилем, и мы не можем ожидать от Касема большей помощи, чем от Нури Саида. Мы должны полагаться только на себя и позволить времени и силам арабского национализма вернуть Ирак в общую арабскую семью.
Во всяком случае, не мы желали этого спора с Багдадом и Москвой. А сейчас, когда это обрушилось на нас подобно ливню, что мы можем сделать? Тот, кто хочет быть независимым, должен быть готов платить полную цену. Мы страдали в течение последних семи лет под давлением Запада. Как вы знаете, мы разгромили суэцкую атаку своими силами. Богу угодно, чтобы сила и уверенность также помогли нам в нынешних трудностях. Не следует думать о последствиях в борьбе за независимость.
Вопрос: Это очень благородное чувство, Ваше превосходительство. Я выражаю своё сочувствие вашим трудностям, но я уверен, что этот разрыв с Россией не может быть постоянным. Я думал о возможности поездки в Москву, чтобы попытаться получить интервью у Хрущева по берлинскому вопросу, но теперь после того, как Вы раскрыли передо мной Ваши трудности, а также учитывая реакцию, которую несомненно вызовет Ваше интервью в моей стране, делает для меня настоятельно необходимым получить такое интервью. Именно с этой целью я желал бы получить от Вас минимум условий для примирения с Москвой.
Ответ: Наше минимальное требование к Москве, так же как и к Вашингтону и Лондону, заключается в том, чтобы они поняли арабский национализм, ценили его достоинство и независимость и поддерживали нас, а не подрывали наши позиции позитивного нейтралитета. Хрущёв знает, что именно во имя этих принципов мы вели войну с Западом и были готовы к другой войне в июле 1958 г. Я лично сам разъяснил эти основные принципы арабизма во время моих двух поездок в Москву. Я написал ему письма. Попросите его прочесть их ещё раз.
Всё, что мы просим, это невмешательство в наши дела. Хрущёв знает, какой вред причинил нашему району Багдадский пакт в результате ведения холодной войны и создания отравленной атмосферы. Почему он хочет повторить ошибки Запада в том же Багдаде? Является ли более ценной сомнительная лояльность денационализованной неарабской толпы, ограниченной только Ираком, чем добрая воля огромного арабского океана, простирающегося от Персидского залива до Атлантического океана. Если этот тип вмешательства будет прекращён, наша старая дружба, построенная на более прочной базе арабского национализма, несомненно, будет восстановлена.
Лишь до недавнего времени Хрущёв поддерживал нас. Мы платили ему десятикратной благодарностью за каждый подлинно про-арабский жест. Но теперь он, кажется, поддерживает нашего врага, и за каждую пощёчину по нашему лицу мы ответим десятью.
Такова наша политика. Вы можете называть её нетерпеливой или неблагоразумной, но мы очень высоко ценим наше достоинство. И помимо прочего, эта коммунистическая подрывная деятельность является совершенно новой угрозой для нас. Мы боролись против империализма всю свою жизнь. Поэтому мы знаем его. Мы можем защищаться против него известными средствами. Но эта новая угроза естественно озадачивает нас. Наш подход должен быть прагматическим, а не догматическим. Это только начало борьбы, и мы искренне надеемся, что нам не будет навязана необходимость продолжать её на международном уровне. Они должны понять, что мы являемся хозяевами своей страны и никто не может распространять свою доктрину через наш головы, т. е. ни Эйзенхауэр, ни Хрущёв.
Вопрос: Благодарю Вас, сэр, Я, конечно, передам Хрущеву Ваши чувства, подкреплённые моим собственным знанием чувства арабов. Мне хотелось бы узнать, повлияли ли ваши недоразумения с Россией на характер советского экономического сотрудничества.
Ответ: Нисколько. Оно продолжается, как и прежде.
Вопрос: Это означает, что русские имеют, по крайней мере, одно преимущество перед американцами; они не смешивают политику с экономикой?
Ответ: До сих пор мы ни на что не жаловались. Политические разногласия не оказали влияния на их сотрудничество как в отношении Асуанской высотной плотины, так и других промышленных проектов.
Архив внешней политики Российской Федерации.
Фонд 87. Опись 20. Папка 30. Дело 9. Л. 2-16.
Послание Г. А. Насера Н. С. Хрущёву12 мая 1959 г.[46]
Объединённая Арабская Республика
Президент
Его Превосходительству
господину Никите С. ХРУЩЁВУ,
Премьер-Министру Советского Союза
Дорогой Премьер-Министр!