В Вашей речи от 16 марта, так же как и в личном послании ко мне от 12 апреля, Вы защищаете и пространно разъясняете коммунистическую теорию.
Я не хотел бы вступать в спор по поводу высказанного Вами, ибо уважение чужих взглядов является одной из отличительных черт нашего общества, однако разрешите мне заверить Вас, что мы пытаемся удовлетворить основные потребности народа, хотя наш путь, возможно, и отличается от вашего.
По-видимому, Вы, так же как и я, понимаете, что это требует от нас такой работы, таких усилий и таких размышлений, которые не позволяют нам заниматься бесполезными спорами, однако Вы, г-н Премьер-Министр, конечно, понимаете, что Октябрьская революция, со времени которой прошло уже более 40 лет, не привела ещё к осуществлению желаемого удовлетворения потребностей масс.
Мы начали свой опыт в нашей стране менее чем 7 лет назад, идя по пути кооперативного демократического социализма. Из этих семи лет, как Вам известно, много времени ушло на борьбу с заговорами и агрессией империалистов. Несмотря на это, то, что нами сделано для крестьян и для рабочих, можно считать началом позитивного строительства, особенно после того, как нам удалось за это время полностью ликвидировать засилие феодалов и господство капиталистов в управлении государством.
И если мы в этот период запрещали деятельность партий в интересах сохранения единства народа и в целях мобилизации народа на борьбу в рамках национального союза, то это могло бы встретить у Вас полное понимание, особенно учитывая то обстоятельство, что Советский Союз прошёл аналогичную стадию. Ведь бесполезно говорить, г-н Премьер-Министр, что отсутствие партий в Советском Союзе может быть оправдано тем, что ваше общество ликвидировало классы. Возможно, Вы помните, что после Октябрьской революции советская революция подвергалась жесточайшим опасностям как извне, так и изнутри. И уже вовсе нельзя говорить, что ликвидация классов была делом одного дня.
Вызывает, например, недоумение тот факт, что коммунистическая партия в Ираке (а ваша поддержка этой партии была одной из причин кризиса в наших отношениях, и эта партия продолжает резко критиковать внутреннее положение в нашей стране в связи с тем, что мы не разрешаем деятельности партий) не нашла, к чему придраться в официальном послании главы иракского правительства, в котором он отвергал самую идею партий, нападал на партии и требовал, так же как это делаем мы, определённого переходного периода, в течение которого вся нация стала бы, по его выражению, «партией Аллаха».
Вы сами, г-н Премьер-Министр, не раз с похвалой отмечали наши усилия в деле развития производства и в культурном подъёме, цель которых – заложить основы освобождённого общества.
Поэтому мы с удивлением обнаружили в Вашем послании высказывание о том, что мы, встречаясь с многочисленными трудностями, воображаем, якобы, что их можно преодолеть путем крестового похода против коммунизма.
Заверяю Вас, господин Премьер-Министр, что мы видим перед собою не многочисленные трудности, а огромную работу.
Настоящая же трудность возникает тогда, когда человек сбивается с пути и идёт наугад, а вовсе не тогда, когда человек нашёл дорогу и увидел, что эта дорога длинная.
Мы, безусловно, понимаем, что наша дорога трудная. Мы понимаем также, что наш путь – это путь труда, путь неуклонного стремления к свету.
Наши выступления против коммунистов не являются средством сократить этот путь (в этом мы с Вами согласны); эти наши выступления были вызваны тем, что коммунисты пытались возвести препятствия на этом пути.
Вы, конечно, почувствовали, господин Премьер-Министр, что Ваше недовольство нашими выступлениями против коммунистов было в большой степени вызвано стремлением защитить ту идеологию, к которой они примыкают, от ущерба, наносимого этой идеологии нашими выступлениями против них.
Я право же не знаю, как мы могли разоблачать их деятельность, не называя их тем именем, которым они называют себя сами.
Заверяю Вас, хотя и не вижу надобности в заверениях, что я с большим уважением отношусь к Вашим чувствам не только как к чувствам друга, но и человека, верящего в коммунистическую идеологию, но я все-таки не знаю, как можно говорить о деятельности коммунистов, не называя их коммунистами?!
Запутыванию дела способствовали как Ваши высказывания, так и заявления вашей прессы и радио. Неожиданно мы оказались перед лицом кампании, организованной против нас на широком фронте – от газеты «Дейли Уоркер», выходящей в Лондоне, до газеты «Красное знамя», издающейся в Китае.
Однако и после всего этого мы всеми силами стремились сузить фронт конфликта; возможно, Вы заметили, что мы совершенно не реагировали на всё то, что адресовалось нам из Народного Китая.
Что же касается того узкого фронта, на котором мы пытались отразить нападки, направленные против нас, то здесь наша позиция была чисто оборонительной перед лицом наступательных действий, которые, не ограничиваясь только пропагандистской агрессией, едва не переросли в настоящую агрессию. Я полагаю, что Вы согласитесь, что действия, направленные на раскол единства Египта и Сирии и подрыв основы, на которой зиждется Объединённая Арабская Республика, есть настоящая агрессия против нашей страны.
Таким образом, господин Премьер-Министр, сложившуюся обстановку можно вкратце охарактеризовать следующим образом:
1. Мы оказались вынужденными защищать нашу страну от деятельности коммунистических организаций в пределах Объединённой Арабской Республики. Это и было целью моего выступления 23 декабря.
2. Затем мы оказались вынужденными защищать себя от Вашей, личной поддержки этой партии. Это выяснилось из Вашей речи на XXI съезде Советской Коммунистической партии, хотя, впрочем, было ясно, что эта наша самооборона в данном случае ограничилась статьёй, опубликованной одним из наших журналистов.
3. Затем мы оказались вынужденными – после провокаций, которые мы долго терпели, – защищать себя от нападок со стороны коммунистической партии Ирака, от её обвинений, направленных против нас, от её явных попыток омрачить отношения между нами и иракским народом.
4. Затем мы оказались вынужденными защищать себя от Вашей поддержки деятельности этой партии. Это выяснилось из Вашей речи 16 марта.
5. Затем мы оказались вынужденными защищать себя от ожесточённой кампании, которую предприняли против нас коммунистические партии и организации во всём мире, кампании, которая продолжается до настоящего момента.
Таким образом мы оказались в заколдованном кругу. Ясно, что мы никоим образом не можем молчать в ответ на посягательства на наши принципы, на наши убеждения, и даже на целостность нашей родины.
Мы не можем молчать, когда эти посягательства исходят от граждан нашей страны, мы не можем молчать и тогда, когда эти лица находят за рубежом силы, которые оказывают им поддержку. Положение не станет легче, господин Премьер-Министр, если мы выразим сожаление по поводу того, что Вы, также с сожалением, поддались аргументации, выдвинутой этими лицами, что поставило Вас в столь трудное положение в глазах арабского общественного мнения и даже общественного мнения всей Африки и Азии. Несомненно, что эта аргументация не имеет под собой никакой основы и рассчитана только на введение людей в заблуждение. К несчастью, лишь путём больших усилий можно будет ликвидировать значительную часть причинённого ущерба.
Ясно, что наши выступления против коммунистов не являются выступлениями против определенных убеждений – они являются самозащитой от направленной против нас ожесточённой кампании.
Ясно также, что в этих попытках защитить себя мы вынуждены сами становиться в позу нападающих.
Ясно также и то, что Вы расцениваете каждое выступление против коммунистов как нападение на Вас, и оказываетесь вынужденными вступать в бой. Заверяю Вас, что этого мы отнюдь не хотим и к этому вовсе не стремимся.
Мы выступали в своё время против Нури Саида, который был мусульманином, мы выступали даже против королевской семьи в Ираке, которая вела своё происхождение от мусульманского пророка. Однако мы выступали против неправильной политики отдельных лиц, а не против убеждений, в которые они верят, причём наше положение в конфликте с ними было сложнее, чем наше положение в конфликте с вами, так как вера, которую они исповедовали, является той же верой, которую с гордостью исповедуем и мы.
И здесь мы оказываемся в заколдованном кругу.
Полный искренних и добрых намерений, я заверяю Вас, что я более всего желаю, чтобы мы вышли из этого заколдованного круга и пришли к стабильности в отношениях между нашими странами. А это как раз те отношения, уверяю Вас, которые составляют предмет нашей гордости.
Я думаю, что нет необходимости в том, чтобы перечислять Вам все доводы в пользу восстановления искренности в наших отношениях – они настолько ясны и очевидны, что не нуждаются в многократном повторении.
Мы верим в мирное сосуществование, мы верим в дружбу между народами, мы отвергаем войну, ибо она противоречит нашим принципам, будь то «горячая» или «холодная» война. Но, как Вы знаете, мы не имеем оружия для «горячей» войны и не имеем лишнего времени для «холодной», ибо мы стремимся идти в ногу с прогрессом всего человечества, от которого мы отстали по вине империализма.
Мы высоко ценим ту позицию, которую Вы занимали по отношению к нам с тех пор, как в 1955 г. между нами установилось тесное сотрудничество, продолжавшееся вплоть до того времени, когда произошли вызывающие глубокое сожаление события конца 1958 – начала 1959 г.г.
Вы понимаете, однако, что в этом деле имеются две стороны. Вы, господин Премьер-Министр, в своей речи изволили использовать русскую пословицу. Позвольте и мне использовать известную арабскую пословицу, которая гласит: «Одной рукой в ладоши не захлопаешь». А раз мы чувствуем, что наша позиция искренняя и честная, мы хотим вашей дружбы. Мы хотим, чтобы наша рука, протянутая к Вам, не осталась висеть в воздухе.