Ещё одним ярчайшим доказательством не просто прорывного роста советской промышленности, а качественных изменений в научно-техническом прогрессе служат сводные данные о развитии радиотехнической промышленности. За годы 5-й пятилетки число заводов этой отрасли выросло с 98 до 156, а число занятых на них — с 250 до 470 тыс. человек, то есть почти в два раза. Общий же объём готовой продукции этой отрасли вырос в стоимостном выражении в неизменных ценах почти в четыре раза.
Все эти успехи подвигли руководство страны созвать в середине июля 1955 года специальный Пленум ЦК, который, обсудив доклад главы правительства Н.А. Булганина, принял Постановление «О задачах по дальнейшему подъёму промышленности, техническому прогрессу и улучшению организации производства», где было впервые подчёркнуто, что страна стоит на пороге новой научно-технической и промышленной революции, поэтому необходимо всесторонне изучать и быстро внедрять в производство наиболее крупные и передовые достижения отечественной и зарубежной науки и техники. Вместе с тем хорошо известно, что в том же 1955 году на февральском Пленуме ЦК, где снимали Г.М.Маленкова и нещадно поносили его «новый экономический курс», Н.С.Хрущёв громогласно заявил, что партия никогда не пойдёт на поводу антимарксистских взглядов по коренным вопросам промышленной политики, поскольку «тяжёлая индустрия была, есть и будет основой экономической и оборонной мощи нашего социалистического государства».
Наконец, очень важным фактором успешного развития советской экономики в первой половине 1950-х годов, на что особо указывает Г.И.Ханин, были, во-первых, сохранение жёсткой вертикальной системы отраслевых министерств и ведомств и, во-вторых, работа на ключевых постах в Совете Министров СССР в ранге заместителей его главы выдающихся советских управленцев Вячеслава Михайловича Молотова, Лазаря Моисеевича Кагановича, Максима Захаровича Сабурова, Михаила Георгиевича Первухина, Ивана Фёдоровича Тевосяна, Вячеслава Александровича Малышева, Авраамия Павловича Завенягина и других.
Подводя итоги 5-й пятилетки, мы сошлёмся на мнение такого авторитетного учёного, как профессор Г.И.Ханин, который в ряде своих фундаментальных работ писал, что «достигнутые в этой пятилетке темпы роста советской экономики намного превышали» не только темпы роста в США, Великобритании и ряде других буржуазных держав. Они превышали и темпы роста экономики Японии и Западной Германии, которые считались странами «экономического чуда». Так, производство электроэнергии, являвшееся самым концентрированным выражением уровня экономического развития страны, в СССР в 1955 году превышало уровень Японии и ФРГ в 2,2 и в 2,6 раза, прокат чёрных металлов — в 4,25 и в 2,5 раза, производство цемента — 2,1 и 1,6 раза. Более того, как это ни покажется странным, но даже по производству хлопчатобумажных тканей, кожаной обуви и радиоприёмников СССР опережал Японию и ФРГ, уже не говоря о США и Великобритании. То же самое можно сказать и в отношении производительности труда. Если в США, Японии и ФРГ значительная часть прироста промышленной продукции обеспечивалась за счёт увеличения численности работающих, то в СССР преобладающее значение имел рост производительности труда[506].
Как считают целый ряд экономистов (М.И.Хлусов, М.А.Выл-цан, Г. И. Ханин[507]), 6-й пятилетний план развития народного хозяйства на 1956–1960 годы, утверждённый на XX съезде партии в феврале 1956 года, составлялся под влиянием огромных успехов, достигнутых в 5-й пятилетке, и осознания того, в каких именно отраслях аграрного и промышленного производства советская экономика всё ещё продолжала отставать от западной. Новая пятилетка, по замыслам её разработчиков, призвана была, мобилизуя все интеллектуальные усилия советского общества и его огромный потенциал в разных сферах, так блестяще продемонстрированный при создании ракетно-ядерного щита страны, преодолеть имевшиеся отставания и проделать значительный шаг к решению главной задачи — догнать США по основным экономическим параметрам. По мнению Г. И. Ханина, по характеру поставленных задач, 6-ю пятилетку с полным основанием можно назвать «пятилеткой второй индустриализации». И дело не только и не столько в том, что намечалось почти удвоить объём всей промышленной продукции, а в том, что советская промышленность должна была приобрести качественно новый вид с высоким уровнем новейшей техники и технологии, с развитой специализацией и межотраслевой кооперацией, с комплексной механизацией и автоматизацией, с резким сокращением ручного труда и таким же высоким ростом улучшения условий жизни, труда и быта советских граждан.
По своей базе «вторая индустриализация» значительно отличалась от первой, поскольку опиралась на несравненно более подготовленную армию рабочих и инженерно-технических работников, мощный научно-технический потенциал и собственную машиностроительную базу. Главным направлением «второй индустриализации» стала реконструкция старых предприятий, требовавших меньших капиталовложений, а новое строительство в основном велось при создании новых отраслей промышленного производства. Поэтому основной упор делался на организационный фактор, специализацию производства и его внутриотраслевую и межотраслевую кооперацию. Однако к осознанию этого пришли далеко не сразу. Первая попытка форсированного проведения «второй индустриализации» провалилась из-за нехватки ресурсов, поскольку к концу 1956 года не были выполнены годовые показатели по углю, металлу, цементу и лесу, определявшие темпы и объёмы капитального строительства. Поэтому уже в декабре 1956 года Пленум ЦК, указав на чрезмерный и непосильный объём капитальных вложений, дал прямое указание Госплану СССР сократить задания по капстроительству и отдельным отраслям и сконцентрировать внимание на реконструкции старых производств.
Первое, что бросалось в глаза при знакомстве с этим пятилетним планом, состояло в том, что он целиком был нацелен на научно-технический прогресс и на макро-, и на микроуровне. Предполагалось ускоренное развитие отраслей, определяющих весь научно-технический прогресс, по которым СССР всё ещё серьёзно отставал от ведущих буржуазных держав, то есть электроэнергетики, приборостроения, радиотехнической, электронной, станкостроительной, химической и другой отраслевой промышленности. При этом речь шла не о каком-то вялом устранении существующего отставания, а о скачкообразном рывке вперёд. Так, по плану 6-й пятилетки производство низколегированных сталей планировалось увеличить в 17 раз, литейного оборудования — в 8 раз, холоднокатаного листа — в 4 раза, автоматических и полуавтоматических линий — в 5 раз, синтетических волокон — тоже в 5 раз и т. д.
Ещё одной особенностью 6-го пятилетнего плана был решительный сдвиг к специализации производства в отличие от прежней его замкнутости в рамках отдельных предприятий и министерств. Наиболее наглядно эта тенденция проявилась в планировании специализированного производства изделий общемашиностроительного назначения, в частности литья и штамповок, что де-факто отсутствовало в предыдущий период. С этой целью планировалось строительство 23 специализированных литейных заводов и ряда аналогичных литейных цехов, оснащённых новейшей техникой общей мощностью 1,5 млн тонн в год. Точно таким же образом предполагалось создать несколько десятков специализированных инструментальных заводов и заводов по производству запчастей для всей сельхозтехники по единым стандартам и полной номенклатуре.
В плане 6-й пятилетки вновь был взят традиционный курс на интенсификацию промышленного производства, но уже не столько за счёт строительства новых предприятий, сколько за счёт реконструкции устаревших промпроизводств, лучшего использования имевшихся производственных мощностей, а также резкого увеличения производительности труда на основе его механизации и автоматизации, а также улучшения самой организации всего производства. Концентрированное выражение этот курс нашёл в заданиях по снижению себестоимости промышленной продукции на 17 %, то есть примерно на уровне предыдущей пятилетки.
Существенным новшеством нового пятилетнего плана стало выполнение решений июльского 1955 года Пленума ЦК, на котором была поставлена задача сделать мощный рывок в научно-техническом прогрессе и соединить науку, проектирование и производство, что традиционно (за исключением оборонных отраслей) было слабым местом советской экономики. Для того чтобы решить эту задачу, необходимо было создать целую сеть отраслевых НИИ, быстро оснастить их опытными заводами, полноценными полигонами, испытательными стендами, уникальными приборами и т. д. Всё это, конечно, требовало немалых материальных затрат и создания новых промышленных отраслей, например научного приборостроения.
Понятно, что вопросы научно-технического прогресса, в котором наметилось новое серьёзное отставание от ведущих западных держав, были поставлены в центр деятельности всех хозяйственных министерств и партийных органов. По планам пятилетки на создание новых НИИ и КБ, а также НИОКР были выделены огромные ассигнования, давшие такой масштабный эффект, что во второй половине 1950-х годов СССР буквально потряс весь буржуазный мир своими научно-техническими достижениями в области авиации, космических исследований и ядерной энергии. Но не менее важными оказались достижения и в области научно-технического прогресса во многих отраслях гражданской промышленности. Число внедрённых видов машин и оборудования за годы 6-й пятилетки выросло в несколько раз, а в ряде отраслей — в 5-10 раз. А это значит, что было налажено производство тысяч наименований машин и приборов, которые ранее не производились вообще. В ряде отраслей советской промышленности технический уровень уже не уступал аналогичному уровню самых передовых буржуазных держав, например, в чёрной металлургии и электроэнергетики, а кое в чём и превосходил. Правда, в других отраслях это отставание всё ещё сохранялось, но и оно заметно уменьшилось. При этом надо признать, что до сих пор отсутствуют сводные данные о масштабах такого отставания, что породило давнюю дискуссию во всём экономическом сообществе. Например, академики С.Ю.Глазьев и Д.С.Львов