[717]. Кроме того, к серьёзным осложнениям во взаимоотношениях Каира с Лондоном и Вашингтоном привело создание в феврале 1955 года военно-политического блока держав «северного яруса» Ближнего и Среднего Востока, получившего название Багдадский пакт (СЕНТО). Участие в новом военном блоке Великобритании, Ирана, Ирака, Турции и Пакистана было расценено в Каире как стремление стран НАТО оспорить претензии Египта на лидерство в этом огромном регионе мира. В этой ситуации Г.А. Насер пошёл на сближение с Москвой, где первоначально достаточно прохладно отнеслись к новому египетскому режиму, который не скрывал своего антикоммунизма. Однако затем на почве общего неприятия Багдадского пакта начались первые рабочие контакты, итогом которых стало подписание секретного советско-египетского договора о поставках новейших вооружений из ряда стран Варшавского договора, прежде всего Чехословакии. В рамках этого соглашения Каиру было поставлено 120 истребителей МиГ-15 и МиГ-17, 50 бомбардировщиков Ил-28, 230 танков Т-34, 10 °CУ-100 и другая техника и вооружение[718].
Узнав об этом соглашении, в конце октября 1955 года госсекретарь Дж. Даллес в беседе с британским министром финансов Г. Макмилланом прямо заявил, что «Насер играет с силами более грозными, чем ему представляется». И в итоге американская дипломатия разработала программу жёстких мер давления на Каир, находящихся в логике основного принципа даллесовской дипломатии — «балансировать на грани, но не допускать разрыва в отношениях». В рамках реализации этого принципа конце марта 1956 года президент Д. Эйзенхауэр утвердил план «Омега», состоящий из трёх частей. В первой части этого плана содержались меры экономического и политического давления на Египет, во второй — способы его политической и дипломатической изоляции, а в третьей части, содержание которой до сих пор засекречено[719], предлагался ряд конкретных мер по созданию внутриполитического кризиса в стране, в том числе за счёт резкого снижения цен на египетский хлопок на мировом рынке и организации военного переворота в Сирии. Однако в Лондоне американскую программу действий посчитали неадекватной и тогда же, в конце марта 1956 года разработали план вооружённого свержения режима Г. А. Насера, который и сам был настроен в пользу военно-силового решения давнего конфликта с Великобританией. Кроме того, планы вооружённого конфликта с Каиром разрабатывались и израильским кабинетом Д. Бен-Гуриона, который в конце января 1956 года публично обратился к Лондону и Вашингтону с просьбой оказать военную поддержку его стране.
Однако 23 апреля 1956 года госсекретарь Дж. Даллес дал понять Тель-Авиву, что ему следует соотносить свои действия с интересами глобальной политики США и не ставить мир на грань «третьей мировой войны во имя улучшения ситуации в собственных интересах», которые могут «столкнуть СССР и США в условиях ухудшающейся ситуации на Ближнем Востоке». Более того, эту позицию госсекретаря поддержал и сам Н.С.Хрущёв, который в том же апреле вместе с Н.А. Булганиным и академиком И.В.Курчатовым находился с визитом в Великобритании, где высказался за введение СБ ООН эмбарго на поставки оружия во весь Ближневосточный регион, что очень встревожило руководство Египта. Поэтому для успокоения каирского руководства в июне 1956 года в ближневосточное турне отправился новый министр иностранных дел СССР Дмитрий Трофимович Шепилов, который при посещении Каира предложил египетской стороне два беспрецедентных проекта: беспроцентный заём в размере 400 млн долл, сроком на 60 лет на строительство Асуанской плотины и списание многомиллионного долга за поставленное оружие и боевую технику[720]. Забегая вперёд, скажем, что именно Д.Т. Шепилов стал автором «новой политики» Москвы в отношении Египта, убедив Н.С.Хрущёва в том, что именно Г.А.Насер может стать надёжным союзником Москвы и проводником её интересов во всём арабском мире.
Между тем, узнав об этих соглашениях, Вашингтон и Лондон приняли решение о том, что до ещё поездки Г.А. Насера в Москву, намеченной на август 1956 года, необходимо публично заявить об отказе финансировать Асуанский проект, что и было вскоре сделано. Именно поэтому 26 июля, вернувшись с Бриони, где Г.А.Насер встречался с И.Б.Тито и Дж. Неру, он подписал декрет о национализации франко-британской Компании Суэцкого канала, который вызвал настоящую истерику у британского премьер-министра Энтони Идена, которому предстояли скорые парламентские выборы. Сам этот декрет, в том числе по мнению американо-британских экспертов, никак не противоречил нормам международного права. Но тем не менее уже 27 июля премьер Э.Иден созвал экстренные заседания Кабинета министров и Комитета начальников штабов, на которых обсуждались планы проведения военной операции против Египта. А вечером того же дня Э.Иден проинформировал Д.Эйзенхауэра, что по истечении шести недель во взаимодействии с Парижем он «инициирует начало военных действий против Египта», с тем чтобы «сломать Насера».
Получив эту информацию, президент Д. Эйзенхауэр сразу направил в Лондон помощника госсекретаря Р. Мэрфи, но ему не удалось убедить министров иностранных дел С. Ллойда и К. Пино отказаться от военного решения «египетского вопроса». Тогда в Лондон срочно вылетел сам Дж. Даллес, которому всё же удалось достичь временного компромисса, заявив своим визави, что американцы не исключают применения силы, но только в крайнем случае и только тогда, когда всему мировому сообществу будет очевидно, что исчерпаны все иные меры воздействия на Г.А. Насера, которые и заставят его «изрыгнуть проглоченное»[721]. С этой целью было принято решение созвать Лондонскую конференцию, которая прошла в середине августа 1956 года. Однако Г.А.Насер отказался прибыть на неё, и тогда для переговоров в Каир был послан австралийский премьер Роберт Мензис, с успехом проваливший порученное дело, поскольку скатился до прямых угроз в адрес египетского руководства, отказавшегося принять «План Даллеса».
Во второй половине сентября 1956 года, после фактического провала новой Лондонской конференции, Лондон и Париж попытались решить этот вопрос через Совет Безопасности ООН. Однако они недооценили гибкость арабской дипломатии, которая сумела при содействии генсека ООН Д. Хаммаршельда, госсекретаря Дж. Даллеса и советского постпреда в СБ ООН А.А. Соболева обыграть британско-французский альянс.
Возмущённые таким поведением Каира, премьер-министры Англии, Франции и Израиля Э.Иден, Г. Молле и Д. Бен-Гурион приняли решение начать военную операцию против Египта, подписав секретный Севрский протокол, который был полностью рассекречен только через 40 лет[722]. В соответствии с этим протоколом ранним утром 30 октября 1956 года израильская армия под командованием начальника Генштаба Моше Даяна, приступив к реализации сразу двух планов — израильского «Кадеш» и европейского «Мушкетёр», вторглась на территорию Египта. Сразу вслед за этим последовал абсолютно циничный британско-французский ультиматум с жёстким требованием к обеим сторонам конфликта немедленно прекратить боевые действия и отвести свои войска на десять миль от Суэцкого канала. Израиль, формально приняв этот ультиматум, продолжил наступление своих войск и уже через три дня захватил весь Синайский полуостров, сектор Газа и установил контроль над Тиранским проливом, не только решив свои главные стратегические задачи, но и выполнив обязательства по Севрскому протоколу. Однако Египет этот ультиматум категорически отверг, и тогда 31 октября 1956 года экспедиционный франко-британский корпус генерала Чарльза Кейтли начал боевые действия против египетской армии, стремясь оккупировать всю зону Суэцкого канала.
Вечером того же дня по настоянию американской стороны, очень боявшейся усиления влияния Москвы во всём арабском мире, ситуация в Египте была поставлена на обсуждение Совбеза ООН, однако британский и французский представители, пользуясь правом вето, заблокировали принятие проектов двух резолюций, предложенных американским и советским постпредами. В этой ситуации 1 ноября 1956 года начала работу чрезвычайная сессия Генеральной Ассамблеи ООН, на которой большинством голосов была принята Резолюция № 997 по ситуации в зоне конфликта. Этот документ предусматривал немедленное прекращение огня в зоне Суэцкого канала, отвод всех оккупационных войск на исходные рубежи, в также создание Чрезвычайных вооружённых сил ООН и ввод их на территорию Египта. Однако, несмотря на принятие данной резолюции, британско-французские войска продолжили боевые действия и захватили Порт-Саид и Порт-Фу-ад. В этой обстановке уже 5 ноября 1956 года Генеральная Ассамблея ООН по предложению канадского госсекретаря Лестера Пирсона приняла решение о создании Чрезвычайных вооружённых сил ООН и назначила их главкомом его соотечественника генерала Э. Барнса.
В тот же день 5 ноября глава советского правительства маршал Н.А.Булганин направил послание президенту Д.Эйзенхауэру с предложением предпринять совместные военные усилия для прекращения боевых действий на Ближнем Востоке, напомнив ему, что «что Советский Союз и Соединённые Штаты являются великими державами, обладающими всеми видами современного вооружения, включая ядерное и водородное оружие». Кроме того, от имени советского правительства были посланы официальные ноты правительствам Великобритании, Франции и Израиля, в которых подчёркивалась готовность Советского Союза ради восстановления мира «сокрушить агрессоров путём использования силы», не останавливаясь перед угрозой «применения оружия массового поражения». Кроме того, в послании Н.А. Булганина израильскому премьер-министру Д. Бен-Гуриону было сказано, что советское правительство отзывает своего посла Александра Никитича Абрамова, поскольку «само существование Израиля как государства» находится под угрозой из-за «его преступных действий».