Она приподняла брови, посмотрела на свою руку, потом снова на меня. В её взгляде явно был интерес, но тему шрамов она кажется не хотела обсуждать.
- Нет… Не пятьдесят… Всего лишь одну. – Она улыбнулась, явно прилагая усилия. – Что вы будете заказывать?
На вид ей было лет шестнадцать.
- Жареную картошку с поварской котлетой, тарелку солёных огурцов, салат из помидоров и огурцов, приправленный сметаной с чесноком.
Она не спешила уходить.
- Меня кстати, Ксюша зовут.
- Григорий. – Я смотрел ей прямо в глаза. – Здесь какие-то новые правила? Теперь надо представляться?
- Нет, просто потеряла бейджик… - Она сделала небольшую паузу, поглядывая по сторонам. – Ну и заметила, что вы без компании. Я тоже без компании
- Разберёмся с этим, когда принесёшь еду. - Прозвучало жёстко, я сам от себя не ожидал. Она как будто немного расстроилась и нехотя встала со стула. – В смысле пообщаемся. Насчёт компании, как ни странно, ты угадала.
Довольно быстро заказ оказался передо мной, мне нравился местный повар, что работает по средам и четвергам. Он делал очень сочные, жирные, нажористые котлеты.
Ещё раз беглым взглядом я оценил молодую - держалась расслабленно, короткое каре из каштановых волос с нависающей на глаза покосившейся чёлкой, сильная растрёпанность, розовая помада на губах смазалась. Карие глаза, хоть и с лёгкой искринкой, но явно уставшие от такой жизни, восточные черты лица, пухлые щёчки, за которые так и хотелось по отечески её потрепать.
Она протёрла стол, поставила свежие салфетки, улыбнулась уголком губ и уже было планировала уходить, как я остановил, предлагая присесть. Девочка растерялась, ибо вначале я был довольно груб, а в голосе чувствовалась жёсткость. Теперь же я наоборот подобрел, увидев перед собой вкусную еду.
- Присаживайся, пообщаемся… - Я прищурился. – Кстати, я тебя тут раньше не видел и официантки обычно не подсаживаются к гостям.
- Вы устали так же сильно, как и я, поэтому нам точно есть о чём помолчать вместе. – Она достала из кармана фартука флакончик и закапала себе в глаза. - Но поговорить тоже было бы здорово, надо продержаться ещё полтора часа до конца смены. Поможете? Когда нет посетителей, хоть вешайся…
С одной стороны её наглость меня раздражала, с другой – обескураживала. Бойкая. Я оглядел заведение и понял, что кроме меня тут ещё один пузач, который уже расплатился по счёту и вставал, чтобы уйти. А больше и никого.
- Тебе заказать что-нибудь?
- Нам на работе нельзя.
Когда я задавал этот вопрос, казалось, что он должен её слегка смутить. Но девушка не из робких, держалась так, будто каждый встречный поперечный ей предлагал проставить обед. Я начал жадно жевать свои харчи и закусывать огурцом. Какое-то время мы молчали, затем пришлось разбавить тишину.
- И сколько суток уже пашешь?
Она оживилась, как будто ждала моей инициативы.
- Двое суток. Мне вообще здесь нравится, особенно в часы пик. Хорошее место, начальник адекватный, не то, что в предыдущем месте…
Она явно манипулировала моим вниманием, но я не мог не купиться.
- Что было в предыдущем?
- Ходила побитая, получала оплеухи, пощёчины наотмашь…
Я поперхнулся картошкой.
- Здесь?! В Елльске?
- Нет, что вы, здесь город ещё более менее приличный. Это было, когда жила под столицей в городе Белый.
- Ах, этот… Город зэков. Сколько всего интересного таится в твоей биографии. И давай на «ты», а то обращаешься, словно я дворянин какой-то.
Она пропустила мои слова мимо ушей и продолжила свой рассказ.
- Один раз в плечо так вдарил, что до сих пор ноет, если погода испортится. - Она размяла руку. – Хорошо, что уволилась.
- Если местный начальник адекватный, то почему ты работаешь вторые сутки подряд?
- Ой, это целая история, просто ужас. – Она вальяжно махнула рукой. - Сразу три девочки заболели, представляешь? Сколько ни работала, всегда было кому выйти, чтобы не перерабатывать. А тут такое. В общем, одна в больнице, две другие свалились с мигренями дома, даже встать с постели не могут.
В голове сразу пронеслись диагнозы, снимки, и дурные мысли. Уже везде мерещилась болезнь пустот.
- Симптомы какие-нибудь можешь описать?
- Толком никто ничего не знает. Врачи молчат…
Она такая доверчивая, добродушная и наивная, что аж хочется поучить жизни. В то же время взгляд у девчушки глубокий, сильный, цепкий. Такой на пустом месте не формируется, молодая повидала много дерьма в своей жизни.
- Я врач в местной больнице. – Чуть-чуть приврал. – Как зовут девушку? Я уточню, что с ней.
- Правда? – Глаза девчонки буквально искрились. – О, это было бы восхитительно. Я хоть сообщу родителям Майи, что у неё там происходит… Они места себе не находят. – После небольшой паузы она вспомнила, что нужна ещё фамилия. – Афанасьева.
- Но… Не буду прям обещать…
Она начала рыться в карманах своего платья, совершенно не обращая внимания на мои слова.
- Вот номер моего телефона стационарного, позвони, пожалуйста, как появится информация.
Я взял огрызок бумаги, где красовались пять цифр.
- Чего? У меня нет стационарника… Да у кого он вообще есть? В Елльске есть телефонная сеть?
- В старом городе есть, там где я живу. – Ксюша слегка замялась. – Мастерфон у меня остался дома. Кхм… Когда убегаешь, не всегда успеваешь прихватить даже самое важное.
Ничего себе история, сколько ещё интересного мне предстояло бы узнать, если бы сзади не послышался голос старшего по залу, который выкрикнул имя Ксюши. Девочка, резко обернулась, встала, извинилась и побежала дальше работать. Я спокойно доел, заказал ещё несколько стопок водки, но приносила уже не она.
Мне нужно было очистить голову от всего лишнего, бурление мыслей мешало нормально жить, я думал то об одном, то о другом, то о третьем, пятом, десятом… Всё в одну кучу, в итоге черепная коробка зудит, всё смешивается в сплошной пульсирующий поток, концентрация падает, дни летят, даже и не понимаешь, куда двигаешься и зачем. Я вышел покурить и посмотреть на луну, ибо наступила ночь. Наконец-то безоблачная.
Хрустальный диск с лёгким едва различимым белёсым гало, приятно поблёскивал в лужах и черная, зловещая ночь становилась чуточку светлее. Чуть облизывая мокрые кленовые листья, свет устремлялся вниз и пропадал где-то в вязкой почве, напитанной влагой непрекращающихся дождей.
Приглушённый лязг тарелок за стенами «Мостика» внезапно стал звучать ярче, я посмотрел налево и обнаружил там силуэт изящный, хрупкий и слегка тревожный. Это была Ксюша, чья смена, кажется, только что закончилась.
- Ого, уже уходишь, спасибо, что скрасила мой вечер.
Она вздрогнула, явно не ожидая меня тут увидеть, затем устало улыбнулась, подошла и попросила закурить. Я дал ей сигарету, поднёс горящую зажигалку, и она, закрывая крохотный огонёк ладошками, чтобы не погас, затянулась с таким блаженством и наслаждением, будто это была последняя тяга в её жизни. С закрытыми глазами, девушка стояла какое-то время, медленно выдыхая томно струящийся меловый дым. Тот неспешно растворялся в воздухе, влажность была очень высокая.
- Как же я рада, что эти двое суток закончились, ты бы знал…
Мы как будто перескочили несколько стадий сближения и уже находимся на этапе – «хорошие знакомые».
- У меня тоже дежурства впереди, работаю сутки через сутки, иногда сутки через двое. Завтра как раз подрываться в шесть утра.
Ксюша широко улыбнулась? и я разглядел её зубы, оттенка слоновой кости. Мне импонировала естественность этого оттенка, полированные до состояния сверкающей белизны заборы из виниров меня никогда не привлекали. Во всём, что касается женщин, меня привлекала в первую очередь естественность и природная красота.
- Ты дальше будешь сидеть в кафе до закрытия?
Она говорила с небольшой естественной хрипотцой.
- Нет, пора домой.
- Проводи меня, пожалуйста? Мне страшно одной.
Я слегка опешил, но виду не подал.
- Далеко идти?
- На Сафоновскую.
- За городом? Туда минут сорок ходу…
- Я не заставляю…
Я нахмурился и кивнул. Странное чувство, но отпускать её одну в ночи не хотелось.
- Только пойдём быстро, потому что мне ещё завтра на дежурство рано утром. – Я глянул на неё. – Сил то хватит?
- Не держи меня за беспомощную. Я может устала, но с ног не валюсь.
– Подожди, оплачу счёт и пойдём.
- И шагу не сделаю отсюда.
Несмотря на то, что девушка проработала двое суток подряд, сейчас она выглядела живее и бодрее. Воистину конец рабочего дня придаёт сил. Нет ничего сильнее, чем мечта о том, что окажешься в тёплой постели. Я быстренько расплатился через идентификатор и оставил Солнцевой жирные чаевые, благо, если и не заслужила, то хотя бы из жалости.
После вывалился из кафе, пошатываясь, потому что пять стопок водки давали о себе знать, затем сам не ведая, что творю, положил ей руку на плечо и скомандовал: «Вперёд!». Она хихикнула, потом пожаловалась, что моя клешня слишком тяжёлая, и я тут же убрал, чтобы не напрягать нас обоих своим неадекватным поведением.
- Где умудрился пораниться?
- Ах это… Для такого ранения одной лишь бритвы бы не хватило.
Она закатила глаза, явно недовольная моим бахвальством.
- Да уж я вижу, не глупая…
- Огнестрельное.
Её это как будто нисколько не удивило, наоборот, девчонка задрала кофту и показала свой правый бок. Помимо того, что она явно недоедает, видно каждое ребро и кусочек чёрного бюстгальтера, я обратил внимание и на мощный шрам сбоку. Его происхождение с ходу идентифицировать не удалось.
- Такие же эксперименты, что и с рукой?
- Да, засадила себе поглубже кухонный тесак, а потом сразу в больницу пошла, - Она явно говорила с сарказмом. – Мы молодые так и развлекаемся, ага.
- Ха! Нет, а если серьёзно?
- Тяжёлые отношения с отчимом…
- Вот прям настолько тяжёлые?
- Ну, блядь, нет, приукрасила, добавила от себя ещё.