Ника еле сдерживала смех.
- Далее… - Он снова попил воды. – Налицо неспособность руководства справиться с критической ситуацией самостоятельно. Я долгое время думал и рассуждал о том, как мне верно сделать перестановку, чтобы всё заработало как надо. Ведь по ряду причин, я не могу вас всех уволить прямо сейчас, к сожалению, я тогда потеряю ещё больше денег. Но будьте уверены, что любой малейший прокол в дальнейшем станет последней крышкой в ваши гробы. – Рыбочкин почесал подбородок. – Поэтому, выбирая меньшее из зол, координатором проекта «Сфера», я назначаю Касьянову Веронику Васильевну вместо Чистякова Кирилла Антиповича.
В этот момент глаза руководителя ЦКК вылезли из орбит, и она сначала не поверила тому, что было сейчас сказано. Но уточнение Рыбочкина по этому вопросу расставило всё по своим местам.
- Я руководствовался тем, что в отличие от всех вас, Касьянова смогла справиться с критической ситуацией и принять верные решения.
Ника обмякла и ощутила лёгкое похлопывание по плечу. Посмотрев на Макса, она обнаружила, как он с сочувствием смотрит на девушку, понимая, что её ждёт.
- Я не согласен, Вениамин Станиславович! – Чистяков буквально вскочил со стула с разъярённым взглядом. – У Касьяновой нет такого опыта и таких компетенций, чтобы она могла координировать весь проект! Это просто нонсенс!
- Нонсенс – это то, что вы проебали полтора миллиарда вчетвером, в то время, как Касьянова исправно исполняла свои обязательства. – Рыбочкин закрыл глаза и тяжело вздохнул.
Чистяков сел обратно, понимая, что его аргументация здесь неуместна. Ника же в очередной раз наблюдала яркое проявление гнилой натуры Кирилла. Она ни секунды не жалела этого человека. Обидно только, что его не уволили, но то ли ещё будет.
- Далее, к актуальным новостям. Наконец-то наше любимое, уважаемое государство достроило подземный тоннель, чтобы снабжать Возрождение-2 было проще и безопаснее. Запуск первого состава, который доставит топливо для генераторов состоится тридцатого октября. Ольга Вениаминовна, рассчитываю на вас в плане организации процесса.
Ольховская кивнула.
- Далее, жду объяснений касательно бесконечно падающих птиц над Сферой и взбесившихся насекомых. Откуда вообще у нас тут взялись скорпионы? И почему они ведут себя так агрессивно.
Мак ткнул Нику локтём, и шёпотом спросил.
- Это реально так?
Ника кивнула и шёпотом ответила.
- Потом расскажу, это целая история.
Рыбочкин завершил встречу.
- На этом всё. Все свободны.
* * * * *Ника пристроила свою пятую точку на столе в рабочем кабинете Макса, тот посмотрел на неё исподлобья, но ничего не сказал.
- Не думала, что всё это обернётся настолько плохо для меня.
- Тебе дали повышение, радуйся. Теперь ты можешь приказать Чистякову идти мыть туалеты, и он не имеет права ослушаться.
- Рыбочкин играет в свою игру. Он будет полностью обновлять команду, перестановки – это лишь способ нас проконтролировать, пока не придут новые участники.
- Птицы, падающие с неба, как предвестник апокалипсиса. Вы там в «Сфере» совсем с электромагнетизмом заигрались?
- Угу, – Ника кивнула. – к Чистякову вопросы, Медейя раньше контролировала уровень электромагнетизма «Сферы». Что там теперь происходит, одному богу известно, он запорол всё, что можно было запороть. – Она взяла бутылку воды и отхлебнула несколько глотков. - Кстати, сейчас начинается перелётный период, мы находимся как раз в той географической точке, где целые стаи пролетают. Сочувствую уборщикам, им приходится собирать трупики целыми днями.
- Птичкам ты не сочувствуешь, как я погляжу.
- Птичкам уже пофиг, они мертвы, а уборщики спины надрывают, потому что там набираются сотни килограмм тушек. Как будто фура с курятиной перевернулась.
- Мда, в какой момент мы свернули не туда? – Он вздохнул. – Не отвечай, это риторический вопрос.
- Я Чистякову говорила. Но у него же нет авторитетов и кумиров, он сам себе на уме, что хочу, то и ворочу.
- Наворотил.
- Это ещё что, там такие мутные игры с Оленковским. Старый маразматик совсем берегов не видит, такое ощущение, что его главная задача – это войти в историю первооткрывателем Второго Универсума. Полигон будет корёжить? Ничего страшного. Всё равно скоро червей кормить, а так хоть попытался. – Она сделала паузу, глядя перед собой. – Чистяков с ним неплохо спелся. Они друг друга стоят.
- Тем не менее, решает не Оленковский, а Рыбочкин. Так что надежда есть, получается.
- Надежда на что? Сейчас время перемен, в такие времена оставь надежду, всяк сюда входящий.
Макс прокашлялся и облокотился на стол, глядя безучастным взглядом на мельтешащие графики.
- Турбины на пределе, контуры под максимальным давлением, а это хоть и сильно модернизированные, но всё ещё древние PRISM. Если мы сейчас понизим выработку энергии, опять будет колбасить весь контур…
- В конце концов не ЛПВО единым живы, да и прилётов давно не было. Может быть они совсем отчаялись?
- Ты вообще новости читаешь? Сейчас начинается новый виток обострения. Собирают ударную группу как раз на нашем направлении. Отчаяться можем только мы, если вдруг у противника появится боевая задача закидать нас ракетами.
- Да, ты прав… Я вообще ничего не читаю. Некогда.
- Сейчас ещё договариваться с электриками, как мы будем магистрали все перенастраивать. Опять город полдня без света простоит, а то и сутки.
- В прошлый раз было трое суток, мельчаете.
- Ага, у меня в бороде седые волосы появились уже. На голове и вовсе выпали.
- Ты стал лысым задолго до этого.
Макс угрюмо кивнул головой, снял очки и протёр глаза.
- Чего ты вообще сюда припёрлась? Работы нет что ли? Ещё и меня отвлекает.
- Сам позвал же, лысый увалень.
- Видишь моё лицо? Я похудел от нервов. Одна ты только ходишь румянцем заливаешься. Генетическое животное.
- Зато с духологами не везёт, что ни специалист, то какой-то низкоуровневый и совершенно некомпетентный. Уже с двумя рассталась по обоюдному.
- Почему я не удивлён?
- Шаров на меня наорал, сказал, что я фифа, которая гнёт пальцы, мол, невозможно найти ко мне подход, потому что главная моя задача – всех достать и довести до белого каления.
- И в чём он неправ?
- Ты вообще на моей стороне или на чьей?
- Я на стороне безопасности. Контур не должен рвануть, а ЛПВО должны продолжать сбивать ракеты.
- Не драматизируй, у нас авиабаза с пятнадцатью гиперджетами.
- Это меня и пугает. – Макс отвлёкся, чтобы посмотреть на свой монитор и внести в базу какие-то новые данные. – Кого в итоге назначили?
- Моим духологом? Без понятия.
Глава двадцать первая
- Твоя Касьянова мне поперёк горла уже встала. – Шаров рвал и метал. – Уже двух духологов довела до отказа.
- Почему сразу моя? Была бы моя, я бы сейчас с ней в постели лежал, а не с тобой говорил.
Витя гневно зыркнул на меня.
- Твоя, твоя. Хотел помочь? Иди работай с ней!
- Что?! В смысле?
- Калибруй в пуле, выслушивай её претензии и постарайся не сойти с ума. Ты хотел работу? Вот тебе дополнительная работа, закачаешься. У тебя как раз где-то пылится диплом духолога из какой-то левой шарашки.
Я на пару мгновений опешил, но затем понял, что предложение меня устраивает, и я готов взяться за работу хоть сейчас.
- Кстати, сам договаривайся с ней о встречах. – Он протянул мне бумажку с телефоном. – Достала.
Я принял бумажку, несмотря на то, что её контакты у меня до сих пор остались.
- Ты же понимаешь, что я не совсем об этом хотел поговорить?
- А о чём? – Заведующий отделением явно был не в настроении.
- Во-первых, пробей, пожалуйста, Афанасьеву. Мне сказали, что она сейчас здесь.
- Даже не понадобится пробивать. Она в реанимации и лучше ей, скорее всего не станет.
- Пустоты?
- Они самые.
- Ну почему ты мне не сообщаешь об этом ничего?! Я же тебя просил!
- У меня тут помимо твоего залихватского героизма есть ещё дел вагон и маленькая тележка, так что отчитываться не обязан.
- Колбов. С ним что?
Витя встал со своего рабочего места, открыл шкафчик, выдал мне медицинский халат, перчатки, маску и шапочку.
- Надевай, бери с собой больничный планшет, - Он протянул мне включенный планшет. – и отправляйся сам всё узнавай. Лечащий врач Колбова – Тимашев Андрей Вячеславович. Удачи, мой друг.
Я повиновался, быстренько нацепил униформу и нашёл Тимашева. Тот как раз выходил из ординаторской, я обрисовал ему ситуацию, после чего Андрей позвонил Шарову, уточнил действительно ли всё так и пригласил меня посмотреть на пациента. Колбов выглядел потрясающе. Не то, чтобы он во время госпитализации выглядел плохо, но сейча – просто загляденье, помытый, чистый, бритый, как будто даже похудел.
Помимо этого, я осознал, что его перевели в совершенно другую палату, которая отличалась от всех остальных. Здесь не было окон, вместо них – большой прозрачный купол. На стене монитор. Андрей сказал, что пациенту разрешено смотреть только на природу. Всё помещение стерильно белое, а освещение – голубоватое, яркое. Помимо мягких стен, тут была лишь кровать. Койка повышенной комфортабельности.
Самого Колбова обвешали различными датчиками с головы до ног, но судя по его виду, мужик не жаловался. Я взял историю болезни, внимательно изучил её и обратился к Андрею Вячеславовичу с вопросом.
- Торможение мозговой активности?
- Тестирую, наблюдаю изменения. Никите Петровичу повезло, да, Никита Петрович?
Колбов кивнул, он читал книжку до нашего прихода, но теперь отложил и смотрел в купол.
- Он на транквилизаторах?
- Да, но это ещё не всё. – Андрей перевернул несколько страниц истории болезни, показал мне, потом оглянулся на дверь. – Я провел ряд исследований. Пойдёмте в ординаторскую, расскажу.
Через пару минут мы оказались внутри ординаторской, и он подошёл уже с планшетом, отложив историю болезни.