Она стянула с себя сарафан, полная луна обрамляла её силуэт. Должен признать она была привлекательна, но по-своему. И это не та привлекательность, которая мне была по душе, уж точно. В голове вновь замелькали образы Ники, мне адски захотелось ей написать. Так сильно, что сдерживаться было невозможно.
- Мне ничего не нужно, я ухожу. – Ответил я на её предложение забрать свою долю. – Вот этот шкаф?
Впрочем, когда я посмотрел туда, где секунду назад была Олеся, я её уже не увидел, она полоскалась в душе. Я открыл шкаф, увидел там ещё три таких пакета, отчего у меня глаза на лоб полезли. Даже если бы я взял прямо сейчас двадцать процентов от всех денег, что лежали в шкафу, она бы ни за что не заметила пропажи. Всё это выглядело крайне сомнительно, авантюрно и опасно. Что она вообще за человек? И почему выбрала именно меня для того, чтобы сыграть весь этот спектакль?
- Всё, я пошёл. Пока!
- Хлопни посильнее с той стороны!
Её голос был уже абсолютно трезвый! Или мне просто показалось…
Спустившись вниз, я писал Нике огромное сообщение, где признавался во всех смертных грехах, в чувствах и извинялся за своё долгое молчание. Ответ не заставил себя ждать, она отправила короткое: «Сплю», из-за чего я пришёл просто в бешенство и готов был разбить мастерфон о брусчатку. Злость на самого себя меня разъедала ещё где-то два часа к ряду, когда я оказался в собственной постели и смотрел в потолок, не в силах уснуть из-за роящихся мыслей в голове. В очередной раз ночь перед дежурством превратилась в парад сумасшествия, начиная от сопровождения этой чокнутой Олеси, которая может и не Олеся вовсе? Заканчивая Никой, которая на мою огромную тираду ответила сухо, чёрство и бездушно. Я ненавидел обеих за то, что испортили мне ночь перед дежурством и эта ненависть меня сжирала до тех пор, пока я не начал считать овец с закрытыми глазами. Примерно после четыреста восьмидесятой я вырубился, а когда проснулся, чувствовал себя так, будто меня переехал автобус…
Глава третья
Я начал привыкать к размеренному, можно сказать курортному ритму жизни, когда самое страшное, что может случиться – это гипертермия случайного сотрудника из-за жары, которая изредка разбавлялась лёгкими дождями или кратковременными ливнями, что приводило к обострению кровососов и без того, не дающих покоя, а также создавало парниковый эффект с высокой влажностью, делая и без того невыносимую жару ещё невыносимее.
Приходя домой после дежурства, я принимал холодный душ, выкручивал температуру до минимума, но вода всё равно была тёплая, потому что земля прогревалась достаточно глубоко и водопроводные трубы вместе с ней. В зимний период всё было иначе, когда меня обдавало буквально ледяной водой, и я мылся с такой феноменальной скоростью.
Ко всему прочему меня начали преследовать зачатки бессонницы, я каждую ночь считал овец до пятисот, до тысячи, чертовки никак не хотели выглядеть так, как я им приказывал. Если я желал посчитать реалистичных овец, то они были мультяшные, если я хотел угловатых, они были идеально гладкие и без углов, иногда оградка тряслась так, как будто случилось землетрясение, хотя я приказывал своему мозгу показывать мне совершенно другую картинку. И так каждый раз… Со временем у меня начало получаться лучше, но к тому моменту я начал постепенно переходить на уравнения. Это нагружало мозг гораздо сильнее, и он охотно выключался уже через минут двадцать. Потом я начал учить постоянные. Было очень удобно воспроизводить постоянную с точностью до сотни знаков, это тоже была неплохая нагрузка, поэтому я стал засыпать ещё чуточку быстрее… Но иногда просто ни в какую, хоть на стенку лезь, и овцы, и постоянные, и уравнения, а воз и ныне там. После двух часов попыток открываешь глаза, смотришь на потолок, на сломанный кондиционер, который обещали починить уже как две недели назад и до сих пор не пришли, после чего встаёшь и выходишь на балкон, а там прелестная картина: едва уловимый столб света, упирающийся в небеса. Значит на полигоне снова запустили Сферу…
Эта ночь оказалась именно такой, я закинул в рот сигарету, вспомнил о своём обещании Нике, вспомнил какая она сука, потому что после моего последнего сообщения, она даже не удосужилась ни позвонить, ни написать… А ведь прошло полтора дня. Зажёг эту чёртову папиросу, господи, кому я только даю эти чёртовы обещания? Какой в этом смысл?
Тёплый дым заволок мои лёгкие, я почувствовал секундное опьянение и даже немного успокоился. Макс Ан говорил, что скоро у нас закончат строить в городе бильярдную, и мне не терпелось её опробовать. В своё время я недурно играл, может быть здесь я буду лучшим?
Мне всегда хотелось в чём-то всех обогнать… Желательно во всём. В юношестве, я был уверен, что стать человеком, успевающим абсолютно всё – это реально. Я суетился, ходил в спортивную секцию, занимался тогда ещё молодой и перспективной наукой, которая нынче зовётся духология, учился, ходил на вечеринки и без перерыва, практически каждый день как чокнутый знакомился с девушками. Снова и снова, снова и снова. И не мог остановиться. Где-то дома у меня завалялось с десяток блокнотов, где я записывал их идентификаторы сети. Почему-то мне хотелось именно бумажный вариант такого артефакта, ибо в электронном виде всё эфемерно, не по-настоящему… Блокнотом ты можешь похвастаться, а циферками в сети… Пф-ф, это никому не интересно.
Светало, а меня ждало дежурство вне очереди, Лена попросила подменить её, поэтому завтра… Точнее уже сегодня, увижусь с Владиславом во второй раз. Через два часа я благополучно помылся, оделся и вышел на работу, так и не сомкнув глаз. По спортивному полю нарезал круги Макс, всё также в своей излюбленной форме: короткие шорты и безрукавка. Он явно с другой планеты…
* * * * *
- Курнуть хочешь?
- Давай.
- Я про травку. – Влад протянул мне тугой свёрточек из полупрозрачной бумаги. – Надо расслабиться, а то вторые сутки пошли…
- Ах это… Если я скурю, меня точно вырубит.
- Могу дать афган-куш, если хочешь… Подбодрит.
- Ага, хочешь, чтобы я вообще связь с реальностью потерял? Нет, спасибо, я ещё после последнего раза не отошёл.
- Тогда может амфика?
Он достал из кармана розовый порошок, на что я закатил глаза.
- Господи, Юрец, ты так долго не протянешь, ей богу.
- Так будешь или нет?
- Нет. – Я достал обычную сигарету. – Подай мне лучше энергетик.
Он протянул банку тёплой газировки золотого цвета, я поморщился от отвращения, но делать было нечего. Солярку тратить, чтобы машина оставалась заведённой, запрещалось по понятным причинам, поэтому никакого кондиционера, отличная парилка внутри и как следствие все продукты портились в три раза быстрее.
- Блядь, какого чёрта запретили сидеть в мобильном пункте? Там хотя бы кондиционер был…
- Новый регламент. По-хорошему мы вообще должны прям патрулировать, но из-за понятных событий тратить солярку нецелесообразно, поэтому начальство утвердило несколько точек дежурства на полигоне.
- Сука, с каждым разом всё тошнотворнее и тошнотворнее…
Я сделал несколько глотков энергетика, оказалось не так мерзко, как я ожидал.
- Кстати, - Влад, выпустил струю едва уловимого дымка и смачно прокашлялся после затяжки. – Завтра идёшь на инструктаж по безопасности?
- Чего? Опять?!
- Ага, Макс и Ника будут проводить. На этот раз будем слушать, как правильно действовать, если произойдёт разрушение одного из контуров наших замечательных АЭС. Там ещё какая-то лажа по поводу какой-то консоли… Короче, надо идти.
- Не, я пас. Не хочу видеть этих двоих.
- Так тебя же оштрафуют, сделают выговор и если ещё раз такое пропустишь, то уже до свидания.
- Сука… - Я вспомнил, что просто так это всё нельзя пропускать. – Может ты мне нос сломаешь?
- Сдурел что ли?
Юрец был жутким доходягой, иногда я вообще удивлялся, как его ветром не сдувает.
- А сколько в тебе весу то?
- Пятьдесят пять килограмм наверное…
- Ну ты и дрищ.
- Дрищ, не дрищ, а двадцатку раз подтянусь.
- Если бы я весил пятьдесят пять килограмм, я бы подтянулся тридцадку.
Он пожал плечами. Пропускать инструктажи по безопасности нельзя было. На этом чёртовом полигоне вообще ничего нельзя было пропускать. Чуть что, сразу же выпнут. Помимо прочего, я как военнообязанный и распределённый по призыву, не мог просто так вернуться домой, меня бы отправили ещё куда-нибудь, а уж лучше тухнуть здесь, чем копать блиндажи и ползать по полям, вытаскивая трёхсотых…
- Что у тебя там с этой Никой-то… Что ты её видеть не хочешь?
- С чего ты взял, что я не хочу видеть именно её, а не Макса.
- Пф-ф… - Влад сделал возмущённую гримасу, ухмыльнулся и затянулся ещё раз, явно давая мне понять, что мой вопрос оказался крайне дурацким. – За кого ты меня держишь, брат?
- Да не знаю, мы что-то гуляли, целовались, а она какой-то стервой оказалась. Игнорирует меня, отвечает односложно.
- Так ты её даже не завалил?
Я посмотрел на него сощурившись, затягиваясь сигаретой, от которой осталось всего ничего.
- Не.
- И чего паришься тогда? Лизаться можно хоть со всеми подряд… А вы договорились, что вы вместе?
- Не.
- Ну тем более… Не понимаю тогда, чего ты страдаешь. Столько баб красивых в Елльске, я когда в бильярдную прихожу, там одна краше другой.
- Её уже открыли?!
- Да, а ты не знал? Ещё позавчера.
Я сбросил пепел и выкинул бычок, натянув на голову кепку, так как начало серьёзно припекать. Из-за тени, падающей на глаза от козырька, захотелось спать и я зевнул во весь рот, потягиваясь и издавая нелицеприятные звуки. Юра добил свой джойнт, задержал дыхание, надул щёки, и выпустив последнюю порцию едва уловимого белёсого дымка, раскашлялся на всю улицу.
- Почему ты не встал в тени, я не понимаю? Запекаемся здесь, с меня уже седьмой пот стекает. Можно яичницу жарить на крыше кэба.
- По регламенту не положено.